Дарт Акс готов был даже взорвать всю станцию, катастрофа такого масштаба не пугала его. Но при этом он хотел отвести от себя всяческие подозрения. Да и провернуть такую операции в одиночку было не так-то легко…
Он давно ее не видел. И видеть не хотел.
Одного ее взгляда, одного ее слова было предостаточно, чтобы снова разбудить в нем задремавшую страсть, и она снова начнет рвать его душу на куски.
А делить Еву еще с кем-то он был не намерен.
Даже если она отдавала бы предпочтение ему.
Он чуть усмехнулся, вспоминая ее горячие слова о наложнице. Ты не согласна – и он, Вейдер, тоже не согласен на роль тайного любовника. Это пройденный этап; и ни к чему хорошему он не привел.
Впрочем, все это лирика.
Вейдер очень надеялся, что это будет кто-нибудь другой. Но подспудно он знал, что никого другого он не увидит. Только Еву.
На голограмме Ева появилась, одетая по-домашнему, в роскошный халат с широкими рукавами, отделанный серебряным шитьем, из фиолетового бархата, с распущенными и приглаженными перед сном волосами. Вейдер углядел даже массажную щетку у ее руки, лежащей на столе.
- Лорд Вейдер?- женщина казалась удивленной. – Чем обязана? Вы знаете, который теперь час?
- Нет, - отрезал Вейдер, откидываясь на спинку своего кресла, прячась в тень, чтобы его волнение не стало заметно ей.- Я хотел с вами связаться не для того, чтобы уточнить время.
Ему казалось, что женщина с беспокойством всматривается в неясный образ собеседника. Значит, и от ее внимания не ускользнула вся та недобрая возня, которая идет вокруг Риггеля… Так.
- Император жив, - кратко произнес Вейдер. – И у него новый ученик. Я не знаю, кто этот человек. И чего он хочет тоже; но все его мысли устремлены на уничтожение Риггеля, - помолчав немного, Вейдер добавил – И меня. Так что будьте готовы. Это может быть любой человек из вашего окружения, и он может напасть внезапно. И, может случиться так, что я ничем не смогу вам помочь. Мой подарок все еще у вас?
- Да; если вы поймете… если вы почувствуете, что перед вами враг, вам достаточно будет подпустить его поближе к себе и просто нажать кнопку. С первым у вас проблем не будет, - жестоко произнес Вейдер. – Подойти близко к вам он сможет, даже если вы будете окружены охраной. Вопрос во втором пункте.
- Я смогу нажать эту кнопку, - сухо произнесла Ева, - если вас это интересует.
- Отлично. Доброй ночи, майор Рейн.
…Ева в изумлении откинулась от погасшего голографа и некоторое время сидела молча, сложив руки на коленях.
Значит, ей не показалось.
В последнее время тревога не покидала ее.
Переговоры офицеров казались ей беспокойными, Вайенс, с его вечно красными от недосыпания глазами, с его бесконечными разъездами, многократно запрашивающий схемы укреплений… он словно искал брешь в их защите, и Ева потом, после него, пересматривала тайком эти же документы. Ими и сейчас был завален ее стол, и перед сном она еще раз просматривала схемы станции, на которой обосновался Вейдер.
Такая нервозность никак Вайенсом не пояснялась, но скрыть ее он был не в силах. Не раз и не два Ева пыталась завести с ним разговор о его состоянии, и вообще обо всем происходящем, но всякий раз он грубо перебивал ее и отправлял заниматься своими непосредственными обязанностями.
- Разве не ясно, - раздраженно произнес он однажды, - что станция – это самое уязвимое наше место? И куда легче предотвратить катастрофу, чем потом пожинать ее плоды!
Да, да, это все правда.
Кажется, Ева задремала тут же, за столом. День выдался трудный; Вайенс как-то самоустранился от дел, с головой уйдя в изучение оборонительных сооружений, и все его функции и обязанности автоматически легли на ее плечи. Так распорядился он сам. На намек о том, что в его распоряжении есть люди и поопытнее, и повыше нее рангом, он, как ей показалось, язвительно ответил:
- Ты – моя будущая жена, и мы вместе будем строить нашу империю. Так что привыкай!
Казалось, он готов потащить Еву под венец сейчас же, и теперь этому странному, совершенно незнакомому человеку было бы трудно отказать. Он проделал бы это силой. Но у него были дела поважнее; и он снова уходил, бросив на прощание свое очередное «ты моя», и «привыкай».
Ева, проснувшись от звука, громкого, как пистолетный выстрел, подскочила в кресле, моргая заспанными глазами.
Ее левая рука, казалось бы, незаметно для невидимого гостя, нащупывала подаренный лайтсайбер под столешней. Мастер приделал туда вторую полку по ее просьбе, и там она спрятала подарок Вейдера.
Звук повторился. Казалось, чья-то тяжелая нога раздавила хрупкий и колкий панцирь улитки на каменной плите.
- Держите мой подарок под рукой? – раздался голос Вейдера, и фигура укрытая темным плащом с головы до ног, выступила из темноты и шагнула в прямоугольник ночного света, падающего из окна на ковер перед столом Евы. – Похвально.
- Лорд Вейдер?! – потрясенно произнесла женщина, отходя от первого испуга и опускаясь в кресло. Ее левая рука удобно легла на рукоять сайбера, большой палец нащупал гладкую, отполированную мастером кнопку. – Что вы тут делаете? Как вы сюда попали?! Мы же только что…
- Уже утро, - ответил Вейдер, ступив к окну и отдернув тонкую прозрачную ткань шторы. На небе бледнели звезды, небо из насыщенно-синего превращалось в бледное.
- Как вы попали мою квартиру?! – до Евы вдруг дошло, что оба они находятся в ее кабинете, дверь в который заперта на ключ. Вот же он лежит, блестя серебристой дужкой, чуть выглядывая из-под вороха бумаг!
Ответа не последовало.
- Что я тут делаю? Странный вопрос. Вы сами звали меня.
Ситх вел себя странно.
Он не пытался подойти к Еве, замершей в своем кресле, держащей руку под столом. Неторопливо ступая тяжелыми рубчатыми подошвами по полу, натертому до блеска, он обошел всю комнату, чуть прикасаясь руками к разным вещам. Он словно искал что-то, прислушиваясь к ощущениям, к шепоту Силы.
- Он был тут, - произнес Вейдер, шумно втягивая воздух и словно принюхиваясь к оставленному каким-то человеком запаху. – Я чувствую его.
Это был именно Вейдер, ошибки быть не могло. Из сотни других людей Ева узнала бы его походку, его движения, его запах.
- Дайте мне ключ, - произнес он, протянув руку. Просьба его была странной – если вспомнить, что сюда он попал совершенно безо всякого ключа. Но Ева, словно завороженная, приподнялась и положила в его ладонь маленький ключ, и ситх отступил, спрятался в темноте.
Ева не слышала, как ситх отпирает дверь.
В темноте ее кабинета она слышала только его дыхание – спокойное, очень спокойное. Не слышно было даже скрежета металла в замочной скважине.
И тем страннее было, когда дверь распахнулась от мощного пинка, и темные портьеры осветились алым отсветом от активированного сайбера Вейдера.
Тот, кого искал Вейдер, стоял там, в коридоре, соединяющем несколько комнат. Падающий свет делил коридор на клетки, перемежаясь с темными участками, и тот, кого искал Вейдер, стоял на светлой клетке. Пешка, двинутая вперед в шахматной партии.
И в руке его тоже был зажат опущенный алый сайбер.
Это был высокий, статный человек, одетый, как и полагалось бы любому ситху, в традиционные темные одежды.
Он выглядел страшно, как призрак, и, казалось, стоял тут уже давно. Еве показалось, что от ужаса у нее сердце останавливается, когда она представила, что она поутру раскрывает дверь, а за ней ее ждет этот человек...
Силуэт его тела показался Еве смутно знакомым, но ситх, понимая, что рискует быть узнанным, несколько раз крутанул в руке сайбер, меняя позы, не позволяя смотрящим на него сосредоточиться на чем-либо конкретном, зацепится за знакомый жест, позу, движение.
Лица его не было видно; вероятно, в этом была вина неверного ночного освещения. А может, это было его личной особенностью, его личной защитой.
- Мимикрия, - произнес Вейдер словно про себя.
Ева не успела рассмотреть, опознать его. Ситх, втянув смертоносное алое жало, мгновенно развернулся и бросился вон, и исчез. Словно растворился в ночной темноте.
- Кто это был?! – вскричала Ева.
- Дарт Акс, - произнес Вейдер, и его слова страшным эхом отозвались в ее ушах.- Новый ученик императора. Он охотится на вас. Он следит за вами. Он постоянно рядом с вами.
