Пока что в наличии пролог и первая глава.
Прим. Имя Эллинандэ сокращается персонажами как Линда.



Годы изнурительных войн привели к раздробленности, опустошению и болезням; выжившие в большинстве своем разделились на неравные по силам группировки. Одни все еще пытались вести борьбу за территории, другие – не вмешивались, опасаясь потерять то немногое, что у них осталось, утратив не только веру в свои силы, но и веру в богов. Утратив надежду. Все, что прежде было важным, ныне потеряло всякий смысл. Аден погрузился во тьму времен…


Демон-Рысь устало смахнул с лица прядь рыжих волос и сосредоточенно оглядел начертанную на земле пентаграмму. Все правильно и, если расчеты верны, а иначе и быть не может, все случиться здесь и сейчас. Тонкие грани остры, сегодня их сила, их влияние в зените – это предел. Тишина…
- Проснись, Танцующая!
Остановись на мгновение, прислушайся, как перешептываются между собой деревья, когда едва уловимый порыв ветра ласкает их своей предзимней прохладой, как шуршат под ногами опавшие листья и где-то недалеко шумит океан, разбивая волны о скалистый берег.
Слышишь, как бьется твое сердце частичкой этого вечного спокойствия? Сквозь бегущие серые облака проглядывает белое золото солнечных лучей. Чувствуешь, как размеренное дыхание мира вторит дыханию твоего глубокого сна. Знаешь, холода наступают и в твоем сердце тоже, но зима, подобно ночи, не может длиться вечно – однажды придет рассвет, повеяв теплом и легкостью, придет весна.
Бороться стоит, поверь. Видишь, как мерцают, как дрожат незримые грани? Как взволнованно, как надрывно, как звонко! Вот-вот и, кажется, кто-то ударит в бубен и закружится, завихрится огненный листопад в музыке флейты ветров. Они ждут. Ждут легкого взмаха твоей руки, разметавшихся по плечам, по спине волос и летящих движений твоего тела в танце. Маняще, не так ли? Они зовут тебя чередой образов и воспоминаний, пьянят и дурманят. Ты видишь, ты знаешь – время пришло. Проснись, Танцующая…
В словах, ясных лишь ему одному, звенел призыв. С нарастающий силой звучал его голос, рассекая воздух, все ярче и ярче сияли Грани, рисуя поверх пентаграммы ясный узор, и завихрились, заиграли, слетаясь в самое ее сердце серебристые огоньки. Словно магнитом, их притягивало друг к другу, и постепенно они принимали очертания женской фигуры, сидящей, обхватив руками колени. Она излучала слабый свет, оставалась неподвижна, но все равно казалось, что вся она состояла из кружащихся в танце частиц. Демон-Рысь, опустившись на одно колено, восхищенно смотрел на представшую его глазам картину. Сущность повернула голову в его сторону, и с этим легким движением вокруг нее разлетелся бубенцовый перезвон, разлетелся и мгновенно исчез, погрузив пространство в первозданную тишину.
- Проснись, Танцующая… - воззвал он и протянул руку. – Проснись – твое время пришло.
Вздох и тонкие пальчики чуть коснулись раскрытой ладони демона. Ее огоньки вдруг с неистовством вспыхнули и стали меркнуть, исчезать, остывая и прячась внутри живой плоти. Девушка приподняла голову, встала, тряхнув рассыпавшимися по плечам, по спине, по груди черными волосами и из-под дрожащих ресниц глянула на Рысенка.
- Здравствуй, Эллинандэ, - довольно улыбнулся он. – Я ведь обещал тебе, что мы еще встретимся...



