Как все вокруг было до тошнотворного отвратительно… начиная от выжженной пурпурной травы, напоминавшей ватную, и заканчивая далекими воплями отмечавших какие-то свои бестолковые праздники чудовищ. Порванные на куски облака черного цвета не являлись вестниками дождей с тех пор, как здесь появились монстры, и людям приходилось питаться случайно оставшимися от счастливого прошлого безвкусными ягодами, растущими поблизости поселений, да грибами, от которых потом весь день болел живот. Это было единственной едой живших здесь, ведь почти все деревья превратились в мертвые металлические, а те, что еще сопротивлялись нынешней атмосфере, медленно чахли от голода, пока изможденные друиды не напаивали их своей кровью, чтобы растения прожили еще хоть немного. Вода же в Куурго была на вес золота, так как витающая в воздухе злость уже давно испортила почти все водоемы. Испив такой воды, можно было попрощаться с жизнью, потому что даже несколько капель жидкости разъедали все органы человека изнутри, и через несколько минут он безжизненно падал на землю. Пока монстры не добрались до пяти основных водоемов, надежда еще оставалась, и люди продолжали жить, разрабатывая с каждым днем все новые планы захвата, а затем перечеркивали и делали все заново, ссылаясь на им одним только известные причины.
Рэдж быстро летел, окружаемый всепоглощающим фиолетовым небом, и лихорадочно прикидывал, где в данный момент может находиться Инна. Это было сейчас самым важным… и не важно то, что она уже не захочет видеть того, кто подверг ее такому тяжелому испытанию, важно то, чтобы он был уверен, что она в безопасности. Австралиец чувствовал себя таким мерзавцем, что одна только мысль о том, сколько всего Инна пережила за последние несколько часов из-за него, раздергивала его изнутри на лохмотья. Сердце отстукивало бешеные ритмы, голова шла кругом из-за происходящего, и совесть едким голосом говорила о том, что теперь он может не надеяться снова увидеть ту, в которой рассмотрел яркий свет, так не свойственный для Куурго. Нет, он, наверно, увидит ее, но она не пожелает этого… она будет отворачиваться, и ее русые волосы вихрем будут разлетаться прямо перед его носом… ее глаза больше не встретятся с его…
Скорее в Килис… там, и только там Рэдж сможет получить хоть какую-то информацию о ней, хоть малую ее толику, за которую он готов был отдать все… лишь бы она была жива, и притворщики не нашли ее…
От печальных размышлений австралийца отвлекла неожиданная картина, представшая перед его глазами: внизу, пробираясь через ватную траву, что-то яро разыскивали две громадины ищейки. Это были огромные размером с неплохих жеребцов леопарды, чьи длинные носы явно напоминали собачьи, а их мускулистые лапы бесшумно наступали на траву, оставляя после себя едва заметные следы.
Рэдж запаниковал: слова одного из монстров Ашрокау об улучшении разведки упорно не шли из головы, а, учитывая то, что до Килиса оставался от силы километр, гончие разнюхивали здесь не просто так. Нужно было быстро что-нибудь придумать, ведь с каждым шагом эти твари подбирались все ближе и ближе, а люди не были настолько быстры, чтобы суметь скрыться от монстров без потерь… Решение пришло неожиданно…
Рэдж опустился на землю и отозвал Ипостась, чем и обратил на свою скромную персону внимание гончих, мигом развернувшихся в его сторону. Как ни странно, те не спешили нападать, а лишь внимательно изучали переминающегося с ноги на ногу сбитого с толку парня. Казалось, будто они выжидали чего-то… или кого-то, что более свойственно для Куурго, но Рэдж отчего-то не мог даже пошевелиться и без толку наблюдал, как одна из ищеек медленно к нему приближается.
-Ульц, похоже, что все чисто, - неожиданно выдала одна из гончих, расслабленно перебирая лапами землю, в то время, как челюсть Рэджа медленно отвисала, - Берем.
