Кода

Однажды проездом, одному известному скрипачу случилось побывать в старой английской деревне. Он со своим молодым помощником направлялся в Лондон, надеясь поразить своей игрой ее Величество Королеву. Погода сопутствовала их путешествию. Осенний день не обжигал жарой, ночь ласкала прохладой. Время пути проходило не заметно. Их карета не спешно двигалась от деревни к деревне.
Остановившись на ночь в одном трактире, Ричард Джексон и Фред Льюис, увлеклись красным вином и приятным разговором. За дубовым столом сидели они поедая изумительного кабана. Восковая свеча, поставленная хозяином на этот вечер, исчезла. Воспоминанием о ней служила лишь не большая лужица с тлеющим фитилем.
Разгоряченный выпивкой Фред уже достал чехол со своей скрипкой. Но был остановлен другом.
- Полно брат. Нам стоит отдохнуть. Оставь свою игру на завтра. За окнами уже темно, а нам с утра вставать. Ты видишь, мы одни остались, все люди разошлись. Кто сейчас нас будет слушать?
- Ты и он!
Фред кивнул на хозяина трактира. Тот в фартуке сидел за стойкой, листая библию. Время от времени его рыжая голова опускалась, и трактирщик засыпал, ложась лицом рядом с книгой.
От шума он вздрогнул и уставился тяжелым мутным взглядом на музыкантов.
Джексон поспешил его успокоить и заверил, что больше его сон не будет потревожен. Щедро оплатив еду и вино серебром, друзья пожелали спокойных снов хозяину трактира. Затем направились по деревянной лестнице наверх, и попали в длинный коридор с шестью дверями. Каждая была напротив другой, а между ними лежал истоптанный красный ковер. Музыканты выбрали пустующие, соседние комнаты. Пожав друг другу руки, друзья разошлись готовиться ко сну.
Ричард Джексон за своей дверью обнаружил маленький письменный столик, два стула скромно стоящих у стены, шкаф и кровать. Аккуратно снятый походный плащ и шпагу он повесил на один из стульев. Дорогие кожаные ботфорты поставил рядом. Оставшись в одной рубашке и брюках, Ричард нырнул лицом в пуховую подушку. Этого момента он ждал весь день, с удовольствием погрузиться в вязкий сон.