«И чтоб забыть, что кровь моя здесь холоднее льда, прошу тебя, налей еще вина…» - невольно вспомнившиеся слова некогда услышанной песенки не выходили у Линды из головы уже на протяжении часа. Она сидела за одним из ближайших к выходу столов, уставившись отсутствующим взглядом в полупустой бокал. Это был уже далеко не первый; непослушная прядь волос спадала девушке на лицо, и к тому времени, как в организме не осталось никаких ощущений, кроме шума в голове и подкатывающей к горлу тошноты, она перестала ее поправлять и обращать на нее какое либо внимание вообще. Разговор с Рысенком был тяжелым, по правде говоря, они банально рассорились, и магессе сейчас было ни плохо, ни хорошо. Всю какофонию захлестнувших ее душу эмоций, мыслей, воспоминаний и чувств можно было выразить одним единственным словом: Пустота. А в трактире тем временем осталось от силы десять человек постояльцев, в конце концов, кого занесет в такую глушь посреди дождливой осенней ночи, когда вдобавок к промокшей до последней нитки одежде, еще и холодный ветер насквозь пробирает. Демон-Рысь в своем человеческом обличии сидел напротив и молча наблюдал за тем, как полуэльфийка на протяжении всего вечера топила свою боль в вине. Он не сводил с нее полных ожидания глаз, но ждал совершенно напрасно. Она и слушать ничего больше не хотела ни о политике, ни о своем предназначении, ни о Райнэе и долге перед ней. «Любовь…» - чуть слышно фыркнул демон с брезгливой интонацией, но, как оказалось, достаточно громко, чтобы это услышала Линда. Она метнула в его сторону прожигающий взгляд.
- Молчи, - прошипела девушка.
- Так или иначе, тебе придется смириться! – Рысенку ситуация уже успела ему порядком надоесть и начинала его раздражать. - И с ее смертью и с обязанностями, на тебя возложенными. Ты должна их принять!
- Должна?! – язвительно переспросила полуэльфийка и провела ногтями по столешнице. – Ты сначала рассказываешь мне о гибели моей возлюбленной, при этом, совсем не посчитав нужным упомянуть о том, откуда именно ты все это знаешь, а теперь решил накормить сказками о каком-то мифическом моем предназначении, конце раздробленности и прочей чушью! – голос Линды сорвался в крик, отчего полупьяный старик за соседним столом обернулся на нее и пролепетал что-то невразумительное. – Как будто в этом мире, который стал мне совершенно чужим, я могу вообще что-то значить! Не навязывай мне то, чем я больше не являюсь!
- Да пройди хоть целая вечность! Черт возьми, ты все равно останешься Сильвервинд, останешься магом, останешься Танцующей, в конце концов!
Линда встала, устало мотнув головой.
- Я ухожу.
- Интересно мне знать, куда? – Рысенок остановил ее у двери, поймав за руку и развернув к себе.
Девушка глубоко вздохнула, пряча взгляд.
- Ладно, - сдался он, - забудем о предназначениях. Но ты не вернешь Висас, напиваясь в трактире!
- Я не…
- Разве? – демон перебил ее. – Значит, мне только показалось, что ты все еще любишь ее, что для полного счастья в этом задерганном мире тебе нужна только она? Рядом с тобой. Живая.
- Чушь…
- САМООБМАН!
Девушка резко вырвалась и изо всех сил хлопнула дверью. Дождь и ветер тут же ударили ей в лицо, она мгновенно промокла и продрогла, даже не успев сойти с крыльца. Вода попала полуэльфийке в глаза, и, сложив руки на груди, она неуверенно зашагала прочь, чувствуя, как мучительно колотится в груди сердце. В темноте, которую лишь изредка рассеивали вспышки молний, создавалась иллюзия, что дорога ведет вникуда. Линда приостановилась и затравленно огляделась: бежать. Бежать, сломя голову, бежать от отчаяния, от себя самой, словно животный страх, пожирающий разум, эта мысль вихрем кружилась у нее в голове.
- Тебе некуда пойти, - за спиной тоскливо прозвучал голос Рысенка. – Некуда, не к кому и не имеет смысла в такую-то погоду.
Она обернулась.
