Закат вызолотил белый нетронутый снег. Как приятно идти по сугробам, подставляя лицо свежему ветру. В веренице дней, наполненных глупой животной радостью, у меня была мечта – остаться одной, хоть на пару часов. Но нет, приглашения на балы, рауты, поэтические вечера, охоты и скачки сыпались с утра до вечера. У меня был выбор, куда пойти, но никогда выбор не стоял: пойти или нет.
А главное, у меня не было времени обдумать то, что я узнала от герцога Бланшера. Особенно часто около меня крутился Марио Дьованг, он читал стихи, вздыхал под окном и старался покрепче прижать во время вальса. Я шарахалась от него, как от чумы, но маркиз не отчаивался, повторяя попытки снова и снова.
Я потешалась. Глупо полагать, что я воспылаю страстью к пожилому ловеласу. Ждала, что оппоненты предпримут еще, но ничего пока не происходило.
- Здесь тихо, - услышала я знакомый голос.
- Тут следы.
- Снега не было, должно быть еще вчера кто-то прошел. Здесь никого.
Я укрылась за кустом, обвешанным шапками снега. Неужели мне крупно повезло, и сейчас произойдет совещание шайки заговорщиков. Развесила уши.
На поляне, кроме Эдварда и Марио, еще несколько человек. Они заговорили об объединении армии севера и юга. Пока речь идет лишь об этом. Война планируется позже. Герцог хитер, как лис, он намеревается изменить статус провинций. Слово суверенные должно исчезнуть из обихода, все земли по эту сторону реки Ольды должны были перейти под руку Бланшер-Дока. Так вот почему я стою им поперек горла. Гортика находится в середине будущей империи. Она будет вызывать смуты. Гнездо драконов слишком сильно, чтобы отмахнуться от него. Кроме того, для военных действий нужны драконы.
Я слушала, поражаясь подлости и коварству дядюшки. Оказывается, объектом интриг стал и молодой зять, имеющий большой кусок земли, примыкающий к границе Бланшер-Дока. Несчастный юноша будет жить до тех пор, пока Кристен не родит сына.
Наконец, речь зашла и обо мне. Великий герцог печально посетовал, что им достался крепкий орешек. Маркиз пообещал, что сделает дело, как надо. Оставалось надеяться, что Марио не вздумает пытками добиваться моего признания в любви.
Они беседовали долго, я сидела в сугробе, спина жутко замерзла, но я не решилась выдать инкогнито. Жоржета, увидев повелительницу, позеленевшую от холода, взвизгнула и принялась растирать мне руки и ноги настойкой перечника. Вскоре была готова горячая ванна, горничная силой влила в меня полбокала крепкой ягодной настойки. Но на следующий день выяснилось, что я все же простыла.
Неделя легкой лихорадки принесла, как ни странно, долгожданный покой. Я часами могла валяться в постели, или глазела в окно на снующих у ворот замка гостей. В покоях царила блаженная тишина, а небольшое недомогание не мешало предаваться мыслям. В здравом размышлении я решила, что уже узнала достаточно, чтобы спешно покинуть Арвис. Вернувшись домой, найду шпионов, которые перевернут весь Бланшер-Док в поисках неизвестного, чудом избежавшего смерти.
В первый день затворничества встревоженный герцог Бланшер отправил ко мне своего целителя, который с умным лицом попытался всучить отвар чермицы, являющийся отличным средством от запора. Жоржета выгнала замкового аптекаря с позором. Отпаивала меня травами, привезенными из Гортики.
Молодожены отбыли через два дня. В замке великого герцога воцарилась непривычная тишина, я откровенно наслаждалась. А, поскольку тетушка уехала вместе с молодой женой погостить в империи в замке зятя, меня почти никто не тревожил. Почти, потому что неугомонный маркиз Дьованг ежедневно заваливал приемную алыми розами и открытками с признаниями в любви. Я с тревогой ждала от недругов решительных действий.
Сама с любопытством наблюдала за жизнью обитателей замка. Ежевечерне в башню Эдварда приезжала дама в черном. У дамы роскошные золотые волосы и еще более роскошные формы. Я не слишком осуждала дядюшку, памятуя о возрасте его супруги, но в глубине души понимала, что мой отец никогда бы так не поступил. Даже после смерти мамы он никогда не изменял ее памяти.
