– А вот это Лабораторный корпус, в нем маги-магистры разрабатывают новые заклинания и артефакты.
Эдвин с любопытством разглядывал высокую круглую башню из белого мрамора, с узкими вытянутыми окнами. Они находились на территории знаменитой Академии Магом, занимавшей несколько кварталов в Золотом Кругу. У Дейлы здесь было какое-то поручение от мейса Гестера, так что заодно она прихватила Эдвина на экскурсию.
– Как это? Разве заклинания можно изобретать? – удивился парень.
– Большинство известных заклинаний достались нам от предшественников, еще со времен мейса Магреда, но кто их придумал и оформил в современном виде точно не известно. Однако, если провести исследование всей совокупности Знаков и магических формул, становится видно, что все они проистекают из какой-то общей системы. Нам известна лишь часть доступных комбинаций, возможно даже, меньшая часть, поэтому маги-исследователи изучают уже имеющиеся заклятья, и на их базе пытаются создать что-то новое.
Эдвин едва ли понял половину из сказанного, но с серьезным видом кивнул и продолжил путь.
– А это, – Дейла указала на двухэтажное здание по соседству из все того же белого мрамора, – Библиотека. Самая большая в Садрнэе.
Эдвин скептически оглядел постройку. Размеры конечно далеко не скромные, но самую большую библиотеку королевства он все-таки представлял повместительней.
Дейла перехватила этот взгляд и добавила:
– Под землей еще два уровня, общей площадью около половины квадратной мили.
Пройдя между Библиотекой и Лабораторным корпусом, пара очутилась сбоку от колоссального сооружения – Палаты Магистров, построенного в форме полумесяца и облицованного багряным гранитом. Прогибающаяся его часть, где располагался вход, смотрела на роскошный парковый ансамбль, а по другую сторону поблескивали серебром на солнце два полупрозрачных купола – Тренировочные Полигоны.
Когда Эдвин с Дейлой подошли ко входу, девушка несколько виновато проговорила:
– Прости, непосвященным в искусство магии вход воспрещен. Тебе придется подождать меня здесь.
– Без проблем, – ответил Эдвин.
– Прогуляйся по садам, там очень красиво, – посоветовала чародейка.
– А ты меня потом найдешь?
Дейла только усмехнулась и направилась внутрь. Эдвин с запозданием вспомнил, что подруга сможет отыскать его по ауре.
«Непосвященный» решил воспользоваться советом и направился вглубь парка. Разработан он был действительно впечатляюще – высоченные экзотические деревья, как стены образовывавшие зеленые коридоры очень органично сочетались с открытыми просторными площадками, украшенными фонтанами и клумбами. Декоративные кусты были обстрижены в виде диковинных животных, некоторые из которых даже двигались под воздействием чар.
Кроме него вокруг гуляла уйма народу. Похоже, парк Академии был одним из любимейших мест препровождения времени у местного населения, правда, большой частью это были либо маги, носивший синие камзолы с гербом Академии на груди, либо отпрыски благородных кровей. Эдвин не выделялся из толпы, ведь был одет в новенькую гвардейскую форму, и ничто не выдавало его сельского происхождения… Строго говоря, и выдавать-то было нечего, но Эдвин еще не до конца свыкся с мыслью, что он потомок короля.
Проходя по очередной аллее, Эдвин хотел повернуть к прудам, но резко передумал. Его вниманием завладела невысокая башенка, показавшаяся меж деревьев впереди. Повинуясь странному импульсу, парень направился к ней.
Приближаясь, он понял, что это не башня, а купол, стоявший на мраморных колоннах, образовывавших павильон. Вся эта конструкция мостилась на пирамидальной платформе, так что на вершину можно было подняться по ступеням со всех сторон. Сооружение оказалось значительно больше, чем виделось издалека: футов пятнадцать в высоту, не считая купол, и еще тридцать ярдов в диагонали.
Эдвин медленно поднялся по ступеням и зашел под сень купола. Платформа свободно продувалась ветром, но парень вдруг почувствовал, что атмосфера здесь какая-то особенная. Сходное ощущение возникает, если распахнуть ставни в разгар грозы.
