- Вот! Все!
Пальцы, покрытые зеленоватой чешуей, разжались, словно отпуская ниточки марионетки - вполне самостоятельной и даже одушевленной, секунду тому получившей долгожданную жизнь.
Два демиурга - юноша лет двадцати и сорокалетний мужчина, присели на обломок астероида, нисколько не смущаясь отсутствием воздуха - они не дышали. В призрачно мерцающей черноте завис изящный шар, окутанный, будто газовой вуалью, тонкими полосками облаков. Изумруд и бирюза преобладали в его расцветке - лиственные леса и реки, моря, океаны... новый мир, еще не убитый человеческою чумой.
Мужчина задумчиво смотрел на новорожденную планету.
- Вспышка энергии зафиксирована, Ян? - внезапно спросил он.
Тот покачал головой.
- Будет... дней через пять. Я не зря так далеко ее создавал... Его дети доберутся сюда очень нескоро, если Он того пожелает.
- А если планета не пройдет испытания? Как Салора-6 или Терни. Что тогда?
Ян поежился, с опаской взглянул на наставника. Еще с ученических времен он усвоил, что фразы опытного демиурга редко бывают пустыми.
- Распад материи... с такого расстояния не определить, из-за чего всплеск... а она... планета...
Юноша запнулся. Он вдруг с пугающей отчетливостью понял, что любая его оплошность может повлечь за собой мгновенное уничтожение того, что создавалось титаническим трудом в течение трех сотен лет.
- Для новичка три земных столетия - довольно небольшой отрезок времени. Ты уверен, что все доработал? - будто прочитав его мысли, проговорил Гэлатхар.
Человекоящер судорожно кивнул. Больше медлить нельзя, иначе он вот-вот сойдет с ума. Первая планета, сотворенная им лично, от железного ядра до последней молекулы хрустально-чистого воздуха - сейчас решается ее судьба. И все зависит от его спутника, наставника и экзаменатора - мэтра Гэлатхара, сурового, будто высеченного из камня, демиурга. Не стоит даже и пытаться его уговорить смягчить свои требования, поскольку тогда ситуация будет еще плачевнее...
"Речь идет не об игрушках, а о существовании Вселенной! Никаких поблажек нет, и быть не может!" строго говаривал он. Сам мэтр создал множество миров, ни разу не повторив структуру и ткань. Он настаивал на том, что каждое творение уникально и не должно быть плагиатом. Остальные соглашались, однако все чаще создавали системы, подозрительно схожие с праматерью-Землей. В основном копированием занимались молодые демиурги, чьи наставники безобразно потакали безалаберным ученикам. Гэлатхар же этого не принимал...
Сейчас он удрученно рассматривал сияющую сферу, медленно, торжественно вращающуюся по своей оси. Еще одна Земля? Вряд ли. Но что-то, схожее с ней, определенно. Чем руководствовался рисковый юноша, лелея творение?
- Как хочешь назвать свою красавицу, Ян?
- Айруш... - тихо ответил демиург.
Гэлатхар с любопытством взглянул на него.
- Айруш? Напевно. А почему именно так? – Ян собрался было ответить, однако наставник прервал его - Впрочем, время не терпит. Вернемся к разговору позже. Показывай свои владения.
Ученик поспешно взмахнул рукой, образовывая портал.
- Он перенесет нас на вершину холма в южной части планеты... оттуда многое можно увидеть... или лучше...
- Лучше стратосфера, километров пять над поверхностью. Потом спустимся.
Ян кивнул, легко откорректировал направление и шагнул в молочно-белую арку. Наставник направился следом, на миг прикрыл глаза от яркого света...
Они стояли на прозрачной, будто тонкий лед, платформе, что зависла в воздухе. Легкий ветер мимолетно касался их лиц - напряженных, тревожных. Ян отворачивался, вглядывался в хрусталь неба и зелено-голубую дымку под ногами творцов. С такой высоты сложно было разглядеть детали местности, однако юноша точно знал - там, ближе к северу - изумрудные холмы, невысокие водопады; на юге простираются лиственные леса, озера... да, он помнил даже с закрытыми глазами, на ощупь. Возможно, и Он испытывал эту удивительную связь со своей возлюбленной Землей - не первым, но любимейшим миром.
Возможно... а может, и нет. Ведь сколько у Него этих миров? Миллиарды, неисчислимое множество... И быть связанным крепкими нитями с каждым из них одновременно подобно смерти...
- Ну, так что, Ян? Я слушаю тебя. Начнем с сухих фактов, пожалуй...
- Три материка, океан, двенадцать морей и двадцать семь крупных рек, из них пять - на Атару, четырнадцать на Вальхалле, и восемь на Гэлате, - бойко, даже слишком бойко произнес человекоящер. Чешуя стремительно меняла цвет с изумрудного на болотный, причудливо перетекая через салатовые оттенки. Ян нервничал.
- Горные массивы?
- Восемь. Пять в северном полушарии.
- Пустыни?
- Нет. Вообще.