Мне смертельно захотелось домой. В суровую холодную Гортику, с низко нависшими тучами, с бескрайними черными лесами, прекрасными серебристыми драконами в ледяном сером небе. Я покрутила записку в руках. Жоржета принесла ее еще утром, но я все не решалась распечатать таинственное послание. Твердый белый конверт запечатан гербовой печатью с неизвестным символом: летучая мышь держит в лапах кольцо.
Резким движением сорвав печать, развернула бумагу. Крупные четкие буквы напомнили почерк великого герцога, хотя письмо, разумеется, не от него.
«Леди Горти-Лаэртэ, вы, должно быть, и сами догадались, что вашей жизни и репутации угрожает опасность. Мне известны кое-какие факты, которые могли бы быть вам интересны. Если вам дороги ваша жизнь и Гортика, я жду вас нынче ночью в замковом иглецие.
Ваш доброжелатель».

В растерянности перечитала записку еще раз. Я твердо решила завтра покинуть Арвис, но сегодняшний вечер можно провести с толком. Даже если это ловушка, мне ничего не угрожает - я убедила Эдварда в ценности моей жизни лично для него. Отправлюсь на свидание с охраной, и, если повезет, даже поймаю недоброжелателя на горяченьком. Отец всегда говорил: «не рой другому яму, используй ту, что он вырыл для тебя». Я постигала эту новую для меня науку семимильными шагами.
Вечера дождалась с нетерпением. Жоржета принесла корзину пышных алых роз с очередной запиской от Марио. Маркиз требовал ответа на любовные притязания. Я велела убрать корзину подальше и известить маркиза о том, что у меня аллергия на розы.
В полночь я накинула на плечи темно-синий плащ, дрожащая Жоржета протянула ножны с коротким мечом, которые я пристегнула к поясу. Я владею мечом средненько, хуже наследников престола мужского пола, но мое умение может оказаться сюрпризом для заговорщиков. Сопровождающие ожидают за дверями покоев.
С эскортом из двух опытных воинов я миновала лестницу, наши шаги отозвались эхом в арке, ведущей на задний двор. Молодые люди моей гвардии уже неплохо ориентируются среди построек заднего двора. Кроме того, широкоплечие северные красавцы пришлись по сердцу женской половине слуг замка, все это играет мне на руку. Укрыв себя и спутников заклинанием тени, я повернула в иглецию.
Иглеций скорее великолепен, чем мрачен. Почему-то в замке герцога Бланшера бытует мнение, что ночью в иглеции находиться опасно. Якобы души умерших герцогов сурово наказывают за нарушение неприкосновенности своего жилища. Я надеюсь, призраки иглеция, если и существуют, простят повелительницу драконов, которой овладело любопытство.
Внутрь вошла одна. На стенах горят бездымные факелы, мраморные плиты гробниц тускло блестят в их свете. У дальней стены меня ожидает высокий человек в черном плаще. Он стоит спиной ко мне, заложив за спину красивые ухоженные руки.
- Вы одна?
- Да, мессир. Извольте назвать свое имя.
- Приветствую повелительницу драконов.
Незнакомец повернулся. У него хорошее лицо, чистое и благородное, но я уже давно зареклась определять суть собеседника по лицу.
- Мое имя Теодор. Теодор Штеффенвольг.
- Мы не встречались раньше? Я не видела вас на торжествах, - задумчиво произнесла я.
- И, тем не менее, я там был. И очень многое видел и слышал. Вы в опасности, Миранда Горти-Лаэртэ, - тихий звучный голос разливается под сводами иглеция, как музыка.
- Почему вы помогаете мне? – осторожно поинтересовалась я.
- Я понимаю ваши опасения, - заговорил Штеффенвольг, взяв мою ладонь в руки, - выслушайте меня, а решение принимайте сами. Вы больше похожи на своего отца, чем хотелось бы.
Я молча переварила сомнительный комплимент.