В самом центре выложенной плиткой платформы из пола вырастал огромных размеров кристалл. Он имел идеальные геометрические формы и светился мягким лазурным светом. Эдвин специально огляделся: солнце стояло еще высоко, и купол полностью скрывал от него кристалл, стало быть, это мягкое свечение исходило именно от камня. Это завораживало. Но куда удивительнее было то, что мерещилось Эдвину внутри. За холодной поверхностью кристалла он увидел едва различимые языки голубого огня и колыхание воды, образы животных и людей, свет и тьму… В этот камень словно поместили целую вселенную, и в тоже время… ничего.
Эдвин с любопытством выгадывал все новые формы, когда справа раздался чей-то голос:
– Завораживает, не правда ли?
Эдвин повернулся, тут же делая шажок в сторону, и рука на дюйм сдвинулась к эфесу. Мужчина, стоявший рядом, чем-то напомнил ему Драгобара, только без бороды и с более острыми чертами лица. Иссиня черные волосы были аккуратно расчесаны и заплетены в конский хвост. Он был одет в белый балахон с длинными полами и широкими рукавами. От одежды пахло благовониями.
От внимания незнакомца не ускользнуло последнее движение Эдвина, но он продолжил как ни в чем ни бывало, глядя на кристалл:
– Никто так и не смог точно определить назначение этого камня. Совершенно ясно, что это специально обработанный минерал, какие используют для создания предметов, восприимчивых к магии, и что он содержит в себе огромную энергию. Однако, применения этой силе так и не удалось найти. – Мужчина перевел взгляд на Эдвина. – Эта энергия отторгает любое действие над собой.
– Тогда почему он здесь? – спросил вдруг Эдвин.
– Это самый большой из известных энергетический кристаллов. Глупо было бы отказаться от такой колоссальной мощи. Пускай и неиспользуемой. К тому же это святыня. Это место последнее, которое посетил великий Магред Пруэтт перед тем как навсегда исчезнуть.
Эдвин огляделся и только сейчас заметил, что в павильоне больше никого не было.
– Кто вы такой?
– Ах, где же мои манеры, – незнакомец виновато улыбнулся. Ничего особенного не мелькнуло в этой улыбке, но Эдвину она почему-то совсем не понравилась. Он почувствовал за всем этим какую-то фальшь. – Я мейс Эленгард, советник при Его Величестве принце Реджинальде.
Эдвин едва слышно хмыкнул. Что занесло сюда такую важную птицу?
– А вас, насколько мне известно, зовут Эдвин, и вы прибыли с севера в сопровождении мейса Гестера Чудотворного и еще двух спутников.
Это был не вопрос, но Эленгард доброжелательно улыбался, словно ожидая подтверждения. Эдвин неуверенно кивнул.
– Да-да, я слышал о вас на совете. Отдаю дань вашему мужеству. Вы с друзьями продемонстрировали выдающуюся отвагу и преданность короне.
– Благодарю, – лаконично ответил Эдвин.
– А еще выражаю вам глубочайшие соболезнования по поводу ваших родных. Я сам рано потерял родителей и могу представить, что вы чувствуете. Понимаю, слова бессильны, и все же… Мне очень жаль.
Эдвин мысленно вернулся к тому моменту, когда он упал на колени перед телами родителей. В груди что-то натянулось, но он заметил какое-то изменение. Было больно, но уже не так сильно.
Эленгард замолчал и отстраненно некоторое время просто наблюдал за горизонтом.
– Знаете, – продолжил он, – вы кажитесь мне умным человеком, Эдвин. Быть может, вы подскажите мне ключ к одной моей мысли. Ваш друг мейс Гестер удивительный человек. Нет, правда, я слышал о его подвигах в былые времена, и никогда не сомневался в его силе и мудрости, а теперь имею и собственное свидетельство его выдающихся талантов. Надо признать, проделать такой тяжелый путь и собрать целый кладезь информации сможет далеко не каждый. Его помощь стала неоценимой в своевременной подготовке к войне.
– Я не совсем понимаю, к чему вы клоните.
– Извините, я опять ударился в размышления, со мной такое случается. Так вот, доклад мейса Гестера изобилует деталями, но один важный пункт он все-таки обошел вниманием. А он, между тем, не дает мне покоя. Как вы думаете, Эдвин, зачем люди Эдриана Прайма пришли в Кейман?
На этот раз Эдвин не сумел скрыть своего замешательства. Спасло его только то, что Эленгард все также смотрел вдаль, и парень успел взять себя в руки. Он также вспомнил, что маги умеют улавливать чувства через ауру, и постарался запрятать свое волнение поглубже в душу.
– Мейс Гестер обошел этот вопрос? – удивился он. – Хотите сказать, он что-то утаил?
