-Нет! Никуда я с тобой не пойду! Я не выйду за него замуж! Я люблю другого!
Женщина средних лет с бледным невыразительным лицом оторвала взгляд от столешницы и посмотрела в сторону лестницы, на которой две девицы самозабвенно орали друг на друга. Рядом со страдальческим выражением лица стоял мужчина с цеховым знаком телохранителя.
-Да тебя никто не спрашивает! Ты еще слишком мала, чтобы решать такие вещи!
-Ага! Значит, как замуж выходить, я большая, а как решать – маленькая?! Удобно устроились, ничего не скажешь!
-Ты не…
-Нет, сначала послушай, что я тебе скажу, сестрица! Я не собираюсь жертвовать собой ради каких-то непонятных семейных обстоятельств, в которые меня даже не посчитали нужным посвятить! Я люблю Иллаи и замуж выйду за него, и все у меня будет хорошо! А ты, если тебе так надо сама выходи за своего барона!
-Если ты не забыла Рьеза, я уже замужем, и отнюдь не по «любви»! Родители подобрали мне мужа, и я вышла за него, прекрасно понимая, что иначе наша семья просто не выживет! А ты, милая сестричка, эгоистка и ДУРА! Нарган, забирай ее, и идем отсюда!
-Но она не хочет…
-А мне плевать! Делай, что хочешь, хоть в сумку ее запихни, но что бы через десять минут мы были дома!
Женщина с удовольствием понаблюдала, как телохранитель, тяжело вздохнув, закинул на плечо одну из девиц и тяжело потопал к выходу. Вторая девица, высоко подобрав подол шикарного, расшитого жемчугом платья и брезгливо ступая, последовала за ним.
«Правильно, девочка, не к лицу вам здесь. Представители древнего, хоть и нищего рода, дамы, и вдруг в таком месте. Совсем молодежь распустилась… - женщина задумчиво заправила за ухо выбившуюся из косы прядь тускло-русых, почти мышастых волос. – Значит, об этой девице докладывали гвардейцы… сейчас еще и полюбовник ее спустится… Иллаи… «малыш»… говорящее имя», - она проводила взглядом хрупкого молодого человека с образцово-прекрасным лицом и большими детскими глазами, вдоль стеночки пробирающегося к двери и нервно вздрагивающего при каждом шорохе.
Эта женщина вот уже несколько часов сидела в общей зале трактира, что стоял на углу Рыбной и Скотного переулка. Вот уже несколько часов она скучающе разглядывала завсегдатаев и медленно цедила кружку темного пива, временами откидываясь на спинку стула, неразборчиво напевая что-то себе под нос.
Редко, крайне редко появлялись в этом трактире подобные посетители. Проще говоря, совсем никогда. Возможно, именно поэтому женщину еще ни разу не попытались ни «снять», ни ограбить. А возможно виной тому были ее внешность и то, как лебезил перед ней трактирщик.
-Барыня желает чего-нибудь еще?
-Барыня желает, чтобы ее не тревожили без веской причины, и, пожалуй, еще пива.
-Спешу исполнить, - трактирщик поклонился, чего обычно предпочитал не делать, и лично направился в погреб.
А несколько завсегдатаев трактира поспешили удалиться раньше времени, углядев в происходящем проступающие все явственнее неприятности.
Большая часть посетителей, все же, предпочла остаться на своих местах. Они считали, что уж им-то опасаться точно нечего…
Солнце медленно скатилось за горизонт, вечер плавно перешел в поздний вечер, а потом и в ночь, посетителей все не убывало, хотя люди, наполняющие трактир успели несколько раз смениться. Лишь маленькая бледная женщина все так же сидела в своем углу под лестницей, сменив лишь позу. Вот уже час, с тех самых пор, как солнце окончательно ушло за горизонт, она сидела неподвижно, словно статуя, напряженно глядя прямо перед собой.
А прямо перед ней, по странному стечению обстоятельств находилась дверь, и каждый входящий окидывал ее любопытным взглядом, но быстро терял к ней интерес, не впечатлившись закаменевшими чертами лица и костлявой фигурой.
В последний час, впрочем, зачастившие посетители перестали обращать на нее внимание.
Прибывающие одетые в странные бесформенные плащи люди рассаживались за столами, заказывали пиво, натужно смеялись… Завсегдатаи трактира настороженно разглядывали их, приходя к выводу, что им здесь делать совершенно нечего. И как-то так незаметно все лишние из трактира просто исчезли.