- Вы оказались в западне, повелительница, приехав на свадебные торжества. Но и, не явившись сюда, вы оказались бы в незавидном положении. Герцог Бланшер не мытьем, так катаньем, попытается прибрать к рукам гнездо драконов. Вы слишком честны, Миранда, почти, как ваш отец. По своей простоте вы упустили ваш единственный шанс.
- Какой же? – полюбопытствовала я. Считаю, что шансов у меня не было вовсе.
- Вы могли бы прикинуться бестолковой модницей, курицей, которая ничего не понимает в политике, а интересуется лишь тряпками и духами…
- Фу, как это низко! – фыркнула я.
- Но что горевать о пролитом молоке, великому герцогу известно, что повелительница драконов умна и сильна так же, как ее предки. Теперь вы можете рассчитывать лишь на военную мощь Гортики, но ведь вы отдаете себе отчет, что не сможете держаться вечно…
- Все, что вы говорите, мне известно, - нетерпеливо перебила я Теодора, - могли бы вы сказать, кто вы на самом деле, откуда явились и почему говорите со мной об этом?
- Я раскрою вам тайну, Миранда, лишь потому, что завтра меня здесь уже не будет. Я мог бы исчезнуть, не поговорив с вами, но судьба дочери друга моего отца не могла оставить меня равнодушной. Я – шпион, тайный агент на службе императора. Я нашел подтверждение своим догадкам о том, что вероломный герцог Бланшер-Дока собирает армию с целью завоевания империи. Вас это не удивляет?
Я внимательно посмотрела в темные глаза Штеффенвольга. Могла ли я верить ему? Кивнула.
- Я подозревала нечто подобное. Правда ли, что ваш отец был другом моего?
- Истинная правда, - не опуская взгляда, заверил Теодор, - клянусь Ясаром. Что вы предпримете, повелительница драконов?
- Уберусь отсюда, - мрачно буркнула я, - а там посмотрим.
- Хорошее решение. Опасайтесь маркиза, он садист. Не хочу вас пугать, но две его жены…
- Не стоит, - подняла я руку, - спасибо за заботу, Теодор.
Штеффенвольг несколько секунд глядел в глаза, не выпуская ладонь из своей, потом решился:
- Миранда, у меня есть предложение…. Выходите за меня замуж. Нет, не думайте, что я охочусь за милыми вашему сердцу драконами, хотя сотрудничество с Гортикой было бы полезным для империи. Это единственный шанс для вас спастись, я смогу защитить свою жену. Бланшер не посмеет тронуть земли, которыми владеет, пусть даже фиктивно, герцог Штеффенвольг. Миранда, вы молоды, зачем вам тратить молодость в войне? Если вы полюбите кого-то, мы сможем развестись, церковь пойдет навстречу двум владетелям. Отвечайте, повелительница Гортики…
- Благодарю вас, герцог, - я склонила голову, мучаясь дилеммой. Теодор предпочтительней Дьованга, а выйти замуж по любви…. я запретила себе мечтать еще в детстве. Но все же скоропалительная женитьба смахивает на трусость. Отец никогда не поступил бы подобным образом.
- Мне нужно подумать.
- У вас мало времени, Миранда, - печально заговорил Теодор, - я улетаю на рассвете. Решайте сейчас же.
- Я остаюсь и завтра улетаю в Гортику, - твердо сказала я, поднимая глаза.
- Отважное решение, - вздохнул герцог, - и глупое. Что ж, предложение осталось в силе, возьмите это кольцо. Письмо, запечатанное им, будет вашим условным сигналом, и я приду вам на помощь.… Если его отнимут у вас, не беспокойтесь, оно тут же рассыплется в прах.… Вместе с грабителем.
- Герцог, я не знаю, как вас благодарить, - произнесла я, - но вы поймете, что повелительница драконов умеет быть благодарной.
- Мне по сердцу ваши слова. Заклинаю вас, Миранда, улетайте отсюда с первым лучом солнца.
- Именно так я и сделаю, герцог, будьте осторожны.
- И вам того же.
Герцог Штеффенвольг исчез, скорее всего, укрыв себя каким-то заклинанием невидимости. Я задумчиво покрутила в руках кольцо из темного серебра с изображением уродливой мордочки летучей мышки. Колечко оказалось таким миниатюрным, что едва наделось на мизинец.


