Ðо Сумрак Ñвно возжелал во что бы то ни Ñтало и в кратчайшие Ñроки вновь научитьÑÑ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ´Ð²Ð¸Ð³Ð°Ñ‚ÑŒÑÑ Ð½Ð° Ñвоих четырех, а не лежать здеÑÑŒ плаÑтом. И каждый день, до дрожи в мышцах, он пробовал Ñвои Ñилы, и Ñ ÐºÐ°Ð¶Ð´Ñ‹Ð¼ днем – вÑе удачнее. ИÑаакий Ðикифорович лаÑково бранил его, уговаривал поберечьÑÑ, но Ñ ÑƒÐ¿Ñ€ÑмÑтвом дикого Ð·Ð²ÐµÑ€Ñ ÐµÐ¼Ñƒ было не Ñовладать, и уже через неделю поÑле той роковой ночи едва не убитый тогда молодой зверь, по-шатываÑÑÑŒ, ÑтоÑл на пороге Ñвоей Ñарайки, щурÑÑÑŒ от Ñркого Ñолнца. Увидев, что черный волк выбралÑÑ Ð¸Ð· отведенного ему хозÑином закутка, а потому, вÑего вероÑтнее, ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð½Ð°Ñ‡Ð½ÐµÑ‚ безобразничать, пушиÑтый кобелек, больше похожий на клубок шерÑти Ñ ÑƒÑˆÐ°Ð¼Ð¸, чем на наÑтоÑщую Ñобаку, Ñ Ð·Ð°Ð»Ð¸Ð²Ð¸Ñтым лаем броÑилÑÑ ÐµÐ¼Ñƒ навÑтречу, Ñловно намереваÑÑÑŒ разорвать в клочьÑ. Впро-чем, Сумрак едва ли обратил на него внимание, и его звонкое Ñ‚Ñвканье доÑта-вило ему куда больше Ñ€Ð°Ð·Ð´Ñ€Ð°Ð¶ÐµÐ½Ð¸Ñ â€“ от него в голове Ñловно бухало молотом. Ðа шум и гам на улицу выглÑнул и хозÑин.
- Фанфары! – он радоÑтно хлопнул в ладоши, - ВоÑкрешение ЛазарÑ! ВоÑ-Ñтание из могилы! Друг мой, - он подошел к зверю и принÑлÑÑ Ð»Ð°Ñково чеÑать его, Ñловно не верÑ, что Ñтот волк – живой, - да тебе памÑтник при жизни поÑтавить надо! ЕÑли бы люди обладали хоть Ñ‚Ñ‹ÑÑчной долей твоего здоровьÑ, Ð¼Ð¾Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñ„ÐµÑÑÐ¸Ñ Ð¸Ð·Ð¶Ð¸Ð»Ð° бы ÑебÑ!
Сумрак Ñлушал его, полуприкрыв глаза и Ñлегка покачиваÑÑÑŒ на еще не твердых лапах, Ð²Ð¿Ð¸Ñ‚Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð²Ñей шкурой Ñолнечный Ñвет и то тепло, что звучало в Ñловах Ñтого человека... Да... Он Ñделал первый шаг... Сделал. И вечером, когда на небо уже выÑыпали чаÑтые звезды, он поднÑл голову и запел. Запел Ð´Ð»Ñ Ð¾Ð´Ð½Ð¾Ð³Ð¾-единÑтвенного ÑущеÑтва, что могло уÑлышать и понÑÑ‚ÑŒ его зов, Ð´Ð»Ñ Ð¾Ð´Ð½Ð¾Ð³Ð¾-единÑтвенного... ПеÑÐ½Ñ ÐµÐ³Ð¾, ÑтраÑтнаÑ, ÑроÑÑ‚Ð½Ð°Ñ Ð¸ зовущаÑ, вознеÑлаÑÑŒ к Ñамому небу, и вÑе Ñобаки в поÑелке тут же приветÑтвовали ее дружным лаем... но что Сумраку было до Ñобак? Тот, кому была понÑтна его пеÑнÑ, не Ñтал бы на нее лаÑÑ‚ÑŒ... он вÑегда был молчалив и неуловим, как тень в тумане... ÑÑ„ÐµÐ¼ÐµÑ€Ð½Ð°Ñ Ð¸ неÑÑнаÑ... но Ñовершенно Ð½ÐµÐ¾Ð±Ñ…Ð¾Ð´Ð¸Ð¼Ð°Ñ Ð½Ð°ÑˆÐµÐ¼Ñƒ герою, ибо без не полон был его мир... И когда он, даже Ñ Ð½ÐµÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ñ‹Ð¼ удивлением, уÑлышал, как по улице, Ñ†Ð¾ÐºÐ°Ñ ÐºÐ¾Ð³Ñ‚Ñми, галопом Ñкачет крупный пеÑ, Ñердце его подпрыгнуло.