- Жаль. Тогда я бы вновь увидел далекую Землю…
Ян вспылил:
- Намекаете на некачественную работу, мэтр?!
- Ты знаешь, что все желаемое я сообщаю напрямую, Ян. Впрочем, в каком-то аспекте так и есть – да, намекаю. Плагиата хватает и без тебя, не подражай неучам. Я не этому тебя учил, - холодно ответил демиург.
- Но… - беспомощно прошептал юноша.
- Попытайся опровергнуть мое мнение. Заставь меня понять, что я вижу бриллиант, а не фальшивку. И, желательно, поскорее.
Резко, однако, время не медлит. Терять его на пустое созерцание бессмысленно и глупо. Ученика приходится торопить и подталкивать. Чаще всего это болезненный процесс.
«Первая его работа. Жаль, что я не помню свой первый созданный мир. Кажется, это тот, что погиб несколько тысячелетий тому… там тоже была разумная жизнь» устало, равнодушно подумал демиург.
- Мастер, позвольте вопрос, - вдруг проговорил Ян.
- Позволяю.
Молодой демиург собрался с силами и выпалил:
- Ради чего все это? Ради чего мы создаем сотни планет, пригодных для людского существования, но не подпускаем их к своим творениям ни на шаг? И почему мы сами служим им, людям? Почему Он так сделал?
Гэлатхар взглянул на юношу с интересом и грустью.
- Видишь ли, это сложно объяснить…
- Я знаю! – воскликнул Ян, - Но все же?
Платформа, на которой стояли оба собеседника, внезапно рванулась вниз. Юноша нелепо взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие.
- Невежливо перебивать собеседника, Ян, а если ты так хочешь услышать ответ, то давай-ка отложим экзамен. Дня на три. Или закончим его как можно быстрее.
Юноша осторожно заметил, что второй вариант устраивает его больше.
- Великолепно. Итак, что насчет спутников?
- Три.
- Не многовато ли, Ян?
- В самый раз.
- Ладно, как знаешь. Мезотуннели?
- Пока ни одного. Работаю над этим. Планируется четыре туннеля, выходы у Фейи, Ностадамера, Терры и Салоры-6…
Гэлатхар нахмурился.
- Зачем тебе два выхода у погибших миров?
- Средняя удаленность от Земли, как раз то, что надо. Располагать их в открытом пространстве я не хочу, а Дираэль и Виктор – те, с кем удалось договориться. Да и вы не против, насколько я знаю.
Демиург кивнул.
- Это единственная планета системы?
- Единственная обитаемая. Еще пять. В основном, сырье…
- Да, кстати, - проговорил экзаменатор, - что с сырьем?
- Металлы, железо, золото, алюминий - в изобилии. Тербий. Самые глубокие залежи - до 15 километров, но большинство на поверхности, простираются далеко...
- Удобно, - заметил задумчиво Гэлатхар, - Даже очень...
- Есть всё. Абсолютно. Этот мир полностью автономен! - Ян сиял от гордости и восторга.
Прозрачная платформа медленно достигла вершины изумрудного холма. Собеседники сошли на землю, и продолжили беседу.
- Автономен, говоришь...
- Вода, пища, полезные ископаемые... - принялся считать юноша.
- Я понял, не трать драгоценное время. Ты мне более не нужен. Дальше я пойду один. Когда буду готов огласить решение - позову.
Человекоящер кивнул и растворился в воздухе. Интереса ради, демиург проследил направление телепортации - точкой прибытия служил один из небольших островков в экваториальной части материка. Что и говорить, Ян постарался - его планетка была уютной. Даже... слишком?
Гэлатхар спустился в долину. Воздух наполнял густой, теплый звон, подобный далекому колокольному набату. Это был тот самый звук спокойствия и гармонии, что в развитых мирах преображался в злые крики ярости и боли.
Вспыхнул и погас в шероховатой ладони лепесток сиреневого огня. Потом... можно будет создать глобус. Можно сначала рассмотреть детали, а потом уже целую картинку. Это не является прегрешением...
Мир был похож на картинку из старой детской сказки. Желтое доброе солнце - греющее, но не жгущее, впадающая в озеро небольшая река... не хватало лишь замка и, скучающей в ожидании принца, принцессы. Неужели Ян перечитал сказок в детстве? Смешно. Но возможно. Жизнь, сама по себе, удивительно смешна – но, тем не менее, опасна и непредсказуема.
Демиург прикрыл глаза. Он чувствовал пульсирующие нити жизни, пронзающие пространство. Будто кровеносные сосуды, они достигали самых отдаленных точек планеты, питали все живое на ней, и распределяли энергию по всему телу мира.
Чистота невинности, невинность чистоты... прекрасная, удивительная, мимолетная красота ее сияния в искаженной тьме Вселенной. Мужчину вдруг охватило жгучее желание изолировать все новорожденные миры, чтобы их никогда никто не смог искалечить, испоганить, превратить в немощных полуживых созданий, как их предшественников.