- Жоржета, все вещи упакованы?
- Да, госпожа.
Вышколенная и верная горничная одета в дорожную одежду.
Я нацепила плащ и, собираясь надеть шляпу, поглядела в зеркало. Да, мой отъезд выглядит, как бегство. Да, великий герцог поймет, что я догадалась об опасности, и нападение на Горти последует незамедлительно, но другого шанса спастись у меня нет. Ночной разговор до сих пор звучал в ушах, когда Жоржета подала мне письмо, доставленное голубиной почтой. Генерал тер Новски докладывал о нападении на мои земли с запада. Из Дьовии! Мерзавцы опередили все сроки, лицо побледнело против воли, зубы заскрежетали.
- Улетаем, - резко бросила я, поворачиваясь к двери.
- Не торопитесь, Миранда.
В дверях маркиз Дьованг.
- Негодяй, - ледяным голосом заявила я. Всеми фибрами ощутив, ловушка захлопнулась, - какое у вас есть оправдание?
- Никакого, моя госпожа! – в тон мне ответил Марио, - Это предупреждение вам, дочь повелителя драконов. Из этой комнаты вы выйдете, лишь согласившись стать моей женой. Иначе через месяц вы увидите пылающие руины вместо родной Гортики!
- Вам будет непросто взять мои стены, - ровно заметила я, видит Ясар, страха нет, в душе поднимается ярость, черной волной сметая чувства, призывающие к осторожности.
- Вы – живая женщина, не лишенная привлекательности, - сообщил Дьованг, - этот бастион я возьму с легкостью…
- Не лишенная привлекательности? – переспросила я, ехидно смакуя слова. - Прекрасная, как капелька росы на лепестке тюльпана, нежная, будто дуновение поздней весны….
- Довольно! – взъярился маркиз. - Вы еще поплатитесь за насмешки!
- Я улетаю, - возразила я, полагая, что на замковой площади мне ничего не грозит, - Жоржета, присоединитесь к начальнику охраны.
Я подхватила перчатки, лежавшие на туалетном столике и, обойдя маркиза Дьованга, как досадное препятствие, покинула комнату. Великий Ясар, если бы я знала, как жестоко ошибаюсь, покинула бы Арвис ночью, навсегда покрыв себя позором. Но, оставшись и отвергнув предложение Штеффенвольга, сама поспособствовала противникам.
На дворе замка ждали. И свои, и недруги. Моя Милетта стояла во дворе, нетерпеливо дожидаясь любимой хозяйки. Если я достигну ее крыла, она сможет развить скорость до двадцати ветровых узлов в час. Жоржета с бледным напряженным лицом ожидала у крыла драконицы, но все остальное не внушило оптимизма: моя охрана скручена, а с двух сторон от крыльца выстроились лучники в серых плащах.
- Остановитесь, Миранда, - отвратительный голос сзади заставил вздрогнуть, - если вы сделаете хотя бы шаг, прольется кровь. Очень много крови!
- Как вы смеете! – еще на что-то надеясь, воззвала я к голосу разума маркиза. - В центре Арвиса нападать на повелительницу суверенной провинции! Будет нешуточный скандал, это я вам обещаю!
- Вы заблуждаетесь, Горти-Лаэртэ, скандала не будет, - угроза в низком голосе словно материализовалась, я почувствовала, что самообладание отказывает мне, моя магия, верное оружие повелителей, куда-то испарилась, а за спиной надвигалось нечто жуткое и необъяснимое.
Из последних сил, уже не думая о крови, которая прольется, я рванулась к дракону, Милетта привычно протянула крыло навстречу. Отвратительный шелест стрел остановил меня, истошный визгливый крик Жоржеты, которую кто-то успел вытащить из-под падающего дракона, разорвался в ушах тугой болью.… Я подбежала к убитой Милетте, упала на колени. Сцепила зубы, чтобы не заорать от овладевшей мною ярости. Я зря взяла в Арвис молодую драконицу. После десяти лет чешую дракона уже невозможно пробить не только стрелой, но даже кинжалом. Взрослый дракон - суровый соперник, победить его возможно, лишь воткнув нож в глазницу. Но у юной Милетты на шее меленькая серебристая чешуя, похожая на хрупкие крылышки июньских жуков. Я погладила шею драконицы, которую сама выкармливала вымоченным в молоке хлебом. Вскочила на ноги.