-Екмир, пора уже привыкнуть, что не все люди с виду таковыми и являются, - отрезала вторая ищейка, недоверчиво скалясь ничего не понимающему австралийцу, - Кстати, из-за твоей оплошности мы приютили притворщика, а потом несколько недель кряду бегали от одних катакомб к другим.
-Ой, ну не надо, Ульц, - заскулил первый монстр, едва не поднося лапу к морде, чтобы таким образом скрыть стыд, - Ты же знаешь, я не хотел ничего плохого, просто та девушка… у нее были такие красивые светлые волосы и…
-Заткнись, болтун, - зарычал Ульц, после чего его собеседник обиженно осел на задние лапы.
-Вы… вы люди? – с трудом выдавил из себя Рэдж.
-Ага, - тут же отозвался Екмир, но, поймав рассерженный взгляд напарника, осекся, - Не, ну, а чего? Он же тоже человек…
-Для начала мы его проверим, - холодно парировал Ульц. Затем он обратился к растерянному Рэджу, - Видишь то дерево? – его острый нос указал на стоящий вдалеке почти мертвый ствол, на ветках которого кое-где проглядывались живые листья, - Ты должен оживить своей кровью несколько листьев. Сделаешь это – и мы примем тебя в Килис, нет – сам знаешь, что монстры пощады не ждут.
Рэдж не стал препираться и на ватных ногах направился к одинокому дереву, все еще продолжавшему жить своей угасающей жизнью. Он когда-то слышал, что пока дерево еще не до конца обращено в металл, его можно медленно оживить, но этой способностью обладали только друиды – люди, отказавшиеся от Ипостаси ради единения с природой, ну, той, которая еще осталась в этом Богом забытом месте. Друиды понимали язык всего живого в Куурго – даже тех самых монстров, разговаривающих на своем наречии, и деревьев, в которых еще осталась живая плоть, мертвые же не имели языка, они просто являлись безжизненными декорациями. Хоть друиды и обладали такими полезными способностями, но все-таки страдали, когда их деревья медленно превращались в груду металла, и чувствовали, как где-то далеко произошла еще одна расправа с рокпачами. Это было даром, и было проклятием, так же, как и Ипостась, которая постепенно очерняла жизненные силы человека…
Австралиец с трудом достал из-за пазухи перочинный нож и, полоснув себя им по руке, стал наблюдать, как алая кровь быстро перекочевывает на медный ствол дерева. Она струилась по корням и ветвям растения, впитывалась в землю, оставляя только яркие следы и напоминая о том, что все окружающее так же тленно, как и разлетающаяся во все стороны пыль… Внезапно медь на нескольких листьях начала трескаться и вскоре превратилась в труху, а освобожденные крохи благодарно затрепетали и окрасились таким родным зеленым цветом…
-Ладно, ты прошел проверку, - довольно хмыкнул Ульц, разворачиваясь в сторону Килиса, - Следуй за нами…
Рэдж едва успел призвать Ипостась, как те уже скрылись в высокой ватной траве, не особо беспокоясь о новоприбывшем. Ну и ладно, чего уж там… Его приняли, и это главное, но все же пара назойливых вопросов все еще терзала летящего к цели австралийца…
…Через несколько минут Рэдж оказался перед входом в катакомбы. Оттуда веяло теплом, так несвойственным для Куурго, и австралиец уверенно зашел внутрь, на ходу придумывая речь, в которой задаст основные мучавшие его вопросы.
Катакомбы представляли собой длинные тоннели из хрупкого рассыпающегося камня, грозившего чуть ли не каждый миг обрушиться на голову идущего человека. Как ни странно, мох здесь был живым и заполонял собой почти все пространство стен, узорчато обвившись вокруг камней и безмолвно наблюдая за происходящим. Со сводчатого потолка постоянно капала вода, но была ли она живой, парень не знал и продолжал идти дальше, перебарывая изо всех сил уже давно возникшую жажду. Под ногами противно хлюпали лужи, отражая в себе серые поросшие мхом камни, а там, где стен уже давно не существовало, росли неплохого размера грибы Варзы, которые были единственными годными в пищу.
