II. Война

Кубок златой, не слезая с коня,
принял король из дрожащей руки.
- Шериф уж три дня, как корм воронья.
Отпустим его грехи.

И в смерти монаха, мой добрый слуга,
Тебя я не буду винить.
Ведь, право, не вижу такого греха,
Который нельзя замолить.

Измерил копытами мой жеребец
Долгие мили паршивых дорог
Не для того, чтоб я шел под венец,
Твой преступив порог.

Барон, ты слышишь? За рекой
Три дня гудит набат.
То скоттов вождь повел войной
На нас своих солдат.

На пограничном рубеже
Кровавая роса.
И ворон выклевал уже
Солдатские глаза.

Вставай, барон! Седлай коня!
Зови своих людей.
И пусть спасают сыновья
Невест и матерей.

Несется весть из дома в дом.
Смолкает детский смех.
Кого из них найдут потом,
Когда растает снег?