Говорят что fear эльдар после смерти неизбежно попадают в чертоги Мандоса. Но не все. Не все души следуют зову Владыки Судеб. Те, кто познал огонь любви, опаляющей и тело и душу навсегда привязаны к Арде и к тем, к кому стремится все их существо. Эта история о той, кому было суждено любить старшего из феанариони, Маэдроса Высокого, Нельо, пламя души моей...
Песни тех fear и поныне звучат в хоре скорби Арды.
Говорят еще что воспоминания Перворожденных вечны и существуют в их сердцах пока живет земля. С годами они становятся лишь отчетливее и могут жить в узорах летописей, покинутых чертогах или в забытых твореняих своих создателей.
Нолдор познали это как никакой другой народ эльдар. Многое было создано их искусными руками и во многих горел огонь, подобный пламенному духу Феанаро. Одним из них был Гэлеон Аратано, один из лучших учеников Махтана и друг гордого сына Финвэ. Они были похожи - оба статные, высокие, с волосами цвета воронова крыла, с холодным блеском глаз. Так же быстро вспыхивали они когда ссорились и спорили как лучше сделать ту или иную свою задумку. Но всегда были вместе. Пока ядовитая ложь мятежного Валы не замутила ясный полдень Валинора.
Когда друзья проходили по улицам или беззаботно сбегали по лестницам Тириона, эльфы поспешно расступались и перешептывались. Ибо горд и неприступен был Куруфинвэ, но Гэлеон смеялся чаще и не забывал стрелять глазами в девушек, встречающихся на пути. Он был одним из немногих к чьему мнению прислушивался Феанор. И тем, кому было суждено испить всю горечь его деяний.
Время шло и гений Феанаро все более расцветал в блаженстве Амана. Но надменно отвергал чей либо совет или указание гордый принц нолдор и лишь Махтан и Гэлеон могли иногда участвовать и помогать в его изысканиях.
Прошло еще немного времени и Феанор стал целыми днями пропадать в скульптурном саду Тириона. Гэлеон знал, почему. Он видел к чему все идет – дочери Махтана была дана мудрость видеть сущее и сила способная укротить пламя нолдо…хотя бы на время. На расспросы друга когда думает жениться он сам, лишь презрительно качал головой – не для того он часами просиживал в чертогах Ауле, стараясь познать все больше и больше о природе дерева, металла и камня.
Шли годы и один за другим появлялись на свет сыновья Куруфинвэ. Феанор с гордостью показывал другу как тренируются на мечах Майтимо и Келегорм, как вечером полгорода стекается на площадь, чтобы послушать песни 16-го Макалауре… Гэлеон усмехался, но в душе чувствовал боль от пустоты, которую не заполнить было более работой до седьмого пота и мертвым сном после нее на неудобной лежанке в мастерской.
Он усердно трудился и стараниями рук его хорошел Тирион. И хотя сам Финвэ прилюдно признал его талант и славил в главном зале дворца, это не принесло Гэлеону радости. Он все реже и реже появлялся в особняке Феанаро на склоне Туны и все более уходил в себя, одиноко бродя по ночным улицам города.
Как-то раз ранней осенью, когда улицы были полны душистым запахом созревших плодов, он пришел к другу за советом по закалке особо капризного вида стали. Во дворе он увидел хозяина дома, что то сосредоточенно чертившего палкой на влажном после недавнего дождя песке.
- Гэлеон? – поднял голову Феанор и стремительным шагом подошел к нему. – Где ты пропадал?
- Уезжал на север с майар Ауле, исследовать дальние отроги Пелор, - немного смешавшись ответил Аратано. Он чувствовал вину перед другом. – Как ты? Братья не слишком допекают?
- Не напоминай мне об этих выродках, - скривился Феанаро, - Я…
Его прервал пронзительный детский плач, донесшийся из глубин дома. В окне показалась Нерданель с двуми карапузами на руках.
- Феанор, принеси немного дров в печь, нужно согреть им кашу, иначе не уймутся.
- Кто это? – спросил крайне удивленный Гэлеон.
- Младшие, Амбаруссат, - гордо ответил Пламенный и направился к поленнице за углом дома. – Помнишь, я говорил тебе, что мой род будет самым многочисленным?
- Помню, - спокойно отвечал его друг, следуя за ним. – Сколько их уже?
- Семь! – Феанор, пыхтя набирал охапку сухих поленьев.
- Да, я и в самом деле многое пропустил, - пробормотал Аратано, таща вторую охапку в кухню.
