Глава 5.
О бедных арийцах замолвите слово…


Обескураженный Холстинин, прихватив с собой за компанию Лео Хао, ходил по городу, беря в руки всех, хоть отдаленно похожих на его любимую питомицу кошек и пристально их рассматривая. При этом Владимир Петрович приговаривал примерно следующее:
«Ты не Сима? Не-ет, ты не Сима. Ну, тогда иди. А ты не Сима, нет? Нет (тяжелый вздох), ты тоже не Сима. Топай. И ты не Сима… и ты… и ты…»
«Вов?»
«И ты… а может быть ты?»
«Вов!»
«И ты… чего?» – Холст выпустил из рук очередную кошку, тут же скрывшуюся за поворотом, обиженно мявкнув на прощание.
«Вов, так мы ее не найдем! – печально констатировал неоспоримый факт художник. – Город большой!»
«Но ведь не могла же она настолько далеко убежать! – возразил гитарист. – Не распалась же она на тысячи молекул, в конце-то концов!»
«Да кто ж ее знает…»
«???»
Лео замялся:
«Ну… понимаешь…»
«Ты что-то знаешь? – подозрительно покосился на него основатель Арии.
«Ну… просто я видел, как твоя Сима самым натуральным образом исчезла!»
Владимир, заглянувший было в мусорный бак, где еще несколько секунд назад мелькнул чей-то кошачий хвост, чуть сам от неожиданности не свалился следом за кошкой. Лео вовремя схватил гитариста за руку и дернул на себя. Холст повернулся к художнику, глаза Петровича горели праведным гневом.
«Кажется, мы отправились на поиски моей ненаглядной Симочки, а не для того, чтобы потравить друг другу фантастические байки!» – сквозь зубы зло прошипел Холстинин.
Хао хмыкнул и язвительно сказал в ответ:
«Не хочешь, не верь мне, Вов, но я не сошел с ума…»
Гитарист начал медленно выходить из себя.
«…и не знаю, какие бесы утащили твоего пушистого зверя...»
На лице Владимира можно было без труда прочитать: «Щас доехидничашь!»
«… но факт остается фактом: выходи из замкнутого круга Вов. Не тешь себя рабством иллюзий! Все равно ведь не найдешь теперь свою кошку! Оставь глупые мечты и надежду на лучшее. Я понимаю, что ты Симу очень любишь, но все, что было, то было… прошло… мы не вернем ее».
«Ничего ты не понимаешь! – взвыл Владимир. – Ты специально придумал этот бред, чтобы я не искал ее?!»
«Нет-нет! Что ты! Просто, скорее всего, твоя Сима действительно распалась на множество молекул!»
«Это все обман, что...» – начал было Холст, но Лео вновь его перебил.
«Это правда! Я своими глазами это видел!» – сказал художник.
Владимир не выдержал и посоветовал художнику, если он не хочет ему помогать, уходить и не возвращаться. Лео от такой перспективы в свою очередь отказался, сказав, что будет продолжать искать холстовскую питомицу. Поиски возобновились, но не принесли ровным счетом никаких результатов. Вконец расстроенный гитарист уселся на лавочку, обхватив голову руками:
«Сима, как же мы будем жить дальше без тебя?»


«А-а-а-а-а-а-А-А-А-АААААААААААААА!!!! Тормози, свинья! Тормози говорю! Столб на пути! Столб говорю! Мы сейчас врежемся-я-я-яЯЯЯААААА!» – Кипелов перешел на ультразвук и зажмурился, крепко вцепившись поросю в загривок. В патлатой голове Валерки пронеслась мысля:
«Все. Как бы сейчас выразился самый вежливый музыкант Терентьев: это полный #№%&!»
Однако полного #№%&, не смотря на прогнозы вокалиста, не случилось, ибо порось в последний момент вошел в крутое пике и мастерски срезал свой полет под немыслимым углом, как будто бы всю жизнь только и занимался этим. Валерий открыл сначала один глаз, потом другой. Столб остался далеко позади, а впереди простирался еще целый мир! Со своими плюсами и минусами. Причем минусы Вальсаныч заметил сразу же, как только их композиция попала под обстрел голубей. Один особенно меткий птиц сбросил свою «торпеду» в опасной близости от экс-ариского соловья.
«Ну все! – злобно подумал Валерий Александрович, набирая в легкие побольше воздуха (ой, что сейчас будет! Читатели, зажмите уши руками, а то мы же с вами знаем силу Валеркиного голоса, еще чего доброго, и до вас долетит со страниц! Он все может!). – Пора раскачать этот мир к чертовой бабушке!»
С этими словами основатель группы имени себя затянул по нарастающей:
«Там высоко-о-о-о-о-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О!!!! СЕЙЧАС УЖЕ ТОЧНО НЕ БУДЕТ НИКОГО-О-О-О-ОООООООООО!!!!!!!»
