Проснулся утром в своей землянке,
Выполз наружу, вдохнул кислый болотный воздух. А в первых лучах белого солнца таят последние клубы зеленого ядовитого тумана. Округа наполняется звуками :
Вот и первые крики несчасного, угодившего в кислотную трясину, стрекрт автомата и чавканье пуль, раущих плоть. Плотнее затягиваю зашитный комбинезон. Хотя, какой он защитный? По-хорошему его надо было поменять месяцев пять назад. Смотрю в даль.
Рассвет. Выжженая черная земля озаряктся ярким блеклым светом. Слышу гудок завода по переработки химикатов.
Вот уже и детишки бегут на работу в урановые шахты. Грязные и голодные они должны работаьт, чтобы выжить.
Слышент вой яшерокоровы, в луга сегодня лучше не соватся. Мимо проленает небольшая стрекоза, чёрт, не попал буду сегодня без завтрака. Земля вокруг холма и землянки становится суше и скоро можно будет пройти в город не рискуя лишится ботинок. Достаю автомат и досылаю патрон в потронник, тут безопасно , но все-таки. Ступаю на тропинку, мягкая еше земля пружинит под моим весом(хорошо что червей нет, не сезон).
Жара, горд давит на меня
Невыносимой температурой асфальто-бетонной топки. Разбитые
здания давят на психику. Крепче сжимаю рукоять автомата. Нервы шалят, показалось. Хочется пить. Сейчас я радовался бы и болотной жиже.
Пришел. Здание бара не изменилось обшарпаная бетонная коробка и окна заложение шлакоблоком. В баре темно , накурено по углам наросла купоросная плесень.
Оглядываюсь. Знакомых никого и вобще как-то подозрительно пусто, только старый бармен и несколько алкашей. Моршусь от отврашения глядя на них. Бывшие шахтеры пережившие прорыв с сочашимися ранами и рыхлой облученной плотью. Я бы застрелился. Может им помочь? Нет, жаль патронов.
- Эй, приятель.-завет бармен.
-Что ты хочеш?-спрашиваю, подходя к стойке.
-Плохо выглядиш.
Кто-бы говорил о "плохо" - смесь жабы и человека? Каждый раз спрашиваю себя: а как вообше ЭТО смогло получится и как живет?
-И что с того? Кому сейчас легко?
-Им.-говорит жаба и указывает на шахтеров.
-Почему?-тупо спрашиваю я.
-Им все равно.-спокойно , даже с каким-то сожалением говорит существо.
Разгоавор явно затягивается и становится безсмысленным.
-Где все?-мне и правда интерсно куда подевались люди . Я-то надеялся перекусить и выпить за чужой счет. А тут облом, полный и глобальный.
Он молчит и я повторяю вопрос.
-Ночью на окраине стрельба была, вот они и пошли проверить кто палил. Наши все на месте были, тут, в баре , значит кто-то чужой.
-Как всегда вовремя. Чего они ночью не пошли? -за что не люблю местных так это за трусость и тугодумие. Им бы собратся и перебить чужаков а они полночи думают, столько-же собираютяс, в результате работают вместо похорронной команды. И-ди-о-ты.
-Как всегда.- подтвердил бармен. И почему мне иногда кажется что я разговариваю с зерколом.
Нальеш- спрашиваю я, не надеясь на ответ. - Я потом заплачу.
-Ты и так много должен...
И почему я не удивлен?! Ну и ладно, ну и хорошо. Встаю и ухожу.

Черт, и че делать.