- Сумрак?!
- Серый! – он, как мог, прижалÑÑ Ðº забору, - Я здеÑÑŒ!
- Во Ð¸Ð¼Ñ Ð²Ñех Ñнежинок в Ñугробах! – Ñтарый Ð¿ÐµÑ Ñ‚Ð°Ðº и прильнул к Ñкрипу-чим доÑкам, - Ты жив! ÐевероÑтно! Как Ñ‚Ñ‹ Ñумел уцелеть?
- Как вÑегда, повезло, - улыбнулÑÑ Ð¡ÑƒÐ¼Ñ€Ð°Ðº, - Рад Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÑ‚ÑŒ, дружище.
- Ð Ñ-то как рад! Я же думал, что Ñ‚Ñ‹ погиб!
- Отцу, небоÑÑŒ, уÑпел Ñообщить?
- Завтра ÑобиралÑÑ. О-хо-хо, но Ñ‚Ñ‹ везунчик, Сумрак! Это ж надо... Можно Ñказать, Ñ‚Ñ‹ почти вернулÑÑ Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾ Ñвета!
- Ðга. Еле выкарабкалÑÑ. Вот, понемногу оправлÑÑŽÑÑŒ.
- Домой-то Ñ‚Ñ‹ когда ÑобираешьÑÑ?
- Как только лапы бегать Ñмогут. Лютей Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð´Ð¾Ñ€Ð¾Ð²Ð¾ порвал!
- Да и Ñ‚Ñ‹, дружок, не Ñлишком-то Ñ Ð½Ð¸Ð¼ церемонилÑÑ! Видал, даже БелÑк Ñо Ñвоей компанией пришел на Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð²Ð·Ð³Ð»Ñнуть! Правда, недавно он пропал куда-то, и Ñтаю Ñ Ñобой увел. Ðаверное, на другой конец поÑелка, не знаю. Видать, Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð¸ÑпугалÑÑ!
- Да, Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ». И тебÑ... Эти, что Ñ Ñ‚Ð¾Ð±Ð¾Ð¹ были, из твоей Ñтаи?
- Они Ñамые. Молодые, горÑчие, но Ñ Ð½Ð¸Ð¼Ð¸ – как за каменной Ñтеной. Даже у БелÑка таких молодцев наперечет!
- Это хорошо, - кивнул Сумрак, - С ними тебе безопаÑнее.
- Только Ñкучно, - уÑмехнулÑÑ Ð¡ÐµÑ€Ñ‹Ð¹, - Вот, еле от них улизнул... за-щитники. Шагу в Ñторону Ñделать не дают!
- Может, Ñто и к лучшему, - голубой глаз Сумрака мерцал во мраке, - Ты Ñмотри, Серый... оÑторожнее.
- ПоÑмотрим, приÑтель, - подмигнул ему тот, - Ладно, Ñ Ðº тебе еще потом зайду... До вÑтречи!
- Будь здоров, Ñтарый друг, - Сумрак кивнул, и Серый, подмигнув ему, раÑтаÑл в темноте ночи... Ðо, не уÑпел наш герой и на неÑколько шагов отойти в Ñторону, как до его ушей донеÑлоÑÑŒ Ñвирепое рычание – и Ñтенающий визг Ñобаки, которой причинили боль... почти тут же Ñ Ñ…Ñ€Ð¸Ð¿Ð¾Ð¼ оборвавшийÑÑ... Это был он... Серый...
- Серый! – что еÑÑ‚ÑŒ Ñилы закричал Сумрак, броÑаÑÑÑŒ на забор, - Серый! – вопил он, Ñ‚Ñ€ÑÑÑ Ñ€Ð°ÑÑохшиеÑÑ Ð´Ð¾Ñки, а потом, видÑ, что вÑе беÑполезно, отбежал подальше, в два прыжка покрыл веÑÑŒ двор доктора и третьим взлетел, как птица, на землей. Ему казалоÑÑŒ, что от боли он ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ñ‚ÐµÑ€Ñет Ñознание... ПеревалившиÑÑŒ через забор, Сумрак неуклюже Ñпрыгнул вниз, ударившиÑÑŒ боком... и то лишь мельком увидел, как впереди, в клочьÑÑ… багрового тумана, заÑтилавшего ему глаз, иÑчезает Ñ€Ð°Ð·Ð¼Ñ‹Ñ‚Ð°Ñ Ñ‚ÐµÐ½ÑŒ... оÑтавлÑÑ Ð½Ð° земле непод-вижное Ñерое тело...
