Он - привкус крови на губах,
Он - пятна крови на руках,
Он - тьма, он - призрак, он - порок,
Он - бог, он - чёрный бог...
Он - идол вечности вдали
И властелин сырой земли.
Он - вестник смерти вековой,
Он - страх, он - вечности покой.
Он как мертвец и как живой.
Он жизни смерть ведёт с собой.
Он - птица феникс и горгулья,
За ним же рушаться все стулья,
Летят в осколках зеркала,
Деревья падают всегда.
Он - мрак, он - вечность, он - мечта,
Он - человек, он - ты и я...

На кладбище, в склепе древнем,
В могиле холодной, бездушной
Увидишь прекрасную леди
Великую чёрную душу.
Прекрасная леди из снов и видений
В чёрной одежде явилась тебе!
Великая леди лишь приведенье
Века свободы, века любви.
Века несчастья и века страданий
Символом есть и будет она.
Великая, статная, без оснований
Явилась она к тебе сквозь века.
Отбросишь её, к себе ли притянешь?
Любовью она наградит иль тюрьмой? -
Разгадку в веках не найдёшь - потеряешь!
Право ведь выбора лишь за тобой.

"Beata solitudo" ("блаженное одиночество")
-----------------------------------------------------
В комнате тихо, не слышно ни звука,
Даже шаги раздаются так глухо.
Две пары ног ступают неслышно,
Тихо, безмолвно, медленно, спешно.
Две пары ног замирают - мгновенье,
И дальше безшумно, как приведенье.
Тень замирает и дальше - секунда
Звуки дыханья - прирывисто, глухо.
Тень замирает и на мгновенье
В комнате свет, но свет тот от тленья.
Тихо волчица крадётся сквозь тьму
Куда и зачем? - Не понять никому.
Тихо свеча загорелась вдали,
А вслед за нею огни и огни.
Как-то за стулом волчица уснула,
Легла, незаметно клыками блеснула.
Откуда-то музыка тихо лилась,
Пара по залу в танце сплелась.
Не замечали они как волчца
Смотрит на нх из-за стула и злиться.
Свет отражался в янтарных глазах,
Тьма возвращалась, и в волосах
Пары огни загорались, в мгновенье
Пара згорала, и свет тот от тленья
Вновь освещал зал на секунду,
Волчица вставала, и на минуту
Она замирала, а дальше ленивой
Походкой и спешной, и неторопливой
Спешила она в другой конец зала,
Спешила туда, ибо вечность настала.
Волчица та имя имела своё -
Одиночеством мы называем её.
Зал - это жизнь в мгновеньях-минутах,
Пара - попытка сбежать почему-то.
Нет, не сбежать, держит волчица,
Смотрит тихонько и медленно злится.
Коль разозлится - ох, не к добру!
Утащит, затянет, забудет забрать.
Не возвратиться и не понять
Нам этой страннй волчицы в себе,
Что Одиночеством зовём мы во тьме.
Зачем понимать и подчиняться? -
Нужно бежать иль остоваться.
Тьма или свет? - Выбор не прост,
Но выбирать прийдёться, не вскользь
Палец поднять и указать.
Выбор свой нужно ещё доказать.
Выбрал ли тьму и волчицу,
Или же свет и бежал из темницы.
Смысла в побеге нет никакого,
В зал ты вернёшься, и по иному
Жизнь не пойдёт, и не надейся...
Нечего плакать, ты только лишь смейся!
Если поймёшь ты, что эта волчица
Любит тебе и поэтому злится,
Если вы вместе с нею пойдёте,
Не разбежитесь, не повернёте,
Хоть с Одиночеством вместе ты будешь,
Об одиночестве ты позабудешь.
Легче пойдёшь по жизни, с улыбкой.
Свет победит, ведь тьмы отраженьем
Является он. И в тех мгновеньях,
Что были мученьем когда-то тебе
Радость найдёшь: хоть в свете, хоть в тьме...

Храбрость - лишь слово, и сердце - лишь орган,
Честь же всего лишь - состоянье души.
Но жить без них мне больно и трудно,
И в людях видеть лишь зеркало тьмы.
Хрбрость, сердце и честь потерять я боюсь,
Опуститься на дно, заблудиться в пучине,
Слышать в спину лишь тихое, мрачное: "пусть",
И мечтать... Всё мечтать без конца, до кончины.
Рыцарскй гимн запевая в сердцах,
Шагая по жизни сквоз кручи солетий,
Сохрани ты в душе для себя навсегда
Три советчика нашей победы.

Скрестили тьма и свет свои мечи,
И смерти призрак веет в небесах.
И волки все вокруг оскалили клыки,
И мечется душа моя в потьмах.
Я свет ищу, но крылья мои в чёрном,
Я к тьме иду, но держит мея свет.
И живы все, пусть в свете обречённом,
И лишь серой душе спасенья в мире нет.