Вскоре Рэдж оказался в Килисе… О, что это было за зрелище! Можно было с твердой уверенностью сказать, что этот город жив. Не выживающий и не существующий, а живущий своей полноценной жизнью! Вокруг огромного подземного озера расположились ряды домов из серого прочного камня, в окошки которых выглядывали любопытные дети, стремящиеся увидеть незнакомца и возбужденно тычущие в него крохотными пальчиками. У водоема виднелись специальные устройства, перекачивающие воду в дома и на редкие клумбы цветов (!), находящиеся возле нескольких домов, наверняка принадлежащим каким-то важным персонам здесь. И деревья… они были живы, даже несмотря на то, что росли под землей… Люди, сновавшие туда-сюда, недоуменно посмотрели на прибывшего, а затем опять продолжили собирать грибы Варзы или что-то разрабатывать возле Главного Стола.
-А, новенький… - к Рэджу подошел довольно ухмыляющийся коротко стриженный поседевший мужчина в новой самодельной одежде из неизвестного материала, - Будем знакомы, я – Ульц.
-Рэдж, - кивнул австралиец, пожимая его руку, - с Земли.
-Ясно, ясно, - закусил губу местный, а затем неожиданно добавил, - Ладно, идем. Тебя ждет Махнея.
Больше Ульц ничего не сказал и устремился к одному из домиков, у которого росло пышное дерево, окруженное круглой цветочной клумбой. Хоть Рэдж и пытался заговорить с мужчиной, тот постоянно отнекивался и ссылался на эту Махнею, якобы только она и прояснит свет на ситуацию. В общем, из местного не вышло ничего выбить, и австралиец в расстроенных чувствах зашел в низенький домик.
Мебели не было вообще… лишь одинокая свеча сиротливо освещала стены комнаты, через камень которых гордо пробивался все тот же зеленый мох. На деревянном полу устроилась старенькая женщина и, как только Рэдж вошел, начала внимательно изучать прибывшего. Ее подслеповатые глаза даже сейчас излучали истинную мудрость, а тонкие морщинистые губы постоянно что-то шептали про себя, поэтому создавалось такое впечатление, будто они живут своей собственной жизнью. Ноги старушки были босы, и кое-где на них виднелись серьезные порезы, но, поймав взгляд австралийца, та поспешно спрятала ступни под странным одеянием из крапивы. Поправив выбившийся седой локон морщинистой рукой, Махнея тихо сказала:
-Деревья поведали мне, сынок, что ты приближаешься к нашему поселению. Что привело тебя сюда?
-Я ищу одну девушку, - Рэдж присел на пол и взглянул в глаза старушке, - Я должен хотя бы знать, что с ней все в порядке.
-Ты сделал ей больно, сынок, - друидка, казалось, читала его как книгу, - и ты не знаешь, где она.
-Да, - австралиец опустил голову и спрятал лицо в ладони, - Я был таким идиотом… я… не могу себе простить того, что обидел ее…
-Без нее тебе плохо, сынок, нельзя так, - покачала головой Махнея, - Друиду нельзя так тосковать, иначе твои жизненные силы уйдут в небытие…
-Друиду? Но я… - осекся Рэдж, недоуменно смотря в глаза старушке.
-Каждый хоть немного друид, - оповестила Махнея, разминая затекшие пальцы рук, - И ты, сынок, не исключение, так как переживаешь за природу, за людей, за нее. Именно поэтому ты смог воскресить листья на дереве… ты должен быть сильным, сынок.
-Я… мне плохо, - слова встали в горле комком, и парень беспомощно опустил руки.
