Я родилась в королевской семье светлых эльфов, что обязывало к некоторым со-блюдениям правил. Родилась тогда, когда все уже отчаялись и не ожидали такого чуда, как я. Если бы они раньше знали, какой я стану, когда вырасту, они бы сто раз сначала подумали, прежде чем задумываться о детях. То бишь, обо мне.
Я стояла на берегу реки, сзади был густой лес… А мне опять и опять вспоминался тот день, когда во мне проснулось то чувство, которое люди называют любовью…


Много лет назад…
Был теплый солнечный день, когда я решила пойти прогуляться. Вокруг меня по-стоянно вертелось множество народу, за мной наблюдало тысяча глаз, но и это не спасало моих родителей от того, чтобы в очередной раз не отправить за мной поисковый отряд. По меркам эльфов я была уже взрослым ребенком, но по меркам человека мне было около 15 лет. Я и вела себя соответственно. Вот и сейчас я решила незаметно убежать на свое любимое место в лесу. Главное обмануть моего наставника Орландо, а это будет нелегко.
Я старалась собираться как можно тише, но видимо он все-таки услышал шум и зашел меня проверить, чтобы не пришлось потом опять бегать в поисках меня.
Я не услышала, как открылась дверь и вздрогнула, когда услышала его голос:
- Ваше величество, вы куда-то собираетесь?
- Орландо, - пришлось улыбнуться пошире и состроить самую невинную рожицу, какую только умею, - а я как раз хотела пойти тебя искать. Хотела у тебя отпроситься, чтобы сбегать ненадолго к речке.
- Зачем, Шел, ты же не маленькая, - в голосе явственно проступало подозрение.
- Сегодня будет красивый закат, мне очень бы хотелось на него посмотреть. Пожа-луйста, Орнландо. Как только пройдет, я сразу прибегу обратно.
- Ну, хорошо. Только под мою ответственность и чтобы одна нога там, другая здесь. Поняла?
- Да, - я повисла у него на шее, - спасибо. Поцеловала в щеку и выбежала за дверь, пока он не передумал. И уже спускаясь по лестнице, услышала такой горестный вздох, какому позавидовали бы все и слова: «Вот неугомонная».
Теперь осталось незаметно выбраться из замка, а это легче легкого. В одной из замковых стен было хорошо заделанное отверстие, которое я обнаружила совершенно случайно, в очередной раз пытаясь выйти из замка.
Я вылезла на другую сторону и побежала в сторону леса. Я любила этот лес за то, что он меня понимал. Здесь было очень уютно и по-домашнему. И в нем я обустроила се-бе укромное местечко в одном из старых деревьев, где я уже не раз укрывалась от дождя и грозы. Я устроилась рядом с моим деревом и решила просто посмотреть на речку и полю-боваться видом. И помучиться совестью, что у меня бывало редко. Не было сегодня ника-кого заката, но мое сердечко тянуло меня в лес, как будто предвещая что-то, поэтому мне и пришлось на ходу сочинить про закат. Иначе мне пришлось бы ехать в сопровождении половины армии моего папы. Я улыбнулась и мысленно попросила у Орландо прощения. Надеюсь, что он поймет и простит меня.
Я незаметно для себя задремала. Внезапно раздался какой-то шорох, от которого я сразу проснулась. Я вообще спала очень чутко, что не раз меня спасало, особенно от про-делок моей многочисленной родни. Я встала с земли и прислушалась. Невнятные звуки доносились с берега реки. Сама не заметив, как я оказалась возле реки, я увидела раненого человека. И была поражена его красотой, несмотря на то, что левая часть его лица была залита кровью.
Я первый раз видела человека. С детства меня учили, что людям нельзя доверять, потому что они ненадежны и лживы. Но сейчас мне было все равно на все то, что мне вдалбливали столько лет.
Человек лежал на берегу, почти возле самой реки. Он был одет в охотничий кос-тюм, за спиной был красный плащ. При нем не было оружия, что меня немного успокои-ло. Но все равно что-то меня тревожило.