- Серый... только не Ñто... - не Ð²ÐµÑ€Ñ Ñамому Ñебе, проÑтонал Сумрак и на Ñ‚Ñ€ÑÑущихÑÑ Ð»Ð°Ð¿Ð°Ñ… подошел к нему, тронул ноÑом ÑвалÑвшуюÑÑ Ñерую шерÑÑ‚ÑŒ... от его прикоÑÐ½Ð¾Ð²ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð²ÐµÐºÐ¾ Ñтарого пÑа чуть дрогнуло, и на нашего Ð³ÐµÑ€Ð¾Ñ Ð³Ð»Ñнул единÑтвенный глаз, полный боли и недоумениÑ...
- Сумрак, - прошептал Серый и уронил голову, а тело его вытÑнулоÑÑŒ и обмÑкло на промерзшей земле... РСумрак оÑталÑÑ ÑтоÑÑ‚ÑŒ над хладеющим трупом, не замечаÑ, как по его плечам бежит Ñ‚ÐµÐ¿Ð»Ð°Ñ Ñтруйка крови, и каплет, и каплет на землю, ÑмешиваÑÑÑŒ Ñ ÐºÑ€Ð¾Ð²ÑŒÑŽ Серого, еще ÑочащейÑÑ Ð¸Ð· разо-рванного горла... и Ð¶ÑƒÑ‚ÐºÐ°Ñ Ð±ÐµÑпроглÑÐ´Ð½Ð°Ñ Ñ‚ÐµÐ¼Ð½Ð°Ñ Ð¿ÑƒÑтота зиÑла в его Ñердце, Ð¿Ð¾Ð¶Ð¸Ñ€Ð°ÑŽÑ‰Ð°Ñ Ð²Ñе хорошее и доброе, что было в Ñтом мире... оÑтавлÑÑ Ð»Ð¸ÑˆÑŒ бездну Ñлепого отчаÑниÑ... Ðо тут его ноздри уловили Ñлабую Ñтруйку запаха, и шерÑÑ‚ÑŒ на Ñпине вÑтала дыбом, а углы губ оттÑнулиÑÑŒ, обнажив клыки. Он узнал Ñтот запах – запах убийцы Серого, и готов был хоть ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð±Ñ€Ð¾ÑитьÑÑ Ð² погоню... но измученный организм отказалÑÑ ÐµÐ¼Ñƒ Ñлужить, и, едва Ñделав первый прыжок, он рухнул наземь, и окончательно лишилÑÑ Ð·Ñ€ÐµÐ½Ð¸Ñ....
- Ðу не дурачок ли Ñ‚Ñ‹, - медленно, как Ñквозь Ñон, доходили до него тихие Ñлова, и лаÑÐºÐ¾Ð²Ð°Ñ Ñ€ÑƒÐºÐ° гладила его по Ñпине, - Только-только вÑтал, а уже чего выкинул! Вроде умный, взроÑлый уже... Ðу, Ñиди тогда, коли такой непоÑеда. Делать нечего, - и ИÑаакий Ðикифорович, поднÑвшиÑÑŒ на ноги, ушел в дом. Сумрак еще некоторое Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð»ÐµÐ¶Ð°Ð» неподвижно, но потом пошевелилÑÑ â€“ и... зазвенела цепь. Удивленно открыв глаза, он увидел, что Ñ ÐµÐ³Ð¾ шеи ÑеребриÑтой змеей Ñбегает ÑÑ‚Ð°Ð»ÑŒÐ½Ð°Ñ Ñ†ÐµÐ¿ÑŒ, привÑÐ·Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ Ðº Ñтолбику, вкопанному в землю. Сумрак дернулÑÑ, натÑнул привÑзь, Ñловно надеÑÑÑŒ ее оборвать... куда там. Только хозÑйÑкий пеÑик, Ñидевший неподалеку, довольно улыбалÑÑ Ð²Ñей паÑтью, вывалив Ñзык: вот, так и надо, чтобы звери вÑÑкие на привÑзи Ñидели! Ðо Сумрак не ÑобиралÑÑ Ð¼Ð¸Ñ€Ð¸Ñ‚ÑŒÑÑ Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¸Ð¼ положением и раз за разом напрÑгал вÑе Ñилы, чтобы оÑвободитьÑÑ Ð¾Ñ‚ нее. Тщетно. Цепь была почти новаÑ, и Ñделана на Ñлаву, поÑтому вÑе уÑÐ¸Ð»Ð¸Ñ ÐµÐ³Ð¾ не привели ни к чему. И тогда наш герой почувÑтвовал, как в нем начинает закипать злоба. ОпÑÑ‚ÑŒ цепь! ОпÑÑ‚ÑŒ пленник! И когда доктор, Ð²Ñ‹Ð¹Ð´Ñ Ð¸Ð· дому, по привычке хотел погладить его, то едва увернулÑÑ, и длинные клыки щелкнули ÑовÑем Ñ€Ñдом. Кобелек, завидев такое ÑамоуправÑтво, тут же броÑилÑÑ Ð½Ð° врага, но волк и Ñ Ð½Ð¸Ð¼ не Ñтал лÑÑÑ‹ точить – так Ñ€Ñвкнул, что тот Ñ Ð²Ð¸Ð·Ð³Ð¾Ð¼ от него прочь отÑкочил.
