Снежная буря разгулялась по улицам в неистовом танце. Ее извечный партнер музыкант-ветер снова исполнял свою заунывную песню. Изредка эта увлеченная парочка стучалась в окна домов, в которых горел яркий, уютный свет ламп. Множество маленьких, хрупких снежинок плясали вокруг. Ничего не было видно. Небо совсем заволокло мутной белой пеленой.
Жители сидели по домам, потягивая горячий чай, закутавшись в теплые одеяльца и шали. Одни смотрели вечерние передачи, другие окунулись в бесконечный мир интернета и чтения. Кто-то просто мирно посапывал под толстым слоем пуховых и синтепоновых одеял.
Лишь одна девушка стояла у окна, напряженно вглядываясь в темноту. Кого она искала там? Кого надеялась увидеть и, возможно, ждала в этот поздний час.
- Ты идешь, а все вокруг белым бело… - прошептала девушка.
Она задвинула штору и опустилась на расстеленную кровать. Притянув колени к груди, девушка схватила в руку маленьких зеленый будильник, напряженно тикающий в темноте.
Минута, две, три… Раздался телефонный звонок, девушка схватила трубку и, не задумываясь, выпалила «Алло».
- Кира, ты видела, что за окном творится? Просто ужасно. Он пришел? – щебетал голосок.
- Нет, мама, Он не пришел, - разочарованно пробормотала Кира.
- И не придет, доченька, не переживай ты из-за него, мало ли таких еще сыщется. Он тебя не достоин, ложись сейчас спать, а завтра, если ты хочешь, я навещу тебя с утра.
- Мам, ничего не надо. И не думай, что он шатается по бабам! Он не такой, с ним что-то случилось, правда, - с отчаянием в голосе кричала в трубку девушка, - я пойду его искать.
- Куда? Куда ты собралась? Кира, сиди дома! Кира…Кира… - доносился из трубки голос. Кира выдернула телефонный шнур и ушла к себе в комнату, полная решимости найти возлюбленного. Девушку и парня связывали физическая любовь, возможно, чувства и… нечто большее. Кира была не только его возлюбленной, но и рабыней. Он питался ее жизненными силами, забирал всю силу ее молодости. Бедняжка не понимала, что с ней происходит. Девушка была привязана к нему. Околдованная им, она не замечала, что в свои двадцать два ее волосы начали резко седеть, лицо побледнело и осунулось, кожа приобретала старческую, тонкую и, как будто пергаментную структуру. По лицу Киры стали пробираться чуть заметные морщинки, ей все тяжелее давались телодвижения, все чаще и чаще она начинала задыхаться по ночам и, просыпаясь, брела за очередной таблеткой снотворного… Но, нет! Сама она ничего не видела и не хотела замечать. Родители, не на шутку обеспокоенные здоровьем дочери обращались к врачам, но те, пожимали плечами и разводили руки в бессилии перед ее увяданием.
Она умирала. Долго и мучительно. Становилась старухой в молодости.
Но пока в ней еще теплилась жизнь, Михаил был рядом. Он гладил ее по голове, когда Кире было плохо, а сам снимал своей рукой ее энергетику, наслаждался ее страданиями и остатками юности, как хорошим, терпким, коллекционным вином. Целовал ее страстно, нежно. И чувствовал, как внутри, забивается в тихий уголок и пытается спрятаться от него маленькая сладкая искра жизни. Как же он забавлялся в эти моменты. Ему нравилось ощущать свою силу и превосходство над остальными людьми. Ведь он родился энергетическим убийцей. Первой жертвой стала его собственная мама. Младенец высасывал жизненные соки из матери на протяжении 9 месяцев и последняя капля, выпитая им при появлении на свет, означала смерть.
Тем временем, Кира натянув пуховик и джинсы, бросилась на улицу, навстречу вьюге и морозу. Кутаясь в шерстяной вязаный шарф, она как могла, так быстро пошла вперед. Девушка очень пожалела, что не взяла с собой трость, купленную специально для нее мамой. Женщина решилась на такую нелепую покупку, когда увидела, как тяжело передвигается ее дочь.
Кира вышла из своего двора и, как по наитию свернула налево. За домом стояла машина скорой помощи. Люди сгрудились вокруг чего-то неподалеку. У девушки застучало в висках, дыхание и биение сердца участились . Она направилась к толпе и врачам в спецовках, с выглядывающими из под синих курток белыми халатами.
«Только не это, только не он», - закусив губу, Кира протиснулась между зеваками, приветствующих ее недовольными возгласами и бурчанием , и увидела «это». Туловище мужчины распростерлось на снегу. Его уже замело снегом, и чуть проступала синяя от обморожения кожа. Его слегка буровато-фиолетовая грудь была оголена и припорошена снежинками, мирно лежавшими на ней. Это означало лишь одно: кровь не циркулировала, и человек был мертв. На лицо умершего была натянута темно синяя вязаная шапка с надписью «Reebok», из под нее выбивались волосы, подернутые инеем и застывшие кривыми сосульками.
Сердце Киры забило бешеный такт. Ей нужно было сделать одно движение, чтобы узнать ЕГО.
Она решилась и в страхе и отчаянии сдернула шапку с мертвеца. На нее уставились блеклые, пустые и стеклянные глаза…