--- Девятый, девятый, я четырнадцатый обхожу слева.
--- Четырнадцатый , вас понял. Кстати у тебя на хвосте трое.
Истребитель выполнил головокружительный маневр уходя от огня противника. Вражеские выстрелы прошли мимо, лишь один задел крыло «Ничего, дроид справится, пора кончать с этим крейсером»
--- Девятый, прикрой меня со своим звеном, мы выходим к крейсеру, пора с ним заканчивать.
--- Вас понял, прикрываем. Удачи.
Девятый резко пошел вниз, раскрутил «бочку» и вышел на огневую позицию «Сейчас», рука сжалась на гашетке «Огонь» - две торпеды разрывая пространство неслись к тяжелому крейсеру, он был слишком неповоротлив, что бы спастись.
Мгновение – и на экранах визоров заполыхало. Цель поражена, теперь осталось добить остатки этих липнущих, как мухи, истребителей. Очередной маневр и…
--- Вставай, поднимайся. Пора завтракать. Курт.
Вместо целеуказателя на визоре появилось лицо женщины, самой родной и любимой в галактике.
--- Мам.
--- Доброе утро, Курт, пора вставать. – женщина улыбалась, о, как мила материнская улыбка. – завтрак уже на столе. – она вышла из комнаты.
Мальчик с удовольствием потянулся, но вставать не хотелось, в сознании еще витали обрывки сна, но образы стремительно исчезали и забывались, но все еще стоял перед глазами пламенем охваченный крейсер, и рой вражеских истребителей – мальчик очень хотел стать пилотом, какая романтика – летать среди звезд, истребляя врагов республики, защищая свою планету.
Но все же надо вставать, и сверкая голыми пятками мальчик побежал на кухню.
--- Садись, сегодня выйдем пораньше.
Курт сел за стол и уплетая за обе щеки спросил: - Мам, а я когда вырасту стану летчиком?
--- О Господи, не мели ерунды, лучше бы о контрольной подумал чем ночами книжки свои читать. Утром еле встаешь, сегодня ляжешь рано.
--- Ну мам… - плачущим тоном отозвался мальчик.
--- Никаких «мам», доел – пошли.
Сборы, как обычно были недолгими.

Грайс - рудниковая планета, официально принадлежала республике, но находилась за внешним кольцом и фактическая власть на планете менялась с периодическим постоянством. В основном хозяином Варкона была Торговая Федерация, использовавшая наемников для охраны рудников и поселений. Наемники же – головорезы с богом забытых планет, занимались преимущественно пьянством и играми во множественных кабаках, встречающихся в каждом поселении. Местные власти давно смирились с таким порядком, конечно не бесплатно, губернаторы - представители подобных планет жили не хуже самых видных сенаторов и давно не проживали на «управляемых» ими системах.
Поселение где жил мальчик Курт с матерью и отцом – шахтером не производило впечатление города, коим являлось на бумаге. Жилые кварталы составляли несколько сотен бараков, стоящих практически вплотную друг к другу. На узких улочках в неизменной грязи то здесь то там валялись кучки мусора, обрезки проволок, куски арматуры. Единственный более или менее широкий «проспект» проходил посередине между бараками, это была главная улица, именно там располагался кабачок «Забытая штольня», сверканием немногочисленных цветных огней привлекая посетителей – шахтеров и наемников. Общую убогую картину дополняло полуразрушенное или недостроенное (неясно) здание школы.
Именно туда, скользя в грязи, сейчас направлялась Сара Вейрен ведя под руку своего сына. Она торопилась - сегодня должен был вернуться из шахты муж с недельной смены.
--- Будь умницей, веди себя хорошо – сегодня наверное мы с папой придем за тобой.
--- Папа возвращается сегодня, да? – в глазах ребенка читался нескрываемый восторг.
--- Да Курт, сегодня. Ну все ступай.
Женщина посмотрела вслед ребенку, помахала рукой, оправила износившуюся, но старательно выстиранную юбку, и отправилась в ближайший ( и единственный) магазин – прикупить что-нибудь к обеду. Денег едва-едва хватало чтобы дотянуть до конца недели, но сегодня нужно было приготовить что-нибудь особое, потому что дома мужчина на Рилоте проводит намного меньше времени, чем в шахте.
Так неторопливо и угрюмо тянулась жизнь в богом забытом месте, на дальней планете Грайс.

В раздевалке мальчик откинул сумку, снял купленную на вырост дешевую курточку, и уже собирался идти на урок…
--- Привет, Курт – кто-то сильно, дружески хлопнул Вейрена по спине – Ну что, идем сегодня к Мэдисону? Он приглашал – у него день рождения.
--- Оу, привет Ральф – вздрогнул от неожиданности Вейрен – слушай, я не смогу сегодня, у меня отец сегодня дома, послезавтра опять ему опять на работу, да ты знаешь…
Аргумент «отец дома» был неоспорим, для каждого ребенка не было большего праздника повидаться с папой, и все понимали что значит возвращение отца на двое суток.
--- Понимаю. Ну ладно, пошли.

