Утро оказалось самым что ни на есть противным. Легкие облачка, которые вчера с трудом охватывали небо, сегодня превратились в грозовые тучи. Дождя еще не было, но ветер и без того оказался холодным и пронизывающим до костей. Посетителей в таверне было очень мало, поэтому хозяину «Ежа» приходилось развлекаться тем, что уныло натирать до зеркального блеска поверхность стойки. Последние полчаса наблюдения за этими монотонными движениями привели меня в состояние полной «размазанности», я просто сидела, ковыряя ложкой в остатках давно остывшей каши. Хлопнула дверь, и в таверну ворвался порыв ветра вперемешку с мелкими брызгами дождя и Фрэтом, проклинающим эту погоду на все лады. Эльф, пошатываясь, отряхнул длинный плащ и, заметив меня, приветственно махнул рукой. Вид у него был слегка помятый, словно по дороге сюда его то и дело сносило ветром. На то, чтобы добраться до табурета рядом со мной у него ушло около пяти минут.
– Что это с тобой? – спросила я, наконец, оставляя ложку в покое.
– Побочный эффект. – Фрэт устало сощурил глаза.
– Ничего себе! От чего же?
– Снотворное. Пришлось принять тройную дозу.
– Что?! Ты в своем уме? Нашел, когда испытывать зелья!
– Я не испытывал. – Заплетающимся языком промямлил Фрэт. – Я опять тот сон видел… и не смог другим способом оградить себя.
– Фрэт, когда ты, наконец, перестанешь быть ребенком? Зачем было выхлебывать столько снотворного? У тебя, что ли, талисмана не было?
– Он куда-то делся. – Фрэт брезгливо уставился на собственную ладонь. – Я не нашел его.
– Да прейди ты, наконец, в себя! – Я потрясла его за плечо. Фрэт отрицательно замотал головой. Я перешла к решительным действиям. По моей просьбе, хозяин таверны тут же приказал сделать стакан горячего грога. Через несколько минут Фрэт уже сидел, уткнувшись в чашку, приятно пахнувшую вином и специями. Еще через четверть часа он начал приходить в себя.
– Шэра, что это с тобой? – поинтересовался он поверх чашки. – Выглядишь как-то по-другому.
– Ты только заметил? – саркастически хмыкнула я.
– Угу. – Фрэт, наконец, отставил чашку в сторону и принялся тереть виски. – Попробуй сама не спать пол ночи, а потом замечать все вокруг. Я вообще из дома еле выбрался.
– Боялся, что без тебя уедем?
– Да, это в твоем вкусе. Кстати, хорошо, что ты избавилась от того тряпья, а то в таком виде на людях появляться – сраму не оберешься.
– Ты что, прям, так переживаешь о том, как я одеваюсь?!
– Конечно, девушка должна всегда отлично выглядеть.
– Ты бы еще сказал, что тебе моя прическа не нравиться! – Я возмущенно тряхнула головой.
– Не нравится! – Фрэт пощупал собственную шевелюру, которая и так не отличалась идеальным порядком.
– Ах ты!..
Дверь распахнулась и под напором ветра громко ударилась об косяк. Дождь, наконец, кончился – это первое о чем я подумала. Вторую мысль я чуть не выразила вслух.
– Какого…
Мартин скептически изогнул бровь, удивленный радушностью встречи. Сейчас он смахивал на упыря не так сильно только потому, что определение мокрого упыря подошло ему бы больше. Плащ, от которого мужчина тут же с явным облегчением избавился, больше напоминал только что постиранный балахон.
– Всем доброго утра. – Поздоровался он, обводя нас взглядом. Я молча кивнула. Фрэт вяло изобразил что-то вроде приветственного жеста. Зато доброжелательный хозяин таверны принял гостя с полным радушием и тут же предложил ему весь ассортимент блюд и напитков. Мартин вежливо отказался от всяческих деликатесов и попросил тарелку каши. На завтрак у него ушло минут десять, и за это время он не проронил ни слова. Когда тарелка опустела, он печально поскреб ложкой по дну и отставил ее в сторону.