- Это не твое дело!
- Это неразумно.
Рядом с демоном в землю ударил потрескивающий огненный шар; он молча посмотрел сначала на почерневшую от огня землю, потом перевел взгляд на Линду.
- Оставь меня, - холодно сказала она. – Я ухожу.

Сколько она шла, уставившись в темноту? Сколько просидела под деревом, обхватив колени руками, сжав кулаки и безжалостно, до крови впиваясь ногтями в кожу? Пальцы окоченели, одежда вся промокла и прилипла к телу, с волос стекали струи дождевой воды – она больше напоминала утопленницу, чем живую девушку. Соленый вкус слез на припухших губах смешался со вкусом капель, и дождь, мерзкий нескончаемый дождь вокруг нее и повсюду, дождь в ее душе под покровом свинцовых туч, молний и грома. На самом деле, прошло часа три-четыре от силы; ледяной ветер быстро вернул полуэльфийке трезвость рассудка, но она все равно потеряла ощущение пространства и времени. Самообман. Рысенок был прав, но в силу своего характера Линда не хотела признавать его правоту. Самообман, конечно самообман, все в точности так, как сказал он, но разве от этого легче? Только раз прежде она испытывала подобные чувства, подобную пустоту внутри: когда потеряла отца, впрочем, даже тогда боль была не настолько острой и в голове в первую очередь вертелись мысли о том, как ей избежать страшной участи и скрыться от ищеек Инквизитора. Сейчас все казалось неизбежно бессмысленным. Предназначение, судьба, все эти красивые слова, которыми пытался успокоить и занять ее Рысенок, на самом деле были лишь пафосом, рушившимся подобно карточному домику перед осознанием того, что она осталась одна в целом мире. Линда всхлипнула и громко зарыдала.
- Ну же! – выкрикнула она, борясь с головной болью и удушливым ощущением в груди. – Хотя бы здесь и сейчас, признаться себе самой... – она всхлипнула. – Я бы все отдала за одну лишь возможность что-то изменить, за тень надежды. КЛЯНУСЬ, я продам душу дьяволу, чтобы она была жива!
Словно наперекор, а может и в подтверждение, произнесенным словам где-то на горизонте в землю ударила молния, осветив небо ярким светом, и последовал оглушительный раскат грома. Полуэльфийка стремительно вскочила на ноги: даже в таком близком к безумию состоянии, она не могла не заметить, как на мгновенье, та яркая вспышка осветила высокую фигуру демона-Рыси. Ярость при одной только мысли, что он выслеживал ее, пеленой окутала разум Линды, но резкие движения вызвали предательское головокружение и стук приливающей к вискам крови вместе с туманом, застилающим глаза.
- Рысенок?.. какого черта ты тут делаешь?!… - внезапно девушка почувствовала, как проваливается в бездну темноты и тишины; слова, которые она в пламени эмоций хотела ему высказать, ускользали от нее, как и пространство вокруг.
- Будь по-твоему, - сухо произнес он, склонившись над ее неподвижным телом, поднял ее на руки и скрылся во тьме.



