Миримэ спустилась с холма и отправилась по дороге как и хотела. Когда взошла луна, девушка поняла, что глаза ее слипаются. Она некоторое время стояла, раздумывая, но потом все же решила сойти с тракта и устроиться на ночлег. Утром ее разбудили голоса. Миримэ села, потирая затекшую от неудобной позы спину, и сквозь кусты увидела небольшой караван, остановившийся в десятке метров от дороги справа от нее. Охраны, как Миримэ заметила, было много, а товаров маловато. Плохи дела Тэрроса, ох как плохи! Девушка решила, что новости стоит узнать, хотя была вероятность того, что купцы связаны с магами. С другой же стороны купцы всегда искали выгоду в первую очередь, а потом уж думали обо всем остальном.
Поэтому Миримэ не спеша умылась и, тихонько обогнув переговаривающихся дозорных, подошла к дородному, но добродушному на вид купцу, который пил чай. Заметив Миримэ, он, поперхнувшись, заговорил:
--Откуда ты взялась, девушка? У меня же дозорные по всему периметру.
--И тебе привет, почтенный купец, - чуть насмешливо отозвалась Миримэ. – Твои воины уж слишком заняты игрой в кости и до серой тени в сумраке утра им нет дела.
--Чудно ты говоришь, - купец погладил роскошные русые усы, которые свешивались до подбородка. – Уж не из колдовского народа ты?
В этот миг со всех сторон сбежались наемники, мальчики-подмастерья, женщины-торговки и просто случайные попутчики, которые за небольшую плату ехали рядом с вооруженными людьми в безопасности.
--Нет, я простая девушка, - не обращая на них внимания, ответила Миримэ. Купец допил залпом чай и расхохотался. Отсмеявшись, он, встав, наорал на дозорных и сказал, что заплатит им теперь в четверть меньше, чем обещал.
--Скажите «спасибо» за то, что я вообще вам заплачу за такую службу! – буркнул купец, похлопывая себя по объемистому животу. – Займитесь делом, лодыри! Нам через час выезжать!
Миримэ проводила взглядом расходящихся людей и около одной из дальних крытых повозок, нагруженных, видимо, тканями, заметила, как мальчик пытается справиться с огромным черным конем. Она с точностью не могла сказать, что это тот самый конь. Но похож был очень.
--Не можешь мне сказать, откуда этот конь? – спросила Миримэ.
--Отчего не сказать, - купец устроился на подножке крайней повозки и закурил, пуская в воздух кольца дыма. – Нам его крестьяне местные продали, почти даром. Я слышал, что местное княжество недавно потеряло владетеля, а его сыновья - на войне. Видно, что людям трудно приходится.
Миримэ украдкой сжала кулак. Первым же делом, достигнув аванпоста, она немедленно пошлет кого-нибудь узнать, как так Энора, Рейз и остальные. И только сейчас она задумалась как маги смогли проникнуть сквозь сторожевые посты и вот просто напасть на дом князя. «Магия, не иначе», - буркнула про себя Миримэ.
--Куда вы держите путь со своим караваном?- спросила девушка, присаживаясь рядом и вытягивая усталые ноги.
--В столицу, конечно, в Айварун. Через это и еще два княжества на северо-запад. Тяжело нынче с торговлей: мне, уважаемому всеми Фаулмару, тяжело с товарами! Если бы мне кто подобное сказал лет пять назад, я бы хохотал до колик!
--О! Мастер Фаулмар? Я слышала о вас! Ваши товары славятся своей необычностью по всему Тэрросу.
--И это не случайно! – Фаулмар поучительно поднял указательный палец вверх. – Для меня главное есть репутация и уважение моих постоянных покупателей, а уж потом – деньги. Я раньше частенько доставлял бывшему местному князю Вэйхольму отличное норгольское вино. Никогда бы не подумал, что этот могучий воин погибнет.
--Д-да, - голос Миримэ вздрогнул. – Я тоже.
Вдруг купец хитро взглянул на нее и таким-то многозначительным голосом заговорил:
--Но больше вин Вэйхольм любил свою дочку, синеглазую красавицу Миримэ. Я слышал, что она унаследовала острый ум своей матери и силу воли отца.
--Может быть, - пожала плечами Миримэ. – Расскажи мне, что слышно на юге и востоке? Ты человек, который много примечает.
--Верно, верно, - не стал отрицать Фаулмар. – В Необжитых Землях нынче неспокойно: древесники вылезли из своих нор и нападают на скот близ самого восточного из всех княжеств, Даакура. Около Унского леса появились странные существа. Никто их близко не видел, но некий очевидец в трактире «Звонкий рог» рассказывал, что видел высоченного человека с огромными ручищами, которые аж до колен свешивались, серое такое, а глаза – красные.
--Кто это?
--Ну, местные называют их Хранители Курганов. В древние времена было множество войн, а значит – и множество могил. И когда на месте старой битвы вырастало целое кладбище, то этих серых махин видели. Они сторожат прах воинов, чтобы никто не осквернял могилы. Ты слышала легенду о «Нулиаре, победившей смерть»?