– Энжол с вами, Эдвин! – Эленгард повернулся к нему и скорчил обиженную физиономию. – Я совсем не то имел в виду. У мейса Гестера не нашлось этому объяснений, и его здесь не в чем винить. И уж точно он не собирался ничего скрывать от совета. Однако, нахождение ответа к этой загадке дало бы нам подсказку касательно планов врага и помогло бы в борьбе с ним. Итак, как вы считаете, что делал большой вражеский отряд в обыкновенной деревушке?
Эдвин замолчал, делая вид, что задумался. Эта беседа нравилась ему все меньше и меньше. Теперь уже было ясно, что этот Эленгард вовсе не случайно заглянул сюда одновременно с ним. Что бы он там ни говорил, у него возникли какие-то подозрения по поводу рассказа Гестера, но самого аврита не расколешь, вот он и решил выведать правду окольным путем. Но зачем ему все это?
– Я полагаю, Кейман стал случайной жертвой. Основной целью была башня Авритов.
Глаза мага ободряюще блеснули.
– Я в вас не ошибся. Сам я пришел к тому же выводу, но это лишь немного видоизменяет наш вопрос: зачем им нападать на авритов?
– Это сильный клан магов, – пожал плечами Эдвин. – Возможно, этот Эдриан опасался их вмешательства в войну.
– Но почему именно авриты? – не унимался Эленгард. – Этот орден, за исключением отдельных представителей, не принимал участие в войнах вот уже три столетия. Кроме того, численность авритов относится к общему количеству магов Садрнэя примерно как один к пятнадцати. С учетом неизбежных потерь уничтожение авритов, как цель, не стоило затраченных усилий и средств.
– Зачем же по-вашему они это сделали?
– Ну… я так поступил бы, если… хотел бы получить что-то более важное.
У Эдвина пересохло во рту.
– Что вы имеете в виду?
– Ну… конкретных предположений у меня пока нет. Знание, силу, оружие…
Эленгард как-то странно покосился на кристалл.
– Что могла таить в себе башня такого, за что не грех сложить головы целому полку солдат и магов?
– Думаете, нечто такое могло храниться в башне?
Эленгард передернул плечами.
– Это всего лишь догадка. Башня авритов – одно из древнейших сооружений. Она была построена приблизительно в одно время с Золотым Кругом Мэйнвиля. Авриты могли сами не подозревать, какие секреты хранят эти стены.
Он помолчал еще немного.
– Что ж благодарю за беседу. Спасибо за помощь.
– Но я ведь так ничего и не сообразил.
– О, это несущественно. Иногда даже в безрезультатном диалоге рождается истина. Был рад с вами познакомиться, – выпалил маг и неожиданно протянул ладонь для рукопожатия. Левую.
Долю секунды Эдвин размышлял, не проигнорировать ли этот жест, и все-таки ответил.
– Очень рад, – повторил мейс Эленгард, все так же улыбаясь. – Святые скрижали, что у вас с рукой?!
– Там… у меня ожог.
– Вам здорово повезло! У меня как раз с собой есть превосходное средство от ожогов, порезов и прочих ранений! Через нескольких дней и следа не останется.
– Спасибо, не стоит беспокойства, – молвил Эдвин, отступая на шаг.
– Да какое беспокойство! Это мой долг помочь в таком пустяке солдату королевства!
– Я очень признателен, но мне нужно идти, – Эдвин быстро поклонился и, не дожидаясь дальнейшего развития событий, поспешил вниз по лестнице.

***

Когда Эдвин пересказал этот разговор Гестеру, тот не на шутку помрачнел. Прежде чем хоть что-то комментировать аврит очень долго буравил взглядом стоявшую перед ним кружку с недопитым чаем.
– Мне это очень не нравится, – наконец выдохнул он.
– Кто он такой, черт возьми, этот Эленгард? – откуда-то из горы подушек на софе подал голос Раин.
– Мне мало что о нем известно, но из того, что знаю, можно сделать вывод, что это человек опасный. В академии он особенно не выделялся, а по окончании подал свою кандидатуру на вступление в Гильдию боевых магов. В качестве одного из финальных экзаменов его и еще несколько новичков отправили в Айран, где по слухам в горах завелся снежный тролль. Он единственный вернулся.
– И что в этом такого?