- Думаю, вам знать лучше.
- Нет. Это не страх. Он еще не готов. Поэтому он не стал нападать.
Вейдер дезактивировал сайбер и убрал его на пояс.
- Вы так и будете стоять? – произнес он, оборачиваясь к Еве.- Ночевать в кабинете – не самая удачная мысль.
- Уже утро, - произнесла она, кутаясь в халат. Только сейчас она обратила внимание, что он распахнут, и Вейдер может свободно любоваться ее шелковой ночной рубашкой, лиф которой выполнен из тонких кружев. Одеяние более чем откровенное. Ему не нужно даже напрягать воображение, чтобы представит ее прелести во всей красе.
- Вам все равно нужно отдохнуть, - произнес он, скрывая усмешку в тени своего капюшона. Он дернул одну из своих перчаток за пальцы, стаскивая ее с руки, и один из его пальцев провел по полированной столешне, оставляя на ее блестящей поверхности матовый след. – Жестковато для подушки. И слишком пыльно.
В ночном свете ей показалось, что его пальцы светились холодноватым светом, и она подумала, что Вейдер сделал себе новую руку, анатомически идеальной формы.
Тонкие, идеально отполированные пальцы, с суставами и даже ногтями.
Но, еще раз глянув на след, оставленный его рукой на столе, и не услышав металлического звука прикосновения к столу, она с удивлением и даже с каким-то благоговейным страхом поняла, что его рука – живая…
- Как… как вам это удалось?! – произнесла она, расширенными от ужаса глазами наблюдая, как пальцы Вейдера растирают какие-то невидимые пылинки. – Как вы смогли вернуть себе здоровье?! Кто вы?! Кто вы такой?!
Вейдер обернулся к ней, и осторожно снял с головы капюшон.
На Еву глянули незнакомые ей синие глаза, ночной свет Риггеля осветил волнистые светлые волосы. Дарт Вейдер с недоумением смотрел на Еву, но это был он и не он одновременно. Он выглядел так, словно пламя Мустафара никогда не касалось его, и не было всех этих лет, разделяющих два отрезка времени – Тогда и Сейчас.
Рука Евы нерешительно коснулась этого незнакомого молодого лица, и его горячая ладонь накрыла ее дрожащие пальцы, а твердые губы поцеловали мягкую женскую руку в ладонь.
Лицо под ее пальцами было не мираж, не видение. Пальцы Евы ощутили даже жесткие трещинки на его обветренных губах. Она узнавала его профиль, его мимику, его улыбку…Однако, как такое возможно?!
- Не все ли тебе равно, как я выгляжу? – произнес Вейдер, стаскивая с руки вторую перчатку. Его горячие ладони легли на ее виски, и он поднял к себе ее лицо, заглянул в ее изумленные глаза. – Не все ли равно? Это же я!
Он прижался к ее губам своими губами, целуя, и ее сомнения растворились, растаяли. Она прижалась к ситху всем телом, грудью, животом, ощущая, как в ней разгорается страсть, и горячая бесстыжая ладонь ситха скользнула по розовым кружевам, отыскивая остренький сосок.
Ситх шевельнул плечами, скидывая свой тяжелый толстый плащ на пол, и поднял Еву на руки, кое-как справившись с мешающими ему складками ее широкого халата.
По шахматному коридору он пронес ее, отыскивая среди комнат ее спальню, и так же, ногой, распахнул дверь.
В шуршащих простынях он освободил ее поспешно от одежды, и она вскрикивала от бессовестных прикосновений и внезапных проникновений его жадных, бессовестных рук.
Отбросив на пол последнюю вещь, стащенную - с себя? С нее? – Вейдер прижался к Еве всем своим телом, холодным – наверное, здорово продрог, за окном к утру крепчал мороз, - не в силах больше сдерживать свою страсть, он запечатал ее протестующий рот долгим поцелуем, таким, от которого у нее закружилась голова и сладко заныло внизу живота, - и его бесстыжие руки снова оказались внизу. Требовательно разведя ее бедра, стискивая, сжимая нежную кожу, Вейдер, целуя женщину все ниже, - в шею, - ниже, - покусывая остренькие соски,- ниже, - обводя языком трепещущий животик, - подобрался к самому тайному ее месте, и прижался губам к ее пылающему лону.
Одна его властная рука принудила ее лечь снова, а вторая, забравшись под выгнувшуюся поясницу, заставила женщину прогнуться еще сильнее, развернув бедра и раскрыв перед ним самое чувствительное ее место.
Так страстен он не был еще никогда. Его бесстыжие ласки заставляли ее дрожать мелкой дрожью и вскрикивать, а его горячие руки укрощали ее, удерживая в одном положении, не позволяя спрятаться, закрыться от него. И первая волна удовольствия пришла очень быстро, и даже он с трудом справился с ее телом, бурно переживающим первое острое удовольствие.
Поднявшись сам, Вейдер, не дав ей времени передохнуть, поднял и ее, усадив к себе на колени. Его бесстыжая рука ласкала женщину между ног, а вторая опускала, опускала ее обмякшее тело вниз…
Почувствовав, как его плоть входит в нее, Ева застонала, и попыталась сопротивляться, но это было бесполезно. Он заставил ее сесть к себе на колени, полностью приняв его в себя, и несколько секунд удерживал в этом положении, дав ей возможность привыкнуть к ощущениям внутри себя.
Затем он отстранил ее от себя, почти уложив на простыни, и одновременно подтянув ее к себе, прижавшись животом к ее животу… кажется, она поняла, что он хотел, и начала двигаться сама, направляемая его руками.
Это было невыносимое ощущение – максимально разведенные бедра, и его горячая рука внизу живота, и Ева сходила с ума, ощущая себя пойманной, бьющейся за свою свободу и сходящей с ума от наслаждения. Он вжимался в ее тело, вырывая из ее губ крики, и его бессовестные руки то сжимали ее плоть, то соскальзывали вниз, лаская, проникая между их прижавшимися телами. Пальцы Вейдера нащупывали острые соски, и царапали ее влажную спину, доводя женщину до умопомрачения.
И оба, прижимаясь друг к другу, пережидая наслаждение, еле двигались, доставляя друг другу последние, острые ощущения…
Перед ней на столе лежал сайбер императора, поблескивая красным глазком. Фиолетовый тяжелый халат, истерзанный, скомканный, чуть влажный, валялся на полу – подняв его, Ева уловила чуть заметный запах, тот самый запах, который обычно ознаменовывает интимное свидание. И тело, скованное истомой тело говорило о том, что только что оно билось, дрожало от страсти и полученного удовольствия…
Ева спрятала лицо в ладонях, ощущая, как горят искусанные губы.
Сон был реален, и воспоминания о некоторых его эпизодах вгоняли женщину в краску.
… В это же время Вейдер в своем кабинете на станции проснулся, и стол под его механическими пальцами жалобно скрипнул, и столешня лопнула, ощетинившись острыми щепками. Сон настиг и его, и острое наслаждение некоторое время не давало ему ни двинуться, ни пошевелиться. Сердце его бешено колотилось, и он все еще ощущал движение ее шелковистых бедер на своих, а руки его все еще будто бы сжимали прижавшееся к нему тело женщины, содрогающееся от полученного удовольствия.
- Ева, - прошептал он, задыхаясь, и ее имя ласкало его язык не меньше поцелуя. – Ева…
Он поднял свою руку, и, поворачивая ее туда-сюда, рассматривая.
Анатомически идеальная рука, хм... интересная идея.
******************
Прошло слишком много времени в затишьи.
Деятельная натура Вейдера протестовала против этого вынужденного покоя. Он начал чувствовать себя пленником, в очередной раз пленником, и проклятый Риггель висел тяжелым грузом внизу, в холоде космоса, не пуская Вейдера на свободу, и одновременно притягивая его к себе, маня.
Там, на Риггеле, была Ева.
Встречая каждый новый день, Вейдер, занимаясь своими делами и заботами, возложенными на него Советом, или совершая тренировочные полеты, он не мог удержаться, не глянуть на Риггель.
На той стороне планеты, которая сейчас освещена солнцем, была Ева. И тоже занималась своими делами – поговаривали, что Вайенс вдруг потерял к ней интерес, и занялся какими-то политическими интригами. Так или иначе, а он часто бывал в деловых поездках, и все тяготы управления легли на плечи Евы.
Практически все время она проводила без Вайенса… одна. Одна инспектировала, одна работала в кабинете, одна ложилась спать…
Нет, не думать, не думать об этом!
Так или иначе, а Вайенс от нее не отказывался.
