Во власти темного колдуна. Главы 1 - 2

Во власти темного колдуна. Глава 3

Во власти темного колдуна. Глава 4

Во власти темного колдуна. Глава 5

Во власти темного колдуна. Глава 6

Во власти темного колдуна. Глава 7

Во власти темного колдуна. Глава 8


- Подождите, шейх, - эмир тоже встал. - Вы сами говорили, что не стоит обращать внимание на мнение глупых женщин. Они лишь прелестное обрамление нашего повседневного быта и не более. Я пригласил Вас остаться. Вы хотите пренебречь моим приглашением?
- Я не привык оставаться там, где столь открыто мне выказывают неприязнь, - шейх свел густые нависающие брови так, что его и без того грубое и не внушающее симпатии лицо стало еще мрачнее. А в глазах сверкнула неприкрытая угроза. - Поэтому если Ваша сестра не изменит своего к нам отношения, мы покинем Ваш дворец.
- Что Вам до мнения женщины? Останьтесь. Это уже даже не предложение. Это просьба, шейх.
Рукой эмир нервно сжал край стола, наблюдая с какой готовностью спутницы шейха оказались за его спиной, едва он выразил желание уйти.
- Мы останемся лишь в том случае, если Ваша высокородная и столь свободно высказывающее свое мнение в Вашем присутствии сестра при нас примет Вашу волю принять нас в качестве гостей и в качестве подтверждения повторит приглашение и поднесет мне кубок вина.
Слова гостя падали, словно тяжелые камни, а весь его вид выказывал решимость не отступить от принятого решения. Эмир почувствовал, что настала пора определиться. Или вступить с гостями в открытый конфликт, пытаясь принудить силой остаться, либо приструнить сестру. О том, чтобы отпустить столь понравившуюся ему красавицу он даже помыслить не мог. Попытка силой заставить гостей принять его волю была чревата либо смертью красавицы в бою с его охраной, либо ее еще большим озлоблением. Иметь в качестве союзника ее отца было выгоднее, да и приструнить собственную сестру проще. Поэтому Исмаил повернулся к ней:
- Я желаю, чтобы ты немедленно повторила мое приглашение и поднесла нашему гостю кубок вина!
Резат встала и умоляюще прижала руки к груди:
- Я молю, брат... это огромная ошибка. Не заставляй меня делать это. Пусть они едут своей дорогой. Поверь мне. Мои предчувствия еще ни разу не подводили меня.
- Ты смеешь противиться приказу? - скулы эмира напряглись, а ноздри нервно подрагивали, выражая крайнюю степень раздражения.
Его сестра с тоской взглянула в окно. На темнеющих небесах начинали разгораться первые звезды. Исходя из предостережения красавицы, время споров прошло, и она явно проиграла. Покорно потупившись, Резат тихо прошептала:
- Я не смею перечить твоему приказу, брат, и нижайше прошу наших досточтимых гостей остаться и погостить на то время, пока на то будет твоя воля.
- Кубок лучшего вина шейху принеси! – все тем же тоном приказа потребовал Исмаил, и сестра, кивнув, вышла.
- Вернитесь к столу, шейх, - сделал эмир приглашающий жест. – Моя сестра не посмеет больше хоть коим образом досадить Вам или выказать хоть малейшее непочтение.
- Вы уверены в том? – недоверчивая усмешка изогнула губы гостя. – Как мне показалось Ваша сестра не только столь же своевольна, как и моя дочь, но и еще в отличие от моей дочери способна говорить одно, а думать и делать абсолютно другое.
- Что Вы имеете в виду?
- Она, на мой взгляд, приложит все силы, чтобы превратить наше здесь пребывание в кошмар.
- Я гарантирую, этого не будет. Никто не посмеет чинить вам здесь никаких козней.
- А если все же случится?
- Если я стану свидетелем чего-либо подобного, я клянусь, что жестоко покараю виновного.
- Что ж, Ваше слово, о, великий эмир, это лучшая гарантия. Благодарю Вас, мы принимаем Ваше приглашение, - шейх прошел к столу, за ним тут же последовала жена. А затем с явным неудовольствием к столу вернулась и его дочь.