Жара. Я такого пекла непомню. Да и откуда этой жаре взтся . Городок расположен между болотом и заливными лугами. Вечная сырость и поганая промозгая погода в таких условиях даже царапинны моментально загнивают. Туман, подымаюшийся примерно за пол часа до заката и держашего месность в плену зеленого ядовитого пара, сжигающего легкие за пару часов, кислотные дожди и трясин - место малоприятное. Хотя именно такие погодные условия помогли мне спастись пару лет назд от головорезов. Тогда трехсуточная гонка закончилась в подвале развалин на окраине городка. Было трудновато но не мне одному. Из 18 охотников до развалин дошли лишь четверо и те полудохлые так-что добить их труда не составило. Я так и остался жить на месте старого дома в подвале крторого было небольшое бомбоубежище. Остался зря и похоже терерь тут и подохну. Брони у меня нет через заболоченые долины я не пройду, переть через луга без брони и тяжелого оружия смысла нет. Есть конечно шанс перебить одну из груп чужаков, зачастивших сюда в последнее время, но для этого нужно скрлотить групу бойцов, которую скалачивать неизкого. Бойцов здесь никогда небыло, а неумеющие стрелятть полуглухие шахтеры для боевой групы не годятся. Я застрял в жопе и застрял конкретно.
Шорох слева, выхватываю pm25 и перекатом ухожу в сторону.
Бля, нервы. Целюсь в бомжа, выходящего из проулка. Лечится мне надо. Прячу "петуха" отряхиваюсь и достаю нож. Лыбишся сука. Делаю два больших шага лицо бомжа искажает ужас, он понимает. Клинок мягко входит в рыхлую плоть, проворачиваю нож, смотрю в глаза и веду нож вверх, к ребрам. На губах выступает корвавая пена. Резко вырываю клинок и , проворачиваясь вокруг оси бью по горлу , разрезая его до позвоночника. В лицо летят каили крови и ошметки плоти. Тело издает хрип и падает на раскаленный потрескавшийся местами бетон. Присаживаюь над ним и вытираю нож. Обыск тела не к чему не приводит. Я вобщем и не сомневался. Пить то как хочется... А из этого даже крови не выпьеш отравишся.
Ххрре... Хриплю как псевдобык. Жажда совсем довела. Темнеет и я достаю старый противогаз. Резина воняет химией и фильтрованый воздух отдает острой угольной кислотой. Надо где-то укрытся, долго "газ" не продержится. В зеленоватой духоте сумерок слышатся неясные болотные звуки, застовляющие восполенный мозг настораживатся и нервно оглядываясь двигатся тихой крадущейся походкой поминутно замирая и прислушиваясь. Все застыло до рассвета. Мало кто из местных осмелится выйти. В это время хочется забится под
кровать и выть от страха и тоски. Еше одна загадка этой гостиприимной местности.
Бар открыт всегда, но не каждый найдет вход в него ночью да и не каждого пустят. Пускают только тех кому доверяют. Хотя чего таить-то доверяют всем, кто живет тут больше пары дней – то-есть вообще всем. А я должен столько что рпутация моя упала ниже плинтуса(знать бы что это такое).
Мысль приходит неожиданно: а не прогулятся ли мне загород - на разведку. Глупо конечно ити непонятно куда самому, с дохлым противогазом. Но выбора нет, в свою землянку мне не пройти. Наверняк жижа поднялась, 400 метров по едкой фонящей грязи, затекающей в ботинки, разедающей ткань штанов и кожу под ними. Но делать нечего. Пойду. Кто не рискует... Как говорится... Тот дольше живет, но хуже, а хуже просто некуда.
Окраина города, если можно найти окраину среди трех десятков домов, к тому-же стоящих кучно и как-то резко обрывающихся. Как мечом срубили... И без того скудное освещение бывшее в городе исчезло. Признаки цивилизации пропали и я отточеным дважением плавно достаю оружие, снимаю с предохранителя. Ствол у меня хороший. Оружие пристреляное, провереное, не разу не подводившее к тому-же довольно универсален и прост в обрашении. Да и патроны найти не сложно.
Бешеный стук сердца затихает , дыхание замедляется шаги становятся тише и соро их перестает быть слышно. Тишина. Глубокая и плотная практически осязаемая но не враждебная. Сейчас она мой друг и союзник. Даже туман перестает мешать и превратился в подобие дымовой завесы.
Выхожу к дороге на шахты. Когда-то ровное шоссе сейчас представляет собой смесь глины и кусков асфальта никак не способствущих скорости продвижения. Да, ноги в темноте переломать можно. Фонаря нет, да и нежелательно сигналить о своем присудствии. Чем меньше привлекаеш к себе внимание тем выше шанс выжить. У продвижения без света больше плюсов чем минусов.
Несколько раз в далеке замечаю световые пятна. Схожу с "дороги" и, пригинаясь продвигаюсь вперед, сохраняя баланс скорости и тишины.
Скоро в далеке слышатся осторожные шаги и свет проподает... Присел, затаился, держа оружие ннаготове. Ламеры! Протопали мимо ровным строем и даже не повернули головы. Начинаю продвигатся за ними.
Через пару километров отрядстанавливается. Далековато то поселка. Интересто куда они идут? Надо приташить одного в поселок, расспросить заодно денег зарботать.
Лагерь организован по всем правилам обороны, жаль что для этой местности правила не подходят. Тут дежурить надо парами и без костров и фонарей.
Их было воосемь...
Было...
Первый дежурный погиб быстро и врядли понял почему. Для него это должно выглядеть так: с места, где только что все обшарилось лучом фонарика метнулась тень, потом но понял как выглядит его тело без головы. Это было легко. Как-будто снес голову не разумному существу, а безвольному маникену. Сразу заташил тело в тень, голову оставил на виду. А вооружение неплохое, но стиль не мой. АК117 с дисковыми магазинами на сто патронов, дрений стечкин и десантный нож. Вот нож я прихвачу, метнуть его не выйдет зато оставить в трупе не жалко.
Прислушался...
Подходит патрульный. Прятатся я не стал, а в полный рост вышел ему на встречу с окрававленым ножом в одной и трофейним в другой руке. Два шага расстояние не большое. Нырок под ноги. Он не успевает опустить автомат, зато успевает нанести удар ногой. Лицо разбито, но рефлексы не подвели, десантный нож впивается выше таза. Парень даже не вздохнул. Зато захватил и вырвал из паза запястный сустав. Больно то как. Давно меня никто не калечил, хотя это не навсегда. Слишком он увлекся моей рукой. А у меня их две. Вскакиваю на ноги и наношу удар в подмышку. Сорок сантиметров стали ппроходят через сердце. Он быстро умер - укол, парализуыщий тело и вводящий в ступор разум. Потом – темнота.

