Иван-Царевич проснулся на болоте в остатках вчерашнего пикника. Над камышами порхала мошкара, а по широкому небу свежий летний ветерок гнал небольшое стадо облаков. Припекало.
– Проснулся, – услышал он недовольный голос Царевны-Лягушки. – Позорище ты мое.
Иван с большим трудом повернул голову.
– Э-э... Э? – спросил он, пытаясь сфокусироваться на хмурой зеленой мордашке. Не получалось. Лягушек все равно было две.
– Как родителям в глаза теперь смотреть, не знаю. Мало того, что тянул со знакомством, – говорила она, подскакивая поближе. – На меня все болото косилось. Незамужняя, а икру откладывает. Что соседям думать?
– Не знаю... – промычал царский сын.
– Не знает он. Напился, как свинья, папе хамил. – Она ловко перехватила языком нацелившегося Ивану в лоб комара. – А дети где? Ты куда их утащил? – холодная лапка тюкнула его по лбу. – Где икра, я тебя спрашиваю?
Иван-Царевич перевел взгляд на недоеденный бутерброд с россыпью золотистых шариков на белой простыне масла и со стоном закрыл глаза.
*************************************************************
Стоя на одной ноге, Иван осторожно потянулся вперед и попытался нащупывать луком следующую кочку.
– Господин Царевич?
Он так резко обернулся, что едва не упал. Перед ним по пояс в сероватой болотной жиже стояли два стрельца, а на плечах у одного из них сидел строгий пожилой господин, одетый по заморской моде.
– Прошу, – господин протянул Ивану украшенную множеством печатей казенную бумагу.
– Что это? – недоверчиво спросил царевич.
– Судебный запрет, – пояснил господин, с достоинством поправляя парик. – Семейство вашей... гхм... дамы потребовало, чтобы вы не смели приближаться к болоту ближе, чем на 100 метров. Суд классифицировал ваши действия, как домогательство.
Иван глянул на бумагу и набычился.
– Да вы знаете, кто я?
– Знаю, – спокойно ответил юрист. – И как вы полагаете, что скажет ваш батюшка, узнав, чем вы занимаетесь вместо молодецкой охоты и чтения трудов Макиавелли?
Иван почувствовал, как слезы побежали по его небритым щекам. Стрельцы мерзко захихикали.
– В общем, надеюсь, вы меня поняли, – господин щелкнул крышечкой карманных часов и едва заметно нахмурился. – У вас есть десять минут на то, чтобы убраться отсюда на предписанное вам судом расстояние. С тем и откланиваюсь.
Иван подождал, пока они скрылись за густой стеной камыша, вытер слезы и сопли рукавом и хитро улыбнулся.
Обидно, конечно, что c лягушечкой ничего не вышло, но небеса все одно не оставят его. Ведь есть же еще Царевна-Лебедь на побережье. Или вот воспитанная медведями Машенька, которая при всех ее достоинствах еще и печет отменные пирожки. На худой конец, он слышал, что в лесу у него недавно объявился тезка – Аленушкин братец.
Так или иначе, он еще найдет свою зачарованную любовь.