- Ты поплатишься, Дьованг! – как взбесившаяся кошка, прошипела я.
- Я предупреждал, - холодно заметил Марио.
Я открыла рот, чтобы покрыть врага самыми чудовищными проклятиями, но слова застряли в горле. Рядом с ним, на крыльце маячит фигура с закрытым капюшоном лицом. Именно она распространяет волны жуткой ледяной злобы. Я задрожала. На груди висел амулет, защищающий от злых духов, решительно рванула шнурок и.… выронила камень, который обжег руку, словно живой огонь.…
- Иди к себе, Миранда, - глухо велел Дьованг.
Ноги, к моему ужасу, повиновались маркизу. Нет, не маркизу, той ведьме в плаще!
Я покорно вернулась в башню. Села на кровать. Дьованг и темная фигура ведьмы появились следом, Марио тщательно запер дверь, повернулся к зловещей помощнице:
- Гиоли, Мессина, не могли бы вы создать завесу для звука? – маркиз не приказывает, а униженно просит.
- Извольте, - прошелестел женский бесплотный голос. Ничего не произошло, инакоязычная ведьма не взмахнула руками, даже не произнесла заклинание, но меня окутала тяжелая душная тьма.
- Она точно не будет против? – вполголоса уточнил Дьованг, подходя ко мне.
- Ты можешь не спрашивать согласия, - гадкое шипение вызвало новый приступ смертного животного ужаса. Я впервые в жизни испытала такой невыносимый леденящий страх. Никогда прежде я не была настолько уязвимой.
- Теперь, Миранда, ты поплатишься за мое унижение! – осмелел маркиз, вцепляясь мне в волосы. Моя сила уменьшилась в несколько раз, руки и ноги не слушались, но я прилагала все усилия, чтобы вырваться из его лап. Я недооценила опасности, а мои враги не стали церемониться. Я поняла это лишь теперь, в руках злодея, что желал сломить волю повелительницы драконов любой ценой. Но этому не бывать!
Я – настоящая повелительница, что бы ни говорили эти мерзавцы. Прежде, чем наследовать трон, я прошла едва ли не десяток магических обрядов. И теперь, призвав на помощь всю выдержку, гордо произнесла:
- У тебя ничего не выйдет, Дьованг! Тебе не сломать меня!
Марио сверкнул глазами. Должно быть, прежде он не встречался с сопротивлением дам. Но я не просто дама! Я – правящая хозяйка гнезда драконов! Мои благородные предки сражались под знаменами с белым драконом – символом чистоты и чести. Я выдержу любую боль во имя родины, на которую вернусь свободной и гордой!
Дьованг дернул меня за волосы, намотал на кулак, я упала на колени, но мой горящий взгляд бесил его.
- Ты выйдешь за меня, Миранда?
- Никогда!
- Мерзавка! – выкрикнул маркиз, тяжелая ладонь ударила по лицу. Искры посыпались из глаз, скула онемела, но я лишь криво улыбнулась в ответ.
- Низкий и подлый человечек, - прошипела я, - ты не сломишь меня и не услышишь криков и стонов. Повелители драконов стойко терпят боль!
Он ударил снова. И снова. Вторая рука так же тяжела. Из разбитой губы потекла горячая струйка крови.
- Не уродуй ей лицо, - бесплотный голос прошелестел в ушах, и я вновь онемела от ужаса. Мой жестокий мучитель мне понятен и оттого кажется близким и земным, если это определение может быть приемлемым. Но омерзительное существо с закрытым лицом заставляет кровь леденеть в жилах.
- Слушаю, Мессина, - согласился Марио, со злорадным удовлетворением поглядывая на меня.
