Месяц даллор, день шестой.

Мастера Виррану лучше не сердить, это я вам честно говорю. Второй телепортационный кубик мне не выдали, до Орта-Мэ придётся добираться верхом. А это три недели пути…
Пока я ехала, я отчаянно скучала. Ничего интересного, дорога давно знакома, так что оставалось просто ехать, ехать и думать.
Почему-то вспомнилась последняя моя встреча с Атэной, когда она прибежала ко мне, счастливая, и рассказала, что её отправляют послом в Орта-Мэ. Как же она радовалась! Первое серьёзное задание! Кто же мог знать, что оно окажется последним…
Ах, Атэна, Атэна! Честно, мне тебя не хватает. Твоей улыбки, твоей радости, твоего весёлого смеха. Пусть у нас одно лицо на двоих, ты – светлая, ясная, как солнечный лучик, а я - твоё сумрачное отражение. Почему ты, почему?
Если б в тот день на твоём месте была я, я бы выжила, вернулась, ведь ты знаешь, что я всегда была сильней. Кто же мог знать, что в тот день Дархан пойдет собирать Дань?
Ах, Атэна, Атэна…
Стоп, Йорвоэрт. Ты же боец. Отставить сопли!


Месяц заккар, день восьмой.

Уф-ф, вроде добралась. В Орта-Мэ очень тихо. Тут всегда тихо, люди бледные и молчаливые. Значит, скоро придёт время собирать Дань.
Это уже не моё дело. Моё дело – отдать Дархану письмо Мастера Вирраны и поскорей уехать отсюда. Это место плохо на меня действует. Мне кажется, что если я побуду тут подольше, то тоже сойду с ума, как Первый Советник.
Ну и ну, выходит, что Орта-Мэ управляет псих?! Княжич Геллар слаб и безволен, в политике ни в зуб ногой, так что фактическим правителем этого края является его наставник. То, что в полнолуние лорд Дархан слетает с катушек и начинает крушить всё вокруг, люди милостиво не замечают.
Дархан – это не имя! Это прозвище, данное Советнику, потому что его истинное имя так трудно произнести, что никому даже и пытаться не хочется.
Дархан значит «дракон». Не знаю, насколько правдивы слухи, но говорят, что ему уже несколько тысяч лет.
Думаю, это вполне возможно.
Выглядит он, конечно, молодо, как ровесник княжича, только взгляд у него другой - цепкий и жёсткий. Он никого не любит и никого не жалеет.
Вряд ли он записной злыдень. Просто он один, всё время один, но мне его не жаль.
Он безумен.
Он жесток.
И он убил мою сестру.