– Пора выдвигаться.
Я снова ответила кивком. Мартин встал и с отвращением вновь натянул свой плащ. Я вышла из таверны раньше него и с удовольствием вдохнула свежий поле дождя воздух. Солнце уже выглянуло из-за тучи, раззолотив капли осевшей на траву и деревья мороси. Как же все-таки красиво здесь. Я буду скучать за всем этим. Хотя… здесь нет ничего моего …
– Жалеешь, что согласилась?
Нет, скорее жалею, что не могу тут же его придушить за то, чтобы не пугал меня так больше.
– Нет.
Он усмехнулся, сузив глаза.
– Тогда в путь.
Лиминэ, привязанная под навесом рядом с Аргелом, вяло щипала еще выжившие ростки травы. Мой конь тоже не остался в долгу, обдирая листья с молодой березки. Золотистая лошадка Фрэта обеспокоено ерзала на месте. Сам Фрэт все так же с трудом выбрался из таверны вслед за нами. Мартин удивленно приподнял брови.
– Он едет с нами?
– Да! – Фрэта слегка покачивало, но его состояние было уже гораздо лучше, чем прежде. – Я решил проводить вас, какая разница, когда уезжать. Сегодня или завтра…
Мартин отвязал повод и через минуту уже сидел в седле. Я с непривычки еще слегка повозилась с узлом, одновременно наблюдая за тем, как Фрэт пытается вскарабкаться в седло. Лорд терпеливо ожидал, пока эльф, наконец, не принял устойчивое положение… задом наперед. В итоге, когда мы тронулись в путь, вновь полил дождь. Мартин молча натянул капюшон. Я щелкнула пальцами, создавая над собой водонепроницаемый купол. Конечно, проще было навести водоотталкивающее заклинание, но это было очень неудобно, ведь чувство льющейся на тебя воды никуда не пропадало. Фрэт, распластавшийся на спине недовольно фыркающей кобылы, даже не пытался ничего предпринять. Состояние, в котором он сейчас пребывал, было, мягко говоря, отвратительным. Я много раз испытывала на себе побочные эффекты многих зелий, и после каждого мне нужно было отлежаться, по крайней мере, пару дней. Поэтому, пожалев несчастного, я выдернула из судорожно стиснутых рук повод и намотала его на переднюю луку седла. Как бы этого бедолагу еще и лихорадить не начало. Через несколько часов (а показалось, что веков) унылый пейзаж полей и лугов сменился каким-то жидким лесочком. Что называется елки да березы, березы да елки. Мне надоело следить за мухой, с удобством прикорнувшей на моем рукаве и я сбила ее метким щелчком пальцев. Настроение испортилось еще сильнее. Мартин все молчал. Но просто так бросаться вниз головой в пропасть я не любила. Этого человека я знала всего пару дней, и вдруг согласилась ехать с ним на край света. Что теперь?
– Лорд Мартин…
– Достаточно просто имени. – Спокойно отозвался тот, и словно про себя добавил. – Не люблю все эти церемонии.
– Я бы все-таки хотела знать…
– Почему я тащу тебя через пол мира в поисках места, которое давно было стерто с лица земли? Пожалуй, я не смогу дать полный ответ, но ожидал подобных вопросов. Я много слышал о тех событиях, которые связывают тебя и город, который носил имя Врат Пришествия. Но я, признаться, удивлен, что ты согласилась. Мне нужно лишь, чтобы ты указала путь. Больше ничего. То, что будет дальше уже мое дело…
– Какова цель?
– Не могу пока сказать.
Рано или поздно все равно придется. Что ж, не будем торопить события.
– Хорошо, но почему именно это место? Город сожжен дотла. Там не осталось ничего.
– Так говорили многие из тех, кого мне удалось расспросить.
– И каким образом ты вышел на меня?
