Прогулка под луной
В лесу шелестела листва. Деревья склонялись друг к другу, как будто перешёптываясь между собой, их ветви сплетались и тем самым создавали настоящие зелёные галереи. Глянцевые берёзовые листья ловили серебристый печальный свет луны и сами будто бы покрывались налётом серебра, казалось, что это седина вдруг появившаяся в молодых зелёных кудрях деревьев. В воздухе был разлит чуть сладковатый и немного пряный аромат прелой листвы, под ногами многочисленных ночных зверей шуршали еловые и сосновые иголки вперемешку с мелкими сучками и шишками. Такие ночи не редкость, особенно для тёплой весны Оридела, звёзд почти не было видно, они лишь немного выделялись на фоне густо-фиолетового неба, а основной свет давала убывающая луна. Она, такая бледная обычно, сегодня налилась каким-то необычным светом и казалась чуть розоватой после полнолуния прошла всего пара дней, так что её диск казался почти абсолютно круглым и будто бы ухмыляющимся.
Лунный свет отражался на чуть поддёргиваемой рябью глади лесного озера, и на миг казалось, что серебряный сверкающий мост протянулся с небес на землю. Не на долго мир преобразился, и в него рекой потекло волшебство, но вдруг облака заволокли бедняжку-луну, и мостик растаял, так как будто его и вовсе никогда не было. Но волшебство-то осталось…
Сегодня была ночь Ворона, согласно легенде эта птица была покровительницей Оридела. Предания сообщали, что на третью ночь после последнего весеннего полнолуния на Зачарованную поляну слетались все главы вороновых кланов, что они там делали, эти самые предания умалчивали, но судя по всему нечто тайное и крайне важное для королевства. По иронии судьбы, именно в эту ночь цвёл легендарный Сполох – цветок являющийся желанной добычей для любого травника, отвар из его лепестков помогал заживлению ран, а притирки из листьев и стеблей были самым желанным средством против зубной боли. Именно поэтому по лесу тои дело разносились совершенно посторонние звуки, а именно: сердитое бормотание, тихая ругань и шум, обычно означающий падение какого-нибудь довольно тяжёлого предмета на землю. Источником всех этих звуков была девушка-травница, звали её Элли.
Элли была профессиональной ведьмой, хотя её саму это определение не устраивало, она предпочитала называться травницей или целительницей, так как в основном занималась именно тем, что собирала травы и готовила из них разные снадобья, предназначенные практически для всего от ангины и до выпадения волос. Для ведьмы, которая обычно представляется угрюмой старой каргой с морщинистым лицом, огромной бородавкой на носу и отвратительным горбом на спине, Элли выглядела очень нетрадиционно. Прежде всего ей было всего семнадцать. У неё была очень светлая кожа довольно и симпатичное лицо с россыпью золотистых веснушек на щеках и носу, она предпочитала носить не классические ведьмовские балахоны и чёрные платья, а простые кожаные бриджи в каких очень любят ходить охотники и легкие шерстяные рубашки, в качестве обуви обычно выбирались не стучащие деревянные сапоги очень любимые ведьмами разного сорта, а охотничьи сапоги не очень красивые, зато удобные и прочные.
И вот сейчас ноги обутые в эти самые сапоги несли девушку в самую гущу весеннего леса, где она надеялась найти несчастное растение, которое она уже тысячу раз прокляла самыми страшными проклятьями. Проклятия сыпались не только на пресловутый цветок, досталось всем: и маме, которая по глупости родила её на свет, и земле, которая до сих пор носит такую дуру, но большая часть оскорблений всё же доставалась самой Элли. Понадеявшись на то, что она быстро найдёт сполох, девушка не взяла склянку с ламповым маслом и даже не заправила до конца небольшой походный фонарь который брала во все экспедиции вроде этой. И вот сейчас лампа погасла, оставив незадачливую ведьмочку практически в полной темноте, так как лунный свет едва-едва пробивался сквозь молодую клейкую листву. Лес не был тем местом, где можно спокойно побродить вслепую, не опасаясь споткнуться и упасть куда-нибудь, что Элли наглядно демонстрировала всем лесным обитателям, которые если бы могли уже давно бы лопнули от смеха, глядя на то, как несчастная девушка тои дело встречает коленями землю, а носом острые осиновые ветки. Не смотря на то, что говорят о ведьмах, Элли не была какой-то особенной, скорее весь её ведьмовской талант заключался в том, что она прекрасно разбиралась в лекарствах и могла вылечить практически любой недуг. К тому же она прекрасно находила общий язык с любыми животными: во всей деревне на неё не лаяла ни одна собака, хотя, зная о том, что поблизости живёт стая волков люди заводили настоящих собакоподобных чудовищ каждое из которых было размером чуть ли не с медведя, а уж по степени злобности давало и ему и любому волку сто очков вперёд. По себе девушка уже давно поняла: заклинания, гадания и наговоры это полный бред сумасшедшего и тратить на подобную глупость время и силы явно не стоит, а потому она просто выкинула весь этот волшебный бред из головы, отложив его до того момента как у неё появится время или желание полностью разочароваться во всей этой ерунде.