В это время в зал вошла сестра эмира и, подойдя к шейху, с легким поклоном, протянула ему кубок вина:
- Примите лучшее вино в знак нашего гостеприимства и желания видеть Вас в качестве гостя столь долго, сколь пожелает мой владетельный брат, - тихо проговорила она.
Кивнув, шейх поднес кубок к губам и вдруг, резко отстранив, протянул ей и потребовал:
- Сама выпей!
- Но я не пью вина... - попятилась та.
- Конечно, не пьешь, особенно если предварительно отравила его, - хрипло рассмеялся тот и выплеснул вино на пол.
Эмир непонимающе посмотрел на гостя:
- Что это значит, шейх? Вы хотите обвинить мою сестру в том, что она хотела отравить Вас?
- Уже обвинил, - не сводя с Резат мрачного взгляда, проронил тот.
- Я не делала этого! – глаза сестры эмира гневно блеснули. – Я лишь не пью вина, поэтому отказалась выпить его. Но если бы Вы не вылили вино, я бы выпила, лишь бы доказать безосновательность Ваших обвинений.
- Хочешь доказать, слижи с пола, - хмуро проронил тот.
- Вы соображаете, что предлагаете сестре эмира? Это оскорбление! - взвилась та.
- Какое неподдельное негодование. Прекрасно. Особенно если учесть, что разыгрывает его та, что пожелала стать отравительницей, лишь бы не исполнить волю эмира, на родство с которым теперь ссылается, - мрачный блеск в глазах шейха стал ярче и он поднялся. – Простите, эмир, если ненароком оскорбил Вас. Но оставаться здесь более для нас неприемлемо.
- Стойте! – эмир властно вытянул руку. – Сейчас мы во всем разберемся. Охрана! – он обернулся к дверям: - Любого здорового раба! Живо!
Затем повернулся к вновь вставшему гостю:
- Я дал Вам слово, что любого виновного в не должном обращении к Вам я покараю, так вот, я сдержу его. И если моя сестра действительно хотела отравить Вас, она будет казнена. Но если это не так я потребую Ваших извинений перед ней.
- Прекрасно, - кивнул тот и медленно опустился на стул.
- Я не делала этого! – Резат перевела взгляд на брата.
- Прекрасно, сестра, значит мы сейчас докажем это, и наш гость извинится перед тобой.
В это время охранники ввели в зал мускулистого полуобнаженного мужчину.
- Пусть слижет с пола вино! – приказал эмир.
И раб под присмотром охранников встал на колени и слизал с пола разлитое вино.
Потом он поднялся, охранники отвели его от стола и замерли, ожидая дальнейших приказаний.
Минут пять прошло в молчании, которое, наконец, нарушил эмир.
- Можно, конечно, для более точного результата подождать еще. Но кажется мне, что придется Вам извиняться перед моей сестрой, шейх.
К его немалому удивлению лицо шейха вдруг озарила очень благожелательная улыбка.
- Мне было бы несказанно приятно ошибиться, - тихо и очень доброжелательно проговорил он, - и хоть я не ошибался еще никогда, все когда-нибудь происходит впервые. Я с удовольствием принесу извинения Вашей сестре, эмир, особенно если перед этим Вы позволите мне осмотреть раба.
- Нет! - вдруг резко встала дочь шейха, которая до этого не сводила с отца напряженного взгляда.
- Ты против того, чтобы твой отец извинился? - удивленно посмотрел на нее эмир.
- Я против того, чтобы он осматривал раба! Не допустите того!
- Я обожаю тебя, моя милая, - шейх ласково улыбнулся дочери, - Только я не извинюсь, пока мне не дадут увериться, что раб полностью здоров.
- Эмир, на Вашем месте я бы пригласила врача! – пальцы красавицы вцепились в край стола, а сама она подалась вся вперед, по-прежнему глядя лишь на отца.
- Я не понял смысла твоей просьбы, милая гостья, - эмир недоуменно пожал плечами. - Ты считаешь, врач лучше определит здоровье раба?
- Ладно, дорогая, не злись. Терпеть не могу, когда ты злишься, - шейх шагнул к дочери и нежно коснулся ее плеча. - Я сделаю все так, как ты пожелаешь. Хочешь, чтобы я извинился, не осматривая раба?