В полумраке комнаты поблескивали янтарные глаза демона-Рыси; лениво потягивая глинтвейн из серебряного кубка, он устроился, вытянув ноги, в большом мягком кресле перед камином, и в его глазах отражались танцующие языки пламени. Человеческое обличие Алиссара Ашш’Тенно Ди Джаллара (на самом деле его звали именно так, и являлся он далеко не простым демоном-перевертышем одного из близких к Адену измерений, а высшим демоном старшего круга рунического пантеона, давно затерявшегося среди прочих, мира Мезангадра) не выражало ничего кроме по-кошачьи отстраненного удовлетворения и презрения ко всему окружающему. Джаллар довольно улыбался: его план был хорош, запутан, нелегок в исполнении, но определенно хорош. Впрочем, это был и не план вовсе, в подобных условиях, с которыми ему пришлось работать, говорить можно было лишь о набросках, неких зарисовках, однако они не могли не радовать демона: наконец, хоть какое-то движение. В унисон своим мыслям он перевел взгляд на кровать, где лежала Линда. Если не считать неразборчивых речей, криков и стонов в больном бреду, она уже дня три-четыре не приходила в сознание. Он мог бы, конечно, исцелить ее – ничего сложного в этом не было, но тот, кого полуэльфийка так наивно называла Рысенком, не торопился что-либо предпринимать: противостояние организма и болезни шло в такт противостоянию разумного с желаниями в душе девушки, и исход одной битвы напрямую зависел от исхода другой. Джаллар нехотя поднялся с кресла и прошелся по комнате, остановившись у изголовья кровати и устремив взгляд в окно. «Ты сама предложишь мне ту сделку, которой я жажду больше всего на свете», - мысленно усмехнулся демон. За окном все так же, как и в ту ночь, бушевала непогода: осень в этом году наступила рано и не баловала Аден теплыми днями, безжалостно обрушив на землю дожди, грозы и холод. Зрачки Алиссара расширились и сузились от слепящей вертикальной полосы молнии, на мгновение озарившей комнату ярким белым светом.
Мир был еще юн тогда… Ты помнишь, королева Райнэя? Волны, бьющиеся о скалистый берег, вторят поступи молодой женщины, величественно уходящей в глубь осенней рощи. Под ее ногами шуршат, умирая, опавшие листья, и алый плащ развивается за ее спиной, оставляя лишь длинный шлейф из аромата роз. Величие, сила, власть, тщеславие… А я все-таки сумел перехитрить тебя, королева. Она ведь достойна, Райнэя, не так ли…?- Рысенок… - слабым голосом простонала полуэльфийка, тем самым возвращая Джаллара к реальности.
- Спи, - покровительственным тоном отозвался демон-Рысь и погладил девушку по голове. – Ты еще больна.
- Не смей! - прохрипела Линда, выворачиваясь из-под его ладони.
- Могла бы сказать спасибо, для разнообразия, - фыркнул Джаллар. – Я спас тебе жизнь.
- Скажу спасибо, когда оставишь меня в покое, - огрызнулась девушка, отворачиваясь к стене.
- Не переживай, оставлю, даже скорее, чем ты думаешь. Видишь ли, я должен отлучиться на время, по некоторым делам. Так что комната будет в твоем распоряжении на протяжении всего моего отсутствия во благо твоего выздоровления.
- Может, я и жить не хочу вовсе, - проворчала Линда в стену.
- Может, - демон равнодушно пожал плечами. – Но это не приблизит тебя к твоей цели, - со значением добавил он и, накинув на плечи плащ, вышел за дверь.

Осознание того тоскливого факта, что она все еще жива, пришло к магессе с уже знакомым ощущением острой удушливой боли в груди и холода, пронзавшего ее даже под двумя одеялами. Она проводила демона, слушая, как исчезает где-то вдалеке звук его шагов, ничего кроме ругательств на ум не приходило. Линда закрыла и открыла глаза, чтобы сфокусировать зрение: долгий, насыщенный образами сон немного оторвал ее от реальности. Она видела Висас… во сне, а здесь и сейчас не было ничего кроме выворачивающей наизнанку, гнетущей тишины. Девушка уткнулась в подушку и громко разрыдалась, и наплевать на то, что слезы считаются проявлением слабости: держать себя в руках не было сил ни физических, ни моральных. Вдоволь наплакавшись и почувствовав пусть