Присев рядом, я убрала плащ с его груди и сама того не ожидая, отшатнулась от него. Это был не человек. Это был полудемон, получеловек. Его руки сжимало судорога-ми, и, судя по всему, он пытался сдержать превращение, чтобы залечить раны.
В тот момент я не думала о последствиях, а просто решила ему помочь. Только по-том я поняла, что я влюбилась в него. И не просто влюбилась, а готова была продать ду-шу за то, чтобы быть всегда рядом.
Я родилась с редким даром целительства, поэтому Орландо и был моим наставни-ком. Он последний из нашей королевской семьи с подобным даром. Поэтому на меня и возлагались большие надежды, которые в большинстве случаев не оправдывались.
Я убрала его руки с раны на груди и, сложив свои руки чашечкой, я положила их на рану. Я прекрасно знала, чего мне это будет стоить и как это бывает иногда трудно. Но в тот момент мне было не до этого. Закрыв глаза, я медленно начала читать заклинание. Постепенно рана начала затягиваться и, в конце концов, на груди остался только шрам, правда почти через всю грудную клетку.
Я почувствовала себя опустошенной и готова была уже грохнуться в обморок, но увидела, что он очнулся. Он попытался встать, но я сказала, чтобы он не вставал, потому что еще очень слаб.
- Кто вы? – он с трудом выговорил каждое слово.
- Разве это так важно? – я старалась не смотреть на его лицо, чтобы мои эмоции не испугали его.
Усмехнувшись, он ответил: «Но я же должен как то тебя поблагодарить за по-мощь».
Нет, - сказала я, - мне не нужна благодарность. Ты еще очень слаб, чтобы двигаться самостоятельно. Поэтому рекомендую переползти к тому дереву, там есть, где укрыться на какое-то время. А как поправишься, можешь идти.
Сказав это, я встала, отряхнув с платья листья. И стараясь не смотреть в его сторо-ну, сказала: «Я еще приду, но не сегодня. А ты набирайся сил. Я принесу еды и одежду».
Я сама себя не узнавала. Иногда я бываю не настолько высокомерна, как сейчас. Но поче-му-то я была уверена, что он не уйдет, а будет ждать меня.
Во дворец я вернулась уже слишком поздно и еще от ворот увидела своего отца, который раздавал указания своим солдатам. И я даже догадывалась какие. Рядом с ним стояла мама, и, судя по ее движениям, пыталась его отговорить. Она-то и увидела меня первая. Мама развернула отца в мою сторону и покачала головой, что на ее языке означа-ло, что она в очередной раз разочаровалась во мне.
Я видела как зол папа, поэтому не став ему даже перечить, сразу ушла к себе. Меня приговорили весь следующий день сидеть в четырех стенах. А для меня это страшнее смертной казни. Я чувствовала себя как темнице. С этими чувствами я и заснула, напрочь забыв после всех событий какой завтра день.



Проснулась я очень рано и то только от того, что во всем дворце стоял невероят-ный переполох. Только успев одеться, я услышала стук в дверь и голос моей няни: «Доро-гая, вставай, скоро приедет делегация, тебе их встречать».
- Хорошо, я сейчас.
И только сейчас я поняла, что это за делегация. Это очередная партия моих буду-щих женихов. На это, по крайней мере, надеется моя мама. Она все еще надеется, что я одумаюсь и выберу сама себе мужа, чтобы не пришлось прибегать к крайним мерам. По-этому регулярно, каждые три месяца к нам приезжала очередная пачка потенциальных мужей. Теперь придется топать к ней и терпеливо ждать, пока она поможет мне одеться.
Сердито пнув подушку, я пошла в покои к родителям. Папы там естественно уже не было, а мама уже меня поджидала во всеоружии.
На то, чтобы привести меня в относительный порядок обычно требовалось не меньше шести-семи часов. Но мама умела все делать быстро, тем более с помощью закли-наний. Вот и теперь она с воодушевлением взялась за дело. Я зажмурилась и так и проси-дела час, пока она не закончила.
