Три песни
- Споёт ли мне песню веселую скальд?-
Спросил, озираясь, конунг Освальд.
И скальд молодой выступает вперед,
В руках его арфа, а в ножнах клинок.
"Спою я три песни: в одной старина!
Тобою, могучий, забыта она;
Ты сам её в лесе дремучем сложил;
Та песня: отца моего ты убил!
Есть песня другая: ужасна она;
И мною под бурей ночной сложена;
Споем же сейчас её вместе с тобой;
И песня та: бейся, убийца, со мной!"
Он в сторону арфу, и меч наголо;
И бешенство конунга очи зажгло;
Запрыгали искры по звонким мечам -
И рухнул Освальд - голова пополам.
"Ну вот и последняя песня моя;
Ту песню и утром и вечером я
Петь не устану, когда не спроси;
Та песня: убийца повержен в крови!"
Вырастить сына, построить дом, посадить дерево. Порядок может и другой, но так или, примерно так звучит программа-минимум на жизнь для каждого мужчины. А если подумать – а зачем она? Тут же в голове рождается и ответ: «Чтоб память о себе оставить…».
«Жизнь прожить – не поле перейти», вроде все складно, но наступает момент, когда и поле пройдено вдоль и поперек и жизнь – прожита. А кто вспомнит того, кто ходил, если он ничего после себя не оставил?
Вот потому то и пользовались всегда, во все времена те, кто умел сказать, прославить… В особой цене поэты были у народов северных…
Скальд (сканд. scald- певец-сказатель) – 1) древнескандинавский поэт-певец, исполнявший свои поэтические произведения под аккомпанемент музыкального инструмента. 2) Вообще – синоним поэта.
Скальды – поэты узкой специализации. Все в их стихах сопровождает настоящего мужчину, средневекового воина-викинга. Это, например: военные походы, слава, оружие, корабль, женщина, секс (любовь) и т. д. Ибо на этом и только на этом суровым датчанам, шведам и норвежцам можно было взрастить бесстрашное потомство.
Скальдом мог стать любой – независимо от своего социального положения. Скальды постоянно отождествляли свой дар с Одином, то есть подчеркивали появление таланта божественной волей.
"Один"
Считалось, что стать Скальдом даже можно было, лишь осенив себя подобием божьей длани Одина. Например подвесив себя веревкой на дереве
"Один на ясене Иггдрасиль"
(потому что сам Один повесил себя на ясене Иггдрасиль),
"Ясень Иггдрасиль"
или посидеть немного под свежеповешеным висельником
(неизвестно, который из вариантов более действенный). Таким образом, все казненные преступники посвящались верховному богу викингов.
Рождение Скальда
Седые валы северных морей
Взор опалят своим стальным объятьем,
Поднимут из пучины бледных дней
Вкус соли жизни, разорвав заклятье.
И ты увидишь силуэты парусов,
Летящих в прошлом или в настоящем,
Летящих в дали будущих миров –
За не минутным, не беспечным счастьем.
И, может, вздрогнув – тихо запоёшь
Из сердца вдруг родившуюся сагу,
В калёной вязи рун мечом сверкнёшь,
Отрезав тень раба от духа скальда.
И горечь, немощь утомлённых зим,
И пустоту безвольного покоя
С тебя сорвёт суровый пилигрим –
Звенящий ветер северного моря…
И как бы не был ты в «сегодня» вхож,
И где бы ты не шёл, роняя звуки,
Теперь твои шаги – во тьме оставят дрожь,
Теперь твои слова заронят пламя в души.
Скальды не любили упоминать о человеческом происхождении своего таланта, то есть об учителях, ибо их зачастую не было и всегда говорили о своих стихах как о «находке Одина».
Еще считалось, чтобы стать северным поэтом, достаточно встретить удачливого человека. Например, искусного правителя. Так случилось с исландцем Хрейдаром и норвежским конунгом Магнусом. Магнус различает умение Хрейдара, и тот становится мало что скальдом, а еще и умелым кузнецом. Об этом рассказано в сборнике саг “Гнилая Кожа” (собр. ок. 1280 г.).
"Скальды, воспевающие подвиг Хельги"
С принятием христианства отношение к поэтическому дару меняется. Скальд теперь просит Всевышнего
дать ему «драгоценное изобилие слов и знаний», «направить стих» и, смиренно говорит о несовершенстве своих творений, вплоть до того, что способен сочинять лишь дурные стихи: «я могу предложить вам лишь помет орла, мне не сравниться с другими скальдами». Северный поэт становиться более самокритичным. У него падает самооценка, отсюда менее высокомерное отношение к своему творчеству, и наоборот, более уважительное к чужому. При этом христианские скальды стараются сочинять «ясные (светлые) стихи», в противоположность древним, «темным».