- Да Ñ‚Ñ‹ что? – Ñтарик Ñмотрел на него во вÑе глаза, - Ðа Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ð·Ð»Ð¸Ð»ÑÑ? Да Ñ Ð¶Ðµ тебе добра хочу, глупое животное! – но Сумрак только зарычал в ответ. Его – на цепь! Такое не прощаетÑÑ... И Ñ Ñ‚ÐµÑ… пор он и близко никого к Ñебе не подпуÑкал, и те крупинки Ñобачьего, что пробудилиÑÑŒ в нем за Ñти дни, оказалиÑÑŒ Ñтерты в порошок и развеÑны по ветру. Прав был отец: человек – враг! И врагом оÑтанетÑÑ! Ðо ночью, когда вÑе вокруг затихало, Сумрак ÑадилÑÑ Ð¸ выл – долго и протÑжно, Ñ Ð½ÐµÐ¾Ð´Ð¾Ð»Ð¸Ð¼Ð¾Ð¹ Ñкорбью и вÑхлипывающим плачем, Ñ Ñ‡ÐµÑ€Ð½Ð¾Ð¹ печалью и лютой тоÑкой. И даже Ñобаки не лаÑли, ÑÐ»ÑƒÑˆÐ°Ñ Ñту поминальную пеÑню, проноÑÑщуюÑÑ Ð½Ð°Ð´ поÑелком, а ИÑаакий Ðикифорович, проÑыпаÑÑÑŒ по ночам, дивилÑÑ, что Ñвирепый дикий Ð¿ÐµÑ â€“ ведь волк, он же, по Ñути, проÑто дикий неприрученный Ð¿ÐµÑ â€“ ÑпоÑобен на такое глубокое и иÑкреннее чувÑтво... Днем вÑе менÑлоÑÑŒ, и вновь – оÑкаленные зубы, ÑÐ¼Ð¾Ñ€Ñ‰ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð³ÑƒÐ±Ð°, глаза, от взглÑда которых у одиноких путников отнимаютÑÑ Ð½Ð¾Ð³Ð¸... И вÑкоре в деревне только и разговоров было, что о Ñвирепом доктор-Ñком цепнÑке. Кто-то жаловалÑÑ, что к ИÑаакию Ðикифоровичу теперь не пробитьÑÑ, только что надев железные штаны, другие – что от Ð²Ð¾Ñ Ñтого «чертова пÑа» у их коров молоко пропало, а третьи и вовÑе говорили, что неÑпроÑта Ñто зверь по ночам Ñтенает, что быть беде, и принеÑет ее он на Ñвоей черной шкуре, неминуемо принеÑет... Рбабка Пантелеевна, Ð³Ð»Ð°Ð²Ð½Ð°Ñ Ð² округе знахарка да гадалка, прÑмо так и Ñказала: Ñошел наземь Ð±ÐµÑ Ð² волчьей шкуре, и принеÑет он беды на род людÑкой, и Ñама Погибель ÑвитÑÑ Ð½Ð° Ñту землю... Ð’Ñе Ñто закипало, закипало, как вода на огне, и в конце концов вылилоÑÑŒ в то, что в ворота докторÑкого дома рванулаÑÑŒ Ñ†ÐµÐ»Ð°Ñ Ñ‚Ð¾Ð»Ð¿Ð°, и те попроÑту Ñлетели Ñ Ð¿ÐµÑ‚ÐµÐ»ÑŒ. Сумрак, веÑÑŒ ощетинившийÑÑ, ÑтоÑл поÑреди двора, губы его подра-гивали, а в горле опаÑно клокотало, и он Ñледил за людьми наÑтороженными, недобрыми глазами. Еще вчера он Ñорвал-таки изрÑдно ему надоевшую повÑзку Ñ Ð¿Ñ€Ð°Ð²Ð¾Ð³Ð¾ глаза, и теперь мог чувÑтвовать ÑÐµÐ±Ñ Ð²Ð¿Ð¾Ð»Ð½Ðµ могущим поÑтоÑÑ‚ÑŒ за Ñвою жизнь. Ð Ñти люди не проÑто так Ñюда пришли, не проÑто... Многие из них держали в руках вилы, и не меньше половины было уже направлено прÑмо ему в грудь. Ðо Сумрак оÑтавалÑÑ Ð¿Ñ€ÐµÐ·Ñ€Ð¸Ñ‚ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð¾-Ñпокоен, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð² душе и понимал, что Ñта ночь может Ð´Ð»Ñ Ð½ÐµÐ³Ð¾ оказатьÑÑ Ð¾Ñ… и длинной... И когда на крыльцо вышел хозÑин, зверь вÑей шкурой ощутил иÑходÑщее от него беÑпокойÑтво. Впрочем, Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ ÐµÐ³Ð¾ прозвучал Ñпокойно, почти буднично.
- В чем дело, добрые люди?
- Ты, Ðикифорович, Ð½Ð°Ñ Ð·Ð½Ð°ÐµÑˆÑŒ, и мы Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð·Ð½Ð°ÐµÐ¼, так что, думаю, Ñо-чтемÑÑ, - вышел вперед выÑокий ÑветловолоÑый парень, - Мы пришли, чтобы твоего дьÑвола, которого Ñ‚Ñ‹, точно пÑа, на цепь у ÑÐµÐ±Ñ Ð²Ð¾ дворе поÑадил, Ñудить. Вон, Ñколько бед он принеÑ, поÑуди: у Матрены и Кузьмы-плотника корова молоко давать переÑтала, Прокофьичу он чуть ноги не изорвал, когда тот, по ÑлабоÑти здоровьÑ, к тебе на прием пришел... Мы Ñ‚ÐµÐ±Ñ ÑƒÐ²Ð°Ð¶Ð°ÐµÐ¼, и тебе Ñто извеÑтно, но вот Ð·Ð²ÐµÑ€Ñ Ñ‚Ñ‹ нам должен выдать.
От Ñтих Ñлов рычание в горле Сумрака Ñтало еще громче. Он и вправду в тот миг напоминал Ñамого дьÑвола – Ñ ÑƒÐ¶Ð°Ñными клыками, Ñо шкурой, черной, что Ñама ночь, а пуще того – Ñ Ð³Ð¾Ñ€Ñщими ледÑным огнем глазами, отражаю-щими Ñлабый лунный Ñвет.
- Этот пеÑ, добрые люди, принадлежит мне, - Ñказал ИÑаакий Ðикифо-рович, - Я заплатил за него, и волен поÑтупать Ñ Ð½Ð¸Ð¼, как захочу. Двор мой он Ñтережет отменно, значит, и раÑÑтаватьÑÑ Ñ Ð½Ð¸Ð¼ у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½ÐµÑ‚ причины.
- Да Ñ‚Ñ‹ что, Ðикифорович! – возмущенно зароптали те, - Половина де-ревни к тебе пришла, а Ñ‚Ñ‹...!
- Да прикончить Ñту Ñатану, и дело Ñ ÐºÐ¾Ð½Ñ†Ð¾Ð¼! – крикнул кто-то в толпе.
- Да! Верно! – подхватили другие голоÑа, и тот Ñамый парень, что разговаривал Ñ Ð´Ð¾ÐºÑ‚Ð¾Ñ€Ð¾Ð¼, первый замахнулÑÑ Ð²Ð¸Ð»Ð°Ð¼Ð¸. Сумрак ÑпаÑла только его Ð¿Ñ€Ð¸Ñ€Ð¾Ð´Ð½Ð°Ñ Ð»Ð¾Ð²ÐºÐ¾ÑÑ‚ÑŒ – он уÑпел отпрыгнуть прежде, чем оÑтрые железные зубы впилиÑÑŒ в его тело.
