Она брела сквозь лес. Не разбирая дороги. Вот уже шесть часов кряду. Продираться сквозь подлесок, перелезать через полусгнившие стволы отживших свое деревьев, преодолевать изрядной глубины овраги – не самое приятное занятие. Платье было безнадежно испорчено. Ноги омерзительно болели. Синяки и ссадины сделали бы честь самому суровому уличному бойцу – но никак не хрупкой девушке.
Леонора впервые в жизни чертыхнулась. О чем она только думала? Было верхом глупости уйти одной в совершенно незнакомый ей лес. Уйти туда в собственный день рождения – совсем идиотизм. Леонора и раньше совершала весьма странные поступки, но сегодня она превзошла саму себя. Сбежать с торжеств по поводу ее, Леоноры, девятнадцатилетия, устремиться в чащу вслед за девятихвостой лисицей… Да, это сойдет за симптомы серьезного психического заболевания.
Леонора остановилась на прогалине. Может, она и вправду не в своем уме? А лисица и голос – примерещились. Тогда нужно идти назад, пока не поздно. Впрочем, уже поздно. Ей не найти обратной дороги. Не выйти из этого леса.
«Леонора! Леонора!» - снова позвал голос. Меж деревьев показался рыжий силуэт с девятью хвостами. Не подчиниться зову было невозможно. Девушка снова пошла вперед. Превозмогая боль в ногах и мрачные мысли.

Сид Ахмет Бененхели с кряхтением перелез через очередное поваленное дерево. Шастать по мрачноватому осеннему лесу не было ни малейшего желания. Но репутация мудреца и волшебника обязывала престарелого мавра отправиться на поиски. На поиски взбалмошной девицы, которой ни с того ни с сего вздумалось убежать в лес. Вообще-то мудрецы и волшебники, а тем более престарелые, не должны прочесывать лес в поисках всяких там Леонор. Но не в этот раз. Если верить сбивчивому рассказу пастушка Хулио, последним видевшего Леонору, она ушла в лес вслед за «дьявольским рыжим зверем». А дьявольские рыжие звери, по разумению жителей Сьерра-Карраско, как раз по его, Сида Ахмета Бененхели, части. Как будто бы ему больше нечем заняться. Не стоило соглашаться. Он слишком стар для этого. Но дон Эмилио так просил, так умолял найти его внучку... И плакал. Старый Бененхели не умел отказывать плачущим людям. Испросив у Всемилостивого и Милосердного терпения, старик продолжил свой путь.

Леонора поняла, что потеряла вторую туфлю. Впрочем, ей не было до этого никакого дела.
«Леонора! Леонора!» - на этот раз голос звучал громче и отчетливее. Леонора ускорила шаг. Звук этого голоса будоражил ее, лишал остатков рассудка. Ей было страшно, но голос был сильнее испуга. Он был сильнее чего бы то ни было.
Неожиданно на пути у девушки возник ручей. Леонора остановилась на мгновение, но тут голос снова позвал ее. Ручей был неглубок, но вот вода в нем текла ледяная. Леонора не чувствовала ног. Что ж, по крайней мере, они больше не болели.
Леонора споткнулась и упала. Запах земли удивил ее. Он был приятным, бодрящим и странно-знакомым. Звук голоса придал ей сил. Она поднялась и снова пошла на зов. В ее длинных золотисто-рыжих волосах во множестве запутались опавшие листья и сухие травинки. Леонора обратила на это внимание и нашла красивым. Леонора была эстетом.
Верно. Нужно искать положительные стороны в этом непонятном путешествии. Иначе она сойдет с ума. Если уже не сошла.
«Сойти с ума. Почему бы и нет», - с такой мыслью Леонора вышла на большую поляну.

Сид Ахмет Бененхели угрюмо глядел на ручей. В руках он держал туфлю. Ее он нашел в одном из многочисленных оврагов, которые ему приходилось преодолевать на пути к цели. Целью его была Леонора. Вот уже шестой час он шел по следам, которые она оставляла во множестве в виде сломанных веток, обрывков платья на сучьях и обуви в оврагах.
Старому Бененхели очень не нравилось то ощущение новизны, которое он испытал, только войдя в старый лес. Что-то было не так. Нет, лес не стал мрачнее, темнее и дремучее. Скорее даже наоборот. В лесных шорохах, в опавших листьях, да и в самом лесном воздухе Сид Ахмет Бененхели ощущал нечто нежно-таинственное. Старик знал этот лес очень хорошо. Вот уже семьдесят лет. Ничего таинственного в нем не было – лес был самым что ни на есть заурядным. Тем более в нем не было ничего нежного – напротив того, лес был мелочен, мстителен и мерзопакостен. Но теперь все изменилось. Что-то пришло в лес, но что? Или кто? Бененхели догадывался о причине перемен.
Старый мавр не хотел мочить ноги. Потому, собравшись с мыслями, он пробормотал несколько слов на одному ему ведомом языке и воспарил над землей. Затем он простер руки вперед и неспешно перелетел через ручей. Опустившись на землю с другой стороны, Бененхели пригладил бороду, отряхнул халат, поправил чалму и пошел вперед. Он чувствовал, что скоро придет. Вот только куда?