Об этом говорили чаще – о его странной настойчивости. Всем было ясно, что ему некогда заниматься личными делами, и поговаривали, что Ева пыталась разорвать их помолвку, но он всякий раз принуждал ее отказаться от мысли о свободе.
Что за странную власть он над ней имеет? Странно, странно…
Запираясь в одной из своих камер медитации, от нечего делать, Вейдер принялся конструировать ту самую руку, что видел во сне.
Имея теперь некоторую власть в Альянсе, он велел привезти ему самые лучшие материалы и приборы. Эти приготовления вызвали небольшой переполох, но на этот раз Вейдер сам прекратил все зарождающиеся истерики по поводу того, а «не смастерит ли он чего-то опасного», заявив, что для того, чтобы сделать мощную бомбу, у него под рукой давно все есть.
Он давно уже задумывался о том, что ему нужно озаботиться собственным удобством, и он не собирался на этот раз кому-либо доверять делать для него улучшения.
Их было много, невообразимо. Из каждой битвы он выходил с потерями, с ранами, и его костюм и протезы чинили и переделывали много раз. Но, каждый раз надевая их, и ожидая какого-то чуда, он понимал, что не произошло ничего. Броня становилась лишь массивнее, более ударопрочной, но нисколько не удобнее.
Наоборот – с каждой травмой доспехи становились лишь мучительнее, все более неудобнее. От боли возрастала его ярость, с пониманием очередного увечья приходила дикое бешенство, такое, что, наверное, насквозь прожгло бы и Звезду Смерти, но вся Сила, пришедшая с этой яростью, не могла избавить его от ненавистной брони…
А после битвы при Явине он достиг самых глубин Темной стороны.
Он, столько раз получающий увечья, привыкший биться за свою жизнь до последней капли Силы, до состояния, когда смерть, казалось, уже овладевала им и подчиняла своей власти – сейчас, выйдя из этого боя практически без потерь, он все же проиграл.
Именно это привело его в такую ярость, что породила Силу, выудившую его из беспомощного состояния.
И когда, сидя камере, куда его закрыли сторонники Альянса после взрыва Звезды Смерти, во время очередной процедуры выдернув из своего тела эти бесконечны провода, глядя, как места разъемов кровоточат, и с некоторым недоверием прислушиваясь к собственным ощущениям, он понял, что ему больше не нужен костюм.
Все эти отвратительные и унизительные процедуры больше не нужны.
Сила своими невидимыми нитями надежно и прочно сшила его поврежденные ткани, и изменить этого не могло никакое обстоятельство – разве что новые травмы.
Ноги и руки теперь не давали ему покоя.
Единственной качественно сделанной рукой Вейдер считал правую, но и той лишился в бою с Люком, и вынужден был заменить ее на очередной протез Палпатина.
Рвать тебе ранкором жопу, хитрый Палпатин! Вейдер был вторым лицом в Империи! Неужто нельзя было изготовить индивидуальных рук и ног, которые давали бы Владыке больше возможностей?!
Обтачивая прочный и легкий сплав до идеальной гладкости, скрепляя отдельные фаланги в пальцы, он не мог избавиться от мысли, что в очередной раз меняет себя. Зачем?
Новая рука удобнее брала сайбер. Пальцы, блестящие в холодном свете белых ламп, автоматически нашли самые удачные точки упора, и сочленения, идеально пригнанные меж собой, были прочнее, чем прежний металлический скелет.
Щуря желтые глаза, Вейдер рассматривал сквозь увеличительные приборы на то, как его руки соединяют тончайшие, словно нервы, цепочки, и с ненавистью думал о том, что Палпатин намеренно ограничил его и в этом. В удобстве.
Он помог ему справиться с травмами, это правда. Но ровно настолько, чтобы Вейдер мог передвигаться, немалую толику своей оставшейся Силы направляя на компенсацию тех неудобств, которые доставляли ему наспех сделанные протезы и искусственные органы.
Вновь научившись дышать самостоятельно, Вейдер ощутил, как много сил он растрачивал на это. И лишь избавившись от костюма, и увидев мир своими глазами, он понял всю ограниченность его существования до сих пор.
Хитрый Палпатин и тут подстраховался. Он не мог рисковать. Породив в своем ученике ярость, он не мог допустить, чтобы она со всею своей мощью обрушилась на него. Ах, как он был прав, как он был прав!
Палпатин не мог быть не прав.
Он ведь долго наблюдал за Энакином. Он знал, как тот дерется, как двигается… Наверное, поэтому он сделал все, чтобы в последствии лишить его прежней прыти.
Занимаясь делами Империи, Вейдер не имел столько свободного времени, чтобы уделить внимание себе и своему снаряжению. Теперь время у него было; и его нужно было использовать по максимуму.
Важно сделать такие конечности, которые были бы не просто костылями, помогающими ему передвигаться, но и дали бы Вейдеру некоторое преимущество перед простыми руками и ногами.
Когда правая рука была готова, и Вейдер, протестировав ее, при помощи механизмов в его камере присоединил ее на место.
Сжимая и разжимая новые пальцы, отливающие каким-то ртутным ярким блеском, поворачивая руку так и этак, вращая запястьем, Вейдер с усмешкой думал, что такую руку Палпатин не дал бы ему никогда, опасаясь быть удушенным ею же. На какое-то мгновение можно было подумать, что она действительно была настоящей; длинные пальцы, крепкая ладонь, сильное запястье – Вейдер все еще хранил в памяти воспоминания о том, как выглядела его настоящая рука. Он не ощущал прежнего дискомфорта, она не оттягивала ему предплечье, и чувствительность к Силе через ее блестящие пальцы была намного выше, чем у старой руки.
- Отлично! – пробормотал Вейдер, щуря глаза. – Просто отлично! Нужно всего лишь подобрать хороший образец искусственной кожи…
В этот день его навестил Люк.
Войдя в камеру медитации отца, он некоторое время, как завороженный, наблюдал за тем, как тот тестирует свою новую руку, сжимая и разжимая пальцы, подбирая со своего рабочего стола мелкие, просто крохотные детали, и дроид-помощник суетился около него, по велению Вейдера, соединяя механическую руку с нервными окончаниями.
- А ты не теряешь времени даром, - произнес Люк, наконец.
- Время – это еще одна ценность, которая у меня осталась, - ответил Вейдер, переводя торжествующий взгляд на Люка.
- Здравствуй, отец!
- Здравствуй, Люк.
Окончив возиться с рукой, Вейдер жестом приказал дроиду-механику убраться, и опустил рукав, скрывая сочленение механической руки с живой плотью.
- Присаживайся, Люк.
Люк опустился в кресло, пододвинутое очередным дроидом. Он не мог отвести взгляда от новой руки отца. Лежащая на столе, прикрытая рукавом, она производила впечатление живой, абсолютно живой. И это было пугающее и завораживающее ощущение одновременно.
- Это потрясающе! – произнес Люк наконец.
- Мне давно стоило подумать об этом, - ответил Вейдер. – Я трачу слишком много сил на компенсацию неудобств при движении… Но ты же не для этого прилетел, чтобы полюбоваться на нее.
Люк помолчал.
- Да, - произнес он наконец. – Мне нужна твоя помощь. Но я вижу, ты занят…
- Я готов, - перебил его Вейдер. – Все мои так называемые дела могут подождать. Так что ты хочешь?
- Альянс хочет вести переговоры с имперцами на отвоеванной ими территории.
- Переговоры! – фыркнул Вейдер.
- Вместо тебя имперскими войсками теперь командует гранд-мофф Винер.
- Очень неудачный выбор императора. Впрочем, все достойные погибли на Звезде Смерти, как солдаты.
- Ты знаком с ним?
- Разумеется. Мне приходилось с ним сталкиваться.
- Я должен буду присутствовать в составе переговорщиков.
- Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой?
- Я хочу, чтобы ты возглавил делегацию.
Вейдер задумчиво постучал пальцем по столу.
- Ты хочешь, - прямо спросил Вейдер, - чтобы я припугнул его?
- Это не моя идея, - ответил Люк. – Но говорят… говорят, что имперские войска боятся тебя не меньше, чем войска Альянса.
- Да, эта идея не лишена смысла, - Вейдер кивнул. – Винер не тот человек, который мог бы сказать мне «нет». А что хочет выспорить Альянс у нового главнокомандующего?
- Разумеется, своих людей.
- Я бы не отдал.
- Поэтому Альянс и соглашается на эти переговоры именно сейчас.
Вейдер вдохнул полной грудью, предвкушая большую драку. Его внутренний взор уже рисовал ему разрушенные города и горящее огненным заревом небо… переговоры пройдут отлично, да! Можно только мечтать о том, сколько гнева можно реализовать на бывших подчиненных! Особенно – на Винере. Его трусость и нерешительность не раз вставали костью поперек глотки. Самое время напомнить о них!