--Нет, - удивленно отозвалась Миримэ.
--Она длинная очень, - Фаулмар, видя, что мальчишка чуть не рассыпал драгоценное зерно для коней, заорал: - Ах, ты, косорукий разгильдяй! Немедленно собрал все до последнего выпавшего зернышка! Я тебе плачу, чтобы ты ворон считал и в кости проигрывал? Так о чем, бишь, я? А, о легенде… Прочитай ее где-нибудь или любого барда в трактирах поспрашивай – они любят ее петь. Нулиара эта, повстречав курганщиков, не только избежала заслуженного наказания – смерти, но и даже смогла уговорить их помочь Тэрросу в борьбе с Вэйлором. Вот что говорят легенды.
--Все готово к отъезду, мастер купец, - к ним подошел смуглый молодой человек, с тонкими чертами лица и вьющимися каштановыми волосами, собранными в хвост. Его карие глаза выражали незаурядный ум и Миримэ он понравился. Это было довольно странно, учитывая не только те обстоятельства, которые ее вынудили здесь оказаться, но и тот факт, что она довольно сложно воспринимала новых людей. Ей было тяжело вообще все новое, но этот, сотканный из солнечных лучей молодой человек заставил ее улыбнуться мягкой, чуть печальной улыбкой.
Миримэ была некрасива. Точнее сказать, не было в ней ничего особенного. Черты лица ее были невыразительны, даже несколько простоваты, что Миримэ огорчало раньше. Как у таких красивых родителей может родиться такой невыразительный ребенок? Ее братья – статные, стройные: мужественный, чуть простоватый Хэллон и красивые, словно лани, близнецы. Для своих двадцати двух Миримэ уже считалась старой девой, и ей раньше было невдомек, почему крестьянки, младше лет на пять, так сочувственно смотрят на нее. Она спросила у Рейз. Та ответила честно: несмотря на невыразительную внешность, Миримэ чтят в народе за острый ум и чистое сердце, а ее волосы, чернее эбенового дерева, назвали Сумрачным Плащом Миримэ.
--Отлично, - отозвался Фаулмар. – Не хочешь прокатиться с караваном до Айваруна? За небольшую плату, разумеется, - уточнил он.
--Нет, - просто отозвалась Миримэ. – Мне надо немного в другую сторону. К тому же денег у меня нет.
--Как хочешь, дело твое, Миримэ.
--Как вы сказали? – голос Миримэ от удивления даже охрип. Смуглый капитан наемников изумленно ее разглядывал.
--Как хочешь, дело твое, - купец произнес это очень равнодушным голосом, но Миримэ заметила в глазах его какую-то хитринку, которая уже успела ей показаться ранее. – Иди себе, только будь осторожна: древесники могут и здесь появиться.
Он отошел в сторону, проверяя, хорошо ли запряжены лошади.
--Древесники? – пробормотала Миримэ. – Что за древесники?
-- Эта такие маленькие твари, очень похожие на обросшие пеньки, - наемник чуть улыбнулся и Миримэ действительно показалось, что мартовское солнце сияет не так ярко, как он. - По одиночке не ходят да так они и не страшны, только большими стаями. Твое имя Миримэ, не ослышался?
--Мейрин, - не нашлась, что лучше придумать, Миримэ.
--Это ведь значит «отчаяние»? – удивился юноша, обернувшись на крик ворона, показывая Миримэ свой красивый профиль.
--Многие не знают сейчас древнего языка, - уважительно заметила Миримэ.
Юноша снова заулыбался.
--Мои знания скудны, насколько могут быть скудны сельские школы, где сам учитель едва-едва выводит стилом буквы и руны.
--Если когда-нибудь… - Миримэ выдержала многозначительную паузу.
--Авенель.
--Так вот. Если когда-нибудь, Авенель, мы встретимся вновь, то обещаю, что обучу тебя древнему языку в совершенстве.
--Договорились, прекрасная Мейрин, - Авенель широко улыбнулся.
Когда повозки тронулись, Миримэ зашагала в свою сторону. Она хотела как можно скорее добраться до аванпоста. Если бы она двигалась по дороге то уже через два – три дня пришла бы к границе, но погода неожиданно испортилась. Пошел крупный снег, ветер, пригибая сосны к земле, стонал и своими костяными пальцами забирался Миримэ под плащ. Придерживая рвущейся на свободу капюшон, девушка невольно вспоминала старинную легенду о Костяной Ведьме, правившей Вэйлором почти двести лет. Она, питаясь жизненной силой свои подданных, очень долго оставалась молодой, используя Дракона Ши против его воли. Тогда зима, подбираясь ледяными пальцами даже до Айваруна, царила почти целый год. Миримэ снова порадовалась тому, что шахризаа знали ее отца и у нее есть теплый серый плащ.
Проходя через луг, она снова услышала ворона. Миримэ стало очень не по себе. Черная крупная птица приземлилась перед ней и, важно подмигивая черным глазом, уставилась на нее.
--Кышш! – шикнула на нее Миримэ. Ворон обиженно каркнул и, взмахнув крыльями, перелетел на ветвь клена. Ветка качнулась под тяжестью птицы, осыпав на землю иней.
