Утром я проснулась сама минут за пятнадцать до звонка будильника. В голове шумело, тело ломило от того, что я всю ночь проспала в одежде. Из зеркала в ванной на меня пялилось совершенно незнакомое существо с черными кругами под глазами от осыпавшейся туши и лихорадочно-красными пятнами на щеках от пролитых вчера слез. Меня на краткий миг посетила мысль не ходить сегодня в институт, но природная ответственность (читай, занудность) вытеснила нахалку из моего мозга.
Ярик, проникшийся вчерашней истерикой, даже накормил меня завтраком, а сам в это время сидел напротив и смотрел на меня с каким-то странным выражением в глазах. С ужасом я поняла, что он меня жалеет. Хотя... Если здраво подумать, жалость брата не унижает. Теперь у меня есть надежда на то, что Яр возьмется за ум и перестанет просиживать пятую точку за компьютером. В конце концов, кто в нашей семье мужчина?!
Институт встретил меня до боли привычной толчеей и шумом. Жизнь кипела вокруг, бурлила гомоном разговоров. Возле стенда с объявлениями толпились старосты групп, на подоконниках сидели в обнимку парочки, встретившиеся подружки оглушали толпу хохотом и звуками поцелуев. А я стояла и наблюдала за всем этим со стороны. Жизненный поток как будто плыл мимо меня, обтекал со всех сторон, не касаясь. И мне внезапно так захотелось стать его частью, тоже окунуться в этот бурлящий омут. Захотелось приходить в институт и обнимать подруг, с блеском в глазах что-то им рассказывать, чувствовать, что я нужна.
Поборов не понятно откуда взявшуюся стеснительность, я подсела к своей одногруппнице. Раньше мы с ней часто болтали обо всем на свете. Даже тогда я не могла назвать её своей подругой, но она была приятной девочкой. Лена удивленно покосилась на меня.
- Привет, - я решила начать первой.
- Привет, - Ленка явно выглядела удивленной столь неожиданным вниманием с моей стороны.
- Как дела? – знаю, глупый вопрос, но ничего более умного в голову не приходило.
- Нормально. А тебя как? – мне вежливо улыбнулись.
- Тоже ничего... – вот и поговорили, называется. Я ещё немного посидела рядом с Леной, надеясь на приступ внезапного великодушия с её стороны. Меня не то чтобы не замечали, просто я вдруг очень остро почувствовала, насколько отличаюсь от своих однокурсниц. Незамужние девушки щебетали о парнях-женихах, моде и косметике; замужние обсуждали недостатки супругов и давали советы тем, кто только собирался под венец. А о чем могла поговорить я? О подскочивших ценах на продукты? Или о том, как тяжело заменять мать шестнадцатилетнему оболтусу? Впрочем, я могла поделиться опытом, что преподаваемые нам методики не слишком-то успешны в работе, но разве это тема для разговора среди молодых девушек? Мне не было места среди них.
На работе дело обстояло не лучшим образом. Коллеги-женщины с радостью приняли меня в свой кружок, но я сама сбежала оттуда через полчаса – перемывать косточки знакомым за их спинами оказалось мне не по духу.
По дороге домой я размышляла о том, почему так случилось, что окружающий мир не принял меня. Я не считала себя занудой или законопатившейся в собственном доме улиткой. И всё-таки я была не интересна людям. Что ж, во всяком случае, не говорите, что я не пыталась...

Дни снова потекли своим чередом. Забылась первая острая горечь разочарования, утих огонь страсти что-то изменить в своей жизни. Что бы я не говорила самой себе, жить по накатанной было легче. Я отбросила попытки снова сблизиться с бывшими подружками. В конце концов, их глупые разговоры о ерунде, типа «какую кофточку стоит надеть на свидание, чтобы парень впал в ступор», меня откровенно раздражали. С уже вышедшими замуж девушками было проще, они хотя бы понимали, что суровая реальность жизни далека от розовых девичьих мечтаний. Но я не могла долго находиться в их обществе – меня кусала ядовитой змеёй черная зависть. Они были любимы и любили, а я уже забыла, как бывает, когда тебя целуют.
Дома Ярик старался, как мог, развеселить меня, рассказывал смешные случаи про школу, делился впечатлениями о многочисленных свиданиях. Я слушала, улыбалась, кивала в нужных местах. А в глубине души тосковала. Признаваться себе, что мне отчаянно хочется увидеть Пашку, я не собиралась. В конце концов, у меня получилось вообще закинуть воспоминания о неожиданной встрече в пыльную коробку на чердаке памяти.
Незаметно подкралась пятница. Мы с Яром спокойно ужинали. Я с ужасом думала о наступающих выходных. Планов у меня не было никаких, даже самых завалящихся. Ну не идти же в одиночестве в кино или на прогулку? Брат не подходил в спутники по определению – слишком мал. И это даже несмотря на то, что за последние несколько дней он показал себя с самой лучшей стороны.
Неожиданно тишину семейного ужина разорвала громкая трель дверного звонка. Я недоуменно посмотрела на Яра.
- Ждешь кого-то?
- Нет. А ты?