– Я думаю, что тут не нужно объяснений. В любой мало-мальски приличной корчме люди могут «по секрету» рассказать и не такое.
Я усмехнулась. Байки про меня ходили такие, что иногда даже сама заслушивалась. Приятно потом выражать такому «баюну» свой восторг по поводу буйности его фантазии.
– Тогда откуда такая уверенность в правильном направлении, если пути ты не знаешь.
– Вот именно – в направлении. – Мартин поправил сползающий капюшон. – Легенды, мифы, библиотека, по крайней мере, могут указать приблизительное направление, но не путь. Горы Заката – вот первый ориентир. Они лежат на севере отсюда. Больше мне ничего неизвестно.
– Горы Заката… я прежде не слышала о таком месте.
– Это древнее название, сейчас они носят другое, но какое – я не знаю.
– Значит, идем вслепую? – Я понизила голос. – Столько лет прошло, и я все больше боюсь, что ничего не вспомню.
– Я понимаю. – Мартин натянул поводья, заставив лиминэ остановиться. Аргел подо мной тоже стал, как вкопанный, стоило только чуть потянуть повод, зато лошадь Фрэта попыталась тут же сорваться с привязи.
– Перед выездом я изучал карту. Там за лесом, если идти вдоль тракта, есть деревенька. До темноты успеем туда добраться.



Темнота наступила быстрее, чем я ожидала. Но до деревни мы все равно добрались. Называлась она Верховодьем, поскольку располагалась недалеко от реки Верховки, которая имела дурную привычку разливаться не только весной, но и в любое время года, когда ей вздумается. Верховодье состояло всего из двадцати дворов и одного полуразрушенного особняка, как выразился тутошний житель, «ельфийской работы». Скептически осмотрев вышеупомянутое строение, я поняла, что «ельфийского» в ней – только одно название. Зато Мартин очень даже заинтересовался данным чудом зодчества.
– Скажите, милейший, кто проживает в этом особняке?
– Ну, как это кто? Графинюшка наша, дай Вышний ей здоровья! – Мужик отчаянно жестикулировал руками. – Нынче летом всем по пол десятка золотом за усердие в работе отсыпала. Говорит, вы у меня работнички хоть куда, без вас и прожить-то не сможем тут. Добрая она у нас, сердце золотое…
– Большое спасибо, уважаемый. – Я побыстрее пресекла потоки славословий. Мужик тут же умолк, вопросительно глядя на неожиданных гостей. Мартин бросил ему серебрушку, и он с поклоном быстро удалился.
– Что теперь? – Я посмотрела вслед местному жителю, который чуть ли не бегом скрылся в местном же питейном заведении.
– Теперь идем к графине.
– Ночевать у какой-то подозрительной особы, представляющей власть? Лучше в лесу!
– Под дождем? – Хмыкнул Мартин. Я поняла, что его не переспорить.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что особняк был не просто полуразрушенным, а разрушенным почти полностью. За прошедшее время фигурная лепнина растрескалась и местами покрошилась. Пристроенная к особняку башенка (которая была слабой попыткой создать иллюзию дворца) очень сильно покосилась и теперь походила на криво торчащее дерево. Графиня с двумя престарелыми служанками жила в уцелевшем крыле, где когда-то располагались комнаты для гостей. В целом, особняк навевал унылость и разочарованность. На наше (или лошадиное) счастье, недалеко от дома возвышался сарай, в котором, судя по всему, сушили на зиму сено, и сейчас он временно пустовал. Наконец выбравшись из седла (Фрэта удалось стянуть только с третьей попытки), я поняла, что нормально стоять не смогу, по меньшей мере, неделю. С непривычки меня слегка пошатывало, отсиженное мягкое место ныло с нарастающей силой. Мартин вел себя, как ни в чем не бывало. Зато Фрэт со всех сил обнимал опорный столб, чтобы не оказаться на покрытом прелой соломой полу. Устроив лошадей, мы отправились напрашиваться на ночлег для себя.