Люди, гуманоиды, Чужие – разум во всех его проявлениях опасен. Разумные создают машины, засоряют Вселенную, убивают себе подобных ради рассыпающихся в пыль благ. Стоит ли оно того?
Нет. Не стоит. Потому что никакое могущество не стоит жизней миллиардов.
Да. Стоит. Потому что остановка влечет погибель.
Так где черта? Искать идеальное равновесие, учиться обуздывать инстинкты, понимать мир и себя. Хотя невероятно сложно отказаться от морального разложения ради сиюминутного.
И все же, продолжая думать лишь о себе, отдельно взятый разум обречен. Под «отдельно взятым» можно подразумевать и человека, и государство, и расу – это не важно. Разум, при всей своей мудрости, ослеплен. Он может видеть – однако не хочет.
Прости, Отец... не уберег, не сохранил миры от повторяющихся ошибок. Истории их шли по спирали, история Вселенной - давно уже по кругу. Как это изменить? А стоит ли?..
Может быть, все обречено на гибель...
Погруженный в размышления демиург даже не заметил, как вышел на берег реки.
Планета жила своей жизнью. В траве копошились какие-то насекомые, небольшой зверек, схожий с лисой, охотился на кого-то в зарослях. Солнце золотило верхушки деревьев, а те шептали светилу какие-то слова, понятные лишь им самим. Все так, как и должно было быть. Хороший мир. Хорошие обитатели. Нет людей - без них как-то уютнее, и, во всяком случае, не хуже. Тишь да благодать...
Безмятежное небо - прозрачно-голубое, хрустальное. Тонкий платок атласа, накрывший сферу. Ленты облаков на нем, будто вышивка.
Легенда сошла с пыльных страниц и воплотилась в жизнь...
Наверняка этой планете суждено стать замечательным курортом для земных, да и не только земных обитателей. Отличный климат, плодородная земля, рекреационные ресурсы практически неисчерпаемы – что еще нужно для чудесного отдыха?
Не планета, а маленький рай…
Демиург поднял голову, усмехнулся в высоту.
Айруш… Айруш.
И все стало ясно.
Какой же все-таки идеалист этот Ян...
Автономия? Ресурсы? Климат?
Идеальный мир.
Айруш. На родном языке молодого демиурга – Рай.
Так и не созданный на Земле.
Он помнил... помнил, как создавались под нервными пальцами очертания мира. Того первого мира, что призван был воплотить в себе все мечты, все надежды Его - Гэлатхар и Сатанаэль присутствовали при рождении кусочка пространства. Он, даже Он когда-то тоже надеялся...
Но шло время. И Богу стало скучно в совершенном, чистом мире. Он создал разум, даже не подозревая, какие ужасные последствия повлечет за собой этот шаг.
По образу и подобию Своему...
Но мудрость в сердца человеческие он вложить так и не сумел.
Люди, дети Его, боролись за идеалы, сея смятение, боль и страх. Сколько крови пролилось за иллюзии, когда требовалось лишь прекратить делать больно?
Первым Раем должна была стать Земля. Однако никто не учел, что Рай для каждого свой. Никто не предполагал, что люди не поймут простейшей истины, и сами же убьют даже крошечную надежду на счастье, оставаясь мятежными призраками полуразрушенного мира.
Сколько было создано для них, и сколько ими погублено!
И Он теперь со скорбью наблюдает за детьми, слишком рано осознавшими собственное могущество.
Слишком рано появившихся...
Отче, зачем ты покинул своих детей?!
Господь хотел создать Рай, а получил фундамент для Ада. И Сатанаэль тут вовсе ни при чем. Люди бы и сами до всего додумались...
Можно оставить этот мирок. Ему не быть Раем, но и Адом не стать. Никто не станет портить такую уютную планету, милую и чистую. Осуждать за это не будут, в конце-концов, никому не помешает затерянный в бескрайней Вселенной мир… под названием Айруш.

- За что?! Не убивайте ее!
- А я и не буду. Ты сам это сделаешь.
- Нет!
- Ян…
- Нет…
Юноша опустился на колени перед наставником, закрыл руками лицо. Приглушенно зашептал:
- Мэтр, прошу вас… ради всего святого прошу…
Гэлатхар с усилием отвернулся.
- Ян, послушай… Ты хотел создать Рай. Но сколько еще нужно повторять, чтобы ты понял – Рай у каждого свой. Одного на всех не получится, как ни старайся. Поиски невозможного чаще всего заканчиваются катастрофой. Мы к этому еще не готовы, мы все. Идеалу не место в этой Вселенной…
- Как пожелаете…
Мэтр вздохнул.
- Ты ничего не понял…
- Я пойму. Позже. Я же способный ученик.
Шатаясь, Ян выпрямился и прикрыл глаза. Тихо застонал от пронзившей его тело боли. А Гэлатхар безучастно смотрел, как погибает в огне новорожденный мир. Будь слова ученика немного иными, не вкладывай он в творение этот смысл – все могло бы быть совсем по-другому…
Вот только все дело в том, что идеалу не место в этой Вселенной. И подделкам под идеал – тоже.

17.06.2009
Киев