инквизитор

Ночь выдалась холодной и луной, он кутался в воротник и, выкуривая очередную сигарету, всматривался в темноту домов. Он ждал. Он привык ждать, часами, а порой неделями, затаясь, растворившись, он наблюдал, пока не наставал нужный момент. Он никогда не промахивался и обладал завидным нюхом, он был лучшим. Терпение, точность действий, хладнокровие, чувства необходимые в его деле сочетались в нём самым, лучшим образом делая его идеальным оружием для истребления скверны. Вот уже на протяжении многих лет он наблюдал за объектом, ждал, когда она проявит себя, потом ждал момента. перебирая словно чётки дни, недели, месяцы и вот, этот момент настал. Сегодня была последняя ночь новолуния високосного года, и он не мог упустить такой шанс. Напряжение приятно сжимало его мышцы, он был похож на притаившегося тигра перед прыжком, знающего, что ещё минута, и он сможет обагрить свои клыки кровью, тёплой стекающей влажными потоками. Кровью, что есть жизнь.
Минуты медленно ползли по кругу, а она так и появлялась. Он выдохнул сизый дым, клубясь в холодном воздухе, он складывался в образы прошлых лет, события давно ушедшие, но по-прежнему заставляющих испытывать сладкую дрожь.
Толпа, люди кричат, давя друг друга, впиваясь красными ненавидящими глазами в помост на котором стоит юная девушка и смотрит на него. Ожидание, порой оно может быть томительным, порой сладко предвкушенным, а порой как волна что набирает свою мощь, перед тем как обрушиться и смыть всю мерзость с лица этого мира. Он есть эта волна, он есть закон и вера, взмах руки и толпа затихает, они подчиняются потому, что бояться. Страх вот единственный способ держать их в узде, заставить признать его власть и власть бога карающего отступников. Она знает, что сейчас случиться, но в глазах он не видит страха, лишь отражение, человека вершащего правосудие огнём. Она не кричит и это плохо, толпа должна слышать муки этой несчастной. Её крик должен навсегда, врезается им в память, чтоб они знали, знали, что нужно бояться. Но она молчала медленно словно свеча, тая в пламени костра. Пепел пронзал жаром её кожу, иссушал голубые, словно небо глаза, в которых застыло ЕГО лицо.
он поморщился, для него неудачи были редкостью, все кого он осуждал без сомнения были нечестивыми, он мог их распознать взглянув лишь один раз. такие люди обычно не прячут глаза но в них ясно читается порок, и ненависть ко всему живому. Он привык к таким взглядам, для него они были так же привычны как чай по утрам. Но она другое дело, сколь он её не пытал в её глазах не было ненависти, казалось она знала что он ей готовить, знала его мысли, заглядывала своими пронзительными глазами ему в самую душу. ему это не нравилось и он решил не временить с казнью. её сожгли, она исчезла, её не стало. упрямой девчонки боровшийся за мнимую свободу, чьё имя и по сей день помнят. Он думал, что в месте с ней сгорят и её безумные идеи, обрекающие людей на смерть. Но он ошибся. Всего один раз, но этого хватило чтобы он научился не оставлять в живых тех кто мог бы последовать примеру. Единственным его серьёзным врагом было время. Оно неустанно порождало новых и новых лидеров, с ещё более безумными мыслями, нечестивых и просто бунтарей. Влияние церкви ослабло, власть перешла к толпе глупых, самоуверенных людей возомнивших себя богами. Их он тоже ненавидел, поскольку теперь подчинить их себе было тяжелее. Но, он по-прежнему вершил правосудие и ждал часа, когда гнев божий покарает их всех. Благо, что ожидание для него было привычным.
Дверь дома приоткрылась и на улицу вышла девушка. Свет фонарей мягким контуром очертил её фигуру, и гибкая тень расползлась по асфальту. Он проследил за ней взглядом, наконец-то совсем скоро всё свершиться, промелькнула мысль, и он медленно вышел из тени дерева. Не прилагая особых усилий он догнал её и теперь был совсем рядом, казалось один вздох может нарушить создавшееся напряжение.