Графиня оказалась худой женщиной с узким вытянутым лицом и пепельными волосами, закрученными в тугой узел. Мартин коротко представился, не забыв упомянуть титул. Перебросившись двумя-тремя фразами обычных любезностей (которые я благополучно прослушала), Мартин, наконец, объяснил причину нашего пребывания здесь.
– Я могу предоставить вам комнату на ночь, лорд Мартин. – Ответила графиня, оправляя черное платье. – Но хочу предупредить, что ночи здесь нынче неспокойные. Болотная нежить почему-то слишком сильно растревожена. Мы уже несколько раз пытались послать за магом, но ответ так и не пришел.
– Ничего, миледи, мы привыкли к любым неожиданностям.
– Тогда моя служанка проводит вас. – Графиня позвонила в колокольчик, стоявший на столике. Через минуту появилась пожилая служанка. Выслушав указания хозяйки, она поклонилась и попросила следовать за ней. В слепую прошагав по темному коридору, мы, наконец, наткнулись на нужную дверь. Комната оказалась просто невероятной величины. У стены стояла кровать под тяжелым бархатным пологом, у окон, завешенными тяжелыми портьерами, разместились две кушетки. Напротив кровати расположился камин, украшенный прекрасно сохранившейся росписью. Служанка тут же зажгла огонь в камине, оставила светильник и с поклоном удалилась, пожелав спокойной ночи. Похоже, на ужин можно было не рассчитывать. Несмотря на то, что кроме утренней каши и наспех сжеванного днем куска хлеба я ничего не ела, голод меня не мучил. Фрэт тут же свалился на кровать, совершенно не думая о том, что она предназначалась для лорда. Мартин молча смотрел в огонь, согревая озябшие руки. Я села на кушетку в надежде наконец избавиться от жавших с непривычки сапог. Первый долго сопротивлялся, но потом уступил, со вторым дело обстояло куда лучше. На пробу босой ногой пол оказался довольно таки холодным. Я побыстрее подобралась к камину и стала рядом с Мартином.
– Не нравится мне все это. – Я первая прервала гнетущую тишину.
– Что именно? – Мартин, наконец, снял свой плащ и повесил его на спинку ближайшего стула.
– То, что нас так легко пустили. Не думаю, что графине так уж нужны лишние «постояльцы».
– Тогда ты должна была заметить, что графиня мельком упомянула нежить и пожаловалась на то, что маг для разбирательства не был прислан.
– Она думает, что мы маги? С чего бы это?
– Представь, некий лорд является в ее дом с двумя эльфами, а если еще учитывать, что один из этих эльфов Темный, то что еще она могла подумать?
– Напрасно надеться. Я – не маг, Фрэт в ужасном состоянии. Итог: мы не дееспособны. Ну, а ты…
Мартин, словно, пропустил мимо ушей конец моей фразы.
– Нежить стала активнее… Что могло это вызвать? Сдвиг Сетей? Слишком далеко от мощного источника. Внешнее влияние? Только если вся Гильдия возьмется за одно заклинание в одной точке. Тоже глупая идея…
– Возможно, существует какая-то негласная причина?
– Гильдия специально скрывает что-то? Поэтому и не присылает специалиста.
– Но местные жители вполне успели бы навести шуму во всех ближайших селениях, если слухи уже не проползли во все уголки страны.
– Это так, но нежить всегда и везде водилась. К тому же, я уверен, что и в этом селении есть хоть какой-нибудь, пусть даже и недипломированный, маг-самоучка, способный ее изгнать. В этом-то и состоит риск: если они направят сюда специально обученного квалифицированного мага, то слухи перерастут в панику, ведь местный колдун не смог усмирить каких-то кикимор, а значит беда гораздо больше и страшнее.
– А наше присутствие здесь не наделает шуму?
– Нет, потому что завтра на рассвете мы уходим отсюда. – Мартин с явным неудовольствием отошел от камина и снова натянул плащ. – Тебе лучше лечь спать.
– А ты куда?