С неба посыпались, аки ангельская пыль,бедные, опаленные высотой голуби, а вышеназванная чертова бабушка в совеем Аду со страху даже перекрестилась. Тем временем там внизу, на мостовой, сотни собравшихся на свой очередной обряд сатанистов задрали свои черны головушки вверх. Увиденное их впечатлило, если не сказать, что сразило наповал. И действительно, было на что посмотреть: на розоватого оттенка пухленьком крылатом чудовище (у бедных сатанистов было плохое зрение) восседал черный всадник, покрытый роскошной шерстью (это волосы дамы и господа сатанисты! Протрите глаза!). Всадник, судя по всему, пел песню смерти, ибо с неба дождем сыпались оглохшие голуби.
«Это посланник Люцифера!» – завопил кто-то, а все остальные принялись громко хлопать в ладоши и расшибать себе лоб об асфальт.
«Ох уже эти фанаты! – подумал Лерсаныч, мельком одарив взглядом группку людей в черном. – Даже на свинье меня узнают, вот это верность!»
В тот же миг из ниоткуда появился еще один столб и хрюшка, пыхтя от натуги, чуть было не впечаталась в него.
«Э! Ты чего? – удивился Кипелов. – Быстро, однако, устала, мускулы тебе качать надо! О! Стоп! А я знаю этот район! Тут неподалеку наша птаха обитает! Сворачивай налево!»
Свинья заупрямилась. То ли она не знала, где находится это самое «лево», то ли просто не привыкла подчиняться приказам, в любом случае повернула хрюшка в противоположную сторону.
«НЕ ТУДА!» - гаркнул Кипелов поросю в самое ухо. Порось удивленно хрюкнул и, потеряв ориентацию в пространстве, долбанулся боком о подоконник Артура. Беркут, сладко посапывающий в кровати после ночных приключений, подскочил от неожиданности аж до потолка и сел, ничего ровным счетом не понимая.
«Надо же! – хмыкнул Артур. – Приснится же такое, а что, интересно, меня разбудило? Кажется, кто-то в дверь стучал…»
Ариец вылез из-под одеяла и замер, узрев на себе русский народный костюм.
«Стоп! А это откуда? Неужели…» - договорить Берк не успел, так как грохот повторился. Гордый птиц кинулся к окну и уронил челюсть. Шок длился недолго.
«Опять ты! - рявкнул рассерженный арийский вокалист, увидев в нескольких сантиметрах от себя симпотишное свиное рыло. – Ну я тебе…» Артур заметался по дому в поисках швабры, Кипелова он, к своему счастью, и несчастью Валерки, пока не заметил. Наконец швабра была найдена, и ариец, перехватив ее поудобнее, с криком:
«Н-на! Зараза!»
Обрушил весь свой гнев на порося. Кипелову, соответственно, тоже досталось, поэтому Золотой Голос крикнул:
«Артур! Хватит! Арту-а-а-а!»
Горящий жаждой мщения Беркут высунулся из окна слишком сильно, в результате чего чуть не упал и вынужден был ухватиться за порося. Порось же, взвизгнув от такого несправедливого обращения к своей персоне, а заодно же получив новую порцию шока и адреналина, понесся на всех порах куда глаза глядят.
«Мама-а-а!» - завопили уже оба вокалиста, когда сообразили, что полет возобновился. От сильнейшего психического потрясения, у крылатого чуда прибавилось сил, и оно с еще большим упорством замахало крыльями, неся на себе уже две нехилые тушки отечественных и советских рок-музыкантов. «Тушки» вопили благим и неблагим матом на весь район, привлекая к себе внимание прохожих. Прохожие отреагировали на все это по-разному. Кто-то, особенно впечатлительный, потерял сознание. Кто-то, истинно верующий, завопил о конце света. А кто-то, самый шустрый, успел сделать пару компрометирующих фоток. Порось же, пролетев еще с десяток метров, неожиданно спешно пошел на посадку. Даже слишком спешно. Проще говоря, камнем полетел вниз. Вокалисты переглянулись и завопили бедному поросю уже в оба уха, отчего тот, получив очередную порцию адреналинчика, смог пролететь чуть больше, чем рассчитывал, а потом таки изловчился и скинул с себя наглых наездников. В крапиву. Хрюкнув на прощание, порось исчез в неизвестном направлении. К счастью, нашим доблестным металлистам смягчило падение что-то мягкое, на которое они оба приземлились. Это самое «что-то» зашевелилось, отчего оба вокалиста мгновенно вскочили на ноги. Глазам Валерия и Артура предстала довольно симпатичная девушка в длинном платье.
«Эм. Извините, мадам!» - наконец выдавил из себя Кипелов, пихая в бок Беркута.
«Ага! Мы не нарочно на вас упали!» - согласился с ним Артур. Девушка смерила обоих опасливым взглядом, а потом неожиданно бросилась перед ними на колени, умоляя отвести ее к хозяину. Вокалисты растерялись.