Сон длился так долго, что успел надоесть. Я куда-то бежала, не понимая, куда и зачем.
Впрочем, то, что я бегу, может считаться хорошим знаком. Если смерть – отсутствие всего, тот я, по всей видимости, не умерла. Хотя умереть – это лучшее, что я могла сделать.
Голоса пробиваются словно через слой ваты. Они смутно знакомы, но я не в состоянии понять, кому они принадлежат.
- Этих достойных молодых людей звали Педро и Хуан. Они были неплохими ребятами, дружно пили кактусовую водку, после работы на ранчо играли в карты на деньги. Но однажды оба влюбились в прелестную дочь владельца ранчо Куэваса, Марию. Как водится, прелестная Мария ответила взаимностью обоим ухажерам сразу. На всякий случай, чтобы выбор был. И в урочный час все трое столкнулись у калитки с надеждой на встречу. Педро и Хуан едва не устроили мордобитие, но ловкая девица придумала поистине удачный способ разрешить спор. В доме папаши Куэваса жила старая нянька, глухая на одно ухо Дженуария. Мария объявила претендентам на ее руку и сердце, что выйдет замуж за того, кто сумеет завладеть некой книгой, именуемой писанием, что покоится на комоде почтенной Дженуарии.
Храбрые парни, жаждая заполучить в жены богатую наследницу, согласились на спор и тут же взялись за дело. Дальше была хохма. Отважный Педро вымазался в муке, дабы замаскироваться и не привлекать к себе ненужного внимания. Он с черного хода проник в дом и поспешил в комнату няньки с целью завладеть писанием. Однако, войдя в комнату, он обнаружил там хитрого Хуана, который в целях маскировки вывалялся в угле. Представляешь, что было дальше? Нет?
А дальше было вот что: Дженуария проснулась и увидела святое писание в лапах беса. Произнеся молитву, отважная женщина бросилась спасать книгу. Она задавила несчастного Хуана массой, отняла писание и тут увидела ангела, который стоял, протянув руки за книгой. Тогда богопослушная Дженуария торжественно вручила писание Педро. Мерзавец уже хотел удрать, но нянька вовремя учуяла, что от божьего ангела пахнет кактусовой водкой. Разумеется, она отняла книгу у богохульника и не придумала ничего лучше, чем сесть на сей талмуд задом. Хуан и Педро принялись отбирать книгу, безуспешно пытаясь столкнуть с нее необъятную няньку своей невесты. Дженуария визжала так, что разбудила весь дом.
Прибежавший на шум папаша Куэвас, застал любопытную картину: няньку в исподнем в компании ангела и беса. Спор решило ружье. Папа выстрелил в потолок. Отважные женихи выпрыгнули в окно, а нечестная девица провела ночь в подполье, размышляя о своем поведении.
- Что же было дальше?
- Дальше папаша выдал Марию замуж за богатого плантатора, а Педро и Хуан помирились и взяли замуж девушек из деревни. Свадьбу сыграли в один день.
Я открыла глаза. Бред! Это просто бред! Этого не может быть!
Или я сошла с ума, или мертва и нахожусь… где я нахожусь? Скорее всего в раю, если только рай положен таким закоренелым безбожницам. Я лежу на мягкой кровати, в открытое окно слышно, как от ветра шумят деревья.
Из соседней комнаты доносятся голоса. Да, я мертва, и слышу голос Вана.
В следующую секунду вздрогнула. Неужели Маргасика тоже убили, вот незадача. Нет, этого все-таки не может быть!
Я легла и попыталась успокоиться. Так, на чем мы остановились? Последние воспоминания касаются похорон моих родных брата и сестры. После Маргасик потащил меня в театр, но помню этот поход довольно смутно. Я вышла на пустырь, и меня там убили. Славный мальчик с добрыми глазами.
И какой бес понес меня на пустырь? Теперь из-за меня Маргасик тоже умер. А ведь у него была девушка. Красотка Кати из труппы дядюшки Мо.
Я ощупала грудь. Никаких порезов и ран на мне нет. Значит, могу встать и все выяснить сама.