"Скальд и Антверпия"
Умение у скальда появлялась само по себе. Иногда «матерые» скальды брали себе учеников, но не учили их, а скорее направляли в нужное русло и оттачивали их мастерство.
Я – Скальд, последний из дружины,
В чьем сердце до сих пор война.
Пока я жив – со мною живы
Героев славных имена.
Я – Скальд, в бою – обычный воин,
Но в час спокойный – я певец,
Я – чародей, кудесник вольный,
И духа вечного гонец.
Я – Скальд, во мне течет кровь волка.
Мне лес – отец, луна – сестра.
Где с солнцем сталь играет ловко,
Я появляюсь там всегда.
Я – Скальд, кузнец средь мирной жизни,
Которой не было давно.
Я плуг и серп дарю отчизне,
Но с воинами пью вино.
Я – Скальд, в час бедствий и лишений,
Я кину клич, собрав войска.
И поднимать мне в бой последний,
И отпевать мне мертвеца.
Я – Скальд, последний из дружины,
В чьем сердце до сих пор война.
И не стереть столетьям лживым
Богов и Предков имена.
Типичная форма скальдических стихов – виса. виса (восьмистишие). Виды – драпа (хвалебная песнь с припевом), флокки (менее почетная песнь без припева) и хулительные песни-проклятия – ниды. Проклятия северяне опасались, а потому допеть ниду до конца, в лицо проклинаемому скальду удавалось редко…
Поэт и Скальд.
Поэт ласкает слух
Красивой, сладкой рифмой.
И, в тишине ночной
Страдает от любви.
Скальд рубит топором
В пожаре лютой битвы,
Он с духами костров,
Он с Девою Зари.
И сила бьет ключом,
И ритма вольный ветер
Под грохот буйных волн
И грозовой раскат.
Но лишь затихнет все,
В лазоревом рассвете
Уймется бури горн, –
Легендой станет Скальд…
Стихи скальдов со временем стали настолько сложными, что слушающим, тоже надо было обладать определенным уровнем знаний, чтобы понимать их. Особенно после принятия христовой веры, когда большинство сюжетов языческой мифологии стерлось из памяти.
До определенного периода истории Скальды даже считались колдунами.
И вот почему. Первые стихи скальдов датируются IX веком, это еще до введения в Скандинавии латинской письменности, соответственно стихи писались «буквенными» рунами. Отсюда их связь с магическими заклинаниями, также записываемые магической вязью.
В древнеисландском был термин «крафта-скальд». Он означал поэта и колдуна. Видимо не случайной, оказалась вторая профессия, вышеупомянутого Хрейдара, так как колдунов также почитали, связанными с нечистью. Экспромтом они (скальды) произносили и составляли заклятья, способные причинить вред другому человеку, или же оградить их самих от вреда.
Существовали также поединки поэтов, которые проходили настолько серьезно (особенно когда касалось дело дамы сердца конунга или его воинской чести), что продолжались даже после смерти. Так, По крайней мере, так рассказывается в «Саге о Гуннлауге Змеином Языке». Где скальды, погибшие на поединке, приходили во сне конунга, и продолжали состязание.
Информация взята с сайта "Вестник Империи"
Теперь хотелось бы обратить особое внимание на Бога-Скальда.
БрагиБраги, в скандинавской мифологии бог-скальд, сын Одина и великанши Гуннхольд,
"Браги и его мать Гунхольд"
муж Идунн, хранительницы молодильных яблок.
"Браги и Идунн"
"Идунн"
Браги родился в сталактитовой пещере, где его мать Гуннхольд хранила мед поэзии.
Карлики-цверги
подарили божественному ребенку волшебную арфу и отправили в плавание на одном из своих чудесных кораблей. В пути Браги пел трогательную "Песню жизни", которая была услышана на небесах и боги пригласили его в свою обитель Асгард.
Когда Локи
со свойственной ему ловкостью организовал убийство Бальдра
и вернулся в Асгард, Браги потребовал, чтобы гнусный подстрекатель удалился, поскольку богам его присутствие нежелательно. Локи обозвал Браги хвастуном, а тот пригрозил отвернуть Локи голову. Несмотря на попытки Одина успокоить собравшихся, слова Браги разъярили Локи.
Предсказав на прощание гибель богов, он покинул Асгард. Возможно Браги, бог поэзии и красноречия, является богом более позднего происхождения, что связано с обожествлением поэтического вдохновения, ведь скальдов при скандинавских королевских дворах почитали почти так же, как и правителей. Браги обычно изображали бородатым стариком с арфой,
а его именем скрепляли торжественные клятвы, произносимые над так называемой Чашей Браги. По мнению некоторых ученых, здесь возможна связь бога-скальда с историческим Браги Боддасоном (IX в.).
542
0
ОММЕНТАРИИ