– А то, что на нем не было ни единой царапины. Даже одежда не порвана. А вернулся он с головой тролля в руках. Экспедиционная группа потом нашла и тело, но остальная группа, и даже сопутствовавший ей экзаменатор бесследно исчезли.
– И что, его взяли в Гильдию? – воскликнул Эдвин. – Тут же ясно, что дело нечисто!
Гестер кивнул.
– Но доказательств не было. Что бы там ни произошло, Эленгард остался чист. Но в Гильдию так и не вступил. Сам отозвал заявку.
– Как же он после этого стал советником Реджинальда? – поразилась Дейла. – С такой-то репутацией?
– Вроде как охмурил одну из придворных дам, она-то и помогла ему продвинуться. А спустя какое-то время, он познакомился с Реджинальдом, тогда еще мальчишкой, и с тех пор принц прочно попал под его влияние. Чего же он добивался…
– По-моему, это ясно, – нахмурилась Дейла. – Вытянуть сведения из Эдвина.
Гестер улыбнулся ей, как маленькой, и покачал головой.
– Мыслите шире. Во-первых, если бы все сводилось просто к добыче информации, Эленгард выбрал бы самого глупого из нашей группы, то есть Раина…
– Эй, минуточку! Чего это я самый глупый?!
– … во-вторых, я уезжаю только завтра утром, и Эленгард не мог не знать, что Эдвин поделится со мной их разговором. Логичнее было бы подождать немного, а уж затем, когда я находился бы далеко, начать подбивать к вам клинья. И наконец, третье. Согласитесь, странно, что Эленгард, такой скрытный, загадочных человек, так легко делится своими догадками с абсолютно незнакомым субъектом. Все это говорит, о том, что он скорее сам хотел что-то показать, продемонстрировать. И понаблюдать за твоей реакцией, Эдвин.
– Так у него есть какие-то подозрения? – воскликнул парень.
– Несомненно. Слишком много намеков он отпустил. Особенно с рукой.
– Что же нам делать?!
– В одном я уверен точно: ему ничего не известно. Но он почувствовал мою ложь, и теперь хочет докопаться до правды, чтобы потом использовать ее в своих интересах. Не дайте ему такой возможности. Лучше бы вам с ним больше никогда не встречаться.

***

Следовать этому совету оказалось не так просто, учитывая, что друзьям приходилось задерживаться в столице еще на четыре дня. Помимо обычных приготовлений к путешествию, Гестер перед отъездом позаботился о том, чтобы Эдвину выдали особое распоряжение с печатью короля о предоставлении полного сотрудничества и помощи со стороны любого уполномоченного лица в королевстве. С такой бумагой друзья могли не волноваться, что их задержит кордон или рекрутская команда, а так же гарантировала бесплатный ночлег в любом городе. Однако, изготовление подобного приказа требовало времени, особенно принимая во внимание тайность цели путешествия.
Обстановка тем временем набирала градус. В столице господствовали противоречивые настроения: в одних заговорил патриотизм и желание поставить зарвавшихся даготов на место, другие восприняли войну как некое яркое событие на фоне однообразных будней, третьи, видимо, самые умные, качали головами и хмурились, предвидя, какие беды может сулить будущее.
Обреченный на томительное ожидание Эдвин не знал, чем ему заняться, и потому отправился туда, куда ранее и представить не мог, что пойдет. Скажи ему кто-нибудь, что он по нескольку часов в день будет просиживать в библиотеке, Эдвин его просто поднял бы на смех. Но теперь он несколько поменял свое мнение.
Главной его целью был поиск архивов. Он искал любую информацию об Эдриане, короле Эоне и событиях, последовавших за его смертью. Как брат и говорил, это оказалось наискучнейшим занятием. Но Эдвин кропотливо изучал летописи, выискивая информацию, которая могла бы помочь в прояснении главного вопроса: кто же он все-таки такой.
Разумеется, для достижения цели требовалось намного больше времени, так что по истечению четырех дней Эдвин собрал лишь самые крупицы интересовавших его данных. Досадуя на неудачу, он, однако, решил не уходить с пустыми руками, и прихватил добротный томик под названием «Всеобщая история Агеррона с древнейших времен». Дома Эдвин мало интересовался историей и сейчас он об этом сожалел. Возможно, в древних текстах ему удастся отыскать что-нибудь о Сферах или о том, что можно будет им противопоставить, если Эдриан доберется до них первым.