- Когда будут эти переговоры?
- Через две недели.
- Отлично. Отлично. Я буду во всеоружии.
- Ты хочешь..?
- Да, я закончу работу над своими руками и ногами. Думаю, верных имперцев будет поджидать неприятный сюрприз, - Вейдер усмехнулся.
- Думаю, тебе лучше всего будет лететь с нами инкогнито, - продолжил Люк. – Одновременно это убьет двух зайцев: имперцы не будут готовы ко встрече с тобой и ничего не будут знать о том, что ты покинул пост на Риггеле.
- Ты тоже ощущаешь эту опасность? – произнес Вейдер.
- Да. Да. Я не могу понять, откуда опасность угрожает Риггелю, но удар будет нанесен непременно.
Вейдер помолчал, шевеля новыми пальцами.
- Я не хотел бы подвергать Риггель опасности, - сухо произнес он.
- Я понимаю, - ответил Люк, прямо глядя отцу в глаза. С тем же успехом он мог сказать «я знаю о Еве», но эти слова были лишними. - Мы понимаем. Именно поэтому я предлагаю тебе улететь отсюда инкогнито. Никто не должен знать, даже Альянс. Наши послы должны быть красноречивы, и рассчитывать только на свои силы.
******************
Гранд-мофф Винер очень волновался.
Во-первых, это была первая в его жизни крупная военная операция.
Разумеется, он не был трусом, как презрительно обозвал его Вейдер. Скорее, это был человек уравновешенный, и отмеченный милосердием. Вероятно, его излишне мягкое сердце и воспринималось Вейдером с таким презрением. "Для военного сантименты не приемлемы", - считал Вейдер.
Винер был простым штабным офицером, слишком далеким от войны, и не умеющим принимать жесткие и жестокие решения с той же скоростью и легкостью, как, скажем, Таркин. И кое в чем Вейдер все же был прав: свое звание гранд-моффа Винер получил исключительно потому, что освободилось вакантное место. Как стратег да и просто как крупный чиновник, он уступал Вейдеру, и, разумеется, ему не хватало той жесткости, с которой Вейдер умел направить своих подчиненных в бой. И защитить их с тем же успехом, как и ситх, он навряд ли смог бы, если б ему пришлось сесть за штурвал истребителя.
И все же сегодня он готов был взять на себя ответственность за все, что должно было произойти.
Он, принимая переговорщиков Альянса, просто должен был отвлекать внимания от того места, где, по плану императора, должны были развернуться главные события.
Фактически, Палпатин подставил Винера под удар. Ведь если переговорщики узнают, что переговоры – это всего лишь отвлекающий маневр, кто знает, чем это может кончится для гранд-моффа, ведь в состав делегации, кроме военных чинов Альянса, входил так же Люк Скайуокер. А яблоко от яблони, как говорится…
Но гранд-мофф мужественно принял и эту возможность.
Все-таки, Вейдер был не прав в отношении этого человека…
Эту операцию затеял Дарт Акс, разумеется, и план его был предельно прост.
Альянс, разумеется, заострит все свое внимание на переговорах, в этом можно было не сомневаться. К месту переговоров стянут большие силы Альянса… и все отвлекутся от Риггеля и его станции, охраняемой только «Крыльями Вейдера».
И тогда внезапно напавшие имперские силы разбомбят ее.
"Если повезет, - думал Дарт Акс. - Вейдер погибнет в числе первых. Если нет, и Великая Сила убережет его от первой атаки - что ж, он будет расстрелян превосходящими силами противника."
Дарту Аксу, прекрасно знающему расположение на станции военной техники, места локализации крейсеров и посадочных площадок для старфайтеров, а так же жилых помещений, оставалось только нанести точечные удары, и все.
Этот план Дарт Акс выложил императору, и тот долго обдумывал его.
- Победить великого ситха, не дав ему возможности даже защититься, напасть на него внезапно, и похоронить его вместе с сотнями безвестных солдат в космосе, - сказал, наконец, Палпатин, потирая подбородок. – Он проклянет нас перед смертью самыми страшными проклятьями.
Впрочем, даже если бы Палпатин не одобрил этой операции… даже если бы он не одобрил ее, Дарт Акс провернул бы ее сам, так или иначе.
После последних вливаний Дартом Аксом начало овладевать странное безумие. Он рычал, оскалив зубы, и ярость его возрастала многократно. Сила избавляла его душу от осторожности, от страха и некоторой трусости, присущей Орландо Вайенсу, и оставалась только чистая, незамутненная ничем Темная Сила. И никакие увещевания не останавливали его. Глядя в налитые кровью глаза ученика, император раз за разом читал в них решимость, отчаянье и храбрость камикадзе.
В эти минуты Дарт Акс готов был наброситься на Вейдера, и даже если бы Ева в тот момент встала между ними – он, не колеблясь, убил бы ее, пронзив их обоих одним сайбером, и испытал бы при этом только злобную радость.
И эта жажда убийства нравилась императору. Он мечтал отомстить Вейдеру, о, как он мечтал об этом! Ярость же, овладевающая Аксом, обещала Дарту Сидиусу самую ужасную, самую извращенную месть, на какую только был способен ситх. И, многократно касаясь силой сознания ученика, читая раз за разом его сокровенные кровавые мечты, граничащие с манией психопата, Дарт Сидиус словно сам заражался идеей мести, сиюминутной мести!
И он не смог отказать Дарту Аксу.
Однако, император, не одурманенный берсерком, напомнил Дарту Аксу и о риггельской охране под командованием Евы.
- Не забывай, у нее достаточно сил, чтобы противостоять нам, - напомнил император. – И ты, вероятно, столкнешься с ней в бою. Ты помнишь, что ты обещал мне?
Дарт Акс оскалился. В этот миг напоминание о том, что Ева должна остаться невредима, было невыносимо, и на кончиках пальцев императора показались синие крохотные молнии Силы, как предупреждение.
- Ты должен будешь отступить, как только уничтожишь станцию, - жестко произнес Палпатин, - ты должен будешь отступить, даже если у тебя будет возможность захватить Риггель. Ева не должна пострадать. Плоть от плоти, кровь от крови великого ситха… Он должен быть моим. Ты понял? – голос императора зазвучал угрожающе, и в нем послышалась Сила.
- Да, учитель, - Дарт Акс преклонил колено, яростно стискивая кулаки.
Как было бы просто все рассечь взмахом сайбера! Убить Вейдера, и ту, что стала причиной такого отчаянного решения Вайенса…
Как это было бы просто!
Как и обещал, император позаботился о снаряжении Дарта Акса.
В его личном старфайтере были установлены скрытые от чужих глаз контейнеры с кровью. Шланги от них шли к специальному поясу, который Дарт Акс должен был сам застегнуть на себе перед боем. От этого пояса вдоль позвоночника шел ремень, крепившийся на шее Дарта Акса ошейником. И в поясе, и в ремне, и в ошейнике было множество тонких игл, которые прокалывали кожу Дарта Акса и впрыскивали кровь императора в мышцы Дарта Акса. Мгновенная трансформация должна была произойти вблизи атакуемой станции, и Вейдер не учуял бы опасности раньше времени.
- А теперь иди, мой ученик. Надеюсь, Сила благоволит к тебе, и твой план осуществится!
*******************
Переговоры были назначены на имперской территории.
Силы Альянса и империи сосредоточились на орбите, готовые в любой момент поддержать своих переговорщиков, если что-то вдруг пойдет не так.
Глядя, как старфайтеры обоих сторон расчерчивают темноту космоса, Вейдер задумчиво покачивал головой. Видения в Силе говорили ему, что покой этот временный, и перемирие ложно.
- Я чувствую, что эти переговоры окончатся бойней, - произнес он.
Впрочем, он мог не озвучивать эти мысли.
Люк, стоящий рядом с отцом и наблюдающий за приготовлениями сил, чувствовал то же самое волнение.
- Странно, очень странно, - продолжил Вейдер. – Территория их. Но охрана –несколько крейсеров, несколько легких кораблей, и совсем мало кораблей сопровождения – им не выстоять против наших крейсеров, собранных здесь, с Эта-2, если переговоры не удадутся и перерастут в конфликт. Эти силы больше похожи на какую-то бутафорию. Мы превосходим их числом.
- Возможно, они уверены в положительном исходе переговоров.
- В этом нельзя быть уверенным до конца!
…Внизу шел дождь.
"Обычная для этого времени на этой планете погода", - подумал Люк, первым выходя из шаттла. И это хорошо.