незначительное, но, все-таки, облегчение, Линда повернулась на спину и, гипнотизируя потолок красными от слез глазами, принялась размышлять, как ей поступать теперь. Что бы там не говорил Рысенок, она не намерена оправдывать его «скромные» ожидания хотя бы потому, что ее мнения никто не спрашивал, и это дико раздражало. К тому же, пока организм настойчиво боролся с недугом, в ее голове рождались странные, на первый взгляд, сумасшедшие планы, планы, о которых девушка предпочла бы не распространяться вслух. Безрассудно, конечно, спорить со смертью, но не она первая и не она последняя, кто затевал такие споры. Усилием воли полуэльфийка заставила себя сесть на кровати (далось ей это с трудом – болезнь тут же напомнила о себе слабостью и головокружением) а затем, после пары минут отдыха, встать. Поначалу шатало, ноги отказывались держать тело, и ей пришлось перемещаться по комнате, держась за стену. Девушка добралась до камина и устало опустилась в кресло. На столике сбоку стоял опустошенный серебряный кубок и рядом лежал в простых кожаных ножнах кинжал. Слушая стук собственного сердца, Линда с интересом остановила взгляд на оружии: она не могла не узнать его, но… но откуда? Будто бы назло ее истерзанному рассудку, все вокруг напоминало ей о Висас. Аккуратно обхватив дрожащими пальцами рукоять, магесса обнажила лезвие и поднесла кинжал ближе к лицу. Призраком прошлого в ее памяти возникла та ночь и треск костра, когда она, проснувшись от кошмаров, случайно порезала руку. Полуэльфийка невольно улыбнулась и провела ногтем по острию. Привал, незадавшийся разговор, но то самое заветное соприкосновение рук волей случая, невидимая искра… Прихватив с собой кинжал, она снова встала, но на этот раз шаги уже получались увереннее, дрожь не так бросалась в глаза; девушка замерла напротив большого настенного зеркала и критически себя оглядела. Вид у нее был весьма жалкий: помявшееся от проведенного в постели времени платье, спутавшиеся до безобразия волосы, осунувшееся лицо, круги под глазами, унылая истощенность и, вдобавок, совершенно отсутствующий, устремленный в пространство взгляд.
- Печально, - вздохнула, скручивая волосы в одну тугую прядь.
Зажмурилась, прошлась лезвием по волосам на уровне шеи, криво, конечно, но ничего лучше она не придумала. «В конце концов, - решила она, открывая глаза, – они отрастут. Сейчас мне не до красоты». Походив кругами по комнате и вернув кинжал на место, Линда вернулась в кровать. Она с сожалением признала, что сбежать сейчас ей не удастся, хотя бы потому, что с таким самочувствием далеко не уйти, а станет только хуже. Оставалось только плыть по течению и позволить сну и покою медленно приводить организм в порядок.
Рысенок пропадал неизвестно где еще как минимум неделю – полуэльфийка сбилась со счету, поскольку большую часть времени она проводила в забытьи и легкой дреме. Служанка, которой демон предусмотрительно заплатил, чтобы та присматривала за больной девушкой, каждый день, утром и вечером, приносила ей еду и лекарственный отвар. Линда ни разу не проронила ни слова: в присутствии невольной сиделки, она неподвижно лежала, уставившись в потолок и делая вид, что ничего вокруг не замечает. Ограждая свои мысли ледяной коркой отчужденности, магесса лелеяла в душе безумные мечты о Висас, будучи не только не в состоянии смириться с ее смертью, но и прекрасно помня клятву, произнесенную в ту дождливую ночь.

- Ветер, кровь, серебро… Символика семьи Сильвервинд. Бешенный ветер осени, серебристые всполохи молний и кровавые слезы твоей потери. Клятва, данная себе – заявленное действие, которое должно быть исполнено. Ты можешь не оправдать чьих-то надежд, но должна оставаться верной чувствам и стремлениям, наполняющим твое сердце…
Вздох. Легкий порыв ветра. Райнэя опустила глаза, и шелест ее серых воздушных одеяний и алого плаща слился с шелестом опавших листьев. Молодая женщина улыбнулась, глядя в пространство, и продолжила прогулку.
- При жизни я думала, что всем в мире заправляет лишь сила и различные ее проявления.
- А теперь?