Я скептически оглядела себя в зеркале, не увидев ничего хорошего. Но мама каким-то образом умела придать мне такой вид, что все на меня оборачивались. Вот и сейчас я сама себя не узнала. Она распустила мне волосы, которые уже выросли почти до колен, и одела мне на голову мою корону. Платье было белое и очень тонкое, скрепленное на талии тоненьким пояском. На ногах были легкие невесомые босоножки, ремешки которых переплетали щиколотки.
Мама уже стояла у двери и ждала меня. Пришлось идти за ней и сделать счастливое лицо, хотя мне было совсем не до смеха. Мы уже почти подошли к тронному залу, когда двери распахнулись и как всегда голос из ниоткуда провозгласил: «Ее Величество Коро-лева и Ее Величество Принцесса». Причем в последних словах явственно проступала улыбка. Опять надо мной потом будут измываться, выпытывая подробности этого вечера.
Мы вошли в зал одновременно, но мама немного впереди. Все-таки королева. Папа с улыбкой смотрел на нас. Ему-то весело, а мне опять за всех отдуваться. Он помог нам сесть на свои места и по очереди представил очередных претендентов на мою руку и сердце. Мне с трудом удавалось сохранять серьезное выражение лица, глядя на то, как они из кожи лезли, чтобы я посмотрела на них. Но, как и всегда, опять мне все было не так. То слишком старый, то молодой, то цвет волос не тот, то одет не так. В общем, я опять нашла массу причин для отказа.
Когда все разошлись, мама решила все-таки поговорить со мной.
- Шел, ну сколько можно. Неужели тебе совсем никто не понравился? Почему тебе так трудно угодить? Ну, в кого ты такая выросла?
- Мам, не надо. Я все понимаю, но не могу себя пересилить, не могу. Прости.
Сказав, это я хотела уже было пойти к себе, но мама задержала меня. И после ее слов я готова сквозь землю провалиться, лишь бы не смотреть на нее.
- Дорогая, по-моему, у тебя что-то случилось. Ты ничего не хочешь мне расска-зать? Мне кажется, ты уже решила кого любить. Я права?
- Ну, мам, не говори глупостей. Если бы что-то случилось, я бы первой тебе сказа-ла, - сказала я, отвернувшись в сторону.
- Как закат?
- Закат? Ах, закат. Красивый был закат. Никогда такого не видела.
После этих слов я развернулась и почти бегом пошла к себе. Мне необходимо было выбраться в лес. Был уже почти вечер…
Собрав все необходимое, я переоделась в охотничий костюм и быстро прошмыгну-ла мимо стражи к своему лазу. Я почти бегом направилась в сторону леса. И через каких-то десять минут я была там.
Но я увидела, что никого не было рядом с деревом. Сердце гулко упало в пятки. Я положила вещи рядом с деревом и уже собиралась идти обратно, когда услышала плеск воды. Подойдя к реке, я увидела, что он всего лишь купался. Из-за дерева я наблюдала за ним, боясь даже пошевелиться, чтобы он не услышал. Видя, что он собирается выходить на берег, я отошла обратно к дереву.
Насколько я могла судить по его лицу, он был удивлен, увидев меня здесь.
- После твоих слов, я был уверен, что ты не придешь.
- Но я же сказала, что приду. Меня как-то не научили врать.
- А почему ты пришла?
- Потому что обещала.
Я старалась не смотреть ему в глаза, я боялась саму себя. И он это понял. Понял, почему я пришла, понял, почему я вчера себя так вела.
Я стояла с опущенной головой, и только услышала, что он подошел ко мне вплот-ную. Рукой он поднял мое лицо. И я увидела его глаза… Теперь эти глаза значили для ме-ня больше, чем я сама для себя. Он с улыбкой смотрел на меня.
- А можно тогда узнать ваше имя?
- Зачем?
Я не могла оторвать глаза от его лица, стараясь запомнить каждую черточку.
- Но я же должен знать имя своей спасительницы, - его голос при этом немного дрогнул.
- Шелирна… А ваше?
- Данте.
При этом он горько усмехнулся.