– Проветрюсь.
Дверь за ним захлопнулась, подняв с пола облачко пыли. До чего же странный тип… А спать действительно хочется. Я зевнула. И Фрэт уже так трогательно посапывает на кровати, которая явно предназначалась Мартину. Отходить от огня тоже не было желания, поэтому пришлось найти другой выход. Я стянула с одной из кушеток огромную шкуру какого-то дальнего родственника медведя и расстелила ее перед камином. Растянувшись во весь рост на мягкой шерсти, я, наконец, поняла, что устала не просто ужасно, а невыразимо… как. Пока мне в голову приходило подходящее определение, я заснула.



Утро наступило как-то неожиданно. Все началось с того, что на меня самым бессовестным образом наступили. Громко выразив свой протест по этому поводу, я попыталась встать. Передо мной тут же зажегся иллюзорный огонек, который осветил виноватое лицо Фрэта.
– А чего ты тут лежишь-то? – недовольно поинтересовался он. – Огонь давно погас, я хотел разжечь – холодно.
– Который час? – Я попыталась размять руку, задубевшую от лежания на ней.
– Только расцвело. А лорд где?
– Понятия не имею. Тебе уже лучше?
– Да. Гораздо.
– Тогда все-таки объясни, каким образом тебе удалось нахлебаться столько снотворного!
– Я уже говорил, – Фрэт сердито чиркал огнивом, – сон приснился. Очень плохой.
– Это не повод. Не за что бы ни поверила, что мастер-целитель не смог подобрать что-нибудь более действенное, чем снотворное.
– А, ну тебя! – Фрэт сосредоточенно посмотрел на дрова, где быстро поднимались узкие язычки пламени.
– Проснулись уже?
Мы дружно подскочили. Мартин стоял в двери, опираясь на рукоять длинного меча. При блеклом свете камина он выглядел точь-в-точь как портрет какого-то аристократа, висевший рядом на стене.
– А ты спал вообще?
– Да, но не здесь.
Я только сейчас заметила, что на плече у него висит одеяло.
– Охранял? – Фрэт скептически приподнял бровь.
– Да. – Совершенно серьезно ответил Мартин. – Ночь и вправду была неспокойная. Хотя… можете сами полюбоваться.
Он подошел к окну и отдернул тяжелую портьеру. Мы заинтересованно пристроились у подоконника. Рассвет только начинался. Вдоль горизонта протянулась тонкая алая полоса, небо стало темно синим, но звезды и не подумали исчезать. Над болотами, насколько мог видеть глаз, стелилась серебристая дымка, в которой светились редкие зеленые огоньки.
– Болотные огни!- выдохнул Фрэт над моим плечом. – Я только читал о таком, но в реальности они еще удивительней.
– Болотные огни? – Я непонимающе посмотрела на него, но ответил мне Мартин.
– Это очень редкое явление, неудивительно, что ты не слышала о нем. Болотные огни загораются с появлением темноты, считается, что это своего рода маяки, указывающие душам место нахождения их тел.
– Зомби?
– Нет, все гораздо сложнее. Души возвращаются в свое тело только ночью, тогда как зомби большинством не боятся света и полностью подчиняются воле своего создателя. Эти же действуют абсолютно по своей воле.
– Но ты говоришь, что это редкое явление. Чем оно вызывается?
– Есть несколько вариантов. Либо местные каким-то образом смогли открыть магический узел здесь. Либо кто-то специально впустил их сюда. Это наиболее вероятные версии. Все остальное лишь предположения, требующие весомых доказательств.
– Значит окончательный вывод таков: кто-то заставил этих мертвецов подниматься из могил каждую ночь для того чтобы...
– Чтобы ему не мешали творить его грязные делишки? – Фрэт картинно пошевелил пальцами и состроил страшную рожу. – Не смеши, Шэра! Это тебе не безмозглый зомби. Они точно такие же, как и живые люди: думают, живут – в общем существуют. Они хотят завершить начатое когда-то дело. И не важно: убить врага или найти пропавшую невесту. Но их держат болота, и это делает таких мертвецов еще более опасными.