- Да!
- Хорошо, - шейх ласково притянул ее к себе и поцеловал, - все будет именно так.
Эмир заметил, с каким напряжением красавица-гостья приняла ласки отца и с каким облегчением отстранилась и вновь села, лишь тот разжал руки. Правда стул ее теперь стоял в полоборота к столу, так что она села лицом к эмиру и спиной к стоящему в углу залы в окружении охранников рабу. Шейх тем временем, отойдя от нее, прошел за ее спиной и легко тронул раба за плечо:
- Повезло тебе, я был уверен, что суждено тебе в муках скончаться.
Тот вздрогнул, дернув плечом, и испуганно втянул голову, встретившись с ним взглядом, после чего тихо пробормотал: - Видимо так, господин.
Дочь шейха резко развернулась на стуле, но ее отец уже отошел от раба и, приблизившись к сестре эмира, пристально посмотрел на нее, после чего склонился перед ней.
- Прошу покорно простить меня за безосновательное обвинение и недолжное обращение к Вам.
- Я прощаю, - тихо проговорила Резат. ей было не по себе от пристального и тяжелого взгляда гостя, один вид которого заставлял ее сердце испуганно трепетать.
Эмир облегченно вздохнул. Дочь шейха все это время неотрывно, смотрящая на отца, подобно ему тоже вздохнула с явным облегчением и откинулась на спинку стула.
- Может быть, ты споешь, моя дорогая? - обернулся к ней шейх. - Этим бы ты загладила мою провинность перед столь гостеприимными хозяевами.
- Хорошо, - кивнула та, - если мне принесут лютню – спою, конечно, если хозяева согласятся послушать мое пение.
- Соглашайтесь, эмир, - шейх повернулся к нему, - моя дочь чудесно поет.
- Конечно, я с удовольствием послушаю, - кивнул он и прищелкнул пальцами: - Лютню сюда.
Слуги принесли лютню и передали дочери шейха. Та провела пальцами по струнам, проверяя звучание, а потом тихо запела, аккомпанируя себе. С каждым новым аккордом ее голос набирал мощь, и через некоторое время все присутствующие в зале заворожено замерли, попав под очарование голоса красавицы-гостьи. Слов было не понять, пела гостья на неизвестном языке, но оттенки тембра ее голоса все делали понятным и так. Когда песня закончилась и в зале повисла напряженная тишина, единственное что смог проговорить потрясенный эмир: «еще!»
Улыбка озарила лицо гостьи, и она продолжила пение. После второй песни, эмир попросил третью, потом четвертую. А вот пятую попросить он не успел, потому что раб, по-прежнему стоящий в окружении охранников в углу залы, рухнул на пол и стал корчиться на полу. Тело его свела судорога, на губах выступила пена.
Отбросив лютню, красавица вскочила, глаза ее метали молнии. Однако сказать она ничего не успела, в зале громыхнул голос ее отца:
- Сядь! Сам разберусь! Это моя жертва!
Побледнев как полотно, его дочь молча опустилась на стул. А тот повернулся к эмиру и с напором в голосе продолжил:
- Получается, я несколько поторопился с извинениями.
Эмир в гневе повернулся к сестре:
- Это как понимать?
- Исмаил, клянусь! Я не делала этого! Я не травила вино, - глаза Резат испуганно расширились.
- А кто тогда? Кто мог это сделать, если не ты? К тому же только ты знала, кому предназначается оно! - эмир не сводил с нее пораженного взгляда. - Как ты могла, сестра?!
- Я не знаю... я знаю лишь то, что я этого не делала... Всевышний свидетель, не делала я того, - она клятвенно прижала руки к груди.
- Однако то, что случилось с рабом свидетельствует об обратном, - эмир тяжело поднялся, взглянул на уже застывшего в смертельной недвижности раба, затем перевел взгляд на гостя: - Я пообещал жестоко покарать любого, кто постарается причинить вам вред, и я сдержу обещание. Завтра же сестра будет казнена.
Резат испуганно вскрикнула и в ужасе прижала руки к вискам, глухо выдохнув:
- Ты казнишь меня без вины, Исмаил.