Серые тугие струи дождя яростно лупили по камням, вымостившим двор резиденции правителя, любезно предоставленной им для переговоров, и сквозь эту серую шелестящую пелену с трудом можно было разглядеть, кто именно прибыл.
Офицеры Альянса, прибывшие вместе с Люком, поднимали воротники и придерживали фуражки. Сам Люк натянул капюшон, скрывая лицо… и Вейдер, выпрыгнувший вслед за сыном, проделал то же самое. Лорд Ситхов не стал надевать перчатки, и его рука, придерживающая моментально намокший капюшон, казалась ослепительно-белой на фоне черной материи его плаща.
Лорд Ситхов чуть наклонился, скрывая свой рост, чтобы не так сильно бросаться в глаза. Несомненно, такой видный, высокий и, сильный человек (вероятно даже, джедай) не мог не привлечь внимания людей, встречающих делегацию Альянса. Люку даже показалось, что кое-кто с подозрением пытается заглянуть под низко опущенный капюшон Вейдера.
Но эти белые руки, перебирающие вымокшие складки плаща, и легкая походка сбивали с толку. Кроме того, уж кому-кому, а имперцам были хорошо известны и знаменитые перчатки Вейдера, и его сапоги, кроме которых он никаких иных не носил.
Этот же человек, приковавший внимание охранки, был обут в самую простую обувь, ничем не отличающуюся от обуви того же Люка, скажем. Да мало ли высоких людей…
"Отлично, - подумал Люк, видя, как имперцы теряют интерес к Вейдеру. - Имперцы, не подозревая о его присутствии, тоже будут смелее… поначалу."
Делегацию Альянса проводили в крытую галерею, которая вела в зимний сад. Услужливый дворецкий пояснил, что там для посланников Альянса уже накрыт стол, и вести переговоры среди экзотических прекрасных растений будет намного приятнее.
Молча выслушав витиеватые объяснения, Люк шагнул в указанном направлении, и его люди двинулись за ним.
- Как думаешь, для чего им понадобилось отсылать нас так далеко? Гораздо быстрее мы вошли бы в дом, - произнес Люк, чуть оборачиваясь к Вейдеру.
- Тянут время,- коротко ответил Вейдер, поправляя капюшон. – Будь наготове.
Едва парламентеры ступили в галерею, гранд-моффу доложили об этом.
Он и в самом деле ожидал их за накрытым столом в указанном зимнем саду, но что-то говорило ему, что все это – и сервировка блестящим серебром, и хорошее вино, и легкая музыка, - ему не понадобится вообще. Не придется лгать, глядя в глаза, представителям Альянса – или придется, но недолго и зря. Обман вскроется очень скоро, и тогда…
Гранд-мофф нервно сглотнул и перевел взгляд на голографическое изображение, застывшее на столике перед ним.
- Все готово, - произнес Винер, стараясь придать своему голосу уверенность и твердость, приличествующие человеку его положения. – Они идут сюда. Пора начинать.
Лицо собеседника, состоящее из голубоватой голографической ряби, злобно оскалилось, и вместо внятной речи гранд-мофф услышал какой-то жуткий кровожадный вой, полный нетерпения и жажды крови.
Не в силах больше видеть этой жуткой радости, гранд-мофф ткнул пальцем в кнопку, выключая изображения, и с силой сжал голову руками.
- Налейте мне вина, - велел он, наконец, подняв измученное ожиданием лицо. - Да где же, наконец, они?!
***************************
Нетерпение овладело Вайенсом еще до введения крови.
Его воспаленные глаза лихорадочно горели, когда он нетерпеливо затягивал на шее ремешок, и палец перелистывал один за другим планы станции на сенсорном экране перед ним.
Хотя этого можно было и не делать; Дарт Акс знал строение станции наизусть, и точно знал, где располагаются жилые сектора…
Орландо Вайенс сам распорядился о том, где будет жить Вейдер.
Он отметил этот отсек красным на всех своих картах.
Он прошел бы путь до него с закрытыми глазами – сколько раз он проходил его в своем воображении, и сколько раз его сайбер, добытый в бою самим Вейдером, пронзал тело ситха!
И теперь, чувствуя, как обжигающая, отравляющая его кровь императора проливается в его кровоток, чувствуя, как тонкие иглы по обе стороны от его позвоночника прокалывают его мышцы и кровь проливается прямо у нервов, и как берсерк накрывает его с головой, а сознание расширяется, впуская того, кто не боится ничего, Орландо Вайенс дико захохотал, покрываясь липким потом от боли, и его отчаянные желтые глаза отразились в панели управления, там, где горела намеченная заветная цель.
И ведомые им люди готовы были нанести удар там, где он скажет – а он говорил им не раз, и каждый раз в его глазах промелькивал огонь:
- По спальному сектору!
********************************
И это была первая ошибка Дарта Акса.
Недаром он носил это имя – Акс, топор.
Его удары были прямолинейны, внезапны и смертельны. Но куда он бил?
В опыте уворачиваться от внезапных ударов ему не тягаться с Вейдером.
Предвидя недоброе, многократно видя посылаемые ему Силой сцены горящей станции, Вейдер, казалось, раз за разом просматривал всевозможные развития ситуации, он мучительно размышлял, как ему предотвратить это.
И когда это произойдет? Когда…
Всего на станции было несколько несущих боевые самолеты крейсеров. Это немалые силы.
Вейдер распределил всех людей, что были на станции, в этих крейсерах, чтобы в любой момент каждый из них мог отстыкаваться и принять бой.
Так же это делалось с тем расчетом, что если один–два крейсера и будут подбиты, то остальные, в полной боевой готовности примут бой. Спальный район был покинут, там не было практически никого, и эскадрилья «Крылья Вейдера» была на постоянном дежурстве.
Офицер, оставшийся замещать Вейдера, был должным образом проинструктирован. И потому, едва на станции раздались первые взрывы, люди были уже на своих боевых местах.
Старфайтеры под командованием Дарта Акса, проносясь над станцией, расстреляли ту часть станции, что находилась в ночной тени, и где, по мнению ситха, должен был находиться Вейдер. Дарт Акс нанес свой сокрушительный удар; станция понесла ощутимый ущерб, и все подсобные рабочие экстренно опускали переборки, отрезая поврежденные, горящие отсеки от остальных, чтобы пламя пожара не выжгло весь кислород на станции.
И, почти одновременно с первой атакой, эскадрилья «Крылья Вейдера», состоящая из опытных военных летчиков, поднялась в небо и атаковала нападающих, не давая им совершить маневр и повторить свою атаку на станцию, удерживая имперцев, дав время вступить в бой крейсерам.
Дарт Акс, рассчитывая на скорую победу, не подумал о том, что как стратег, он тоже уступает Вейдеру, и что Вейдер переменит расстановку сил на станции, а так же заставит держать в боевой готовности всю боевую технику. Пять крейсеров, не поврежденные, как пять стальных пальцев руки Вейдера, двинулись в бой, и над крейсером имперцев нависла серьезная угроза. Если погибнет он, боевым самолетам имперцев некуда будет вернуться, и никто не доставит их на базу, с которой они прилетели.
Дарт Акс даже взревел от ярости, понимая, что его план провалился. Нужно было первым делом уничтожать технику, а не вымещать свою злобу! Но он видел только одну цель – Вейдера. И если б он был уверен, что тот погиб, Дарт Акс тотчас же развернул бы свои силы и отступил.
Но, судя по перехваченным переговорам летчиков Альянса, их потери были минимальны, и о том, что Вейдер погиб, не было сказано ни слова.
Напротив – действия обороняющихся были скоординированы настолько, и так слажены, что Дарт Акс мог поклясться, что сам Вейдер командует ими.
Ярости Дарта Акса не было предела.
Напрасно его летчики говорили ему, что операция провалена и надо уходить – он не мог повернуть назад!
В каждом вражеском корабле ему мерещился Вейдер, и он атаковал их с невероятной яростью. И его люди, не слыша приказа к отступлению, вынуждены были все больше и больше увязать в бою.
Командующий эскадрильей офицер по распоряжению же Вейдера тотчас доложил о нападении и на Риггель.
Разумеется, сообщение приняла Ева.
- Что у вас происходит? – спросила она, с нарастающим ужасом прислушиваясь к нарастающим звукам боя.
- Леди Рейн, - отрапортовал офицер. – Имперские силы напали на станцию! Поврежден один отсек – полностью выгорел жилой комплекс. «Крылья Вейдера» приняли бой. Просим о помощи!
В немом оцепенении Ева откинулась на спинку кресла и миг сидела, оглушенная этим сообщением.
Ей показалось, что в ее голове взорвалась бомба, и мир наполнился странным фоновым сигналом, а мир потерял все свои краски.
Вайенс был прав! Вайенс был прав!