Встала, держась за кровать, сделала шаг, потом другой. А загробная жизнь не так страшна, как ее малюют. Вспомнилась воскресная школа, которую посещала, когда еще жила с семьей. Старенький клирик говорил, что грешников после смерти ждет раскаленная сковорода, и на ней суждено гореть вечно. Ну, и где ваши сковороды?! Правильно я делала, что не верила в эту чушь.
Я дошла до двери, слушая интересный рассказ. Одна из баек, которые любит рассказывать Бофор. Эту еще не слышала. Иногда у меня было ощущение, что Ван выдумывает их сам. Маргасик засмеялся, я тоже глупо хихикнула и шагнула в дверной проем.
Двое моих друзей сидят в креслах на террасе, и пют какой-то желтый сок. Увидев меня, оба вскочили и уставились, как на привидение. Потом Ван сделал шаг мне навстречу. Я загляделась на него, он такой, каким его помню, и ничуть не изменился, только чуть похудел.
- Ван? Скажи, мы умерли?
В его взгляде мелькнули удивление, он посмотрел на Маргасика, тот пожал плечами.
- Нет, а почему ты спрашиваешь?
Я ухватилась за косяк, внезапно стало трудно дышать.
- Не понимаю…
Умственное усилие подорвало мои силы, и я стала медленно оседать на пол. Ван подхватил за руки и потащил в постель, не слушая возражений.
Разбойник уложил меня в постель, укрыл одеялом и сел рядом, с тревогой глядя мне в лицо. А я любуюсь им, как коротким сном, который скоро закончится. И что в нем нашла? В этом смуглом темноглазом разбойнике, ведь мне всегда нравились голубоглазые блондины. Такие, как тот, который меня убил.
- Расскажи мне все, - попросила я, - только ничего не утаивай.
- Ты этого хочешь? – переспросил Ван, на прямом лбу залегли морщинки.
- Да, как ты спасся?
- Я не спасся, меня действительно убили…
Три долгих месяца я старалась не думать о том, зачем унесла разбойника СТАЯ. Мысль о том, что из Вана сделают безвольную, тупую куклу, была непереносима. Я не пыталась найти его, понимая, что не вынесу встречи, просто сойду с ума, когда увижу, что в лучистых глазах с длинными ресницами нет жизни. Когда пойму, что мой любимый никогда не будет смеяться вместе со мной, никогда не обнимет меня, чтобы согреть в холода. Думая об этом, я медленно умирала. Даже сейчас мне холодно.
Я схватила за руку Бофора, сжала, что было силы пальцы на запястье.
- Тата, - он схватил меня за плечи, потряс, как глупую кошку, которая залезла в хозяйский погреб, - я живой, все в порядке. Успокойся!
Я не смогла успокоиться. Коротко всхлипнув, уткнулась ему в грудь и зарыдала.




Альмера и Люна заливают поляну перед замком голубоватым светом. Красиво, но мне некогда любоваться красотами природы. К красоте быстро привыкаешь, а здесь, в долине смерти красиво всегда.
Я оделась и шагнула на балкон. В последнее время мне кажется, что вижу как кошка. Внизу колышутся тени. Даже на приличной высоте мне не страшно. Вот уже несколько ночей я гуляю по крышам и балконам белого замка. Нагромождение башенок и переходов делает ночные прогулки особенно увлекательными.
Мои друзья упрямо считают меня больной. То ли ранение было действительно очень серьезным, то ли это просто уловка подольше держать меня в неведении. Что от меня скрывают двое самых близких людей? От чего я должна держаться подальше?
Уверена, что инициатива исходит от Вана, Маргасик никогда не обманывал меня. Впрочем, забыла, ведь в Грэхеме он пытался скрыть от гибель моих родных. Почему я не должна была знать об этом?
Скажу честно, вначале мне все было по барабану. Главное, Бофор жив. Это чудо, наверное, и подняло меня на ноги в рекордные сроки. Только в душе засела подленькая мыслишка: почему он не сообщил мне о том, что остался в живых. Мне было так плохо, а он наслаждался жизнью в долине смерти. И дождался, когда на меня начнут охоту, чтобы примчаться и спасти. Как-то это не по-товарищески.
