«Летние травы
Там, где исчезли герои
Как сновиденье».

«Красное-красное солнце
В пустынной дали... Но леденит
Безжалостный ветер осенний».
Басе Мацуо.

«Крылья бессмертного сломаны,
Сломаны.
Душа бессмертного продана,
Продана.
Глаза бессмертного бездонны,
Бездонны.
Пути бессмертного потеряны,
Потеряны»
Из «Поющей Книги» Знающих Лунные Пути.

Noli me tangere!(1)

Никогда не знаешь, чем может закончится очередной депрессивный день.
Маршрутка в очередной раз подпрыгнула на рытвинах и окатила грязью дребезжащую легковушку. Кира прислонилась щекой к грязному стеклу, сквозь мутные струи дождя стараясь не проглядеть свою остановку. День с самого утра был мрачным, таким же, как и душа Киры. Оставалось проехать все ничего, когда настойчивая вибрация телефона заставила девочку вздрогнуть. Кира быстро полезла в карман плаща и прочитала сообщение.
«Помоги» - все лишь одно слово от неизвестного абонента. Кира нахмурилась и не стала обращать внимания. Мало ли какие психи наугад набирают номера. Это было уже перебор в океане ее безразличия. Кира едва слышно вздохнула.
Маршрутка катилась дальше. Кира вышла под дождь и, засовывая окоченевшие руки подальше в карманы, побрела от остановки в пустынные серые дворики. Этот путь порой напоминал прогулку в другой мир: обычно среди этих развалюх довоенной постройки пили наркоманы или около гаражей резвилась малышня, но сейчас было тихо и пустынно, только свет единственного оставшегося в живых фонаря тускло мигал. Кира постаралась пройти это место как можно быстрее. В голове у нее крутились навязчивые мысли о затаившихся в кустах маньяках и извращенцах, поэтому, хлюпая мокрыми кроссовками, она вжала голову в плечи, стараясь казаться незаметнее.
Какая-то тень мелькнула на краю бокового зрения, и Кирино сердце бешено забилось. «Это все лишь кошка, идиотка. Так ты скоро станешь параноиком!» - бурчала она про себя, хотя это не сильно то и помогало. Она уже почти бежала, как чья-то железная рука опустилась ей на плечо, заставив затормозить. «Главное – не смотреть в глаза. Это их провоцирует» - успела подумать она про себя, поворачиваясь.
Прямо перед ней склонился парень, по виду года на два ее старше, в поношенном темном плаще. У него были грустные глаза мученика из анимэ, который после тяжелой битвы со вселенским злом потерпел поражение. Они (глаза, конечно) были почти желтыми, если не считать, что при другом ракурсе они были темно-синие. Кира моргнула. Парень тоже моргнул, но руку неохотно убрал.
--Простите. Я обознался, - Кира изумленно смотрела, как он разворачивается и уходит хромающей походкой, а она так слова и не сказала.
Кира в очередной раз вздохнула и поплелась домой. Оставляя мокрые следы на ступеньках, она прошлепала на пятый этаж своей хрущевки. Кира открыла дверь ключом и стянула мокрые кроссовки, смешно подпрыгивая на одной ноге. Стянула куртку.
--Эмма, я дома! – крикнула она, бросив куртку на пол в ванной.
--Угу! – донеслось из спальни. Кира прошлепала мокрыми носками и заглянула к Эмме.
--Как дела?
Эмма старательно запихивала сотню платьев в поношенный чемодан, сокрушаясь, что не может взять все двадцать пар туфель с собой. Увидев Киру, она скривила лицо в приступе притворной тошноты. Запрыгнув на чемодан верхом, она замахала руками:
--Застежки!! Быстрее!
Кира со смехом бросилась помогать Эмме с застежками и, когда это сражение было выиграно, они обе, стараясь отдышаться, валялись на полу. По представлению Киры, Эмма была настоящая красавица, но не такая, которую изображают в голливудских фильмах: с белозубой улыбкой, осиной талией и отсутствием комплексов. Эмма была особенной. В ней проглядывало что-то экзотическое – в раскосых зеленых глазах, в королевском наклоне головы, в знании восточной философии и мертвых языков. Эмма приходилась Кире тетей, но они уже давным-давно условились, что никаких теть или «по батюшке» быть не может, так как Эмме только двадцать пять.
--Опять без зонта, - укорила в приступе заботы Эмма, указывая на мокрые следы, которые остались за Кирой.
--Забыла, я все уберу. О, - Кира указала рукой на любимые балетки Эммы, - не забыла?
--Обойдутся, - махнула рукой Эмма, старательно подводя глаза перед зеркалом.
Единственное, что Кира знала об ее работе, так это то, что фирма была большая, а Эмма важный директор какого-то отдела.
--На этот раз куда? – кивнула на битком набитый чемодан.
--К черту на рога! – Эмма показала ей в зеркало язык и моргнула идеально длинными накрашенными ресницами. Кира с сожалением подумала, что ей и через двести лет так не научиться.
Когда макияж был закончен, Эмма и Кира перетащили чемодан в прихожую.
--Присядем на дорожку, - они сели: Эмма на чемодан, Кира на пол. – Да, кстати, должна же я выполнить родительский долг. Спички не бери, в Европу не звони, вари себе супы, деньги в сейфе за картиной, - Эмма подмигнула ухмыляющейся Кире. – Если что, звони мне и главное – не устраивай отвязных парти с кучей симпатичных школьников с проколотыми бровями и пупками.
Эмма чмокнула ее в щеку и распрощалась. Кира закрыла за тетей дверь и принялась за уборку. Когда вода с пола оказалась там, где и должна быть – в канализации, а сама Кира в домашней одежде и в тапочках, совсем стемнело. От лени Кира на ужин довольствовалась чашкой чая и куском сыра, потом долго сидела без света в темноте мигающего монитора компа. Не успела Кира выйти в инет, как пришло сообщение на е – mail. Кира открыла его с опаской: письмо было без каких-либо пометок и можно было запросто подцепить «червя» или «Троян»...
«Помоги, Открывающая». Кира с отвращением отправила письмо в просторную «корзину», на веки выкинув из памяти своего компьютера. Опять всякие придурки. На всякий случай включив антивирус, Кира легла спать, в блаженстве растянувшись под одеялом. Но что-то мешало ей. Казалось, что она не одна. Тихо жужжал компьютер. Кира с неохотой вылезла из-под одеяла и пошла на кухню, попить водички. Но не успела она взяться за кружку, как чья-то рука закрыла ей рот.



(1). (лат) Не тронь меня!