Император нанес удар именно по станции – и именно потому, что на ней располагался Вейдер!
- Ваши потери? – каким-то сухим, ватным языком произнесла она через некоторое время.
- Минимальны, - отчеканил военный.
- Лорд Вейдер?
- О его местонахождении говорить не положено.
- Что?!
Такой приказ мог отдать только он сам. Но какова причина этого странного приказа?!
- Сию минуту высылаю подкрепление, - произнесла Ева не слушающимися ее губами.
****************
Известие о том, что на Риггель было совершено нападение, пришло в тот момент, когда делегация уже подошла к месту встречи с гранд-моффом.
Маленький передатчик, прикрепленный к уху Дарта Вейдера, внезапно ожил, заговорил, и тот остановился, прислушиваясь к донесению.
То, чего он опасался, произошло; и Люк, глядя на слушающего известия отца, понял, почему настоял на том, чтобы тот пошел на эту встречу с ним вместе.
Сила нашептала ему увести отца со станции Риггеля. Не то он рисковал погибнуть там.
Следуя приказаниям Вейдера, после того, как запросил на Риггеле помощи, офицер докладывал обстановку самому ситху, и глаза у Вейдера становились все злее.
- На станцию Риггеля произошло нападение, - произнес он, хотя Люк итак все понял. – Император устроил покушение на меня. Станция повреждена. Риггель обороняется своими силами. А мы – здесь…
Мысль о том, что там, на Риггеле осталась Ева, и о том, что именно она сейчас сдерживает атаку императорских войск, привела Вейдера в ярость – офицер упомянул, что с Вайенсом связаться не удалось, так как он в очередной раз отбыл по делам с Риггеля.
Вейдер даже не успел понять, как сайбер оказался в его руке, и как пара имперских солдат, готовых поднять тревогу, распрощались с жизнями, а дверь в зимний сад, разлетевшись на сотни стеклянных осколков, вырванная с петель одним лишь прикосновением Силы.
Очередное покушение!
Ничего необычного в этом не было. На своем веку он пережил их немало. Но то обстоятельство, что вместо жизни он может лишиться Евы, и то, что он не может сию минуту вмешаться в происходящие на Риггеле события, приводило Вейдера в бешенство.
Ощущая свое бессилие, он понимал, что это – плата за то, что он остался жив в этот раз. Но почему-то это его не радовало…
Впрочем, был один вариант.
Был!
Этот бой можно остановить сейчас и отсюда.
Он не слышал, как за его спиной схватились имперцы с Люком и его людьми. Ярость, клокотавшая в ситхе, была оглушительней, чем звуки выстрелов и звук сайбера, рассекающего воздух.
Он просто шел вперед, неторопливо, с той грацией, что ввела в заблуждение охранку, опустив сайбер, и сняв с головы капюшон.
И человек, эта подсадная утка, приманка, на которую его выманили, в ужасе подскочил и вытянулся по стойке «смирно», глядя в жуткие глаза ситха.
- Надеюсь, представляться не нужно? – произнес Вейдер, протягивая вперед руку. Гранд-мофф захрипел, хватаясь за горло, и Вейдер усмехнулся. – Вы же со мной хотели поздороваться – но только там? А я – тут, - он отшвырнул задыхающегося человека на его стул, и тот, багровый от удушения, рухнул без сил, жадно хватая воздух широко разинутым ртом.
- Вели своим людям прекратить бой, - жестко велел Вейдер, качнув сайбером. – Скажи им, что на станции нет их цели. Ну?
Гранд-мофф повиновался. Дрожащими руками он выложил на стол передатчик – Вейдер усмехнулся, представляя, как эта трусливо трясущаяся скотина передавала, что обманутые парламентеры тут, и силы Альянса стянуты к месту переговоров, - и настроил его. Несколько раз повторил имя – Дарт Акс, - и у Вейдера яростно затрепетали ноздри.
Но тот не отзывался. Он слышал сигнал от гранд-моффа, он наверное уже знал, что ему скажут, но он не хотел отступать.
- Он не отвечает, лорд Вейдер, - стараясь выглядеть достойно, твердым голосом произнес Винер. – Думаю, он не хочет отвечать. Он будет атаковать станцию дальше.
Серые глаза гранд-моффа смотрели на Вейдера смело, несмотря на то, что гранд-мофф не мог не понимать, в какую ярость приводит своим ответом ситха.
От удара кулака Вейдера по столу хрупкий прибор подскочил и рухнул на пол, разбившись, а гранд-мофф Винер, ни произнеся ни звука, со свернутой шеей, рухнул на пол, к ногам ситха. Проклятье!
Тем временем парламентеров Альянса имперская охрана оттеснила в зимний сад, и Люк, отступая, прикрывал пару раненных людей.
Времени увещевать Дарта Акса не было; нужно было спасаться самому и спасать сына.
В очередной раз Вейдер ощутил, что его буквально разрывает на две части. Этот выбор давался ему нелегко каждый раз, но он понимал, что какое бы решение он не принял, в обоих случаях ему будет мучительно больно отказываться от второго.
Либо Люк, либо Ева.
Либо Ева, либо Люк.
От взрыва Силы нападающих имперцев расшвыряло по галерее, словно кегли, и дрогнули колонны, поддерживающие крышу. В темноте, в пыльном гудящем воздухе алый сайбер прочертил две стремительных дуги, унесшие пару жизней, и по галерее пронесся, как ураган, крик ужаса:
- Лорд Вейдер! С ними лорд Вейдер!!!
Отмахнувшись от беспорядочно выпушенных выстрелов, Вейдер шагнул вперед, в темноту галереи, и его желтые глаза, светящиеся в темноте зловещим светом, привели нападающих в еще больший ужас.
- Куда же вы пошли? – прошипел разъяренный ситх, поигрывая сайбером, взвешивая его на ладони. – Мы еще не все обсудили…
Кажется, имперцы напали на команду шаттла, доставившего их сюда. Вейдер услышал отдаленную перестрелку.
- Это мы еще посмотрим…
Опустив сайбер, очень быстро и решительно, Вейдер пересек галерею. Тот путь, что они шли так долго, опасаясь нападения из-за угла, сейчас он проделал меньше чем за минуту. Выстрелы были слышны все сильнее, выла сирена и слышались крики людей. Несколько солдат имперцев выскочило ему навстречу, паля из бластеров.
Отбив сайбером их выстрелы, Вейдер безжалостно разрубил троих сразу, и четвертого прикончил сайбер Люка, вынырнувшего из-за спины отца.
Сайбер слушался руки хозяина идеально, и Вейдер переполненный Силой, расшвыривал нападающих, разбивая их тела о стены. Удары были такой силы, что трескалась штукатурка, и на стенах оставались вмятины.
И собственная сила приводила Вейдера в еще большую ярость, потому что, убивая, он каждый раз вспоминал, что там, у Риггеля, сейчас Дарт Акс.
- Пробиваемся к шаттлу! – крикнул Люк своим людям. – Отец, передай нашим, что это была ловушка! Пусть прикроют наше отступление!
- С радостью, - произнес Вейдер, настраивая свой передатчик.
Бой над планетой разгорелся тотчас же. Превосходящие силы Альянса смяли сопротивление имперцев, и пока парламентеры пробивались к своему шаттлу, серое дождливое небо над планетой окрасилось в алый цвет.
Имперские дроиды, стреляя, пытались оттеснить Люка и Вейдера обратно, в резиденцию, но оба джедая понимали, что этого допустить никак нельзя. Вероятно, резиденция заминирована, или по ней готовы нанести точечный удар. Заняв позицию позади шаттла, прикрываясь им, они обстреливали представителей Альянса, оказавшихся практически на открытом месте.
- Отец!
Эти выстрелы, этих роботов, свалку и беспорядочно отступающих имперцев, по которым Люк, не найдя ничего иного, метал обломки разрушенной галереи, Вейдер воспринял как еще одну помеху к его цели, и это тоже привело его в ярость.
Направив Силу, он ухватил шаттл, и приподнял его, открыв своим людям спрятавшихся за ним стрелков.
Несколькими точными выстрелами те были уничтожены, и, пожалуй, это было последнее препятствие на пути к безопасному шаттлу. По красному от пожарищ небу, разогнав серые тучи, мчались истребители Альянса. Император, страстно желая уничтожить Вейдера, надеясь на план Вайенса, отдал планету почти без боя.
Так сколько же сил там, около Риггеля?!
- Он хотел убить меня, или разменять одну планету на другую?!
В шаттле он снова попытался наладить связь с Риггелем, и на этот раз ему это удалось.