- Тобою правит любовь. Когда не останется ничего, она будет твоей силой.
- Что это значит?
Королева остановилась и повернулась к ней; в темных глазах Райнэи, полных сожаления, девушка увидела свое отражение. И снова отстраненная улыбка.
- Прощай.
- Постой, не уходи…!

Линда проснулась от звука скрипнувшей двери; в окно сквозь серые облака светило солнце, полуэльфийка зажмурилась. Она приподнялась на постели и растеряно огляделась: в дверях, молча наблюдая за ее пробуждением, стоял Рысенок. По правде говоря, Джаллар не знал, чего от нее ждать – очередной вспышки гнева в его адрес или же непробиваемого равнодушия, но ни того ни другого, как ни странно, не последовало.
- Я принес тебе подарок, - он, наконец, нарушил молчание и бросил на кресло промокший плащ, проходя в комнату.
- Неужели? И какой? – монотонно спросила Линда.
- Встань и посмотри.
Пожав плечами, полуэльфийка поднялась с кровати и сделала несколько неуверенных шагов в сторону демона.
- Стой, - вполголоса произнес он, когда девушка проходила мимо зеркала.
Ее взгляд невольно упал на отражение оказавшегося рядом Рысенка; в его руке что-то блеснуло, и почти мгновенно медальон с большим темно-красным камнем занял свое законное место на шее магессы.
- Мне кажется, это по праву принадлежит тебе, - Джаллар довольно улыбнулся.
- Откуда? Как? – Линда удивленно приподняла бровь.
- Ты обронила его… однажды…
Еще одна призрачная вспышка былого. Дорога через лес, в заброшенный монастырь, монастырь Тишины, как его еще называли; она была без сил после неудачно сработавшего заклинания Запретной магии, и хватало ее лишь на безнадежные попытки вырваться из цепких когтей инквизиторских приспешников. Цепочка порвалась, когда существо, тащившее девушку, в гневе швырнуло пленницу на землю. Цепочка порвалась и медальон, сверкнув в лучах солнца, затерялся в густой траве. Полуэльфийка горько вздохнула и отвернулась, метнувшись к противоположной стене, воспоминания о собственной гибели острым лезвием полоснули ее сознание. Дрожащие пальцы коснулись цепочки.
- Хорошо подумай, прежде чем отказываться от него. От прошлого не сбежать, и оно не повод бездумно швыряться артефактом, который сама Райнэя берегла больше жизни.
Линда недоверчиво пожала плечами, но послушалась и с поникшей головой вернулась в кровать. Она села, привалившись к стене, и привычно обхватила руками колени:
- Я верну Висас. Во что бы то ни стало.
- Но это нереально! – Рысенок удивленно приподнял бровь. – Даже если бы это и было кому-то под силу, то уж точно не тебе! Возможно, лишь… - он вдруг спохватился и не закончил мысль.- Ты даже и думать об этом забудь.
- Твое право не помогать мне, - раздраженно, сквозь зубы выговорила девушка, сжимая дрожащие пальцы в кулак. – Но ты не можешь запретить мне.
- Чтобы ты не затеяла, моя маленькая Сильвервинд, я не позволю тебе так бездумно тратить силы и рисковать своей жизнью ради несбыточной мечты!
- Заткнись! – ее голос сорвался в крик. – Кто ты вообще такой, чтобы указывать мне, что делать?!
Глаза Джаллара налились кровью, в мгновенье ока разгневанный демон оказался рядом с Линдой, палящая огненная аура утратившего человеческие очертания лица, почти касалась ее кожи, когти Огненной Рыси, прожигая дерево, впились в стену совсем рядом с шеей полуэльфийки. Он хотел что-то сказать, но какой-то невидимый барьер сковал его и пронзил невыносимой жалящей болью. Проклятье! Обещание…Райнэя…!
- Разговор окончен, - тихо, но твердо сказал он, отступив, и оставил ее одну.