Я даже не заметила, как наши лица оказались близко друг от друга. Его губы нежно коснулись моих. Не ожидав от себя подобной реакции, я обняла его за шею и поцеловала в ответ.
Его руки заскользили по моему телу, не пропуская ни миллиметра. А потом… По-том я поняла, что значит любить…
После всего мы старались не смотреть в глаза друг другу, потому что каждый чув-ствовал, что виноват перед другим. Я ушла, не сказав ему ни слова. Я просто не могла…



Всю неделю я просидела у себя в комнате, чем насторожила всех: начиная от про-стой служанки и заканчивая моими родителями. Но я не могла заставить себя выйти. Стоило мне закрыть глаза, и я вспоминала его лицо. Вспоминала то, что он шептал в тот момент. И плюнув на все приличия, я переоделась в верховую одежду и выбежала во двор замка. Схватила первую попавшуюся лошадь, залезла на нее и поехала в лес. Естественно, видя мое очень уж странное поведение, начальник стражи и еще несколько стражников поехали за мной.
На взмыленной лошади я влетела на поляну. Спрыгнула на землю и побежала к ре-ке. Но и там никого не было. И только красный плащ одиноко висел на ветке дерева. Я медленно подошла к дереву, сняла его с ветки и прижала к губам, пытаясь вдохнуть его запах. В таком положении меня и застал Орвин.
Он подъехал вплотную ко мне и слез со своего коня.
- Ваше величество, с вами все в порядке?
- Да, Орвин, все хорошо, - и все-таки я не сдержала слез. – Поехали домой, Орвин, а то все волноваться будут.
Я первая выехала из леса. Видя мое состояние, они ехали немного в отдалении, чтобы не мешать мне. Так мы и приехали обратно. Во дворе была толпа народу, все куда-то спешили, что-то таскали.
Я решила найти Орландо, чтобы узнать в чем дело. Но он нашел меня первым и сразу сказал, чтобы я пошла попрощаться с отцом. Я в полном недоумении пошла к ним, думая, в чем может быть дело. А все оказалось намного проще. Оказалось, что папа про-сто-напросто собрался в очередной поход и когда вернется, неизвестно.
Проводив его, замок зажил своей обычной жизнью. Все занимались своими делами. Меня никто не трогал, чему я была безмерно рада. Весь месяц я просидела у себя, выходя только на прогулку по саду. Я очень сильно исхудала за это время, изменился и мой характер. Не в лучшую сторону.
Папа вернулся через месяц. Но я готова была его еще на месяц его отправить куда-нибудь, только чтобы не видеть того, что он сделал. А все началось с его приезда.
Он приехал очень рано, поэтому я была последняя, кто прибежал его встречать. Нету у меня привычки рано вставать, когда мне это не надо. Поэтому я и была последней.
Мы с мамой стояли в тронном зале. Мама как всегда была неотразима, и когда она только успевает все это. А я как обычно влезла в то, что под руку попалось. Вокруг толпой стоя-ли советники, друзья, просто гости, оказавшиеся на тот момент во дворце.
Отец с гордой улыбкой вошел в двери, за ним прошествовали все остальные. Мама сдержанно улыбнулась ему, хотя и очень рада его возвращению. А я же наплевав на все приличия, с визгом повисла на его шее, от чего он даже немного пошатнулся. Он крепко обнял меня и сказал такое, что я готова была удавить его на месте.
- Шелирна, после месяца раздумий, я пришел только к одному выводу. Рядом с то-бой должен находиться человек, которому я доверяю и, который будет везде тебя сопро-вождать. И я нашел этого человека. Вот он.
С этими словами он сделал шаг в сторону, и я увидела Данте собственной персо-ной. Сказать, что я была в шоке, значит, ничего не сказать. Да и он, похоже, был очень удивлен, узнав, кем я являюсь на самом деле. Прошла одна томительная минута, на про-тяжении которой мы пытались понять друг друга.
- Данте, это моя дочь Шелирна. Теперь ты будешь ее личным охранником.
Повернувшись к отцу, я сделала серьезное лицо и спросила:
- А почему именно он? Почему ни кто-то другой? И с каких это пор ты стал дове-рять ЛЮДЯМ?