Девушка не догадывалась о его присутствии, она была довольно юна, всего 18 зим прошло с момента её рождения. Такие как она не отличаются ничем от других людей, но в них уже зреет поганое семя и когда оно созревает, они приобретают силу. Сегодня она не должна пробудиться, его долг предотвратить это. Он скользнул вперёд и перед ней предстал человек, чьи глаза в свете луны отблескивали янтарем, а узкий зрачок был направлен в её сторону. Девушка вскрикнула и отшатнулась, он не двинулся, лишь на лице скользнула довольная, кривая улыбка, как в тех кошмарах, что мучили её последнее время. Не в силах выносить этого взгляда она бросилась бежать, бежать, не разбирая дороги, лишь бы не видеть этих глаз. Он выждал несколько секунд явно наслождаясь результатом своего эффектного появления, а затем кинулся за ней следом. Она чувствовала, что он близко и от этого её сердце начинало биться всё глуше, оно захлёбывалось от прерывистого дыхание и замирало, словно маленький напуганный звёрёк. Не понятно, откуда, но она знала, что ей не спастись от этого жуткого незнакомца но, тем не менее, где-то в глубинах сознания теплился огонёк надежды на то, что ей повезет, и она сможет оторваться. Впереди был тупик слева массив дома, а справа гаражи. Не зная, что её ведёт, повинуясь лишь интуиции, они скользнула меж этими гаражами и оказалась на другой стороне двора. Всё стихло она больше не чествовала его присутствия, казалось ей удалось убежать спрятаться, скрыться. она тяжело дышала, разум мало по малу брал верх над страхом. кто же это был? и что ему было нужно? вопросы новой волной тревоги захлестнули её, она медленно опустилась на колени, уперев руки в холодный асфальт. Через несколько минут она поднимется, позвонит своему парню, и он заберёт её отсюда. Она уже доставала телефон, торопливо набирая номер, и вот она слышит такой знакомый тёплый голос, он приедет, она будет ждать. Дыхание уже было спокойным и ровным, она подняла голову и посмотрела на луну, она была сегодня необычно большой и яркой, как в ту ночь, когда умерла мама. И тут она заметила рядом со своей тенью ещё одну, довольно длинную и широкую. Она оглянулась, это был он! он стоял прямо за ней всё это время и наблюдал. Крик ужаса страха и отвращения, застрял у неё где-то в горле, вырвавшись хрипом, она поняла, что убегать бесполезно, но всё ещё продолжала отползать, пока не упёрлась спиной в дерево. Он стоял и смотрел, затем сделал шаг, и тут произошло что-то необъяснимое, она почувствовала как что-то тёплое, живое вливаться в неё струиться по венам, мягким, нежным светом окутывает всё её существо. От удивления глаза раскрылись, и в них отразилась луна. Он насторожился, нельзя было медлить, она начала пробуждаться и если он немедленно её не убьет, то потом будет поздно. Быстрым движением он откинул плащ и вынул из ножен длинный серебряный кинжал, девушка сидела, обхватив руками колени, казалось, воздух вокруг неё вибрирует. Он сделал широкий замах и нанёс удар, но кинжал остановился около её шеи, так и не пронзив. Выругавшись, полоснул снова и снова, лезвие разрубало лишь воздух, не имея возможности даже поцарапать её. Она подняла голову, и его отбросило волной энергии, он пролетел несколько метров, но отделался лишь ссадинами. Поднявшись и вытерев кровь с шершавой щеки, он подобрал кинжал. Теперь ничего не оставалось, как ждать пока она переродиться, и за секунду до конца, когда она будет наиболее уязвима убить. Он допустил промашку с её матерью, слишком долго промедлив, но он не допустит эту же ошибку сейчас. Девушка поднялась, лунное мерцание струилось по её коже, голова была чуть запрокинута, а глаза прикрыты. И тут свет раздробился лучами слетаясь за её спиной в виде крыльев. сейчас! медлить нельзя! кинжал вонзился в нежную грудь, глаза распахнулись и она упала на колени. алые капли стекали с серебряного лезвия. Он подошел к телу, она всё ещё была жива, её пальцы сжимали землю, он наступил на них свои тяжелым сапогом, сломав ей руку, но она не могла даже кричать от боли. Тогда он резким движением вынул кинжал, она последний раз дернулась и замерла безвольной куклой. Он смотрел на неё ещё с минуту, а затем облив бензином пожог, всё же огонь лучшее средство уничтожать их. Он отвернулся и зашагал во тьму открывшегося портала. Гулкий звук, словно повторял имена, того чем он являлся--суд, плачь, инквизитор.