***

В соседнюю дверь с силой стучали. Ричард открыл глаза и потер лицо рукой.
- Да что же это? Неужели уже пора в дорогу?
Удары послышались в его дверь.
- Джексон откройте, случилась беда.
- Войдите. У меня открыто.
В комнату вбежал Роберт Мейн. Его рыжие волосы были взъерошены, глаза смотрели то на музыканта, то на колесо, которое он сжимал в руках.
- Господин, ваша карета… Вот!
Трактирщик вытянул руку с колесом. За его спиной показался Льюис, так же испугано оглядываясь по сторонам.
Ричард привстал с кровати, бессмысленно глядя на колесо.
- Зачем вы его сюда притащили?
Роберт смущенно пожал плечами. Ответа на этот вопрос, он, кажется, не знал сам.
Ричард быстро натянул сапоги и взяв в охапку плащ со шпагой поспешил на улицу. За ним последовали остальные.
Вокруг кареты, несмотря на ранний час, было людно. Там уже стоял растерянный кучер, и местные люди, с любопытством осматривающие раскиданные по двору обломки. Кто-то за ночь разобрал карету на мелки куски. Были разорваны подушки, выбиты двери, а самым целым колесом оказалось то, что принес трактирщик. Кроме того, пропали лошади, каким то странным образом не издавшие ни одного звука этой ночью. Обычно они не подпускали к себе незнакомцев. Становились на дыбы и брыкались. Сейчас же не сопротивляясь, позволили себя увести.
Ричард подошел к остаткам каретной крыши и поставил на них ногу. Оглядев быстро заполняющуюся улицу, сдвинул брови и громко спросил.
- Кто это сделал? Пусть этот человек выйдет, и сам признается, иначе, когда его найдут, а найдут его обязательно, ему не избежать дуэли со мной.
По толпе прошлась волна шепота. Люди оглядывались друг на друга, задавали вопросы, переговаривались и спорили. Вдруг один из жителей деревни, довольно пожилой мужчина сделал шаг вперед. Мгновенно приковав к себе взгляды умолкнувшей толпы.
- Господин не держите зла на нас. Это не мы. Это все духи. Они живут здесь давно и иногда смеются над нами!
После этих слов толпа взорвалась криками. Люди разделились на два лагеря. Молодые настаивали на поиске разбойника, старики же крестились и взывали к милости бога. Ричард пытался разобраться в словах, но одни голоса перебивали другие. В общем шуме удалось различить лишь повторяющееся имя…
- Кто такой Гордон Кода, он разбойник?
Джексону удалось задать этот вопрос только когда спор начал утихать. Только тогда он снова заслужил «внимание публики». Ему ответил все тот же вышедший вперед старик.
- Он не разбойник. Он такой же, как вы, скрипач. Говорят, он был славным человеком. Полностью отдавался своему делу. Мог целыми днями не выходить из дома, играя прекрасные мелодии. Он выступал в городах, но всегда возвращался сюда. Говорят, этот человек не заботился о деньгах. По жизни его вела мечта просто играть людям. А когда к нему пришла старость, Гордон Кода говорил что хочет умереть лишь на сцене под звуки своей любимой скрипки.
- Так и произошло. Смерть взяла его, когда он выступал. Так и умер со скрипкой и смычком в руках, не доиграв одной ноты. Люди благодарные ему построили склеп и высекли на его могильной плите ту самую ноту. С тех давних пор играет на кладбище не спокойная скрипка. Сначала считалось, что это сторож на кладбище по ночам себя развлекает игрой, да вот только потом выяснилось, что и скрипки та у него нет. Да и не зрячий он к тому же.
Люди вокруг притихли, а к закончившему рассказ старику пробралась через плотное кольцо полная дама в чепчике. Поравнявшись с ним, она схватила его руку начала причитать о том, как не справедливая жизнь выделила ей такого мужа. Промолчав какое-то время, толпа снова начала волноваться и спорить. В то время как бедный Ричард Джексон смотрел на происходящее с самым страдальческим видом, на который только был способен. От негодования он потерял дар речи, и какое-то время беспомощно наблюдал за происходящим вокруг. Музыкант чувствовал, как с его губ в рот попала соленая капля пота.
Приходя в себя, он помотал головой, словно пытаясь очнуться ото сна. Поняв, что все вокруг происходит реально и это не наваждение он отчаянно пнул то что осталось от некогда дорогой кареты. В сердцах проклиная суеверных жителей, в слух сказал только, что все это вздор и бред.

***

Ричард Джексон сидел у себя в комнате, пытаясь забыться игрой. Прошлой ночью ему приснился странный сон. Как он стоит в полной темноте и не может разглядеть даже вытянутой перед собой руки. А откуда-то с верху звучит музыка. Кто-то играет на скрипке так прекрасно и чувственно так, как, наверное, могут играть только ангелы в светлом раю.
После того как он распорядился начать поиски пропавших лошадей и вернулся в свою комнату, оставив Льюиса наедине с вином, Ричард все старался повторить услышанный во сне мотив. Увы, как не пытался, но скрипка не издала не одного похожего звука. Запутанная мелодия все время уходила, только лишь появившись.
За окнами стемнело. Джексон не раз ловил себя на мысли, что не замечает, как раннее утро скрывается в ночной мгле. Дни проносились слишком быстро, и как не пытался он за них ухватиться, как не старался каждое новое утро встретить успешно сделанной работой, ничего!
- Зря живу, только еду перевожу и деньги трачу.
Ричард лег на кровать и углубился в размышления и воспоминания. Откуда-то донесся запах свежего хлеба. Сложно сказать, пекли ли его сейчас или же это было иллюзией, прорвавшейся откуда-то из глубин детства. Как бы то ни было, запах расслаблял и убаюкивал. Решив залечить тоску и усталость забвением, Ричард, упал в объятия сна.


***

Кошмар повторился. Джексон проснулся от ударов в соседнюю дверь. Не дожидаясь привычного развития событий, он вскочил с кровати, быстро оделся, и, когда в его дверь вошли, Ричард Джексон стоял совершенно готовый к новому безумию.
- Там эта музыка.
Незнакомец начал без прелюдий и лишних вопросов.
- Вам срочно нужно отправится туда!
- Куда?
Джексон уже ничему не удивлялся.
- На кладбище!
Музыкант поморщил лоб. Он невзначай бросил взгляд в сторону окна. На улице стоял непроглядный мрак.
- Назови мне хоть одну причину, по которой я должен туда отправиться. Если я правильно вас понял, вы предлагаете мне сходить на погост для того что бы послушать, как какой-то сумасшедший играет на скрипке!?
- Но там ваши лошади!
Ричард замолчал. Глядя на незнакомца, он всем своим видом, без слов задавал один очевидный вопрос.
- Что… они… там делают?
- Я не знаю этого. Но вам стоит идти туда прямо сейчас.
В комнату вошел Фред.
- Мистер Джексон, что происходит?
- Наши лошади как-то оказались на кладбище. Их все же нашли, а это значит, что мы выезжаем на рассвете.