-Не опускай рук, сынок, - ласково сказала старушка, и Рэдж на миг вспомнил маму, как она пела ему колыбельную, как нежно гладила его по голове и как, иногда сердившись, ругала его за очередную оплошность. Но однажды они с отцом исчезли, и больше никто никогда их не видел, а пятилетний малыш Рэджи был отдан на воспитание далекой родственнице. Вся эта душевная тяжесть нависла над парнем невыносимым грузом, и он чувствовал, что так и закончит свое существование в Куурго, ведь не сможет вспомнить, в чем солгал в тот роковой момент.
-Хорошо, - голос старушки расплывался в сознании юноши, - ты можешь увидеть ее…
-Кого? – еле ворочая языком, спросил тот.
-Ту, которую почти потерял…
Рэдж на ватных ногах встал и последовал за шустрой друидкой, выходящей на улицу и направляющейся к одинокому домику на окраине. Парень ловил на себе заинтересованные взгляды прохожих, но ему было все равно. Он не знал, что будет говорить ей… как будет смотреть в ее глаза после того, как так мерзко с ней поступил… Ни одна дельная мысль не хотела упорно приходить, и юноша понимал, что навсегда потерял ту, которая несла свет…
В этой комнате был большой стол со стоящими на нем свечей да тарелкой с недоеденными кусочками грибов Варзы, а на кровати, раскинув русые волосы по моховой подушке, спала она… Инна сейчас была сама собой, так как во сне она могла получить то, что хотела, и могла жить там, где желала. Ухо девушки рассекал большой порез, из которого сейчас немного струилась алая кровь, и Рэдж стиснул зубы от охватившей его боли за нее… мерзкие твари… они еще заплатят за это, обязательно…
Инна открыла глаза и, увидев стоящего рядом бледного Рэджа, отвернулась.
-Тетя Махнея, зачем вы привели его сюда? – спросил ее дрожащий голос, - Я не хочу его видеть.
-Доченька, зачем ты так? – друидка подошла ближе и погладила всхлипнувшую девушку по голове, - Ты должна сказать… а я пойду пока, а вы поговорите.
Махнея бесшумно покинула комнату, а Инна не проронила ни слова и все так же продолжала смотреть в противоположную от Рэджа сторону, чтобы случайно не разреветься, как первоклассница.
-Прости меня, - тихо прошептал австралиец, боясь сделать лишний шаг, чтобы девушка не сорвалась с места и не убежала, - Я был таким идиотом… я… даже не могу описать того отвращения, которое сейчас чувствую к себе. И… мне плохо без тебя… я себе места не находил, когда ты сбежала с казни неизвестно куда… я готов был тогда разорвать Арлу за то, что она совершила, но для меня тогда была важна только ты…
-Неужели? – всхлипнула Инна, - Только в тот момент, когда я покидала Грайс, ты не думал обо мне. Когда меня схватили монстры и потащили куда-то, чтобы казнить, тебя не было. Так о чем ты тогда говоришь, Рэдж?
-Я… - парень запнулся и боязливо присел к ней на кровать, а Инна продолжала:
-Когда я убегала от этих тварей, с трудом призвав Ипостась, я тебя не видела. Когда за мной по пятам гнались палачи, и одна гончая разодрала мне ухо, ты был где-то далеко. А где ты был тогда, когда меня едва не схватили монстры страха, но каким-то образом я смогла оторваться от этих тварей? Где ты тогда был, Рэдж? Где? – девушка не хотя повернулась к нему, и на ее глазах заблестели хрустальные слезы.
Парень молчал… не может этого быть… если она смогла оторваться от монстров страха, то отсюда вытекает только два вывода: либо она чернь, чего быть не может, либо…
-Неужели…
-Ну, что еще? – слезы лились по щекам Инны опасным водопадом.
-Ты – Несущая Свет, Инна, - изрек Рэдж ошеломленным голосом.