Ему ответил его верный офицер, и в голосе его слышалось ликование:
- Мы потеснили имперские силы совместными усилиями с майором Рейн! - отрапортовал он. – Имперский крейсер уходит, и остатки нападающих во главе с Дартом Аксом отходят за ним, - Вейдер вздохнул было с облегчением, но следующая фраза ударила по его нервам. - Леди Рейн преследует его.
- Кого?!
- Дарта Акса, милорд.
- Сама?! На Эта-2?!
- Нет, милорд. На одном из кораблей сопровождения.
- На какой хрен ей это понадобилось?!
- Не могу знать, милорд.
- Велите ей связаться со мной!
Потянулись мучительные секунды ожидания. Вейдер замер, словно неживой, перед приборной доской, вцепившись в нее металлическими пальцами до хруста, и даже Люк, прислушивающийся к разговору отца, не посмел подойти к нему.
Наконец, в динамике послышался голос Евы.
- Лорд Вейдер, - ее голос звучал как-то неестественно возбужденно, и Вейдер вновь почувствовал прикосновение Силы. – Преследую Дарта Акса! Он уходит от нас…
- Отставить! – рявкнул Вейдер, подскочив.
- Но, лорд Вейдер… он один.
- Не смей с ним связываться! – рявкнул Вейдер. Словно наяву он услышал недобрый смешок Дарта Акса, переходящий в яростный хохот, и почувствовал, что тот в любой момент может обернуть свое оружие против догоняющих его риггельцев.
Просто потому, если он почувствует, поймет, кто его преследует.
Чтобы уязвить Вейдера.
- Отставить! – повторил Вейдер, понимая, что Ева его не слушается. Не слышит. Все ее существо было захвачено этот страстью – погоней и желанием победить.
Что за наваждение овладело исполнительной Евой?! Безупречным солдатом?! Той, которая выполняла приказы беспрекословно?! Что за нужда у нее рисковать своей жизнью так, как это делает обычно… он сам?
Ответом ему был громкий хлопок, беспорядочные крики и вой сирен.
- Майор Рейн! Да что у вас там происходит?!
Вейдеру показалось, что их шаттл тряхнуло от его выдоха, с которым вместе вырвалось столько Силы, что можно было сбить с ног любого.
- Дарт Акс атаковал нас, - ответила она каким-то потухшим, безжизненным голосом, и ему показалось, что у него мозг воспламеняется. – Поврежден один двигатель.
- Немедленно возвращайтесь на Риггель! Немедленно!
- Как прикажете, милорд, - отозвалась Ева, и Вейдер, обессилев, рухнул в кресло, яростно стискивая кулаки.
Что это было с Евой?!
Зачем она кинулась преследовать Акса?!
И почему ослушалась Вейдера?!
От пережитых страха, ярости и собственной беспомощности Вейдер был зол, как три ситха вместе взятых.
- Вернусь – вы@#бу, - грубо рявкнул он.
**********************
Станция над Риггелем была повреждена основательно, и потери были приличные. Несмотря на то, что риггельцы были готовы к атаке, все же эффект внезапности отчасти сыграл свою роль.
Ева, кляня, почем свет стоит, отсутствующего Вайенса, почти весь остаток ночи разбиралась с раненными и погибшими, а так же с устранением последствий атаки имперцев на станции. Нужно было мобилизовать все силы, чтобы восстановить хотя бы часть станции отделяющую рухнувший сектор от неповрежденного.
В этих заботах прошел остаток ночи и почти все утро. Уже к обеду Ева почувствовала, что валится но от усталости. А Вайенса все не было… несмотря на то, что его адъютанты постоянно пытались выйти с ним на связь.
Вейдера не было тоже, но это, наверное, и к лучшему. В последний их разговор он был… как бы помягче сказать… вне себя от бешенства. И не понятно, что его привело в такое состояние – то ли глупое желание Евы поймать Акса, то ли ее ослушание, то ли все вместе.
Но, так или иначе, а больше лорд ситхов не давал о себе знать, и Ева лелеяла надежду, что все утрясется само собой.
Вызвав одного из адъютантов Вайенса, Ева передала дела ему.
- Если появится генерал Вайенс, доложите все ему, - произнесла Ева, потирая сонные глаза. – Я буду у себя… мне необходимо немного поспать.
Она с трудом добралась до постели и, не раздеваясь, повалилась, уткнувшись лицом в подушку.
***********************
Грохот заставил Еву торчком сесть на постели.
По коридору гремели шаги, и сердце ее замерло, а потом ухнуло вниз. Потому что открыть пинком двери и вот так, без церемоний, вломиться в чужое жилье, а тем более - в спальню к Еве, майору Рейн, занимающей не маленький пост на Риггеле, ничуть не задумываясь о том, как это воспримут окружающие, мог только один человек… И это был, разумеется, не Вайенс.
Вейдер ввалился к ней в спальню, когда Ева,подскочив со смятой, неубранной постели, наскоро пригладив волосы, оправляла измятую форму.
Одного взгляда на ситха было достаточно, чтобы понять, что он в ярости – его глаза горели, как раскаленные добела угли, и он, ухватив рукой за ручку двери, с такой силой захлопнул их за собой, что красивое лакированное красное дерево лопнуло, и разошелся косяк.
- Майор Рейн,- прошипел Вейдер, буравя ее взглядом, и Ева встала по стойке «смирно». – Какого черта?!!!!! Как ты посмела?! - от ярости Вейдер не мог даже говорить нормально. Нервный спазм перехватил его горло, и на миг ему показалось, что он снова задыхается. - Кто позволил тебе ослушаться моего приказа?! Как ты посмела так рисковать жизнью и ставить под удар нашу безопасность? С кем ты собиралась сразиться, - Вейдер издевательски усмехнулся, - с Дартом Аксом?!
Глаза Вейдера сверкали злым жёлтым огнём и, казалось, комната наполнилась потрескивающими электрическими искрами - вот-вот разразится гроза.
Ева замерла столбом посреди комнаты и боялась пошевелиться. Разъяренный ситх был страшен как никогда; она впервые видела Вейдера в такой ярости, даже тогда, на "Небесной крепости", когда он пытался в бешенстве разломать силовое поле и убить ее. Она знала, что лорду, чтобы убить ее, не нужно даже прикасаться к ней, а убивать было за что . Еще никто и никогда не осмеливался ослушаться приказов лорда Вейдера, и, глядя в жуткие глаза ситха, Ева с ужасом поняла, что сейчас она для него всего лишь одна из подчиненных, которая выполнила свой долг неподобающе. Что могло заставить ее думать по-другому?! Что вселило в нее веру в то, что она значит для лорда Вейдера что-то, больше, чем солдат?! Их недолгая связь? Но это же глупо, глупо; ситх никогда не давал ей повода думать, что ради нее он готов сделать какое-то исключение... боже!
- Если бы мы встретились с тобой, - прошипел Вейдер, - чуть раньше, на "Звезде смерти", ты умерла бы уже в тот миг, когда я переступил порог. Расскажи мне, почему я не должен делать этого сейчас?
- Накажите меня, - Ева усилием воли уняла дрожь в голосе, - я приму любое ваше решение, лорд Вейдер. Я виновата, сэр. Я заслуживаю самого сурового наказания, по законам военного времени.
- Наказать? Вот как... - Вейдер вспомнил ощущение собственного бессилия, страшное понимание того, что чудес не бывает, и свою ярость от осознания того, что ситуация никак от него не зависит. Эти минуты слабости дорого стоят, девочка моя! Ноздри Вейдера хищно затрепетали, он жестоко улыбнулся.- Что ж, будет тебе наказание, а по каким законам - я уж сам решу, - с этими словами Вейдер схватил замершую Еву, как тростинку, и грубо швырнул ее на кровать.
Недобро усмехаясь, он расстегнул застежку плаща и сбросил его на пол. Следом за ним на пол полетели перчатки и Ева с удивлением заметила, что на механических руках Вейдера появилась вполне реалистичная синтетическая кожа, видимо доктора наконец-то подобрали совместимые образцы. Неторопливым кошачьим шагом Вейдер подошел к кровати и сел рядом, молча всматриваясь в испуганную, вжавшуюся в подушки девушку. Казалось, он разглядывает занятное, но докучливое насекомое, размышляя, убить его сразу или слегка помучить. И от его молчания впечатление становилось ещё более жутким. Наконец, он протянул к ней руку и одним резким движением разорвал форменную синюю куртку от ворота до талии, полностью обнажив грудь женщины. Ева вскрикнула от неожиданности и боли в плечах, куда безжалостно впилась туго натянувшаяся ткань. Вейдер усмехнулся. Ева попыталась прикрыться, судорожно стягивая обрывки одежды на груди, но тугой поток силы, направленный лордом, обхватил её запястья и развёл руки в стороны, накрепко пригвоздив их к кровати.