Незнакомка стояла перед девушкой. Притом перед очень красивой. Хотя незнакомка имела вполне человеческий облик, Леонора знала, что это она, та самая девятихвостая лисица. Та, что звала ее. Владелица того колдовского голоса.
Октябрьское солнце чуть грело. Ветер прекратился. Леоноре было хорошо. Она сидела на земле и разглядывала незнакомку, не решаясь заговорить с ней. Восточное лицо, красновато-рыжие волосы, уложенные в диковинную прическу, странного вида одеяние из зеленого шелка. Звериные глаза. Образ лисы-оборотня очаровывал. Завороженная Леонора едва дышала. Столь прекрасное существо она видела впервые.
Леонора собралась с духом и заговорила.
- Кто Вы, сеньора?
- Я – твои фантазии…
- То есть, ты мне мерещишься?! Черт возьми… - Леонора второй раз в жизни чертыхнулась,- Значит, ты мне мерещишься. Я сошла с ума. Великолепно. Блеск.
- С некоторой точки зрения – да, ты сошла с ума, - отозвалась лиса, - Как сходят с ума все, кто много фантазирует. Я – волшебство, в которое ты веришь. Я – то, что замечаешь только ты, а другие – нет. Я то, что снится тебе по ночам. Отчасти, я – это ты. Отчасти – нет. Я наблюдаю за тобой. И помогаю тебе жить в твоем волшебном мире.
- Хм… - Леонора недоуменно поморщилась, - в некоторых книгах я читала о волшебных существах – помощниках. Уж не одна ли ты из них?
- Очень может быть.
- Очень может быть?!!!
- Я не знаю. Тебе виднее. Ведь я – лишь твое воплощение.
- Ох… Ладно, воплощение, скажи-ка мне вот что: зачем тебе понадобилось тащить меня сюда через весь этот треклятый лес?
- Я хотела посмотреть, насколько ты любопытна, безрассудна, и не боишься ли ты волшебного. Кроме того, здесь очень мило.
Поляна действительно была прелестна.
- Да, вот только мне пришлось идти до этого милого места через лес напролом, - обиженно проскулила Леонора, - Я вся испачкалась, поранилась, а красивое платье безнадежно испорчено.
- Платье? – спросила лиса и подмигнула девушке.
Леонора оглядела себя. Платье и вправду несколько отсутствовало. Большая его часть осталась в лесу, на сучьях и кустах.

Сид Ахмет Бененхели слушал этот разговор вполуха, а сам с интересом просматривал книгу. Книга называлась «Записки Ляо Чжая о необычайном». В ней содержалось великое множество всяческих историй про лис-оборотней. Волшебник читал и дивился. «Лисы… А они интересные», - подумал Бененхели.

- Ну вот, по твоей милости я осталась почти голая, - негодовала Леонора.
- Не беда, - отозвалась лисица.
Она сорвала несколько травинок, что-то пошептала над ними – и в ее руках оказалось одеяние из зеленого шелка, такое же, в какое была облачена она сама.
- Вот, одень, - девушка-оборотень протянула одежду Леоноре.
- Спасибо, - сказала та, и не без опаски натянула на себя не то халат, не то платье. Трудно сказать, что именно представляло собой одеяние.

- Ладно, - продолжила Леонора, - с этим разобрались. Теперь скажи, почему именно лиса?
Ее собеседница рассмеялась:
- Подумай хорошенько. Ты одиночка. Ты любопытная, но чураешься людей. Любишь прятаться. Неохотно идешь на контакт и никогда сама ни с кем не знакомишься. Ты постоянно проказничаешь. Часто следишь за своими знакомыми украдкой. Кроме того, Ты рыжая и слишком дикая для человека.
- Куда это ты клонишь? – пробормотала Леонора.

