Итак, я с огромной радостью приветствую того марально устойчивого человека, который решился прочитать моё произведение. Это мой первый сознательный авторский опыт, поэтому тапками не кидайтесь (принимаются только кувалды!).

Вообще, я люблю осень с её желтыми , шелестящими под ногами листьями, золотистым солнечным светом, прохладными вечерами и морозным утром, но в этом году она выдалась чересчур сырой: с неба, затянутого плёнкой туч, постоянно капал мелкий, противный дождь, земля под ногами превратилась в чавкающую грязь, опавшие листья раньше времени стали гнить и побурели. Всё это порождало уныние.
Я вышла за территорию школы, пройдя через лаз, проделанный в ограждении, и пошла по тропинке мимо камер гаражей, где смачно курили девчонки из моего класса. Зрелище того, как молодые девушки сознательно гробят своё здоровье, показалось мне отвратительным, и я отвернулась, стараясь не дышать пахнувшим на меня дымом.
Уходя, я спиной чувствовала, как меня сверлит глазами одна из курильщиц. От этого у меня даже что-то защемило между лопаток. Эта было Глаша Колпак. Находиться с этой стервой на расстоянии ближе двух метров я не могла. Она так умело выводила меня из себя, что однажды мы очень сильно повздорили, и Глаша чуть не лишилась копны своих соломовидных волос. Конечно, и мне досталось немало, но уже после драки. Серьёзно был поставлен вопрос о моём исключении из школы, но остаться помогло моё неблагополучное социальное положение.
- Эй, Лика! – позвала своим хрипловатым голосом Дина.
Я обернулась, начиная подозревать неладное.
Дина царственно докурила свою сигарету и затоптала её лакированными сапожками. Она явно была чем-то довольна. Ей огромные выпученные глаза, которые теперь казались мне особенно большими, нагло светились счастьем. Дина медленно подошла ко мне так близко, что я почувствовала терпкий аромат Chanel № 5.
«Дура! – промелькнуло в моей голове. – Зачем я остановилась? Знала, что ничем хорошим это не закончится. Их же трое, а я одна! Убежать сейчас? Нет, уже поздно, не хочу выглядеть полной идиоткой».
Дина тем временем внимательно меня изучала. Она сделала несколько кругов вокруг меня, достала из кармана пачку сигарет и вновь закурила. Глаша и Тоня молча скалились, наблюдая за нами.
- Я не собираюсь стоять здесь вечно, как памятник, - раздражённо прошипела я и оттолкнула Динку, освобождая себе дорогу.
Она поймала меня за руку и рывком вернула на место. От этого у меня в суставе что-то хрустнуло. Я попыталась вырваться, но Дина не отпускала меня. Это было унизительно.
Глаша громко захохотала.
- Ты что нас боишься? – спросила она непринуждённо.
Я промолчала.
- Действительно боится! – воскликнула, обрадованная этим, Тоня.
- И правильно делает, - заверила подругу Глаша.
Моё сердце покрылось инеем, когда она, уверенно шагая, приблизилась ко мне.
- Что вам от меня нужно? – спросила я.
Дина скрестила на груди руки и подозрительно дружелюбным тоном спросила:
- Где же ты такую клеевую куртку достала? Или у вас в детском доме все в таких ходят?
- Приходи узнаешь, - раздражённо прыснула я.
- Ну, зачем так грубо? Мы же ведь по хорошему к тебе, а ты… У меня, кстати, была точно такая же три года назад. Отец отдал её нуждающимся. На манжете есть мои инициалы.
Глаша схватила мою руку и развернула её так, чтобы было видно две аккуратные буквы: «Д, В и Р».
- Забавно, что ты ходишь в моих ОБНОСКАХ, - плюнула Дина мне в лицо.
Посмеявшись девчонки пошли обратно в школу.
Я задыхалась от унижения и обиды, ели сдерживая подступивший к горлу комок слёз и пылавший в душе гнев. Мои пальцы невольно сжимали края рукава ненавистной куртки. Я резко с шумом расстегнула молнию, чуть не вырвав её. Звук заставил всех троих обернуться. Я быстро стянула с себя куртку, уронив при этом школьную, наплечную сумку в грязь.
- Моральные уроды!.. – вырвалось из моего горла.
Я захлебнулась словами, почувствовав, как холод просачивается под тонкую футболку. Глаза застелила плёнка, а по щекам потекли слёзы. Я скомкала снятую одежду и попыталась бросить её под ноги Дины, но куртка не долетела до цели и упала в ближайшую лужу.
Моя сумка с учебниками осталась валяться в грязи. Я от досады пнула её, забыв, что буду ужасно жалеть об этом потом, но сейчас мне было всё равно. Я обхватила себя руками и пошла куда глаза глядят. Мне не приходило в голову обходить лужи, и вскоре мои туфли наполнились водой и булькали при каждом шаге. Прохожие смотрели на меня, как на сумасшедшею, что ж, похоже, так оно и было.
Внезапно мимо промчалась красная Феррари. Окатив меня с ног до головы грязной и ужасно холодной водой. Я стояла, растерянно хватая ртом воздух, а потом разразилась сокрушительным рыданием, проклиная этот день.
Водителем Феррари оказался симпатичным молодой человек (впрочем, все маньяки были людьми приятными внешне). Я не помню, как он усадил меня в машину. Видимо, к тому моменту я совершенно перестала себя контролировать.
Вода, стекавшая с меня, испортила дорогие сиденья, но его, похоже, это нисколько не беспокоило. Я поняла вопрос, который он задавал, лишь с третьего раза, но ничего не ответила, опустив подбородок.
- Хорошо, -сказал незнакомец, - тогда поедем ко мне.
Я опомнилась только тогда, когда мы уже выехали за город.
- Останови! – закричала я.
Машина резко затормозила, и мне пришлось выставить перед собой руки, чтобы не удариться о переднюю панель.
- Что случилось? – спросил перепуганный незнакомец.
Я быстро отстегнула ремень безопасности и выбежала из машины, громко хлопнув дверью. Водитель КАМАЗа затормозил, но было уже поздно. Удар был такой силы, что меня отбросило на десяток метров в сторону. Я умерла на руках незнакомца, владельца Феррари. Последнее, что предстало моему затуманенному болью взору было его приятное лицо…