В момент отчаянья - прости,
В моменты гнева - отпусти,
В минуты счастья - рядом будь,
Об остальном же ты забудь.
Будь смыслом жизи и мечтой,
Пусть будет этот свет весь твой!
Сияй, сверкай,гори, лети,
Будь впереди, не позади.
Пусть говорят, а ты молчи,
Не погаси ты той свечи,
Что в сердце горит негасимым огнём,
Что в сердце живёт, в сердце твоём.

Я не живу, я только существую,
Я маски надеваю каждый день!
Я не могу так больше, я тоскую
По людям, по любви к себе!
Ведь я жила, я радовалась жизни,
И праздником считался каждый день.
Но жизнь ушла из оболочки тесной,
И маски заменили мне людей.
Я душу потеряла в тьме вселенской,
Но жить хочу с душою на Земле,
Найти её, найти в любви всеместной,
Я жить хочу! Хочу любви к себе!

Уходить во тьму...
Умирать в снегу...
Ненавидеть свет...
Не давать ответ...
Только лишь одно обещанье дай,
В свете прошлых лет,
Прошу, молю, не забывай...

Пусть будет свет из тьмы светить,
Нам тропку к счастью освещая.
Но трудно путь любви проплыть,
Пусть даже свет нам и сияет.
Жизнь пронести сквозь тьму и смерть
Не каждый сможет, понимая,
Что испытание прожить,
Мы сможем лишь друзей теряя.
Не каждый бросится сквозь тьму,
Не видя трои заповедной.
Не каждый скажет: "Я могу",
Не думая о жизни тленной.
Не каждый сможет позабыть
Друзей, приятелей, знакомых.
Не каждый бросится под плеть,
Забыв людские все законы.
Но и награду он получит:
Ведь смог же он пройти сквозь тьму,
Ведь он прошёл все жизни кручи,
Он выжил в мраке и в Аду.
А тот, кто бросил всё, вернулся,
Стал жить тихонько в уголке,
Он вроде жив, но всё же грустен,
Он уер тихо в огоньке.
Он не был счаслив, не был весел,
Он выгорел весь изнутри,
Он не герой весёлых песен,
Он оболочка без любви.
Души в нём нет, он только тело,
Он жизнь продал за право жить.
Он пожалеть не смог, забыло
То тело как могло жалеть.
Он всё живёт не зная смысла
Влаченья тихого судьбы.
Он умирает в страхе быстро,
Без мук, без сердца, без любви.
Он был, он жил, он след оставил,
Но след тот где-то вдалеке.
А я? - Я умер в Храме,
Тот храм, что боль несёт в себе.
Он не один, их было ного
Их сотни, тысячи живу.
Людей? Зверей? - Понять мне трудно.
Их миллионы - все умрут.
А мне подобных сколько было?
Десятки, сотни, миллион?
Нет, единицы уходили,
За ними приходил другой.
Все уходили, всё менялось,
И поколенья впереди.
Могилы рушились, склонялись
Народам короли, цари.
Народам ли они склонялись?
Нет, вё таким же как они.
И редко-редко нам давались
Победы над тиранами земли.
Так что же важно в наше время?
Победы, тиранизм, любовь?
Скажите люди! - Нет ответа...
Не знаем мы за что живём.
Живите люди. Тихо к свету
Идите вы сквозь тьму веков.
И вот тогда на свете этом
О каждом песню мы споём!

Карались ошибки бедой и несчастьем,
Кровавый кошмар их в пути ожидал,
Цветущий Эдем осенён был проклятьем,
И ныне юдолью скорбящих он стал.
Безгласые тени и слёзы рекою,
И крови потоки увидишь здесь ты.
Грехи осыпаются с дерев золотою
Листвой опадают на грешный наш мир.
Нет света, нет счастья, нет радости криков,
И меч золотой не сияет во тьме.
Но многие верят, ничто не забыто,
И снова склоняются наглой судьбе!
Слетают с прекрасных ангелов нимбы,
И крылья теперь не блестят белизной.
Древо познанья - теперь лишь опилки,
Древо любви не сверкает листвой.
Череет душа, осыпаются звёзды,
И солнце не светит, пути дальше нет.
И капают снова кровавые слёзы,
Рождая обиды призрачный след.
"О, Господи!", - молишь, с себя же смеёшься,
Рыдаешь. Зачем же? Тебе невдомёк.
Ты выиграл! Зачем же теперь расстаёшься
С мечтою, что в сердце своём ты берёг?
Мечтал отмстить? - Так вот же отмщенье!
Мечтл расквитаться? - Убей, не тяни!
Но что же рыдаешь ты вестник мученья?
Тоскуешь по радости вечной любви?
Твой меч занесён, так чего же ты медлишь?
Сомненья, сомненья - руби, наконец!
Ты Дьяволом назван в миг грехопаденья,
И нимб твой ведь это кровавый венец.
Ты к Богу приравнен, хоть ангел всего лишь,
Ты тьмы повелитель, но прекрасен твой лик.
И ты умираешь, но всё же мечтаешь,
И это последний твой жизненный миг.
И Рай на коленях, и ты торжествуешь,
Но плачешь как буд-то младенец-дитя.
И как же ты жалок когда ты тоскуешь.
Беги, убегай - победа ведь эта лишь гибель твоя.
Ты меч опускаешь как буд-то сквозь силу,
Он тянется ввех, чтоб ударить судьбу.
Ты борешься с ним, он чует заа милю
Кровь божества тебе на беду.
Но с ним ли дерёшься? С мечом ли борьба?
Нет, с собственным мраком ты расстаёшься,
Со злобой кровавой, что нёс ты в себе сквозь века...
-----------------------------------------------------------------------
Ад победил! На земле настал хаос...
Солнце не греет, не светит луна.
Ложью, обманом (timeo Danaos...)*
Полниться мир, ведь правда мертва.
Ангел кровавый с мечом занесённым
Бога казнить приготовился враз.
Но сам ведь он тоже будет казнённым,
Себя убивает он прямо сейчас.
Он знает ведь это, боиться убить,
И душу его расстерзали сомненья,
Он меч опускает и просто бежит,
В Ад убегает он вестник мученья.
Он отмстил расквитался за всё,
Он доказал, что к Богу приравнен.
Он понял, что в миг убийства при всём,
Он проигравшим останется равно.

*Timeo Danaos et dana ferentas (Бойся данайцев, дары приносящих)

"Зеркала"
---------------------------------------------------------
Тонкий слой серебра на прозрачном стекле:
Так рождает рука зеркала в тишине.
В них мы видим другой, так похожий на наш
Мир видений и снов, как пустынный мираж.
Наш двойник, улыбаясь, нам машет рукой,
А потом, наслаждаясь, нож вбивает тупой.
И улыбка, кривляясь, сползает с лица.
С моего? Иль его? Не понять до конца.
Отраженье с мольбою тянет руку вперёд,
Оно душу с собой мою заберёт.
Как страшно и больно мне видеть его -
Лицо двойника, двойника моего.
Я верю ему и тяну вперёд руку,
Хоть знаю, что сейчас же в тюрьму попаду.
Как горько рассталась с душою, как глупо.
Продав её зеркалу - себе на беду.

Был светел мир,
Была любовь прекрасна,
И жизни не было преград,
Пока он смерти не принёс несчастье.
О, Падший Ангел!
Был ты всех прекрасней,
А стал уродством вековым блестать.
И человек, он слабый духом,
Пошёл к тебе, обманутый, хромой.
И в жизни не было порока
Чем ты не обладал бы, мой
Падший Ангел! Ты свет - во тьму,
Любовь - в грехи. Всё перевё, всё уничтожил.
Ты даже слабые мольбы
Убил, порвал. И, вдруг, не нужен
Он старый прадедов завет!
Нет, не могу я ненавидеть!
В твоей душе я вижу свет!
И я хочу любить и видеть
Твой светлый лик, твою улыбку, радость.
Хочу, чтоб светом полнился твой мир.
Меня же убивает твоя хладность,
Прошу тебя, лишб руку протяни!

Мне снятся кощмары, я ночью боюсь засыпать,
И днём я как-будто безгласая тень.
И мне остаётся лишь тихо и медленно лгать
Себе, не другим. Мне жить здесь как-будто бы лень.
Как страшно сквозь слёзы улыбки дарить
И биться как бабочка в сетке.
Как грустно без смысла безвольно прожить,
Запутаться в жизненной клеткею
Мне снятся кошмары, и днём я их вижу вокруг.
И мир весь как-будто всего лишь виденье.
Кричу я, прошу всех: "Избавьте от мук!"
Но звери вокруг, а люди - всего лишь мгновенье.
Я вижу чудовищ, боюсь оглянуться назад,
Иду тихим шагом, и голову прячу я в плечи.
Я - тень от себя в этом мире преград,
А раньше блестала! Сгорели в душе моей свечи.
Мне снятся кошмары, но помощи я не прошу.
Себе помагайте, ведь вы от меня недалёки!
Смешно, но поверьте, я жить, жить ещё я хочу!
И снова блестать... Но ужасы рядом уж слишком жестоки.
Я выберусь, правда, вы только поверьте в меня.
Я буду принцессой, хозяйкою бала,
Я снова бежать буду словно летя!
Но только пока мне всё сняться кошмары...

Как громко в доме тикают часы,
И листья шелестят там - за окном.
Как грустно слышать голос тишины,
И понимать, что одиночество горит в душе огнём.
В душе моей лишь темнота и сырость
И нет любви и ласки, нет мечты.
И почему одна, скажи на милость,
Живу и плачу без нужды?
Скажи мне, почему я улыбаюсь,
Когда услышу рядом тихий звук?
И почему же сразу устремляюсь
За тенью, что манит движеньем рук?
Скажи мне, почему сгорают звёзды?
И почему не могут реки вспять
Вдруг побежать, оставив в мраке грозном
Свою безоблачную гладь?