***

Насквозь, через деревню вела только одна главная дорога. Днем оживленная, сейчас в лунном, мертвенном свете, она казалась пустой и заброшенной. Именно по ней к северу от домов уверенно шагали Фред, Ричард и незнакомец, взявшийся показать дорогу. Их не терпеливый, быстрый шаг стучал о камни, привлекая внимание собак. Вскоре лай стал общим фоном, на который никто не обращал внимания.
Джексон не терпеливо поправлял свою треуголку, забытую на несколько дней в гардеробе у трактирщика. Сейчас, когда шляпа вернулась к хозяину, скрипач чувствовал себя уверенно. Он шел и представлял как Ричард Джексон - первая скрипка, с удовольствием будет играть королеве медленный вальс. И как получит награду за свое творчество. Мысли были приятные и спокойные. Поэтому, показавшийся вдали вид могильных крестов, вызвал тяжелый вздох. На сердце сразу стало как-то тяжело и не спокойно. Радужные мечтанья по поводу, какой костюм лучше надеть на королевский прием, улетучились. Сейчас нужно было найти пропавших лошадей и вырваться из этой грязной дыры.
Вдруг резкий ветер сорвал шляпу и поднял ее высоко в воздух. Покидал ее из стороны в сторону и издеваясь бросил на землю. Ричард сделал несколько рывков в сторону своей треуголки, но замер. Скрипач стоял и прислушивался к тихому звуку.
Фред поднявший шляпу, отряхнул ее, и протянул было владельцу, но тоже замер не издавая ни звука.
Незнакомец же исчез. Просто растворился, так как растворяются днем тени. Без лишних шорохов и слов.
А Ричард с Фредом так и остались стоять. Джексон даже поднял вверх руку и водил ей по воздуху подобно тому, как дирижер при помощи палочки управляет звуками оркестра. С кладбища из далекого склепа доносилась мелодия, подобно которой не слышало еще человеческое ухо. Она одновременно и плакала и смеялась. Кричала и нежно шептала. За то чтобы услышать ее любой не пожалел бы жизни.
Друзья двинулись на звук, мечтая быть как можно ближе к этой чудесной музыке. Они бежали по «мертвой земле» прямо в открытый склеп и были готовы шагнуть во тьму, но солнце…
Лишь первые лучи светила упали на землю, как склеп затворился и звуки пропали.


***

- Как получилось, что мы провели на кладбище несколько часов. А для нас прошло лишь мгновение. И кто этот человек, что нас разбудил ночью. Надо бы пройтись по домам и разузнать о нем.
- Не надо Фред, не надо. Пусть все остается, как есть. Тем более чувства подсказывают мне, об этом незнакомце здесь говорить не стоит. Ведь человек в деревне это существо суеверное. Здесь принято бояться всего, что не понимаешь. Увы, но это так.
Друзья сидели в комнате Льюиса. По бокалам разливался их верный спутник, красное вино. Стол и узкий подоконник были заставлены свечами. Их не ровное пламя колебалось от легких дуновений ветра. Голос Ричарда постепенно становился мягче. Разум мутнел, задергиваясь пеленой. Так, вскоре Джексон произносил речь практически на распев.
- Давай-ка, друг достанем скрипки. Ты помнишь ту музыку, что играла на кладбище. Попробуем ее мы повторить!?
Друзья начали игру. Ноты прекрасным потоком заполнили комнату. Но как бы музыканты не старались, того же звука, что слышали они из склепа, не выходило. Рождались новые мелодии, которых до сегодняшнего дня никто не слышал, но все не то!
В отчаянии Ричард пнул кровать. И застонал от боли.
- Да что же это за наваждение!? Что за проклятие!? Все решено, с приходом этой ночи мы пойдем туда, где были вчера. И пусть я буду трижды проклят, если не сыграю этой мелодии. Она снилась мне во сне, она преследует меня. И лишь ее я хочу играть для королевы!