Я влезла на парапет, легко перемахнула на соседнюю башенку, и приземлилась на крышу террасы, где мы обычно пьем чай. Меня захватило чувство свободы, я почти летала, лишь изредка касаясь ногами пола. Как маленький и пушистый хищный зверек.
Прислушавшись, ощутила внизу на поляне какое-то движение. Потянулась, улыбнулась и бесшумно прыгнула прямо на лежащего на траве человека.
- Откуда ты свалилась на мою голову? – лениво спросил Ван. Он развалился в мягкой траве и грыз соломинку.
Улеглась рядом с ним, растянулась на животе.
- Гуляла.
- Я велел тебе оставаться в постели, - строго сказал Бофор, не глядя на меня.
- Я здорова, - возразила с возмущением, - и нечего мне приказывать.
Назревает ссора. Как бы мне не был дорог Ван, я осталась самой собой.
- Я беспокоюсь о тебе, - примирительно проговорил разбойник.
- Ты бы раньше побеспокоился, когда я умирала от тоски в Грэхеме! – рассердилась я. Ван приподнялся на локте и внимательно посмотрел на меня:
- В чем дело, Тата, ты не рада, что я уцелел?
- Рада, - тихо, с издевкой произнесла я, - очень рада. Это символично, что мы встретились здесь, тебе вообще не стоило идти со мной, если тебя так тянет сюда…
- Ты думаешь, я сбежал и оставил тебя под трибуналом? – возмутился разбойник. Я оторопело поглядела на него. Именно так и думала. Мне не был страшен суд, не была страшна нищета и убогая лачуга. Страшно было то, что я считала его мертвым. И мне было очень-очень больно…
- Тата, очнись, - мягко сказал Ван, - меня убили, понимаешь, не ранили, не оглушили. Твои коллеги меня убили по-настоящему!
Я содрогнулась от его слов о коллегах, но не стала говорить, что один из так называемых коллег больше никого не убьет, а остальных, наверное, уже выставили их легиона. Маргасик, должно быть, все уже рассказал…
- Ты живой…
- Меня воскресила Галеона, - продолжал Ван, я слушала его, не перебивая, мне наконец-то говорят правду, - она давно проводила опыты. Безмозглые зомби устраивали только моего чокнутого братца, хозяйке нужен был секрет бессмертия. И она его нашла.
- Нашла?
- Галеона сумела соединить душу и тело, но раны не заживают быстро. Мне понадобилось много времени, чтобы встать на ноги. А потом хозяйка не выпускала меня из долины. Я впервые покинул долину со СТАЕЙ в тот день, когда нашел тебя.
- Когда тебя воскрешают, это больно? – заинтересовалась я, чтобы скрыть смущение.
- Неприятно, - уклончиво ответил Бофор.
Я порылась в памяти, но ничего ужасного там не нашла.
- Что было со мной?
- С тобой – не знаю. Я нашел тебя мертвой, с ножом в сердце…
- Меня тоже воскрешали?
- В том-то и дело, что нет, - разбойник задумчиво почесал подбородок, - когда я нашел тебя, ты была безнадежно мертва, но потом рана затянулась, ты начала дышать. Это какое-то волшебство, все заросло, как на кошке.
- Оригинально, - вздохнула я. Мне было стыдно. Ван улыбался, а я чувствовала, как тревоги уходят, и на душе восстанавливается покой.
Мы снова вместе, спина к спине, рука об руку. Нас не победить никому.
- Прости меня, Ван, я дура!
- Просто идиотка, - засмеялся разбойник.
Я упала на траву, раскинув руки, дыша полной грудью. Ван оказался сверху, его глаза горели, как две звезды. Теплые губы коснулись моей щеки.
О том, что было дальше, не расскажу никому!




Неделя счастья показалась утомительной. Каждый день дышал миром и покоем. Впервые в жизни я испытывала такое безмятежное спокойствие.