Эдвин решил прежде всего отправиться в Страж-горы. Подтолкнуло его к этому несколько причин: Во-первых, Сфера, спрятанная там, находилась ближе всех других к Мэйнвилю. Во-вторых путь туда пока что был более безопасен, чем любой другой – гвардия Эдриана вполне могла уже отправиться в поход к озеру Шемер-Гал или в Драконьи Скалы, но до Страж-гор она никак не могли добраться быстрее Эдвина.
Кроме того была еще и третья причина, в существовании которой Эдвин боялся признаться даже самому себе. Она зародилась еще тогда, когда они бежали из Эдр-Клая, и сначала показалась Эдвину полным безумием. Но, чем больше проходило времени, тем больше он убеждался, что в ней есть смысл. Бесконечно отмахиваясь от этой мысли, он, уже на подсознательном уровне принял решение. Гестер, когда узнает, будет в ярости, то же, скорее всего, касается и Дейлы… Но помешать ему они уже не смогут.

***

На запад они двинулись той же дорогой, которой воспользовались, когда бежали из Рулсвилда. Миновав Ферн, Эдвин собирался навестить Дэнорена и отблагодарить за оказанную помощь. Но когда они добрались до города, их ждали печальные новости: Дэнорен умер.
– Когда вы уехали, мы без проблем вернулись в город через другие ворота. – Рассказывал им Остин, один из тех парней, что сторожили лошадей, пока Дэнорен играл в могильщика. – И вроде все кончилось хорошо. Но где-то через неделю Гарольд, тот второй, что был со мной, то ли по пьяной лавочке, то ли продался, и рассказал о вашем побеге тем людям, от которых вы прятались. Ну и дальше… тело Дэнорена было найдено за городом… изувеченное.
– А как об этом узнал ты? – настороженно спросил Раин.
– Гарольт сам потом пришел и рассказал мне об этом. Видимо, совесть его замучила. У меня была мысль его прикончить, – в глазах парня сверкнули молнии, – но я опоздал. Его убили, как лишнего свидетеля, на следующий день. По завещанию Дэнорена большая часть его состояния переходила к его сестре, но та не захотела переезжать в Рулсвилд и решила продать гостиницу, но я ее переубедил. Дэнорен очень любил свое заведение…
Он мог не продолжать: на его лице и так все было написано. Видимо, когда-то Дэнорен и ему очень сильно помог…
– Кстати, вам он тоже завещал некоторую сумму…
– Не нужно, – отрезал Эдвин. – Оставь эти деньги себе.
Остин несколько секунд внимательно смотрел на него, затем напряженно кивнул.
– Я позабочусь, чтобы каждую неделю на его могиле были свежие цветы.
– Именно это я и хотел услышать, – ответил Эдвин и крепко пожал ему руки.

Через день друзья добрались до Кеймана. Точнее того, что от него осталось.
Люди не хотели заново отстраивать деревню, потому что боялись, что это место было проклято. Однако, и не оставили на растерзание мародеров и диких животных. Завалы были убраны, и теперь большую часть поляны занимало кладбище. Могилы были скромные, практично устроены вряд, и лишь на нескольких были имена лежавших под могильным камнем. Зато в центре погоста стоял внушительный монумент в виде статуи воина, опиравшегося на свой двуручник-эсток. Склонив голову так, что лица не было видно, этот знак скорби и печали в то же время был вечным хранителем покоя умерших.
Эдвин стоял перед этим общим захоронением и взирал в холодную пустоту внутри себя. Теперь он знал, что они не были ему родными, но любовь его от этого не только не уменьшилась, а наоборот усилилась. Они взяли чужого ребенка, за головой которого охотились самые опасные отщепенцы королевства. Приняли в свою семью и подарили счастливое детство…
Эдвин стоял и вспоминал те чудесные моменты. Помнится, он сломал любимую удочку отца, и поспешил признаться в этом, и тогда Хамос только улыбнулся и начал учить его самого делать удочки. Он вспомнил те чудесные пироги с курагой, которые мама готовила каждое воскресенье… Вспомнил гордость в глазах отца, когда Эдвин принес первую подстреленную им дичь…
И что-то вновь поменялось внутри него. Боль исчезла, иступилась проблемами настоящего и развеялась временем. Но на ее место пришла такая ярость, что Эдвин заскрипел зубами. Гнев настолько переполнял его, что он бы просто взорвался, не будь того, на что можно было направить свою ненависть. И Эдвин нашел его. Он ненавидел Эдриана всеми фибрами души за то, что тот ворвался в его мир со своими целями и амбициями, за то, что разрушил его семью, уничтожил душевный покой и превратил в изгоя.