Вот и пригодился калаш. Сотня патронов изрешитила палатку и спящих в ней людей. Меняю диск. Собираю боеприпасы и отхожу от лагеря на сотню метров. Ложусь пебольшое углубления и засыпаю до утра в обнимку с петухом и АК под боком.

Хорошо же мне досталось!
Противогаз чудом пережил ночь, снять с трупа новый почему-то не додумался. Пытаюсь оторвать старую резину от разбитого лица... Не приросла, да и не должна была прирости. Светает, туман редеет, я поднимаюсь и иду к лагерю...
Яйцеголовые. Ученые в этих местах редкость по той простой причине что изучать тут нечего. И некого. А мне их борохло некчему, посмотреть стоит, а то припрутся члены пахоронной команды и придется делиптся, этого я не люблю.
Ээээ... Негусто ... Несколько универсальных сканеров, какие-то инструменты и ... Гррр... интересно а это что? Ящик цвета хаки с электронным замком. Ничего. Меняю патроны на бронебойные, переключаю на одиночные, стреляю. Замок и ящик пробивает насквозь слышется звук удара метала о метал. Открываю ящик. Бронекостюм точнее скафандр и зачем им ЭТО? Странные яйцеголовые. Зачем им броня ладно скафандр но ТАКАЯ броня .

И где такие гиганты беруся? Или они их оркам тащили? Мне-то все равно броня это серёсзная амуниция, а серьезная амуниция - это серьезные деньги. И делится с кем либо своими трафеями мне неохота.