Моему сарказму позавидовал бы даже папин советник, которому нет в этом рав-ных.
- Он спас мне жизнь и точка.
Я развернулась и пошла к себе. Только на лестнице я поняла, что Данте идет за мной. Дойдя до двери своей комнаты, я решила его подождать, чтобы решить все раз и навсегда. Он подошел и встал напротив меня.
- Почему ты уехал?
- Потому что мне нечего было больше там делать.
- А я?
- А что ты?
- Ты меня любишь?
- Нет, и не любил. У меня есть невеста, и она скоро приедет сюда.
- Тогда зачем все это надо было?
- А ты как думаешь?
Я подняла на него удивленный взгляд и все поняла. Слезы против моей воли брыз-нули из глаз. Я забежала в комнату и со злостью хлопнула дверью. Я не могла в это пове-рить. Но все оказалось до наивности просто – нельзя верить людям.
Я неделю просидела в комнате, не выходя даже во двор. Где в это время бродил Данте меня мало беспокоило.
И в один из дней ко мне зашла мама. Я в это время просто лежала поперек кровати и смотрела в потолок.
- Шел, мне надо с тобой поговорить.
- Да, мам, я слушаю.
- Объясни, что случилось. Ты сидишь взаперти по собственному желанию, никуда не выходишь, ни с кем не разговариваешь.
- Просто мне не хочется. Но ты ведь пришла не только за этим, да?
- Да, дорогая. Приехала невеста Данте и они попросили меня обвенчать их. Но ты же знаешь, что я теперь не могу этого сделать, поэтому это должна сделать ты.
- Да, мам, я сделаю.
Я поражалась своей покладистости. Но мне теперь было все равно. Я просто стара-лась не заплакать при маме.
- Когда свадьба?
- Завтра. Она эльфийка.
- Зачем ты мне это говоришь?
- Мне кажется, ты должна это знать.
- Спасибо, мам. Мне плохо, дай мне побыть одной.
С этими словами я отвернулась от нее и уткнулась в подушки. Мама ни говоря ни слова вышла из комнаты. И только тогда я дала волю чувствам. Мне захотелось закричать. И я крикнула так громко, как могла. И я ощутила как остановилось движение в замке, значит ко мне кто-то идет – либо папа, либо Малфей. Но я ошиблась в обоих случаях. Это был Данте. Он без стука зашел в комнату. А я как продолжала стоять с подушкой в руках посредине комнаты, так и стояла.
- Я пришел сказать Вам точное время свадьбы.
- Не стоило так себя утруждать. Я бы узнала у мамы. А теперь можете быть сво-бодны.
Он ничего не сказал в ответ, а просто ушел.
Подождав немного, я пошла в тронный зал. Все к этому времени вернулось на кру-ги своя. Родители как раз обсуждали очередного претендента. Я решила не разводить це-ремонии, и сразу сказала:
- Ваше Величество, Ваше Высочество, разрешите мне отправиться в путешествие со следующим караваном, который пройдет через наши земли. Я уже достаточно взрослая, чтобы сидеть взаперти во дворце.
Я с ожиданием смотрела на них. А вот они, похоже, не торопились с ответом. Только минут через пять мама решила мне ответить.
- Шелирна, ты уверена в своем выборе?, - от мамы не ускользнуло выражение мо-их глаз.
- Да, мама, я уверена. Меня, кроме вас, здесь больше ничего не держит. Вы и так мне постоянно твердите, чтобы я повзрослела. Вот я и решила вас больше не расстраи-вать. Так я могу уехать?
- Да, дорогая, можешь. Только с одним условием – ты возьмешь с собой Данте.
Усмехнувшись, я спросила:
- А как же его невеста?
- Она будет вас ждать. Тем более, что второе условие, с которым мы тебя отпустим – ты вернешься через год.
Мне ничего не оставалось, как согласиться с ними. Но мне показалось, что мама не просто так заставила взять с собой Данте. Либо она надеется, что я ее послушаю, что мало вероятно. Либо, что я убегу тайком, что больше похоже на правду. Только чего она хочет этим добиться, мне не понятно.