Одним сильным рывком разорвал мою рубашку и обнажил грудь. Зрелище заставило его глаза покрыться масляной пленкой вожделения. От злости я невольно забыла о ведьме и страхе, зарычала, как дикий зверь. Но Дьованг лишь расхохотался, глядя на мою злость. Следующим рывком стащив остатки одежды, за волосы потащил к постели.
- А теперь, если хочешь жить, ты покоришься мне! – нависая с перекошенной покрасневшей рожей, проговорил Марио. - Моли меня, чтобы я взял тебя!
- Пошел ты!
Я извернулась, ногой ударила его в грудь. Так неожиданно для насильника, что он не удержался на ногах. Туша владетеля отлетела в угол, шлепнувшись у края плаща сообщницы.
Я вскочила на ноги, потянулась за мечом, который валяется на туалетном столике.
- Мессина, гиоли, - прошептал поверженный маньяк, ведьма чуть заметно кивнула, и на меня обрушился потолок. Я лежала на кровати, голая и распластанная, не в силах пошевелиться, как краб, перевернутый на спину.
- Моли меня! – снова возник Дьованг, но я лишь плюнула в лицо, вспотевшее от усилий по укрощению повелительницы драконов.
Ярость маркиза стала безграничной, он схватил с пояса плетку. Ударил меня. На шее и груди остался алый рубец, я стиснула зубы, чтобы не закричать от дикой режущей боли. Но это было только начало. Удары сыпались со всех сторон. Я ухитрилась перевернуться на живот, с ужасом глядя на покрывало, которое, прежде белое, теперь пропиталось алым. Выход лишь один.
Одно из посвящений повелительницы дает возможность регулировать формы сознания. Моя душа в пределах тела может свободно изменять формы своего бытия. Как раз на случай пыток и смертельных мук, я могла бы загнать душу в дальний уголок, где не буду ощущать боли. Маркиз не убьет меня, ему это не выгодно. Возможно, увидев, что я лишилась чувств, он отступится от грязных планов.
Изменять сознание могут и обычные воины, но им не одевали во время посвящения магические браслеты на ноги и руки. У повелителей эти браслеты удерживают душу, не давая ей покинуть тело. Я набрала побольше воздуха и, вместе с очередным ударом сделала бросок «в тень».
- Она сейчас уйдет, - прошелестела Мессина.
- Она что, умирает? – встревожился Марио, опуская плетку.
- Нет, хитрюга решила перейти в тень. Подожди.
Резкий рывок в собственное истерзанное тело потряс меня до самых глубин. Ведьма оказалась сильна, как никто из тех магов, которых я знаю. Марио снова наклонился ко мне.
- Ну, что, согласна, дорогая?
- Чудовище, - прошептала я, задыхаясь от боли. Даже если он и не хочет меня убивать, я могу умереть от болевого шока или потери крови. Маркиз Дьованг опять поднял плетку, но вдруг передумал. Вместо этого спустил штаны. Я едва не умерла от омерзения, догадавшись, что он собирается предпринять. Тихо зарычала, но, увы, ничем не могла помешать сумасшедшему. Лишение невинности стало лишь еще одной вспышкой в череде боли и позора повелительницы драконов. Дьованг с удовлетворением закончил мерзкое дело и внимательно посмотрел на мое распластанное тело.
- Теперь ты просто не можешь не выйти за меня, - утвердительно произнес он, - ты никогда и никому не расскажешь о своем позоре. Не будет скандала, которым ты мне угрожала, и дядюшке жаловаться не побежишь. Верно?
Он наклонился покровительственно потрепать меня по щеке.
- Ты родишь мне наследника. И, если будешь себя хорошо вести, возможно, я не убью тебя. Ну, так что, ты выйдешь за меня?
- Да, - шевельнулись окровавленные губы.
- Отлично, готовься к свадьбе, дорогая невеста, - торжествующе улыбнулся Марио, - я уеду совсем ненадолго. Через неделю вернусь, и будет пышное венчание. Поняла?
Наконец, они ушли. Исчезла тяжесть на груди и немного стихла боль. Я не плакала, это недостойно повелительницы драконов. Но в то жуткое утро в сердце навсегда поселилась НЕНАВИСТЬ.

1 глава 2 глава