Поток бушующих эмоций все расширялся и готов был превратиться в водопад… но вдруг иссяк. С неимоверным трудом Эдвин взял себя в руки и успокоился. Дейла не должна была почувствовать, что творилось внутри него, это могло выдать его план.
Он еще ощутит сладость мести. Но для этого нужно было сохранять трезвый рассудок.

***

Через десять дней они достигли Дорфрега – одного из самых западных крупных городов Садрнэя. Здесь они пробыли недолго – пополнили запасы провизии и продолжили путь. А он, тем временем, вступал во все более опасную стадию. Дальше на запад трактов не было, поэтому пришлось довольствоваться охотничьими тропами.
Вскоре они пересекли границу Садрнэя и выехали к Галенору – лесу, сплошь покрывавшему все северное предгорье Страж-гор гряды. Чем-то неуловимым он напомнил Эдвину Мраколесье. Нет, этот лес не внушал такого леденящего ужаса, о нем не бродило столько страшных сказок, да и выглядел он куда более приветливо и безопасно. Но было в нем что-то таинственное, ускользающее от прямого взгляда. Что-то сокрытое, что обещало явить себя в самый неожиданный момент.

– Как вы думаете, что нас ждет? – спросил Раин. – Какие испытания?
Эдвин мигом унял смех после только что рассказанного анекдота. Раин сменил тему так неожиданно, что застал их врасплох.
– А ты что уже сдрейфил? – толкнула его в бок Дейла. Но нервозность, с которой она это сделала, говорила, что и чародейка обеспокоена этим вопросом.
– Не дождешься, – пробурчал Раин. – Но мне все-таки хоть отдаленно хотелось бы знать, с чем нам предстоит столкнуться. Ты же одна из авритов, ты должна знать, что ваш брат мог придумать, чтобы защитить очень опасную штуку.
Дейла ненадолго замолчала.
– Первую ступень защиты мы уже преодолели. Сферы спрятаны в непроходимых местах, чтобы случайный путешественник на них не наткнулся. Однако, если это происходит, думаю, в ход идут какие-нибудь маскирующие чары, призванные не подпустить странника ближе допустимого. Это может быть какая-то иллюзорная магия, физический барьер, ментальное воздействие или нечто в таком роде. Оно может быть и неопасно, просто будет держать на расстоянии.
– И это еще не самое страшное? – угадал Эдвин.
– Верно. Если и это не помогает, дальше размещены смертельные ловушки, уже ориентированные на уничтожение незваных гостей, и одному Эдельверу ведомо, какого свойства и количества их там наделано.
– Но преодолеть их возможно, правда?
– Не знаю. Никто не знает. Но как говорил мейс Гестер, Магред наверняка предвидел необходимость зачем-нибудь забрать Сферы. Думаю, секреты охраняющих механизмов и обходных путей также хранились в Башне Авритов, и могли попасть в руки людей Эдриана… Короче, я уверена, при должной сноровке и колоссальном везении мы переживем эту экспедицию. – Она выдавила вымученную улыбку.
– Весьма оптимистично, – промямлил Раин, однако в следующий миг уже повеселел и вскинул голову. – Однако, у меня от таких тревожных мыслей разразился аппетит! Кто за привал?
Пока Раин стреноживал коней, а Дейла разводила костер, Эдвин пошел к роднику. Долго искать не пришлось – в этом крае, где брала свое начало Ренго, шустрые ручьи бежали чуть ли не через каждые сто ярдов. Сев на корточки, Эдвин пригубил воды, умыл лицо. Наполняя фляжку, он случайно столкнул в воду камень, в который уперся ногой. С глухим бульканьем он пошел ко дну, и в то же мгновение Эдвин услышал где-то слева от себя шелест листвы. Резко повернувшись, он успел заметить бурый круп стремительно удаляющегося оленя.
Кисло улыбнувшись, Эдвин поймал себя на мысли, что, если выживет, вернется из этого путешествия конченым параноиком. Повернувшись к потоку, он продолжил набирать воду, как вдруг заметил в отражении воды чей-то силуэт сзади себя. На миг он подумал, что это Дейла или Раин пошли искать его, но ведь вряд ли при этом они стали бы замахиваться на него фламбергом.