- Так женись, - мастер сгрузил ношу у крыльца и отряхнул одежду. – Среди нолдиэ много красоток…
- Не знаю…- лицо Гэлеона будто окаменело.- Снаружи я весь горю, вспыхиваю мгновенно и гневаюсь по пустякам. Но внутри все будто заледенело.
Феанаро внимательно посмотрел на друга и помрачнел:
- Может быть тебе сьездить в сады Йаванны или к морю? – неожиданно для себя выдал он.
- Что я забыл у этих сонных мух? – фыркнул Гэлеон в свойственной нолдорам манере. – А море..эти телери тоже какие то странные.
- Встряхнись! – мастер крикнул слишком громко и потревожил близнецов, снова залившихся плачем. – Скоро мне понадобятся все, кто верен мне…
- О чем ты? – нахмурился Гэлеон.
- Сейчас не время, - ответил Феанор и крепко сжав плечо друга, продолжил: - Поезжай к морю…тебе плохо в теснине Тириона.
Аратано лишь склонил голову и промолчал. Через час работы и дотошного обсуждения способов закалки стали он ушел, унося в себе смутные чаяния и странное предчувствие в груди.
Утром ущелье огласил звонкий перестук копыт – Гэлеон нещадно подстегивал каракового жеребца, хотя обычно относился к Каэрэ с заботой и любовью. В груди пульсировало незнакомое и пугающее чувство, от которого хотелось и рыдать и закричать от радости так, чтобы содрогнулся весь мир. Подьехав к жемчужной гавани он заметил вдали тихое сияние, наполнившее его покоем. Такого он не испытывал очень и очень давно. Аратано придержал коня, и тот, фыркая, ступил на белые плиты мостовой Альквалонде.
Проезжая по узким улицам, мастер удовлетворенно замечал вклад нолдор в украшенные затейливой резьбой стены, наличники домов и даже плиты мостовых. Вскоре впереди послышалась музыка, голоса и оживленный смех.
Чтобы не выглядеть чужаком в толпе празднующих эльфов, Гэлеон спешился и пробирался сквозь нарядно одетый строй ведя коня в поводу. Одежда мужчин и волосы дев были украшены неярко мерцающими ракушками и Аратано вспомнил что в конце Йаванниэ телери отмечают традиционный Праздник Раковин, когда их в изобилии выносит на берег и лов жемчуга в заливе становится особенно удачным.
Пока он так размышлял, телери загомонили и расступились по краям улицы, окончательно загородив Гэлеону дорогу. В образовавшейся просеке показалась группка девушек, рассыпавшихся в грациозном танце. Он невольно залюбовался их движениями – так непохожи были они на строгих и выдержанных дев нолдор.
Вдруг одна из них схватила из повозки связку венков из орхидей и редких розовых раковин. Исполнив сложный пируэт, она запела и сердце нолдо замерло, а потом ухнуло куда то вниз. Гэлеон понял, что именно этот голос он слышал в посвистах ветра на ледяных перевалах Пелор, этот голос он жаждал услышать на пути сюда.
Девушка, легко двигаясь в танце, то тут то там одевала венки на улыбающихся ей neri. Оказавшись прямо перед Аратано, она немного растерялась, не ожидая увидеть бледного как полотно, нолдо. Гэлеон сжал зубы: она была необыкновенно хороша в платье цвета морской волны, расшитом серебристыми барашками волн. Когда девушка смущенно улыбнулась и подняла на нолдо взгляд темно-синих глаз, на щеках у нее заиграли ямочки. Звонко рассмеявшись она надела ему на шею венок и убежала догонять подруг.
А признанный мастер так и остался одиноко стоять в обтекающей его толпе, судорожно сжимая в руке повод. Каэрэ давно сердился и подталкивал хозяина мордой в спину, мол, пойдем дальше, нечего тут стоять. Наконец Гэлеон встряхнулся, расправил плечи, ругая себе на чем свет стоит и широким шагом отправился на набережную, надеясь отыскать там давнего знакомого.
Эрэндо переселился в морской город несколько лет назад, когда в Тирионе стало трудно дышать от смуты нолдор. До Гэлеона доходили слухи, что он во многом помогал телери и благодаря ему их корабли стали гораздо прочнее за счет специальных креплений, выкованных им. Выйдя на набережную Аратано огляделся и увидел друга, деловито простукивавшего остов строящегося корабля.
- Аiya, mellon nin, - негромко произнес нолдо.