Другая на моем месте была бы довольна, а я, идиотка такая, начала скучать.
Как-то неправильно, никто нас не преследует, не хочет убить, нет ни малейших проблем и трудностей.
При этом мои друзья откровенно наслаждаются отдыхом и недоумевают над моей постной физиономией. Даже наши отношения с Вандером на удивление безоблачны (это с нашими-то характерами!). Ночи мы проводим вместе, и какие это ночи! Ван заткнул за пояс даже покойного Лекхарта. Не буду утомлять вас подробностями, для этого существуют дамские романы, там и почитаете…
Утром, пока я отсыпалась, Ван и Маргасик тренируются на площадке перед замком. Бофор показывает легионеру свои коронные приемчики и травит извечные байки. Маргасик, который раньше презрительно откликался о моей недостойной связи с преступником, хохочет над рассказами разбойника и глядит на того с собачьим обожанием. Это подтвердило мою догадку о том, что Ван обладает каким-то врожденным обаянием и умеет нравиться людям, с которыми общается. А эти двое, похоже, просто нашли друг друга. Маргасик превратился в уменьшенную толстенькую копию Бофора.
Хозяйку СТАИ я ни разу не видела. Даже не чувствовала ее присутствия, хотя облазила весь остров вдоль и поперек. Сама СТАЯ тоже не высовывается, только изредка в кустах мелькают едва заметные белые фигуры. Меня они не раздражают, но на контакт с ними я не пошла бы ни за что.
Я потянулась в постели, наслаждаясь запахом лаванды, исходящим от мягчайшей подушки. Спать до обеда пошло, поэтому пришлось встать и одеться. Бофор и Маргасик еще не вернулись в замок, и мне приспичило заглянуть в библиотеку.
Библиотека в замке Галеоны потрясает воображение и позорит Главную Читальню Зарнии, которая находится в Грэхемском университете и насчитывает восемьдесят тысяч томов. Я в замешательстве оглядела стеллажи: как же тут найти то, что мне нужно?
- Помочь вам? – голос показался знакомым, но я все равно вздрогнула.
В дверях стоит… Баюн, улыбаясь в густые усы. Голубые глаза блестят лукаво.
- Откуда ты знаешь, что мне нужно? – нахмурилась я. Интересно, что деревенского вида мужик делает в замке хозяйки. Не то чтобы он мне не нравится, но где-то в глубине души засело чувство недоверия. Человек, так свободно путешествующий по тайным тропам, не может быть обычным. Возможно, Баюн – маг, помощник Галеоны, а, может, он такой же, как Ван.
- Я-то не знаю, так ведь мне ваши тайны без надобности, а вот хозяйка, та точно знает. Она вам тут книжечки оставила, велела передать, коли зайдете…
Мужик пожал широченными плечами, протягивая мне два толстых тома в кожаных переплетах.
- Выходит, Галеона знала, что я приду сюда, - озадачилась я, покрутив в руках книги.
- А я почем знаю? – снова пожал плечами Баюн. - Уж вы там осторожней, красная девица.
- Где? – рассеянно спросила я.
- Где-где, в Караганде…- буркнул мой знакомец и ушел.
Я не знаю, что такое Караганда, и не стала ломать над этим голову. Уселась в кресло и положила на колени книгу с занимательным названием «Магические источники империи». Для начала прочитала введение, там рассказывается о свойствах природных магических источников. Это не слишком интересовало меня, я мало что поняла. Оказалось, что подпитаться от источника не так просто, сделать это можно лишь зная определенную магическую гамму и имея некий сосуд. Сосудом может являться непосредственно сам маг, но это может быть и некий предмет. Методику насыщения магической силой пропустила, мне незачем знать подробности этого процесса, ибо я всегда старалась держаться подальше от магов и магии. Дальше идет подробная, хотя и очень устаревшая карта расположения источников. Я долго разглядывала ее, пытаясь понять, что и как там нарисовано. Карту рисовал один из основоположников учения о природной магии, некий Архер (вот такое чудное имечко!), живший несколько сотен лет назад. Правда, этот Архер пояснял, что многие крупные города были построены на местах выброса магических сил. Только вот города эти разрушались и возводились заново, и теперь мало кто помнит, какой город стоял на месте моего родного Грэхема и есть ли под ним магический источник. Я постаралась как можно подробнее запомнить карту, чтобы при случае спросить Вана. Он знает историю куда лучше меня.