– Как мило! – Я принялась натягивать сапоги. – Не успели выехать из дома, как понеслось! Что дальше? Оборотни? Драконы? Некроманты?
– Вполне возможно. – Без тени сарказма ответил Мартин.
– Успокоили!
Стараясь не глядеть на спутников, я сгребла свои вещи в сумку, достала гребень и вышла из комнаты, на ходу расчесывая волосы.
Это ж надо! Мертвецы! Болота! Эти двое! И все это свалилось на мою голову в один день. Чтоб мне еще когда-то с мужчинами связываться! Ни за какие сокровища мира! Да я ведь сама согласилась идти. Никто не тащил насильно. Сидеть бы тебе с такими мыслями дома, Шэра! А тут еще эти огни! Не дадут спокойной жизни!
Я пристроилась на поленнице, наблюдая, как медленно восходит солнце. Небо вскоре совсем просветлело. Липкая дымка тумана над болотами поредела, таинственно горящие зеленые огни погасли, унося с собой ночные кошмары.
– Пора в путь! – пропел над моим ухом Фрэт. – Вот твой завтрак.
Он бросил мне нечто когда-то бывшее пирожком.
– Вы там без меня, небось, весь запас слопали! – я не удержалась от ответа.
– Ага! – Фрэт поправил лямку сумки на плече. Мартин лишь неопределенно пожал плечами. Жевать пирожок пришлось уже на ходу. Сарай, в котором мы вчера оставили лошадей все так же возвышался возле особняка, хотя мне вчера показалось, что он вот-вот рухнет под напором ветра и дождя. В седле я чудом оказалась за какие-то считанные минуты. Мартин в последний раз окинул безразличным взглядом особняк, и мы покинули Верховодье, направляясь на север.
– Поедем через болота. – Сообщил Мартин вовсе не утешительную новость.
– Что? – ужаснулся Фрэт. – Сейчас?
– По тракту будет в два раза дольше. А сейчас время для нас очень ценно. Нужно успеть добраться до Северного королевства до наступления осени.
– Осень! – ворчливо отозвался Фрэт. – Знать бы еще, куда едем.
– Пока просто едем. – Мартин дал понять, что разговор окончен.
Но Фрэт и не подумал уняться. Выждав пока лорд отъедет на приличное расстояние, он прицепился ко мне:
– Слушай, а с каких это пор ты в телохранители к всяким богатым лордам нанимаешься?
– С тех же, с каких ты к богатым графиням. – Я поудобнее устроилась в седле. – Да и вообще, Фрэт, с чего ты решил, что он богат?
– Лиминэ, вот с чего! Ты видела когда-нибудь странствующего рыцаря верхом на снежной лошади? Они только магам подчиняются!
– Он – маг.
– Маг? Маг, который даже защитного контура провести не может! Ты бы видела его сегодня ночью!
– Ночью?
– Да. Я вышел… ну, по собственному делу. А он на пороге сидит с мечом наголо. Говорит: «Плохо все это. Сделай милость поставь круг, а то как бы на за ночь нам ноги кто не понадкусывал.»
– Что так и сказал? – я не смогла спрятать смешок.
– Ну не так, конечно, но смысл, то, один! – слегка замялся Фрэт.
– Не смеши! У меня и так голова болит, а тут еще и ты…
Эльф обиженно замолчал, делая вид, что изучает окрестные пейзажи.
А голова у меня действительно раскалывалась. Резкое пробуждение после крепкого сна – для меня равносильно мигрени на полдня. Как там, в народном словаре поговорок и пословиц: крепче спишь – дольше живешь? Ну-ну. С каких-то пор это стало для меня настоящей проблемой. Вылазки по ночам, работа днем. Ах, да! Послеобеденный сон. Единственная отрада сердца и уставших мозгов. Я зевнула. Мозги – это хорошо… Когда они не имеют консистенцию меда. Ох-х…
Мартин остановил лиминэ и вскинул руку, привлекая наше внимание.