- Стойте! – доктор Ñбежал по крыльцу, броÑаÑÑÑŒ наперерез неиÑтовой толпе, - Стойте! Ðе Ñмейте! – но какой-то разъÑренный мужчина одним ударом кулака отшвырнул его Ñ Ð´Ð¾Ñ€Ð¾Ð³Ð¸, и Ñтарик, охнув, отлетел к каменной Ñтене дома... ударилÑÑ... Ñполз по ней, точно ÑÐ»Ð¾Ð¼Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ ÐºÑƒÐºÐ»Ð°... из-под Ñедых Ð²Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð·Ð°ÑтруилÑÑ Ñ€ÑƒÑ‡ÐµÐµÐº крови... Вид его лица – удивленного и как-то почти по-детÑки обиженного – Ñловно вÑпыхнул в Ñознании Сумрака... и угаÑ, а голова доктора безжизненно поникла. Рнаш герой, как пораженный громом, замер на меÑте... даже не заметив, как один из зубьев вил вошел ему в бок, правда, не очень глубоко... а когда он вновь повернулÑÑ Ðº людÑм, то в его глазах полыхала Ñ‚Ð°ÐºÐ°Ñ ÑроÑÑ‚ÑŒ, что те невольно отпрÑнули, и, заревев, он броÑилÑÑ Ð²Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ´, поймал, ÑмÑл клыками чью-то руку... отÑкочил, не дав лезвию ножа войти Ñебе под лопатку... Ñнова броÑилÑÑ, и Ñнова впилÑÑ Ð² чью-то плоть. ЯроÑÑ‚ÑŒ, Ð´Ð¸ÐºÐ°Ñ Ð±ÐµÐ·Ñ€Ð°Ð·Ð´ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð°Ñ ÑроÑÑ‚ÑŒ горела в его Ñердце, подобной которой он еще не иÑпытывал... Будь он так же разозлен во Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¿Ð¾ÐµÐ´Ð¸Ð½ÐºÐ° Ñ Ð›ÑŽÑ‚ÐµÐ½ÐµÐ¼ – и лежать бы тому разорванным на Ñ‚Ñ‹ÑÑчу куÑочков... И он не замечал ничего и никого, ÑтремÑÑÑŒ лишь доÑтать как можно больше врагов. Цепь натÑгивалаÑÑŒ и звенела, а потом, во Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñобенно Ñтремительного рывка не выдержала – и лопнула, а ее змеиÑтый хвоÑÑ‚ хлеÑтнул кого-то по ногам, заÑтавив ÑвалитьÑÑ Ð½Ð°Ð·ÐµÐ¼ÑŒ... как раз Ñ€Ñдом Ñ Ð¾Ð±ÐµÐ·ÑƒÐ¼ÐµÐ²ÑˆÐ¸Ð¼ зверем. Вилы били отовÑюду, откуда только можно, но вÑе мимо, мимо, Ð¿Ð¾Ñ€Ð°Ð¶Ð°Ñ Ð¸Ð»Ð¸ пуÑтоту, или других людей, а Сумрак, точно Ñам демон, металÑÑ Ñреди них, вертелÑÑ Ð²Ð¾Ð»Ñ‡ÐºÐ¾Ð¼, и клыки его вÑюду находили Ñвою жертву... Вначале те крепилиÑÑŒ и вÑе подбадривали ÑÐµÐ±Ñ ÐºÑ€Ð¸ÐºÐ°Ð¼Ð¸, но потом, когда они увидели, что половина из них уже Ñерьезно ранена, а волк Ñловно и не учаÑтвовал в битве – побежали прочь, Ð²Ð¾Ð¿Ñ Ð¾ нечиÑтой Ñиле и прочей чертовщине. Сумрак не Ñтал их преÑледовать... Злоба в нем поÑтепенно угаÑла, и он медленно подошел к ИÑаакию Ðикифоровичу, ткнул его ноÑом, лизнул холодную неподвижную руку... а потом Ñел Ñ€Ñдом и громко, тоÑкливо завыл, запрокинув голову к беззвездным небеÑам... И когда люди, немного оÑмелев, на утро вÑе же заглÑнули во двор к доктору, то не нашли там и Ñледа волка – тот Ñловно иÑпарилÑÑ, и лишь только брошенный наземь факел трещал в мокрой траве, оÑÐ²ÐµÑ‰Ð°Ñ Ð¼ÐµÑто побоища. РСумрак иÑчез.