- Гэлеон?? – Эрэндо обернулся не веря своим глазам. – Вот уж не ожидал увидеть тебя здесь…
- Я и сам от себя не ожидал, - усмехнулся тот, стараясь унять внутреннюю дрожь.
- Что с тобой? – спросил удивленно друг. – Ты как будто увидел привидение.
- Ну почти…- Гэлеон задумчиво всматривался в далекую синь, чтобы Эрэндо не догадался что мучает его. – Ты случайно не знаешь как зовут девушку в синем платье, она еще носит на шее жемчужину в мифриловой оправе?
- Хм, не знаю, - Эрэндо задумался. – Лорд Эаллион!
На его зов с верхней палубы ловко спрыгнул телеро с молотком в руках. Отряхнувшись от щепок он быстро подошел к ним.
- Лорд Эаллион, произнес почтительно Эрэндо. – Это мой друг Гэлеон Аратано, королевский мастер.
Гэлеон кивнул и слегка поклонился. Телеро долго рассматривал его, затем произнес:
- Приветствую мастера. Что привело вас к нам?
- Я ищу девушку что подарила мне этот венок, - Аратано поведал ему о празднике и случайной встрече.
Эаллион нахмурился:
- Что тебе нужно от моей дочери??
- Я не хотел обидеть вашу дочь, - невозмутимо ответил Гэлеон. – И не желаю ей ничего плохого.
Изо всех сил сдерживаясь и злясь на себя, он гневно дернул повод, поклонился Эаллиону, кивнул другу и стремительно направился прочь.
Вечерело. Прилив плавно набегал волнами на золотой песок пляжа, а нолдо все никак не мог успокоиться. Разложив костер из плавника и сухих веток, вынесенных морем он неподвижно сидел, обхватив как в детстве колени. Только один мастер мог быть самим собой…
Он не отрываясь смотрел на языки костра. Перед глазами еще стояла та девушка – смеющийся блеск синих глаз, в глубине которых ходили легкие тени, гибкие движения танца, почти неуловимые для глаза, нежный запах луиниллэ, вплетенных в длинную косу..
Каэрэ, печально пофыркивая пасся неподалеку, в прибрежных зарослях. Умный конь умел улавливать настроение хозяина и лишь вздыхал, кося блестящим глазом в сторону костра.
Услышав легкие шаги по песку, Гэлеон даже не шевельнулся.
- Грустишь? – спросил Эрэндо, усаживаясь рядом.
- Скажи, за что он так на меня? – глухо спросил мастер.
- Он на всех так, - усмехнувшись ответил Эрэндо. – Даже меня он подпускает к своему кораблю только потому, что без моих скоб ему не выстоять в штормах…а уж свою дочь он бережет как зеницу ока.
- Кто она? – Аратано вздрогнул.
- Эариэль Алькваэллин, дева-лебедь и лучший голос на побережье Элендэ, - чуть помедлив ответил Эрэндо. – Что, так плохо?
- Я искал ее всею жизнь, - Гэлеон сжал кулаки. – А теперь меня недолюбливают только потому что я хотел узнать ее имя!
- Да уж, что есть то есть..- Эрэндо поворошил угли. – Эаллион ушел с пристани мрачнее тучи…Я слышал Финве наградил тебя и предложил остаться во дворце? Это большая честь.
- Честь…да только не про меня, - поморщился Аратано. – В белом граде теперь стало тяжко дышать…
- Тогда пойдем ко мне, - предложил Эрэндо.
- Благодарю, - Гэлеон откинулся на спину. – Но этой ночью мне нужно видеть звезды над головой.
Эрэндо сочувственно хмыкнул и поднявшись ушел.


Утром, когда сияние Лаурелина осветило пляж, песок ослепительно засверкал на солнце тысячами граней. Гэлеон еще спал, раскинув руки, спал крепко, как спят после перенесенных страданий.
Из за мыса, за которым начиналась набережная выбежали две девушки с корзинками в руках. Не заметив сначала путника они оживленно переговаривались, но затем одна резко дернула подругу за рукав.
- Кто это? – шепотом спросила Лаэрвэ.
- Не знаю, на наших не похож, - Эариэль, всматривалась вдаль, заметив пепелище костра и стреноженного коня неподалеку. – Должно быть какой –то нолдо из Тириона.
- Ой! – пискнула Лаэрве. – Не ходи туда! Они же все такие злющие – как взглянут, чуть в камень не обратят!
- Не все они такие..не бойся, - Эариэль отдала корзину сестре и бесшумно подошла к спящему нолдо.