Отогнав от себя грустные мысли, я пошла к себе в покои, чтобы пораньше лечь спать. Завтра как ни как ответственный день, правда не для меня.



На следующее утро все как будто посходили с ума. Я незаметно вышла из комнаты и пошла к родителям в покои и по дороге столкнулась с ее служанкой, которая как раз шла за мной. Поблагодарив ее, я зашла к маме. И наступили два безоблачных часа, в тече-ние которых она колдовала надо мной. Только как она ни старалась, она не могла скрыть того, что мои глаза были красны от слез. Но все-таки каким-то образом она сумела сде-лать так, что у меня в принципе лицо стало нормальное.
Мы вышли в сад. Все вокруг было в белах цветах, были расставлены стульчики для гостей, в середине сада стояла арка, которая была переплетена белыми розами. Мне пришлось сделать непроницаемое лицо и улыбнуться. Правда, улыбался один лишь рот, а глаза оставались холодны как лед. Но я решила не обращать на это внимания.
Подойдя к арке, я попросила всех расположиться на своих местах. Постепенно шум затих, заиграла негромко музыка. И за спинами гостей появились наши молодожены. Невеста была одета в белоснежное платье до пола. Оно было настолько тоненькое, что казалось невесомым. Волосы ей заплели в косу и украсили цветами. На ногах были белые босоножки. А Данте… Глядя на него, мое сердце начало отчаянно биться, пытаясь вырваться из груди. В этот день он был невероятно красив. Папа позаимствовал ему один из своих костюмов. Он был весь черный. И за спиной красный плащ. Он, наверное, с ним даже в ванной не расстается.
Я в ожидании смотрела на них. Они медленно пошли вдоль прохода по направле-нию ко мне. Когда они подошли, музыка смолкла. Я попросила их повернуться друг к другу и взяться за руки, после чего накрыла их руки своими и начала читать древнюю мо-литву. Закончив, я убрала руки, из неоткуда появилась тоненькая светящаяся полоска, ко-торая обвила их руки и исчезла, словно растворившись в них самих.
Последние слова мне дались с трудом. Я старалась себя держать в руках, но мой голос все-таки дрогнул на последнем слове.
- Можете быть счастливы, дорогие.
Они улыбнулись друг другу, все повставали со своих мест, чтобы поздравить их. А я незаметно решила уйти. Уйти навсегда из этого места. Поэтому вернувшись к себе, я переоделась и пошла в конюшню. Забрав свою лошадку Снежинку, я через другие ворота вышла из замка. Меня хватятся, но не сейчас. Я вернусь через год, как и просила мама. А там посмотрим, как быть дальше.



Так я и ездила по городам изо дня в день, стараясь нигде не задерживаться надолго. Родители меня, наверное, убили бы, если бы узнали, что я стала наемницей. Как бы они выразились: «Мы не для того тебя растили». Но так было проще и меньше вопросов все задают.
Я провела много счастливых дней, путешествуя одна. Были трудности, меня пару раз пытались прибить ненароком, отчего у меня осталось несколько памятных шрамов. Но в этом и была своя прелесть свободной жизни. А сейчас мне предстояло вернуться домой. Но для себя я решила, что буду почаще так уезжать неизвестно когда, чтобы побыть одной. За это время я простила Данте. Я его люблю, поэтому не буду ему мешать жить своей жизнью, так как хочет он.
Во дворец я приехала уже вечером. Все, как обычно, бегали по своим делам. Меня никто не замечал. Нет, все-таки заметили. Ко мне со всех ног бежала дочка одной из моих служанок, которую я очень обожала. Она со счастливым визгом повисла у меня на шее. На ее-то крик все и обернулись. Все смотрели на меня со счастливой улыбкой, я в ответ тоже улыбалась, потому была рада очутиться в родном доме. Я отпустила ее на землю и пошла в тронный зал.