Ящики тяжеленные. Стоит пройти с ним на горбу пару сотен метров как дыхание переходит в тяжелый надрывный хрип, а сердце пыттается выпрыгнуть из груди в глазах появляется кровавая муть и все мысли исчезают. Страшная пытка разума над телом, а точнее жадности над всем остальным. Я поставил ящик и сел на него передохнуть. Потом лег. Как-же хорошо. Руки трясутся от отсуствия груза ноги становятся ватными, а плечи наливаются невыносимой болью. Прекратить это можно снова взяв ящик и идя дальше, но, черт возьми, как же не хочется тянуть дальше блядскую коробку... Но надо.
Оттарабанив трафеи на полтора километра то побоища стал делать схрон. Хотя это громко сказано. Кинул генератор покрова(найденый в коробках со снарягой) на ящики. И все, схрон готов. Декодор в корман. Хотя...кинуть бы локальную свертку пространства но жаль прибора в нем только одна ботарея. Лучше продам или приберегу на потом.

Один комбонизон упакованый в рюкзак со всей положеной снарягой, автомат и свое оружие. Да, и противогаз. Упаковался знатно. Одна ходка с этим товаром позволит мне отдать все долги и еще кое-чего останится.

Путь к городу занял черыре чваса, хотя, по-хорошему, должен занять минут сорок или час. В этом есть свои плюсы: горожане должны были уже решится ити к месту ночной стрельбы. Меньше знают - дольше живут.

Торговец всегда на одном месте. Куда может дется существо человеческой наружности единственной целью существования которого является нажива ради наживы. К томуже его желище больше похоже на укрепленный бункер.
Так что куда-то уходить ему небыло смысла.

-Эй, Упырь, чего тебе надо? - Как он меня бесит.
- Торговать.
-Чем тебе торговвть? Ты давно слил все что у тебя было. А краденого я брать нежелаю.-Как-же краденое не скупаеш. Ага, верю. Цену сбиваеш уебище.
-Это трафеи. - Спокойно сказал я. И выложил на стойку броню с сопутствующими приспособлениями. Первый раз вижу пучеглазого гуманоида с челюстью в районе пяток.
- Семнадцать тысячь монет и она твоя. -Сумма завышена конечно, но я готов поторговатся.
-Ты с головой дружиш?-сказано резковато и наиграно. Потом спокойнее.-Не больше десяти.
-Тогда я пойду.-начал запихивать костюм обратно в рюкзак.
-Тринадцать и не больше.
-Только-что было не больше десяти. - Невозмуутимо заметил я.
-Пятнадцать. -Мой друг был явно расстроен. Платить не хочется, но и терять скафандр впадлу.
-Хорошо. - Подумав сказал я.
Вот они, монеты, мой билет отсюда. Нет, уйти я мог и раньше, но без оборудования и припасов рисковать не хотелось. Своя жопа... Как говорится. Торговец ждал. Я ему должен. Делаю вид что ничего про долг не помню и наслаждаюсь мимической реакциер торгоша.
-Мне нужен картизон.-Внезапно сказал я. Торговец дернулся от неожиданности.
-Э-э-э-... Есть, но не в оссартименте.
-Мне нужен плащь и штаны. Жилет и гермошлем из тританиума. Усиленые сапоги и перчатки с наручами, запасные фильтры и сухпойки на три недели.- Выпалил скороговоркой давно заученую фразу. Как я ждал этого момента, как представлял нетронутое излучениями лицо торговца и над всем этим витал дух свободы и относительной безопасности.
-Десять. - Сказал как отрезал. Отигратся хочет.
- Семь. Не забывай про бармена.
- У него борохло битое. Восемь.
-Давай. - Мне на самом деле не жалко отдать десять кусков. Просто я сволоч.
Периоделся. И подогнав разгрузку навесил медикомп и боеприпасы. Найденый ранее АК прицепил на разгрузку. В перчаточные ножны вложил купленые тут-же короткие ножи. Вроде все. Я улыбнулся сам себе(в гермошлеме лица не видно). Развернулся и начал уходить. Ну и рожа сейчас у торговца. Перед выходом как-бы случайно повернулся и подойдя к осоловелому человеку отдал три тысячи долга. Развернулся и быстро ущел не обарачиваясь.