Опустившись на колени она пристально осмотрела незнакомца. Осунувшиеся черты мастера слегка смягчились, он выглядел отдохнувшим. Не удержавшись, девушка протянула руку и поправила прядь волос, упавшую на лицо Гэлеона. Аратано вздрогнул и инстинктивно перехватил ее руку. Эариэль вскрикнула от боли.
- Не трогай мою сестру! – закричала Лаэрвэ и поднимая тучи песка, подбежала к костру.
- Ты!..это была ты, там…на празднике…- Гэлеон не обратил внимания на Лаэрве и продолжал сжимать запястье своей пленницы.
На миг Эариэль стало страшно, она оглянулась на сестру. Та неподвижно замерла рядом, напряженная как струна.
- Да, это была я, - девушка взглянула в глаза нолдо, и Гэлеон почувствовал как безнадежно тонет в бездонной морской глубине. – Сестренка, - тихо продолжила Эариэль. – Иди домой.
- Нет! – подскочила на месте Лаэрве. – Он опасен.
- Я сказала – иди, - непреклонно отвечала телере, осторожно отгибая стиснутые на запястье пальцы мастера. Гэлеон почти не чувствовал этих пальчиков, легких как прикосновения птиц.
Лаэрвэ, возмущенно подняв обе корзины, убежала, а ее сестра, ослабив хватку мастера, все же не выпустила его руку.
- Melde…- прошептал Аратано. – Я нашел тебя..
Эариэль не смогла сказать ни слова – перед ней был тот, кого она столько раз видела во сне. Опасаясь поведать об этом матери и суровому отцу, лишь сестре она рассказала о своих грезах. Лаэрве только смеялась – ну зачем Эариэль какой то туманное видение, когда многие из телери застывали неподвижно, когда из дома слышался дивный голос ее сестры.
- Ты моя,..- словно утверждая факт, сказал Гэлеон и она не нашла сил чтобы возразить.
- Ты должно быть Королевский мастер, о котором говорит весь город? – Эариэль было любопытно говорить с тем, кого все опасались. – Ты друг самого Феанаро? Вести о тебе разнеслись далеко.
- Да, и я бесконечно благодарен ему, что он отправил меня сюда. Здесь я нашел тебя и больше не отпущу.
- Отец не позволит, - Эариэль покачала головой. – Он достаточно наслышан о смуте нолдор и не хочет чтобы это коснулось его семьи.
- Я поговорю с ним, - Гэлеон упрямо сжал губы. – А если я не сумею его уговорить…ты поедешь со мной в Тирион?
- Да.. – прошептала Эариэль.
И не было более ни сомнений, ни боли, ни страха, и только прибой неумолчно нашептывал вечную песнь любви.


Эаллион был в ярости, его дочь никогда не видела его таким. Мастер ушел только что, условившись с Эариэль встретиться за мысом в час смешения света Древ. Но не ушел окончательно, и застыл в нерешительности, рассматривая прихотливые украшения ворот.
- Ты моя дочь!! – Эаллион был вне себя. – Как ты посмела навлечь позор на наш род??
- Отец, - Алькваэллин побледнела, но стояла на своем. – Я люблю его.
- Ты не знаешь о чем говоришь! Нолдор непредсказуемы! Никто не знает чего можно ожидать от них.
- Отец..- Эариэль задрожала. – ты не можешь обвинить меня в легкомыслии, я никогда не была такой.
- Нет…- выдохнул телеро. – Я вижу так тебя вразумить не удастся. Посидишь одна – может и поумнеешь. Арондо, Рэлион! – крикнул он подмастерьям. – Посадите ее под замок, пусть подумает в тишине.
Эльфы переглянулись, но ослушаться лорда не могли. Бережно, но крепко взяв Эариэль под руки, они повели ее в дом.
- Нет!! Гэлеон, помоги!!! – девушка вырывалась, но невольные тюремщики неуклонно тащили ее внутрь.
Аратано, услышав крики любимой, пришпорил коня и прошептал ему на ухо: «вспомни, чему я учил тебя». Каэрэ захрапел и встав на дыбы, мощным ударом передним копыт вышиб ворота. Все, кто был во дворе, в ужасе метнулись в стороны.
Пинком отшвырнув одного, и дав в челюсть другому подмастерью, Гэлеон рывком поднял в седло Эариэль. У нее захватило дух, но девушка цепко ухватилась за гриву коня. Ехидно заржав на прощание, Каэрэ развернулся, взрывая копытами дерн и рванул прочь, разметав зевак.