- Что... Что вы делаете, лорд Вейдер? - пролепетала абсолютно сбитая с толку и напуганная Ева.
- Наказываю. Как ты и хотела. А теперь замолчи, если хочешь жить.
Лорд Вейдер снова протянул руку и на этот раз затрещала ткань брюк, открывая взору подрагивающий от напряжения живот и инстинктивно сжатые колени.
Смотреть на этого, казалось, незнакомого, страшного человека было жутко. Все его движения были неторопливы плавны; освобождая женщину от одежды, разрывая в клочья ее форму, он словно раздумывал, а что же такого с Евой сделать. И эта деловитая неторопливость, эти беспощадные и грубые рывки не предвещали ничего хорошего.
Любуясь на дрожащую от стыда и страха девушку, лорд Вейдер начал неторопливо раздеваться. Когда он полностью обнажился, Ева увидела, что ситх уже сильно возбуждён, и тут же в смущении попыталась отвернуться.. Вейдер перехватил взгляд девушки, молча покачал головой и, схватив ее за подбородок, насильно повернул ее лицо к себе. Затем, он привстал над ней так, что его возбуждённое достоинство оказалось прямо перед ее лицом и с силой надавил на подбородок, заставляя открыть рот, в который тут же вошел. Ева глядела на него широко распахнутыми глазами, полными слезами стыда и унижения и пыталась вырваться. Но ситх крепко сжал виски девушки, немилосердно вцепляясь в волосы, и начал двигать ее, заставляя скользить губами по члену. Темп менялся, он заставлял ее то сосредоточиться на крепкой литой головке, то, почти полностью погружался в ее горло, лишая дыхания. Видимо, ее захваченный рот делал всё правильно, поскольку лорд откинул голову и начал постанывать. Еву охватило странное ощущение, словно не она, а он сейчас находится в полном ее подчинении. В ее власти. Это возбуждало. Удивляясь собственному бесстыдству, Ева начала двигаться сама, подстраиваясь под понравившийся Вейдеру темп, её губы туго обхватывали его возбуждённый "сайбер", язык скользил по его горячей пульсирующей поверхности, заставляя ситха хрипло стонать. Он давно уже убрал руки от ее висков, позволяя ей двигаться самой. И она двигалась... чувствуя, как возбуждение и азарт охватывают ее всё больше и больше. Она на миг выпустила его изо рта и ее язык влажной розовой змеёй прошелся по всей длине, снизу вверх и заметался кругами по напряженной головке. Вейдер застонал еще сильнее и отпрянул от ее бесстыдного рта. Он опустился рядом, повернул ее лицо к себе и впился в ее губы с болезненной страстью, прикусывая то их, то Евин язык, которому она только что дала такую волю. Руки ситха жадно и бесстыдно скользили по телу девушки. Они то сжимали соски так, что Ева вздрагивала со стоном, не понимая, чего она больше испытывает - боли или наслаждения, то впивались в бёдра, оставляя на них полыхающие алые полосы, то натягивали кожу на животе, заставляя лоно сжаться от острого, нарастающего желания. Он опустился ниже и его рот заскользил по шее девушки, то жадно вылизывая ее белоснежный бархат разгорячённым языком, то крепко прикусывая его зубами, оставляя глубокие яркие отметины. Ещё ниже... и вот уже её грудь оказалась во власти его ненасытного рта. Он обхватил напряженный бутон соска разгоряченными губами и потянул его вверх, заставляя Еву стонать от наслаждения, затем его зубы сжались вокруг этого алого комочка плоти, добавляя терпкую нотку боли к нарастающему возбуждению, усиливая и оттеняя его. Рука ситха опустилась на бедро девушки, безжалостно сжала, и он резким рывком раздвинул ноги изнывающей девушки. Ева вскрикнула. Не обращая внимания на ее крик, Вейдер опустил руку на трепещущее лоно девушки, ощущая как оно переполнено любовными соками, и погрузил в него пальцы. Пальцы Вейдера были обжигающе горячи, видимо синтетическая кожа ещё как следует не адаптировалась к своей механической основе и сбоила от напряжения. Микроразряды тока то и дело пробивали её, достигая самых чувствительных уголков тела девушки, проникая в них тонкими пронзительными иглами. Тело Евы билось пойманной рыбой в сетях желания, с губ срывались хриплые стоны. Пальцы Вейдера двигались неумолимо и безостановочно, то сжимая и массируя её набухшую сокровенную жемчужину, то снова погружаясь в ее истекающее соком лоно. Внезапно он убрал руку и Ева с недовольным стоном потянулась всем телом за ней, пытаясь продлить ощущения, но Вейдер безжалостно оттолкнул девушку. Ева почувствовала, как ослабевают путы силы, удерживающие ее запястья. Ситх приподнялся над ней и, сжав руками бедра, заставил перевернуться на живот, затем рывком поставил ее на колени. Его пальцы снова прошлись по ее разгорячённой промежности, погрузившись туда с влажным всхлипом, вторая рука легла ей на поясницу, нажимая какие-то доселе неведомые точки и впуская в них Силу. Ева уже кричала в полный голос, не сдерживаясь. Ее бедра бесстыдно двигались, женщина насаживалась на пальцы Вейдера с нарастающим темпом. Не видя его лица, она чувствовала какое удовольствие доставляет ему эта откровенная сцена покорности и желания. Почувствовав, что Ева уже близка к пику своих ощущений, он снова убрал руки, заставляя ее рычать от злости. Она повернула голову и увидела, как он с ехидством рассматривает распаленную Еву, в ярости скомкавшую пальцами простынь. Её ноздри раздувались от охватившего гнева, густо замешенного со стыдом. Она представила, как выглядит сейчас со стороны и кровь горячей волной прилила к ее лицу. Раздался тихий смех Вейдера. Казалось, он получает ни с чем несравнимое удовольствие от этой сцены и душевных метаний Евы. Вволю отсмеявшись, он положил свои полыхающие руки на бёдра девушки, придвинулся к ней и одним резким движением вошел. Ева вскрикнула и опустила лицо в подушку, сжимая ее зубами, чтобы снова не кричать, мысленно клянясь себе, что она не допустит больше такого унижения и не будет вести себя, как безумная развратная девчонка. Словно подслушав ее мысли, ситх продолжил свою безжалостную игру. Он то плавно двигался внутри нее, заставляя почувствовать каждый сантиметр его немалого достоинства, то резко и отрывисто наносил свои удары, заставляя ее закусывать подушку еще сильнее, то вовсе выходил из нее и, прижав свой "сайбер" к ее промежности, скользил по ней, надавливая на набухший, возбужденный бугорок так, что голова кружилась и зелёные круги плыли перед глазами обезумевшей от страсти Евы. Не выдержав напряжения, Ева закричала:
- Пожалуйста! Умоляю... Пожалуйста...
- Да ну? - Вейдер усмехнулся, - Пожалуйста что?
- Войди в меня, не мучай больше, я сейчас умру...
- А кто вчера сам напрашивался на смерть и лез в самое пекло? С чего бы такая внезапная жажда жизни?
- Я была неправа. Я виновата перед тобой. Я никогда... никогда не буду больше делать ничего подобного.
- Правда? - рука Вейдера снова легла на поясницу девушки, наполняя ее тело пронизывающими потоками силы. - Ты мне обещаешь?
- Да! Ооооооох........
- Хорошо, на первый раз я тебя прощаю.
Вейдер снова вошел в девушку и та застонала, более не сдерживаясь. Его ладони крепко обхватили ее бедра и ритм из плавного перешел в более сильный и быстрый. Тело Евы сжала судорога, такая резкая и пронзительная, что казалось она теряет сознания. Наслаждение было настолько насыщенным и плотным, что граничило с болью, словно нейроны и медиаторы не справлялись с его неистовым потоком. Дыхание остановилось. Крик превратился в спазм. Краешком ускользающего сознания, она услышала, как ситх хрипло выдохнул и застонал, присоединяясь к ее наслаждению. Она даже не почувствовала, как ослабла его хватка, как путы силы отпустили ее окончательно, и он бережно уложил бесчувственную Еву на подушки. Ева не знала, сколько прошло времени, прежде чем сознание к ней вернулось. Она открыла глаза и увидела склоненное над собой лицо лорда, он смотрел на нее так, словно любовался... любил?... И тут же в ее голове всплыли картины недавнего - её бесстыдного поведения и еще более бесстыдных просьб. Ева густо покраснела и потянулась к простыни, пытаясь прикрыться. Горячая рука Вейдера перехватила ее руку на полпути.
- Девочка, мы ещё не закончили...
440
1
ОММЕНТАРИИ