Темнело. Полуразрушеные здания выделялись почерневшим скелетом былого величия цивилизации, разрушившей себя. Красное солнце медленно скрывалось за пиками безжизненых гор, еще сильнее выдиляя силуэт города. Людей нет. Пустынные улици подчеркивали безжизненность пейзажа. Ветер гонял мелкую серую пыль и жалостно завывавал в беззубых ртах шахт, навевавя тоску и ледянят седце будто вой вервульфа. Неединого источника света во всем городе лишь две ртутные лампы раззгояли темноту около входа в бар, освещая облезлую, но прочную стальную дверь. Хорошо хоть мусор с улиц убрали. Подойдя к бару остоновился и снял шлем. Испарения привычно ударили в нос, глаза заслезились. Быстро открыл дверь и вощел.

Бар в городе является центром отдыха общения и обмены новостями. Вечером все кто способен ходить собирвются здесь посплетничать, выпить и перекусить. Ребятишки на деньги полученые за смену пьют спирт и едят какую-то дрянь. Старики пьют метное пиво или вино. В баре шум. Наверяка обсуждают последние новости. Дверь с шумом закрывается, взгляды обращаются на вновьприбывшего. Во взглядах смесь страха, зависти, злобы и бзразличия. До народа доходит кто оставил им обчищ6ные трупу. Подхожу к жабе, прошу бутылку водки. Открываю и делаю несколько больших глотков. Достаю монеты и отдаю бармену долг, пятсот монет (хотя должен меньше). Оборачиваюсь.
-Кому я должен, подходите.
Следующие четверть часа я раздовал долги. Не люблю я это делать но надо. Деньги легкие и расстоватся с ними не жалко. Хотя, вру, жалко.

Прихватываю бутылку, одеваю шлем и выхожу. Пройдя сотню метров слышу звук открывающейся железной двери. Отлично. Снимаю ствол с пояса и досылаю патрон в патронник. Заварачиваю в переулок. Рывок на десять метров. Слышу дробный топот ботинок. Метров за тридцать. Присаживаюсь и поворачиваюсь. Кобылиный топот приближается из-за поворотов. Звуки пропали. Интересно, кто это. Несколько секунд полной тишины заставили в очередной раз задуматся о нервах. Шорох сверху . Вовремя. По полуразрушеной стене ползет мутант. Что-то не припоминаю я таких способностей у местных. Хотя... Тварь отлипает от стены и летит на меня. Оружие в моих руках издает невнятное стрекотание. Пули встречают существо в воздухе и со смачным чваканьем и хрустом рвут грудную клетку. Это ж надо быть таким идиотом... Металический звон оборвал гневную триаду. Приятный звук ударм матала о бетон не придвещал ничего хорошего. Стоп. Отвык я от нормальной одежды, а может и к лучшему инстинкт самосохранения усилился. Звук взрыва сотряс подворотню и слегка оглушил меня. Небудь на мне брони... Впрочем неважно. Достаю нож и бегу обратно на улицу. Из-за поворота спокойно выходят два урода. Один сразу получает ножом в грудь. Быстрее , пока не очухался. Присаживаюсь, поворачиваю и вытягиваю нож на себя. Второй медленно и неуклюже тянется к тесаку. Делаю шаг вперед, ложу руку на лоб и резким движени опрокидоваю противнока на клинок. Лезвие входит чуть ниже шеи, протиик мягко падает на асфвльт уже порядком испачканый коричневатой кровью.

Интересно, кто и когда сказал фразу: мол, не умееш, не берись? Кто-бы ни сказал, был абсолютно прав, во всем. Умный был человек наверное. Или не-человек? В любом случае умный. Спрашивается, почему все, кто не умеет, считает своей святой обязанностью поробовать? А вдруг и уметь ничего не надо не надо? Или это от безисходности? Хотя это врядли. В любом месте и во все времена находились желающие попробовать совершить то, чего не умеют. И говорят не только после, но и до катострофы. Обычно неумехи не жвут долоьше первой неудачной попытки. Во всяком случае в благородном деле гоп-стопа. Бывшие, блин, отморозки.