– Вот граница болот. Если все пойдет хорошо, то мы минуем их за два дня.
– Нам придется ночевать на болотах? – Фрэт прихлопнул слишком назойливого комара.
– Есть другие варианты?
– Да, – второй комар отправился вслед за первым, – Вообще никуда не ехать.
– Интересная мысль. – Совершенно серьезно ответил Мартин. - Ознакомь меня с ней еще раз, когда мы доберемся до места.
– Все шутишь? А как насчет мертвецов?
– Меня сейчас это не волнует.
– А что же волнует? – язвительно поинтересовался Фрэт.
– Вот это. – Мартин указал на огромную черную глыбу, частично покрытую мхом, в шагах сорока от нас.
– Что это? – Фрэт удивленно уставился на Мартина.
– Не знаю. – Честно признался лорд.
– Охранный камень.
Теперь удивленные взгляды туманно-белых и карих глаз предназначались мне.
– Как ты сказала?
– Это Охранный камень. Где-то поблизости должен находиться еще один, и вряд ли на этом их число ограничивается. Я не удивляюсь, что вы ничего не знаете о них. Это очень древняя магия. Охранный камень – это что-то вроде одной из опор забора. Сам по себе камень бесполезен, но если их несколько, то между собой они создают невидимую преграду, имеющую очень сильную магическую природу. Обычно такими камнями ограждали особо важные территории или места, из которых не хотели кого-то выпускать.
– Мертвецов?
– Необязательно это должна быть нежить. В прежние времена такие камни окружали все тюрьмы для магов.
– Для магов?
– Да. Охранные камни обладают одним очень странным свойством – они способны чувствовать и, как бы, «перекрывать» магию. Ты не сможешь использовать заклинания, пока находишься в их власти. Именно поэтому их использовали для контроля над магическим даром всех магов-преступников. Сейчас осталась только одна такая тюрьма – Приют Ворона.
– Откуда ты все это знаешь? – Взгляд Мартина стал вовсе непроницаемым.
– Я видела Приют Ворона своими глазами. – Словно ледяной порыв ветра из прошлого заставил меня замолчать. Повисла тяжелая тишина.
– Если эти камни перекрывают магию, значит, мы не сможем защитить себя от… ну, нежелательных интересующихся? – предположил Фрэт, немного разрядив обстановку.
Я пожала плечами.
– Это распространяется только на существ, живых или мертвых – роли не играет. У тебя есть амулет?
– А?.. Д-да! – Фрэт закопошился в сумке, и через несколько минут вытащил на-гора большой клубок спутанных между собой амулетов. – Вот видишь я гораздо предусмотрительнее, чем ты думаешь.
Он гордо продемонстрировал мне связку.
– Только вот теперь надо найти его… Так, это от гипноза, это для гипноза… ну где же он?.. Ага!.. Нет, это от насморка. О, нашел! Только распутать надо.
На вид амулет оказался самым невзрачным: серебро и бирюза на тонком шерстяном шнурке. Фрэт подергал шнурок, но узел и не подумал поддаваться. Я подавила смех.
– А ты шнурок перегрызи. – Посоветовал Мартин. Мне стало еще смешней. Фрэт пробурчал что-то непечатное в сторону амулета, Охранного камня и слишком умных спутников, после чего заклинанием распутал злополучный клубок.
– Хоть попользуюсь напоследок. – Проворчал он, когда мы обогнули камень. – Долго хоть нельзя будет магию использовать?
– До камня расположенного на встречу этому.
– А что будет, если попытаюсь колдовать?
– Ничего. – Я сделала многозначительную паузу. – Может ничего, а может, умрешь на месте. Или икать будешь до смерти.
Судя по тому, как угасла ухмылка Фрэта, он представил себе оба варианта, и они его одинаково не устроили. Вон даже за горло схватился.
– Лучше потерплю.