Ночью Миримэ не могла заснуть: мешал ветер и этот ворон. Птица неотрывно преследовала ее: то нагло следуя за девушкой, то каркая на периферии. Оставалось только смириться с попутчиком. Миримэ даже имя ему дала: Скатах, что древнем языке означало «Наблюдающий».
В степи Миримэ не голодала, но и не наедалась, питаясь остатками зачерствевшего хлеба и мяса. Она сильно жалела, что у нее нет лука, чтобы охотится на птиц. Но она не была склонна к пустым раздумьям. Когда Миримэ, спустя два дня после встречи с караваном, пересматривала свои пожитки, то обнаружила небольшой сверток, который дал ей Ши-Чи. Развернув его, она удивленно обнаружила пять хлебных лепешек. На вкус они оказались пресными, но елись вполне.
Девушка вместе со Скатахом пересекла заснеженную долину и оказалась посреди каменного лабиринта. В аванпосте она была несколько раз, но никогда этого лабиринта не видела. Несколько минут простояв в нерешительности, она решила двигаться дальше. Видно, что раньше она шла немного другой дорогой, поэтому-то и не встречала этого лабиринта. Резкий голос Скатаха заставил девушку вздрогнуть. Она прислушалась к камням, которые жили своей скрытой жизнью, пряча тайны. Девушка осторожно стала спускаться по насыпи, огибая наполовину скрытые в земле острые валуны, чуть припорошенные снегом. Ее то ли друг, то ли враг ворон снова каркнул и сел в пятидесяти шагах на корявенькое деревце. Перепрыгнув через куст, девушка тихо, насколько позволяли камни, сыпавшиеся из-под ног, стала подкрадываться к ворону. Внезапный резкий звук, какой бывает, если человек неловко падает, раздался слева. Миримэ вынула меч. Хоть места и не так далеки от аванпоста, но мало ли какой бродяга может здесь появиться?
--Кто здесь? – раздался оттуда же хриплый голос. Миримэ замерла. Спряталась за камень и стала выжидать.
--Кто здесь? – уже громче повторил мужской голос. Миримэ могла только видеть как катятся и хрустят камешки под его ногами.
Скатах каркнул, расправив крылья, уселся рядом на землю и вопросительно склонил голову к плечу.
--А, это ты, старый друг?
Из-за камня показался мужчина, заросший бородой, в одежде, которая висела лохмотьями на поджаром теле. Длинные, давно не стриженные волосы были неопределенно цвета, ибо были такими грязными, что определить его было невозможно. Но Миримэ все же решила, что ему не может быть больше тридцати.
--Как хорошо, что ты вернулся, - неожиданно нежно сказал мужчина ворону. – Где же ты пропадал? – Скатах взлетел и вполне удобно устроился на плече этого странного человека, похожего не иначе как на духа: насколько тощим он был.
Внезапно мужчина сорвался с места. Скатах, обиженно каркнув, улетел на ближайший камень. Миримэ не успела спрятаться и скоро оказалась прижатой тощими, но жилистыми руками за горло к скале. Ей в лицо резко ударил запах давно немытого тела. Она, задыхаясь, все же изловчилась посмотреть в глаза этого человеку. Он, встретив недоуменный синий взгляд, неожиданно смешался, и в этот миг девушка локтем ударила его в грудь. Кашляя, заглатывая стылый воздух большими глотками, Миримэ выставила перед собой меч.
--Кто ты? – удивленно спросил он.
--А ты? – Миримэ, потерев шею, перехватила полуторный меч Вэйхольма двумя руками. – Не подходи ко мне!
--Я не причиню тебе вреда, - растеряно отозвался мужчина.
--Правда? – иронично спросила Миримэ. – А кто минуту назад меня душил?
Бродяга, похоже, покраснел под слоем бороды и грязи. Ну, или это было просто воображение полузадушенной девушки, которая все еще не могла отдышаться.
--Это твоя птица?
--Какая птица? – все так же растеряно спросил он.
Миримэ указала на любопытно вертящего головой ворона.
--Скатах твой?
--Скатах? Что это за слово?
--Это слово древнего языка. Не удивительно, что ты его не знаешь.
--А что такое древний язык?
Миримэ поняла, что ничего от него не добьется. Через три часа закат, а ей надо бы пробраться через каменный лабиринт. Подумав, она вложила меч в ножны.
--Мне надо идти, скоро сядет солнце, а по темноте бродить я не хочу.
--Я знаю дорогу, - как-то радостно сообщил бродяга.
--Мне не нужна твоя помощь, - поспешно отрезала Миримэ. Не хватало, чтобы он ее во сне придушил. Ей достаточно было общества Скатаха.
--Я живу здесь уже пять лет. Тебе не выбраться из лабиринта без моей помощи.
--Лучше я как-нибудь сама.
Она развернулась, чтобы идти, но видно ее собеседнику не так не хотелось терять ее общество, и он крикнул:
--Постой! Я хочу загладить свою вину!
--Я тебя прощаю.