Я почти бегом дошла до дверей и без стука зашла во внутрь. Родители, как всегда, опять о чем-то спорили. Они даже головы не повернули на открытую дверь. Только после моего покашливания, они подняли глаза. Я не в силах описать ту радость, которая была в их глазах. Они обняли меня с двух сторон и я поняла, что я дома.
- Мы рады тебя видеть, дорогая. Ты, как всегда, вернулась вовремя. Ты же всегда рвалась поучаствовать в турнире. Сейчас тебе представиться возможность выполнить свое желание. После твоего отъезда мы долго разговаривали с отцом и решили, что ты действительно стала взрослой и способна решать свои проблемы сама. Только, пожалуйста, не делай больше так, как ты сделала. Мы очень волновались за тебя, Шелирна.
Мне нечего было на это ответить. Я просто обняла их покрепче и попросила про-щения за все, чем я их когда-то обидела. Но перед уходом к себе, я решила задать им один единственный вопрос, который мучил меня все это время.
- Пап, а где Данте?
- Он уехал, дорогая, сразу после того, как ты сбежала, ничего нам не сказав.
- Ладно, мам, пап, я пойду к себе. Завтра тяжелый день.
Они по очереди поцеловали меня и отпустили к себе. Я долго не могла уснуть, по-тому что думала, где сейчас может быть Данте со своей любимой. И только под утро я немножко задремала.
Меня разбудил осторожный и тихий стук в дверь.
- Войдите
Дверь открылась и вошел Орландо. Я со счастливой улыбкой повисла у него на шее.
- Орландо, как я рада тебя видеть.
Он аккуратно высвободился из моих объятий и сел на край стула.
- Я не стал вчера мешать вам побыть вместе, поэтому решил зайти перед турни-ром.
- А много народу на турнире?
- Как ни странно, да. Только тебе придется что-то сделать с внешностью, если ты хочешь участвовать. Потому что вряд ли найдется смельчак, который захочет с тобой драться.
- Я и так, Орландо, за год стала на себя не похоже. Поэтому все нормально. Пой-дем, поможешь мне собраться.
Через час началось торжественное открытие турнира. Арена была забита до отказа зрителями, но немногие знали, что и я буду участвовать в нем. А это обнадеживало. По очереди Королю и Королеве представили всех участников. Меня, соответственно, обозва-ли совсем уж замудреным именем. И началась борьба.
Постепенно, участник за участником, выбывали воины. Через часа три с неболь-шим, нас осталось двое. Я весь турнир наблюдала за ним. Мне все в нем было знакомо. Но его лицо было закрыто. И я любым способом решила сорвать с него маску.
И вот объявили последний бой. Наш бой. Мы вышли на середину арены. Он был с двуручным мечом и… в красном плаще. Я боялась поверить в это, но это… Это был Дан-те. Он снял маску, отсалютовал мне мечом и встал в боевую стойку. И в этот момент все во мне перевернулось. Я вспомнила нашу первую встречу, наш разговор возле комнаты, свадьбу… И начался бой.
И это было похоже на битву эмоций, а не людей. Даже зрители все притихли, толь-ко был слышен звон мечей. Я не помню, сколько продолжался бой, но в какой-то момент мы оба промахнулись. Один из клинков я прижала к его горлу, а он свой меч острием прижал к моему животу. Так мы и стояли. Я смотрела в его глаза… И тонула... Я опустила мечи, и они гулко ударились об землю. Данте откинул свой меч в сторону и, обняв меня за плечи, поцеловал.
Через секунду все вскочили со своих мест и закричали слова радости и благодарно-сти. Объявили победителей турнира. Встала даже мама, так что папе пришлось последо-вать ее примеру.
- Как он здесь оказался?
- Это я, дорогой, отправила ему приглашение. Я была уверена, что он приедет.
- А как же…
- Они расстались…
- Как ты смогла такое провернуть, дорогая?
- Это долгая история, но как-нибудь я ее тебе расскажу.

А двое стояли в центре арены, и смотрели только в глаза друг другу. Они поняли, что преодолели все трудности, какие были на их пути. И теперь они могут быть вместе всегда… Всегда…