Вторая книга совсем далека от науки. Мифы, легенды и верования разных народов. Я почитала ее с большим интересом, правда, плохо понимая, почему Галеона подсунула мне именно ее. За мифами и скоротала время до обеда.
Особенно понравилось странная и печальная легенда о великом круге жизни. Круг этот замыкался раз в тысячу лет на человеке, который, по преданию, может разорвать проклятие ценой собственной жизни.
Рассказывалось о Ричарде Галтайском, юноша был призван на великую битву с опасным и ужасным верховным магом, который превратился в чудовище, дабы поглотить весь мир. Ричард отважно сражался с чудищем, но был убит им. Тогда замкнулся КРУГ ДЕВЯТЕРЫХ, братья и сестры юноши добровольно отдавали жизни, чтобы герой смог выполнить свое предназначение. В конце концов, чудовище было повержено, а Ричард остался жив, но все его родственники погибли. Юноша оплакал родных и ушел в монастырь замаливать грехи.
Легенда запала мне в душу, хотя в достоверность концовки верится с трудом. Почему-то все мифы тех времен кончались одинаково – уходом героя в многолетнюю спячку, то есть в монастырь. Не знаю, как других, а меня после подвигов молиться не тянуло.
- Ты здесь? – в дверь просунулась вихрастая голова Маргасика. - Мы тебя обыскались. Пошли обедать.
Если в жизни моего приятеля есть что-то святое, то оно относится к потреблению пищи.
- Иду, - я с сожалением отринула книгу и встала. Мне не давала покоя мысль, что упустила нечто важное.




Колокола звонят, как безумные, без всякой системы. Словно пережравший валерьянки кот запутался в веревках и теперь трясет лапами, пытаясь освободиться. Только этот кот должен быть размером с дога.
Для моего слуха звон просто убийственный.
Когда-то давно, в те нежные годы, когда я была еще кадетом и обучалась вместе со своими однокашниками при монастыре, мне удалось освоить художественный звон на колоколах.
На деле наш монастырь монастырем считали только непосвященные. Никаким монастырем наша школа не являлась. Это была тайная база подготовки юных кадров легиона. Из божьих людей там имелись лишь батюшка настоятель Деомид, дьяк Макар, за тощую и длинную шею названный кадетами Лебедем, и парочка иноков, которые бесконечно молились в своих кельях. Остальные наставники были абсолютно светскими людьми и не надоедали нам церковной моралью, типа не убий и не солги.
Как вы догадались, в монастыре у нас было очень мало развлечений. Поэтому наши несравненные педагоги, измученные проказами и убедившиеся, что никакие наказания нас не берут, решили создать ряд кружков и секций по интересам. Не скажу, что все они были увлекательными. Стандартный набор: шахматы, пение и хореография. И еще художественный звон.
Я выбрала звон скорее из вредности, просто чтобы насолить Маргасику, который избрал хореографию. Вы представляете Маргаса, танцующего польку? Уверяю, это зрелище не для слабонервных.
Но к моему величайшему удивлению, художественный звон увлек меня. Дьяк Лебедь говорил, что у меня замечательный музыкальный слух, а поскольку другие музыкальные инструменты в монастыре запрещены, то послушать мои уроки собирались все кадеты.
Возможно, из меня получился бы хороший звонарь, но случилось одно событие, после которого мне навсегда запретили подходить к колоколам.
Было это перед великим праздником Ночными Бдениями пророка Михаила. Батюшка отбыл на празднование в соседний монастырь, в двадцати милях от нашего. Дьяк отслужил праздничную службу, которую мы выстояли с должным смирением, и удалился в свою келью. А двое иноков так и остались бдеть перед алтарем. Наши педагоги уехали по домам еще раньше, и кадеты остались предоставленными самим себе.