Моментально оценив ситуацию, Эдвин понял, что не успеет опередить противника ударом или увернуться. Свой меч он оставил на поляне. Поэтому ничего не оставалось, как плашмя упасть в шустрый поток. Ощущение было такое, словно в тело вогнали сразу тысячу иголок – настолько вода была свежа. К счастью, уровень воды здесь ему был по колено, и не пришлось долго мучиться, прежде чем подняться.
Оказалось, что покушалась на него женщина, причем довольно молодая. Рыжие волосы вспыхнули как огонь, когда он дернула головой, вытаскивая меч из земли, где только что сидел Эдвин. Одежды ее были из грубо отделанной шкуры животных, обнажавшие мускулистые плечи и бедра. Лицо, при всей своей миловидности, исказилось гримасой злобы и напоминало картинку из мифологической статьи про фурий.
С воинственным воплем она опрометчиво бросилась за жертвой, чем и воспользовался Эдвин – схватил ее за запястье и, используя инерцию ее собственного прыжка, свалил спиной в воду. Как только девушка вынырнула, он снова схватил ее руки и закричал:
– Кто ты и почему напада…
Вопреки его ожиданиям девица вырвалась из железной хватки, и ее кулак полетел прямо ему в челюсть. Не давая ей продолжить пересчет зубов, Эдвин оттолкнулся и вылез на берег. Противница последовала за ним.
Только теперь Эдвин заметил, какое странное у нее оружие. Лезвие было шире обыкновенного, а ближе к острию раздваивалось на два поуже. Первая мысль возникла у Эдвина, что это исполинская вилка, а вторая, что он ее уже видел. Нет, не в натуре, в книге на иллюстрации. Сопровождающий текст… там говорилось, что это особое оружие валькирий, таинственных лесных воительниц. Но как же так! Во-первых, считалось, что все это миф, а во-вторых, если верить той же книге, это немногочисленное племя жило много северней того места, где сейчас находился Эдвин. Он это учитывал, когда прокладывал курс своего пути через Галенора.
– Постой, что я тебе сделал? – снова попробовал он начать переговоры.
Но, по всей видимости, девушка не была настроена на дискуссии. В глазах у нее плясали сумасшедшие искорки, и казалось, сам демон смотрел через них. При его словах она лишь сильнее оскалилась и продолжила наступать. Так как парировать было нечем, Эдвин только и успевал, что отскакивать в стороны. «И откуда силы только берутся…» – пронеслось у него в голове.
Атаки ее становились все агрессивнее и опаснее. Наконец, неудачный выпад привел к тому, что меч глубоко ушел в молоденькую березу, проткнув ее насквозь. Окончательно рассвирепев, валькирия набросилась на Эдвина врукопашную. Тут-то Эдвин и получил шанс оценить ее физические качества. Такой гибкости и силе моли позавидовать многие мужчины. Они долго катались по земле, за это время Эдвин успел схлопотать еще два удара в лицо. Вдруг, из ниоткуда у нее появился короткий кинжал. Эдвин снова успел перехватить руку, занесенную над сердцем, но оттолкнуть не сумел – силы покидали его. Острие медленно дюйм за дюймом приближалось к его груди. Мышцы были напряжены до предела, на руках и шее вспухли вены. «Не удержать», – понял Эдвин, когда от его ребер острие отделяло меньше, чем толщина монеты.
И тогда девушка вдруг пронзительно закричала и вскочила, начала пятиться, заламывая руки за спину. Выражение ликования на ее лице сменилось гримасой ужаса, и неожиданно она замерла. Из ее живота торчало лезвие ее же клинка. Она удивленно глянула на него, потом ее голова упала на грудь, и больше валькирия не шевелилась.
Эдвин удивленно пялился на нее. Встав, он увидел, что фламберг пронзил дерево насквозь, и валькирия наткнулась на дерево как раз с той стороны, откуда торчало острие. Странно. Но еще более странно казалось то, почему она его не убила.
Эдвин осторожно снял девушку и, положив на траву, перевернул на живот. Спина ее пребывала в ужасном состоянии: будто ее поджарили. Кожа странным образом обуглилась, обнажая почерневшее мясо. От раны шел отвратительный запах, и Эдвин порадовался, что не успел поесть. Причиной такого ранения могло быть только заклинание.
Поэтому он решил привести сюда Дейлу, чтобы она ему помогла. Но как только он встал, почувствовал на горле холодную сталь.
– Не шевелись, если хочешь жить, – послышался мелодичный женский голос.