Сейчас, чувствуя как медленно, но верное нос становится всё более и более курносым, она с тоской вспоминала о том, что где-то в старинной книге заклинаний принадлежавшей ещё её прапрапрабабушке она видела наговор, снимающий пелену с глаз и дающий орлиное зрение. Почему-то тогда она от души посмеялась над этим заклинанием, а сейчас искренне жалела что не попробовала его, а вдруг сработало б? А сейчас приходилось обходится своими скромными возможностями, не рассчитывая на особое ночное зрение которое гарантировало то же заклинание.
Всё так же злясь на себя и на весь свет в целом Элли продиралась сквозь густой подлесок в надежде наткнуться хоть бы случайно на сполох или в крайнем случае на давно потерянную в темноте тропинку. Наконец её поиски увенчались относительным успехом, хоть цветок ведьмочка так и не нашла, но зато между деревьями показались просветы и по лунному свету пробивавшемуся через них девушка поняла что выходит к открытому месту, она ускорила шаг и буквально влетела на небольшую поляну. Тут её сердце на мгновение остановилось и тут же забилось так неистово, что казалось невозможным то, что оно до сих пор не выпрыгнуло из груди. Не смотря на скверную видимость ошибиться Элли не могла: на поляне лежал волк.
Первым чисто инстинктивным порывом было убежать, унестись как можно дальше от этого места, подальше от этого страшного громадного серебристо-белого зверя и его острых клыков и когтей. Дальше… Быстрее… Дальше…Сейчас…Немедленно… Быстрее… Всё в голове Элли так и кричало о необходимости бежать, бежать быстрее оленя, быстрее ветра, даже быстрее звука, только подальше отсюда, но какая-то крохотная часть слабнущего сознания взывала к себе, твердя о том, что что-то не так. Внезапно перед глазами у девушки замелькали чёрные точки и это на мгновение отвлекло её от зверя. Судорожно пытаясь понять что же случилось девушка незаметно для себя глубоко вздохнула. Чёрные точки пропали. От облегчения ведьмочка едва не расхохоталась, оказывается от испуга она просто забыла дышать и недовольный мозг просто поспешил напомнить о недостатке воздуха, вызвав сердитых чёрных мушек. Но почти сразу облегчение сменилось страхом, так как все инстинкты как один вновь завопили о грозящей опасности. Элли бросила взгляд в сторону огромного хищника, боясь на месте зверя обнаружить готовую к прыжку серебристо-белую клыкастую смерть. Но ничего такого не произошло, волк даже не пошевелился. Обуреваемая в равной степени страхом и любопытством девушка не знала что предпринять, толи подойти и посмотреть что же случилось, толи убежать как можно скорее, чтобы пришедший в себя волк не решил вдруг полакомиться свеженькой ведьмочкой. После короткого поединка любопытство победило. Крадучись, шаг за шагом, будто опытная воровка, Элли медленно направилась к волку. На расстоянии примерно пяти шагов она остановилась, отсюда можно было полностью разглядеть зверя, и от его вида сердце девушки так и сжалось от жалости. Прекрасные янтарные глаза волка были полуприкрыты, мягкая лунного цвета шерсть на боку побурела от запёкшейся крови, весь бок животного был в укусах о глубине которых можно было судить только по количеству сочившейся из них крови, задняя правая лапа была изогнута под болезненным углом, видимо дело не обошлось без серьёзного перелома ещё было несколько длинных но неглубоких ран как от плётки или сильного удара палкой. Бока волка тоже вздымались как-то неправильно, но Элли не могла с точностью определить почему, впрочем версий у неё было только две: либо несколько рёбер тоже были сломаны, что было вполне вероятно, либо от боли и ран зверь просто не мог дышать по-другому.
Девушка сделала ещё пару небольших шажков приближаясь к животному и тут у неё под сапогом неприятно хрустнул сучок нарушив тишину поляны, волк инстинктивно повернул голову на звук и заметил застывшую на месте ведьму. На короткий миг тёплые глаза приоткрылись чуть шире и зверь слегка подал морду в сторону Элли, будто прося её подойти поближе. Этот жест просто разбил вдребезги все опасения, девушка подошла вплотную к волчьей голове и протянула руку чтобы погладить чёрный холодный как у собаки нос, не дожидаясь когда тёплая ладонь коснётся серебристой шерсти собрав свои последние силы волк ткнулся влажным носом прямо в пальцы юной ведьмы и закрыл глаза. На длинных девичьих ресницах блеснули слёзы, в тот момент Элли ни за что бы не смогла объяснить что происходит, но она испытала неконтролируемое желание спасти зверя во что бы то ни стало. Она убрала руку и тут же поймала на себе непонимающий и укоризненный взгляд янтарных глаз, будто стараясь оправдаться она прошептала, тихо, но так чтобы волк смог её расслышать:
- Ты не умрёшь. Я спасу тебя. Обещаю, - собственный голос показался девушке каким-то чужим и страшно скрежещущим, неприятным, как звук издаваемый сверчком жаркими летними ночами. Горло сначала будто огнём обожгло, а потом возникло такое ощущение, как будто её заставили проглотить целый пуд речного песка или в горле дралась парочка кошек.