Лишь странная женщина осталась сидеть на своем месте, да трактирщик отошел совсем недалеко, подышать свежим воздухом да полюбоваться на грязные воды канала.
Видимость веселья в трактире затихла.
-Кхм… - почти смущенно прокашлялся один из сидящих за столами мужчин.
Женщина царственно повернула голову:
-Вы что-то хотели?
-Э… да… кхм, - мужчина встал, нервно дернул завязки плаща, сбрасывая его на пол, и оставшись в форме гвардейца, выудил из-за пазухи свиток и принялся читать. – Маркиз д'Арвей, сюзерен провинции…
-Переходите к сути, капитан, мне известны унаследованные титулы сына моего покойного мужа.
-А… конечно, - гвардеец растерялся было, но миг спустя взял себя в руки и продолжил. - …по милости великой Его Величества, короля Гортского, и с разрешения его повелевает: мачеху свою, герцогиню д'Арвей, урожденную графиню Вилланскую, схватить и представить на королевский суд по обвинению в убийстве мужа и незаконном наследовании его титула и земель. При оказании названной особой сопротивления: казнить на месте, как признавшую свою вину. При…
-Спасибо, достаточно, я все поняла, - прервала его герцогиня. – Моему пасынку не дает покоя уплывшее наследство. Что ж, не моя вина, что законы нашей страны не только включают жену в список наследников, но и ставят ее на первое место. И класть голову на плаху ради личного обогащения милого родственничка я не собираюсь. У вас есть ко мне еще что-то?
-Взять…
-В атаку!
Совершенно неожиданно для гвардейцев маркиза на лестницу выскочил десяток арбалетчиков. Залп, и они уже выхватили мечи и окружили герцогиню полукольцом охраны, а их место на лестнице занял следующий десяток. Еще десять человек упали на пол трактира, заливая песок кровью. В живых осталось чуть больше половины растерявшихся, лишившихся командира гвардейцев.
Впрочем, растерянность длилась не более секунды, и вот они уже с криком несутся на врага.
А за их спинами к открытым окнам приникают еще арбалетчики, и в распахнувшуюся дверь влетают гвардейцы герцогини, добивая оставшихся в живых противников. Весь бой не занял и минуты.
-Госпожа, вы не ранены?
-Нет, капитан, со мной все в порядке, - произнесла герцогиня, вставая со скамьи. – Лучше помогите мне найти среди этого бардака свиток с указом. Да, и еще, скажите, гонец уже прибыл?
-К сожалению нет.
-Жаль. Но ничего, подождем, вряд ли пройдет много времени, прежде чем… прямо здесь и подождем.
Гвардеец согласно кивнул. Менять место встречи сейчас… Мужчина уважительно глянул на свою госпожу:
-Миледи, я хотел бы выразить восхищение тем, как вы заманили этих…
-Порядочные кавалеры восхищаются красотой женщины, в крайнем случае, абстрактным «умом» или невинными талантами вроде пения, вышивания. Редкой даме будет приятно слышать, как ловко она спланировала убийство пяти десятков людей. Благодарю, - она приняла у согнувшегося в полоне гвардейца искомый свиток. – Немного испачкался. Но прочитать можно. Так, что тут у нас… заковать в цепи… ля-ля… а печать-то поддельная…
В который раз за вечер дверь распахнулась, впуская не совсем обычного посетителя. Уставший, раскрасневшийся мальчишка подбежал к герцогине и молча бухнулся перед ней на одно колено, протянув пакет.
Женщина нетерпеливо разорвала его, вытащила пачку документов и жадно впилась глазами в строки. Хмыкнула. Бегло просмотрела всю пачку и передала капитану:
-Берегите эти бумаги, в них – ваше повышение по службе. Мой пасынок, как я и подозревала, замышлял переворот. Сейчас – во дворец, как можно быстрее.
И герцогиня стремительно направилась к выходу.
-Госпожа! Это ваше? – к ней подбежал гвардеец, протягивая на ладони маленькую изящную сережку.
-Нет. Я не ношу украшений. Это потеряла совсем другая дама. Впрочем, она не будет возражать, если я возьму это на память. Едем.
Когда она выбегала из дверей трактира она была почти прекрасна…