Темным вихрем промчавшись по улицам Альквалонде, он словно не замечая двойной ноши, нырнул в прохладную тень Калакирии. Дорого ровно ложилась под копыта коня и Гэлеона бережно удерживл драгоценную ношу. Повеяло вечерней свежестью, родной дом был уже далеко, но Эариэль чувствовала что не совершила ошибки. Сильный и ровный стук сердца любимого, терпкий запах его волос…ей хотелось чтобы эта дорого не кончалась никогда.
- Melinde… - тихий шепот вплетался в заунывный свист ветра.
- Я не отдам тебя, - Гэлеон был тверд, - Пусть от меня отвернутся все кого я знал, пусть даже сам Ольве с твоим отцом придут за тобой. Мы не будем задерживаться в Тирионе. Я так решил. Мы поедем прямо в Валмар и спросим благословения на наш союз у самих Валар.
- Я не смогу без тебя…я ждала тебя так долго…


Миновав ночной Тирион, на рассвете они остановились у бурливого ручья, стекавшего с гор. Сняв тетиву с лука, Гэлеон поймал форель, а Эариэль собрала ежевики. Пока обмазанная глиной рыбина запекалась в угольях, она кормила поздними ягодами любимого. Нолдо положил голову на колени девушки и по одной брал ягоды из ее руки, целуя кончики пальцев.
- Мне кажется, что это сон, - сказал Аратано, Эариэль улыбнулась, перебирая темные пряди его волос:
- Это явь….мы вместе, а это главное.
После трапезы они снова двинулись в путь и когда вечерние тени накрыли Таникветиль, достигли золотых врат Валмара. Прохожие оглядывались им вслед, но никто не остановил странную пару. Когда впереди выросли ступени великой лестницы, дорогу им преградил служитель Ингвэ:
- Кто вы и что вам нужно в святилище Валар?
- Мы пришли испросить разрешения на наш союз, - ответил нолдо спешившись и помогая спуститься Эариэль.
- Это невозможно, - служитель был непреклонен. – Стихии Мира не обсуждают подобные мелочи.
- Пропусти их, - по лестнице плавно спустился высокий майа в серебристо-сних одеждах. – их приход был предначертан заранее.
- Господин Сулиэ…- ваниар затрепетал и низко поклонился майа самого Манве. – Следуйте за мной.
…Они стояли в Круге Судеб – напряженно замерший Гэлеон и Эариэль, странно спокойная, словно морская гладь перед бурей. Величие Стихий не пугало – они знали, что всегда будут вместе, - здесь ли или в безмолвных чертогах Мандоса.
Голос Короля мира был холоден:
- Ты, дева из лебединой гавани, нарушила священную волю своего отца. Это непозволительно. Ты, Гэлеон, осквернил насилием землю нашего края. Оба вы заслуживаете наказания.
- Будь снисходительнее, - в голосе Королевы Звезд дрожалт хрустальные нити. – Любовь – это прекрасный дар, великим грехом будет отказаться и погубить его.
- Они преступили законы своего народа, - в голосе Манвэ сквозило сомнение. – Что скажет на это Владыка Судеб?
- Нити их жизней переплелись, я не могу их разлучить, это убьет обоих, - темный капюшон Намо чуть дрогнул. – К худу ли, к добру, но они будут вместе. Это неизбежно.
- вот мое последнее слово, - сияние Короля Мира стало ослепительным. – Благословение Валар с вами. Но ты, мастер, признанный Финвэ, должен искупить свой проступок.
- Как? – глухо спросил Гэлеон.
- Слушай свое сердце. А теперь идите, дети благословенной земли…


В годы своего отшельничества Аратано жил в небольшом доме на окраине Тириона. Он не любил незваных гостей и мастеров, пришедших за советом. Там они и поселились, и ночью ли, днем ветер приносил в распахнутые окна пряный запах степных трав.
По приезде Гэлеон заперся в мастерской, а когда вышел, в руках у него красовались драгоценный перстень и ожерелье, свитое из таких тонких нитей золота, что казалось невесомым. Эариэль замерла.
- это то, о чем говорил Владыка Мира?
- Да…- мастер довольно улыбнулся. – Выкуп за нас… перстень – для твоего отца, как бы далеко он ни был в море луч из камня всегда укажет дорогу в Валинор. А ожерелье – для леди Эллаин. Оно способно впитывать свет Лаурелина и светить по ночам…
- Да будет свет всегда и везде…- прошептала Эариэль.

Конец 1 хроники.