Я отрицательно мотнула головой. Звонок снова выдал оглушительную трель и затих. Ярик вопросительно на меня посмотрел.
- Не будем открывать?
- Ты что? Открой, конечно! Вдруг по делу... – я судорожно перебирала в уме людей, кто мог придти к нам в гости. Получалось, что никто, кроме...
- Алька! Это к тебе! – крикнул брат из прихожей. Я вытерла внезапно вспотевшие ладони о юбку и вышла встречать неожиданного гостя. Возле двери на корточках сидел Пашка и стягивал с ноги ботинок. Сердце совершило опасный кульбит в груди и на долю секунды затихло. Мой друг, моё солнце, мой персональный кусочек лета в промозглой осенней Москве. Прислонившись плечом к косяку, я исподлобья наблюдала за ним. Пашка, разувшись, выпрямился и нерешительно улыбнулся. Густая челка падала ему на глаза, но даже сквозь эту импровизированную завесу было видно, как теплый взгляд светится лукавством.
- Привет. Не рада мне?
Я холодно пожала плечами и выразительно посмотрела на свои ногти.
- Мне уйти? – краем глаза я видела, как Пашка наклоняется к только что снятой обуви.
Ярик кинул на меня укоризненный взгляд.
- Можешь остаться, - ответила я, выдержав драматичную паузу, губы дрожали от едва сдерживаемой улыбки. Яр сделал страшные глаза и потянул за рукав нашего гостя. Решил быть хорошим хозяином, за место меня. Дождавшись, когда парни поравняются со мной, я прыгнула прямо на Пашку. Сильные руки с готовностью подхватили меня за талию. Я с улыбкой взъерошила Пашкины волосы.
- Паразит ты...
Рядом раздался тихий ошеломленный вздох.
- Ребят, это вы так шутите, да? – Ярик смотрел на нас круглыми от удивления глазами.
Я пристроила поудобнее локоть на Пашином плече и посмотрела на брата.
- Да. Тебя что-то удивляет?
- Психи, - резюмировал Ярослав и ушел на кухню. Я недоуменно пожала плечами. Финт с прыжком – наша давняя с Пашкой игра. Когда мой друг приезжал в деревню, я начинала строить из себя обиженную недотрогу, задирала нос и делал вид, что больше не вожусь с ним. А потом, дождавшись, когда Пашка отвернется, с разбегу прыгала на него. И никогда не боялась упасть. Паша мог поймать меня всегда и из любого положения...
- Ты заставил меня скучать, - я посмотрела на друга сверху вниз и обвиняющее постучала его по плечу. Пашка улыбнулся одними глазами.
- Прости, у меня были дела.
- Не оправдывайся. Я все понимаю. Предупреждай в следующий раз, ладно?
Пашка спустил меня на пол и заботливо одернул на мне задравшийся свитер.
- Как скажешь, мамочка.
Я ткнула друга в бок и проворчала:
- Иди руки мой. Ужин остывает.
И вот снова на нашей кухне светит теплое летнее солнышко, пахнет цветущими травами и разогретой землей. Все сомнения и переживания прошедшей недели ушли в никуда, вернулось ощущение тихого счастья. Ведь напротив сидит Пашка и с аппетитом уплетает картошку с мясом.
Яр тихо кашлянул, вернув меня на грешную землю.
- Аль, можно мне к Андрюхе в гости?
Так, брателло решил поиграть в маленького мальчика перед гостем. Что ж, мне подыграть несложно.
- Можно. Ты надолго?
- Аль... А можно на всю ночь? – умоляющий взгляд кота из «Шрека». Такое впечатление, что я его наручниками к батарее приковываю.
- Чтобы дома был не позже двенадцати. Учти, опоздаешь, оставлю без обеда.
Ярик радостно вскочил с табуретки, чмокнул меня в щеку и умчался к себе в комнату. Я проводила его взглядом.
- Тиранишь брата? – Пашка лукаво улыбнулся поверх кружки с чаем.
- Да ни в коем разе. Это он перед тобой выпендривается. И не спрашивай зачем, сама не знаю.
За столом снова повисла тишина, но даже молчание рядом с Пашей казалось естественным. Мне не хотелось портить момент пустой болтовней о том, кто где учится и как дела на работе. Пашка допил чай и отодвинул пустую кружку.
- Ещё? – я потянулась к чайнику.
- Не надо, - широкая ладонь накрыла мою руку. Я смотрела, как тонкие сильные пальцы неспешно перебирают серебряный браслет, обвивавший моё запястье.
- Так странно видеть вместо кнопки-Альки совсем взрослую девушку, - задумчиво протянул Пашка. Я улыбнулась. Он как всегда угадал мои мысли.
- И мне, - легкие прикосновения убаюкивали, топили слова в густой патоке нежности. Хотелось просто молчать и отдаваться мерному поглаживанию целиком. Я решительно высвободила руку из Пашкиных ладоней и спрятала её под стол.
- Итак. Что будем делать?


Пыталась найти на сайте картинку, хоть отдаленно напоминающую главного героя... Не слишком успешно, ибо мужей на Дриме очень мало, одни яоистые сопляки. Итак, мои мучения с фотошопом по смене цвета глаз)))