Волк посмотрел на неё. От этого взгляда Элли чуть не разрыдалась, но вовремя взяла себя в руки, она не могла не оправдать доверие и надежду сквозившие в этом таком человечном для зверя взгляде.
Минутное раздумье и она уже вовсю рылась в небольшом походном рюкзачке, который ещё недавно кляла последними словами цепляясь лямками за сучья деревьев, сейчас она возблагодарила все высшие силы за то, что догадалась прихватить его с собой. В рюкзаке у неё было несколько стерильных бинтов, которые она собственноручно вываривала в отваре трав, предназначенном для остановки кровотечений и ускорения заживления ран, пара мазей препятствующих воспалению и загноению ран и склянка с обезболивающим отваром.
Лихорадочно пытаясь вспомнить что-нибудь о волках девушка машинально собирала хворост для небольшого костерка, как назло, вспоминались только рассказы о том как голодные звери выходили зимой из леса и вырезали целые стада коров и овец оставляя целые деревни практически без средств к существованию, да страшные неправдоподобные истории о том как пропадали в лесах люди и долгое время спустя находили только их изглоданные волками скелеты. Какая-то крохотная эгоистичная и чересчур боязливая часть девушки противно пропищала:
- Ты что собралась делать идиотка?! Только подумай что эта тварь могла наделать, возможно ты сейчас пытаешься спасти настоящее чудовище, что если это волк-людоед, а ты как последняя дура перевязав и промыв его раны в благодарность станешь его обедом! Только представь сколько он должно быть тут пролежал без еды и воды, да он наверно просто изнывает от голода и готов броситься на первое что попадётся на его пути будь то олень или человек без разницы! Немедленно убирайся отсюда пока не поздно! – с каждым новым словом голос звучал всё противнее и настойчивее.
- Я не думаю что он опасен, посмотри на то какой он смирный и я уверена это не только из-за ран, когда он увидел меня он повёл себя прямо как домашнее животное. Наверное он жил с людьми, а потом что-то произошло с его хозяином и…, - последовал ответ оборванный на полуслове тем же противным писком:
- Похоже слова «не думаю» несут здесь основной смысл, это именно то что ты делаешь «не думаешь», а раз ты не думаешь, то позволь делать это тем у кого это получается. И, между прочим, продолжая твою фразу про «…потом что-то произошло с его хозяином» можно предположить что этим «что-то» мог быть сожравший его здоровенный волк, такой как этот, например.
Ответ последовал незамедлительно:
- Ну и что. Ну сожрёт он меня и сожрёт, пусть это если что останется на его совести, я всё равно помогу ему, я же обещала. – если раньше в голосе звучали некие оправдывающиеся нотки, то сейчас они исчезли и на их место пришла колоссальная и непоколебимая уверенность, - мне всё равно кем он был раньше, сейчас ему нужна моя помощь, а я ещё ни разу не оставила в беде того, кому я была нужна, вот.
- Благородная нашлась… Видала я такое благородство… Вот попомни моё слово, сожрёт же… Ну мы ещё посмотрим как ты запоёшь когда… Ну и пожалуйста… Делай что хочешь… - сумбурное бормотание слышалось всё тише и наконец буркнув напоследок «дура» голос смолк окончательно.
С удивлением Элли обнаружила, что за время жаркой внутренней дискуссии она успела собрать приличную кучку хвороста. Кое-как сложив ветки, она потянулась к рюкзаку за спичками. Их поиски заняли довольно много времени, но, наконец, они увенчались успехом и с ликующим возгласом юная ведьмочка извлекла из одного из карманов небольшую прямоугольную коробочку, блеснувшую серебром в ярком лунном свете. Зажечь костёр оказалось ещё более трудной задачей, одна за другой спички гасли, не успев даже коснуться хвороста. Из уст девушки вновь стали сыпаться проклятия в адрес гномов изготовивших эту «бесполезную груду щепок, которая даже сухой соломы не подожжёт» вперемешку с сетованиями на собственную криворукость. Внезапно сзади раздался невнятный звук не то вой, не то стон. В панике Элли обернулась и тут же замерла на месте как вкопанная.