Сид Ахмет Бененхели убрал книгу обратно в чалму. Он очень хорошо знал Леонору. Она была частым гостем в его библиотеке. Иногда они подолгу разговаривали. Теперь он припомнил то, на что раньше не обращал внимания: нелюдимость девушки, ее странные наклонности, ее хитрые и умные глаза. Он пристально смотрел на Леонору. Слова лисы взволновали его. Он пробормотал что-то вроде «этого еще не хватало», и стал копаться в чалме в поисках некоего предмета.

- А ты подумай, - лиса подмигнула Леоноре.
- Я что, тоже?..
- Да, ты тоже лиса. Правда, пока с одним хвостом.
- Откуда ты знаешь?
- Я вижу это.
- А как мне… Ну… Обернуться лисой? – Леоноре становилось все интереснее.
- Перекувырнись через голову. Вот так, - с этими словами девушка-оборотень сделала сальто в воздухе и предстала перед Леонорой в образе лисы с девятью роскошными хвостами.
Леонора хотела повторить это движение, но не успела.

- Кеш'бол азар тсугур эмэ бенен'джар! – вещал Сид Ахмет Бененхели, потрясая посохом.
Заклинание сработало превосходно: девятихвостая лисица не могла пошевелиться. Леонора тоже замерла, но не от чар – от испуга. Дедушка Бененхели – так она обычно называла волшебника – был одним из немногих, кому она доверяла и с кем подолгу общалась. Но сейчас его появление застало Леонору врасплох и сильно испугало. Что он здесь делает? И что такое бормочет?
Тем временем мавр подошел к лисице.
- О нечестивое порождение шайтана, говори, кто ты, и что тебе здесь нужно? – голос старика был весьма грозен.
- А сам не видишь? Если не силен в естествознании, то поясняю: я лисица. А ты кто такой? – отозвалась лиса, вызывающе глядя на волшебника.
- Я – Сид Ахмет Бененхели. Я волшебник. Я пресеку твой злой умысел, во имя Аллаха!
- О каком таком умысле ты говоришь? Я вполне мирная лисица.
- Ты лжешь, шелудивое дитя порока! Мирная лисица не стала бы сманивать девочку с ее дня рождения в лес, не стала бы обучать ее нечестивому колдовству! Я разгадал твой замысел, о дочь шайтана, и не позволю ему осуществиться. Молись своим богам, неверная! – с этими словами Бененхели занес посох над головой.
- Не надо, дедушка Бененхели! – запричитала Леонора, - не трогайте ее, она не желала мне зла. Она только хотела познакомиться!
- И для этого увела тебя в лес, подальше от людей? Хорошо, что старый Эмилио сразу позвал меня, иначе кто знает, что бы сделала с тобой эта нечестивица. Сейчас я добью ее, и дело с концом.

Леоноре было жаль лису. Она казалась ей весьма милой. Она была интересная. И волшебная. И очень красивая. Девушки Сьерра-Карраско особой красотой не отличались, только Леонору можно было назвать по-настоящему прекрасной. Леонора же ценила красоту. Она была эстетом. Женскую же красоту она ценила вдвойне. В случае же с лисой красоте сопутствовал также острый ум. Нет, Леонора не могла позволить волшебнику уничтожить это существо. Тем более что она знала его слабость.

- Не бейте ее, дедушка Бененхели! – вопила Леонора, заливаясь слезами, - Она совершенно безвредна! За ней нет никакой вины. Я сама пошла в лес ей вслед! Не губите ее, добрый сеньор Бененхели! Вспомните, как падре Антонио призвал по Вашу душу инквизиторов! Вы тогда тоже ничего дурного не совершили, а Вас едва не сожгли на костре!
Леонора буквально давилась слезами.
А Сид Ахмет Бененхели не умел отказывать плачущим людям. Руки его задрожали, и он опустил посох. Лиса обрела способность двигаться.
- Иди, и да пребудет с тобой Аллах. Можешь даже остаться в этом лесу. Но смотри, не вздумай показываться в Сьерра-Карраско, а равно и в других поселениях! Я буду наблюдать за тобой. Ты же, негодница, - обратился он к Леоноре, - сейчас пойдешь со мной к твоему деду и получишь от него все, что тебе причитается за тот переполох, что ты устроила своей лесной прогулкой.

Бененхели увел Леонору. Лиса некоторое время смотрела им вслед, затем скрылась в лесу.
Ма Лян проводил ее взглядом. Он закрыл глаза и вздохнул. При этом едва не свалился с дерева, на котором сидел.
«Интересный человек этот Сид Ахмет Бененхели, - подумал молодой даос, - Надо будет потолковать с ним. Обезвредить лису-оборотня одним заклинанием – это сильно. И с той красивой девушкой тоже надо будет познакомиться».