Разбитое, завешенное тканью окно, некрашеные осыпающиеся стены грубо сложенные из мрачных серых блоков – так выглядел кабинет в котором занимался Курт. В классе было ужасно холодно, и он попросил спустится вниз за курткой. Когда он вернулся из раздевалки учительница уже объясняла задание.
--- Дети, сегодня мы пишем сочинение, тема очень простая «Кем я хочу стать, когда вырасту». Вы видите – тема сочинения довольно свободная. Можете приступать к работе.
Курт очень хотел стать пилотом, как и множество мальчиков по всей галактике, его влекли звезды. И, цепляясь рукавом куртки за край необструганной доски, заменяющей парту, мальчик начал описывать свою единственную заветную мечту. Заглянув в работу соседа он увидел, что тот тоже пишет про пилотов. Вейрен про себя ухмыльнулся, он знал, что по крайней мере все мальчики в его классе хотели летать на истребителе, и уже в этом возрасте Курт понимал, что выберутся с этой планеты лишь единицы, а из них еще единицы смогут поступить в Летную Академию, но за себя Курт был уверен.
«Когда я вырасту, я хочу стать летчиком на истребителе, что бы побеждать врагов Республики…» - так начиналось его сочинение, к сожалению описывающее несбывшуюся в последствии мечту. Но о своей судьбе мальчик еще ничего не знал, даже не мог предположить. Сейчас же он старательно выписывал буквы, завершая текст, до конца урока оставалось несколько минут.
--- Всё, дети, сдаем работы. Ральф, собери пожалуйста все листки. Все успели написать?
--- Да – ответил класс нестройным хором голосов.
Уроки длились невыносимо долго, казалось, что время идет все медленней и медленней, тянется как резина… Но вот закончился последний урок, и дети, перескакивая через две, а то и три ступени лестницы неслись вниз.
Около раздевалки некоторых детей ждали родители, но своих Курт не увидел. «Странно, ведь мама сказала, что они с папой зайдут за мной… но хотя наверное отец просо очень устал» - размышлял, одеваясь, мальчик – поводов для особого волнения не было.
Курт сам прекрасно знал дорогу домой, тем более жил он совсем недалеко от школы – пять минут бегом и дома. Вот его барак, лестница. Дверь была не заперта и Курт стремительно ворвался к себе предвкушая радость встречи с отцом.
--- Пап, мам! Вы дома?
Ответа не последовало. Повернувшись к кухне он увидел мать – она сидела облокотившись на стол, закрыв лицо ладонями. Она плакала.
--- Мам, что случилось? Где папа? – ребенком овладевало волнение, голос сорвался.
--- Папа… - тихо протянула женщина - Курт, у нас больше нет папы. – женщина снова зарыдала.
--- К-как нет?
И тут взгляд мальчика упал на лежащую около окна бумажку, «Уведомление» значилось на ней скупое слово.
--- Шахта, где… где работал папа – короткими фразами продолжала женщина – она обрушилась. Пришло лишь это чертово уведомление – не прекращая рыдать мать Вейрена сорвалась на крик.
В глазах Курта помутилось, он еще не мог поверить, даже представить, что папы больше нет. Ему отчетливо, будто наяву, представлялись картины где они гуляют с отцом, как он берет принесенный папой интересный камень из шахты, как отец ругает Курта за его проказы. Эти воспоминания были настолько отчетливы и близки, что сознание отказывалось верить во все сказанное. Все, что сделал Курт – это завалился на свою кровать, уткнулся в подушку и разрыдался.

Завал расчистить не смогли, и тел не достали, они остались навечно погребенными в шахте. Комиссия, созданная для расследования причин произошедшего не вынесла никакого заключения, и в результате все списали на грунтовые воды и еще множество неких факторов.
Надо ли добавить, что семья Вейрена жила слишком бедно, что бы оплачивать страховку, и теперь, после гибели отца никакой выплаты им не полагалось. Зарплаты продавщицы, коей работала мать Курта, катастрофически не хватало на обеспечение семьи. Но мать не позволяла сыну не закончив школу идти работать, она не хотела, что бы ее сын повторил судьбу отца.
Через пять лет, когда Курту исполнилось четырнадцать он осмелился заговорить с матерью на счет работы.
--- Мам, надо поговорить.
--- О чем? У тебя проблемы в школе?
--- Нет, я просто … хочу пойти работать, меня возьмут в шахты разгружать вагонетки с землей.
--- Даже не думай! Что ты говоришь такое! Ты должен доучится.
--- У нас нет денег что бы оплатить школу, да и не нужна она мне. Я решил, у нас половина класса уже работают.
На Грайсе люди взрослели рано, и Сара поняла, что сына сейчас ей не сможет переспорить.
--- Возможно ты прав, поступай как считаешь нужным. Только будь очень осторожен.
--- Не волнуйся, мам. И, послушай, а почему нам не помогает администрация поселения?
--- Мальчик мой, ты уже достаточно взрослый, что бы понять, что тем сытым людям, которые считаются нашей администрацией, нет до нас никакого дела.
--- Но как же так? Ведь…
--- Никаких «ведь», сынок, они помогают только тем, кто способен заплатить, а такие, как мы должны просто смирится со всем…
Этим утром Курт миновав здание школы направился к виднеющимся вдали шахтам. Пройдя мимо складов и гаражей он достиг цели. Устроился он без проблем – разгружал вагонетки в центральной шахте, тут уже работал Ральф, бывший одноклассник Курта.