Осматриваю туши. Так я и думал. Двое месных “старожилов” лет по двадцать. Я не слышу, но от них наверняка несет “шармом” или чем-то вроде того. “Шарм” - довольно мощное психотропное средство, выделяеное из крови представителей местной фауны – гнилосных сороконожек, вещество довольно интересное – оно снимает “блок” моральный, психический или еще какой и при этом не влияет на верхние слои сознания. Опьяения не наступает, существо принявшее его остается в “здравом” уме. Проще говоря “шарм” сносит тормоза. Дрянь распространена и довольно таксична. Хотя говорят что принимая малые дозаы на протяжении нескольких месяцев можно адаптировать организм к этому “препарату”. Только нет желающих этого делать. Те, кто его употребляет не хотят привыкания, им нужна свобода. Такая близкая и доступная свобода от себя самого. Только это не свобода, это самообман, но понимаеш это лишь тогда, когда не можеш без очередной дозы, когда процесс “быстрой адаптации” завершон и тело не может без наркотика или стимулятора как называют его сами наркоты жгущеесвою кровь жидеостью чужого тела. Тела более происпособленного и в некоторм смысле более совершенного чем человеческое. Хотя, если подумать все мы, те кто выжил, уже не совсем люди. Хотя какая разница. Чеовек не желает быть обезьяной.

Что-то я завтыкал. Стою над трупами как последний олух. И ладно-бы убил впервые, так ведь я сосчитать не смогу скольких я положил за свою вобщем-то не долгую жизнь, а тут стою и пускаю слюни как какой-то салага, грохнувшый первого в своей жизни человека. Простоял на целых девять секунд дольше чем следовало. Нет, бояться здесь некого, и вряд-ли кто-то в баре сомнивался куда именно так спешили это тушки и чего именно они хотели, но расслаблятся не стоит. Здесь это не играет никакой роли, но мне ведь идти в нормальный город, а там за эти секунды пршлось-бы платиь. Не важно чем деньгами, снарягой или жизнью...

Эпизод второй....возврашение.

Домик, домик, домик, домик на болоте... Нету не красавцев, нету и уродов...
Э-э-э что-то я увлекся. И бывает такое: приклеется какая-то нескладушка и ходи, бубни потом себе под нос пока не отпустит.
Нету тут мутантов, всякого зверья...
Нету, нету, нету,нету, нету нехуя...

Мля, кто спиздил остров?! Приподнятое настроение издоло всхлип и безвременно скончалось. Это уже не смешно. Это совсем не смешно... Островок, а с ним и руины домика, и бомбоубежище в его подвале куда-то исчезли, растворились среди болота. Что в приннципе было-бы невозможно в любом месте, кроме этого сраного болота... Ладно, надо подойти поближе и проверить может у меня глюки, хотя тогда скорее всего я ничего не найду. АК на изготовку. Ему все равно где стрелять, а вот петуха после стрельбы в болотах обычно приходится тщательно вычищать, так-что его приберегу на крайний случай. Помня свой недавний опыт включать найтвижен не стал, просто поднял яркость на обзорном экране шлема это конечно не так удобно, но при неосторожном взгляде на свет не ослепну, хотя и потеряю способность различать цвета. Это не навсегда и вобщемто не смертельно.

Руки затекли... Еще-бы! Валятся буквой "зю" под кучей разкрошенного бетона. Фикисирую взгляд на стекле шлема. Смотрю на часы. Нет, это не сон, это глюк. Плохо лучше бы я заснул на ходу. Голюцанации у меня были и раньше, и дольше и страшнее этой хотя теперь понятно почему все болит. На самом деле это можно контролировать если быть к этому готовым, но я готов небыл, расслабился, позволил себе забыть. Тело в такие моменты "перестает" жить то-есть становится зомби или чем-то типа того. Кстати, что случится с разумрм если убить тело никто мне обьяснить не мог, хотя извесно что друг в друге они не нуждаются. Эксперементировать я нехочу.

Глюки это не к добру и дело вовсе не в том, что они заставляют задумыватся в реальности ныне происходящего... Теперь надо постоянно быть на готове, в напряжении и боятся что в момент решающего выстрела придется подавлять собственную взбунтовавшуюся фантазию, хотя ...

Снова пришел в бар.

В барах разных городов и даже стран всегда происходит одно и то же, это место для поиска работы и неприятносте, а чеше того и другого сразу, место заключения сделок и крушения таких шатких в наше время империй... Роковые места.