Нет ничего более скучного, чем церковные праздники в пустом монастыре. Но кадеты не были бы кадетами, если б чего-нибудь не выдумали.
Среди нас был один очень скромный и тихий паренек Сташек, тот, на кого всегда полагались воспитатели. Он был прилежным и спокойным ребенком, но в тот вечер удивил всех, удачно уперев из подполья бочонок вина. То есть это мы потом узнали, что выпили вина. Вначале кисло-сладкая вкусненькая жидкость показалась нам компотом. Хватило всем. Через пять минут я почувствовала приятное головокружение и опасное желание свернуть горы. Маргасик смотрел на мир совершенно косыми глазами, как и все остальные однокашники. Но больше всех поразил этот самый Сташек, в которого вселился буйный бес.
Короче, мы развлеклись так, как только могут развлечься одиннадцатилетние дети, оставшиеся одни и хлебнувшие наливки. Мы методично перебили посуду, разрисовали иконы, осквернили алтарь (кто это сделал, ума не приложу!). Потом Сташек предложил влезть на крышу и устроить танцы. Идея всем понравилась, мы влезли на крышу, но… Не хватало музыки.
Колокола были единственным музыкальным инструментом в монастыре, а я – единственным музыкантом. Таким образом, мне довелось устроить настоящий рок-концерт на разнокалиберных колоколах.
Внезапно вернувшийся настоятель был так потрясен, что не стал разбираться, кто прав, а кто виноват, и всех нас, кто не успел спрятаться, закрыл в амбаре. Мы и там успели напакостить, но это уже совсем другая история.
С тех пор я никогда не звонила в колокола.
Что же это за звон?!
- Проснись! – кто-то коснулся моего плеча.
Я поморщилась во сне, перевернулась на другой бок.
- Тата!
Больше игнорировать нельзя.
- Ван…Маргас? Что случилось?
Вставать мне категорически не хочется. Два часа назад я вернулась в свою постель из теплых и страстных объятий Бофора. Все тело болит, но хуже того – в голове все еще звенит безумная колокольная какофония.
- Вставай, - быстро сказал Маргасик, - СТАЯ ушла.
- Как ушла? – меня подбросило из постели, я лихорадочно пошарила по стулу в поисках одежды. - Куда?
- Ничего не знаю, меня Бофор разбудил, велел позвать тебя.
Мы побежали коридорами замка, прокручивая в голове минувшие события.
А ведь этого следовало ожидать. Когда кто-то начал избавляться от свидетелей, можно было догадаться, что началась подготовительная фаза какого-то зверского плана. Но как нынешнему владельцу камня удалось вернуть силу артефакту? Где мы промахнулись?
Ван ждал нас в том самом зале, где некогда его брат поведал нам о своих смертельных обидах. Разбойник сидит в кресле, откинувшись на спинку, и глядит на огонь камина. Невыспавшийся и озабоченный.
- Ван, когда ушла СТАЯ?
- Час назад, - ответил он, кивая нам на кресла, стоящие напротив, - Ласка передала сообщение почтовым вороном.
- Почему вороном? – удивилась я.
- Голуби дохнут в долине смерти.
Мы помолчали.
- Что мы имеем? – задумчиво проговорил Ван, - Недействующий артефакт в чужих руках. В руках того, кто очень постарался уничтожить всех свидетелей. Этот человек будет очень удивлен, когда поймет, что СТАЯ не подчиняется его приказам. По сути, она должна вернуться в течение суток.
Вопрос в том, что предпримет наш герой? И второй вопрос: за каким бесом это ему понадобилось?
- Я бы поставила на Поморина, - задумчиво сказала я, почесав макушку, - при условии, что кто-то ему помогает.
- Ты же говорила, что он весьма недалекий политик.
- Это не мешает ему желать высшей власти, он глуп, но очень тщеславен. Я не исключаю и того, что князь просто хороший актер и сумел обмануть меня, прикинувшись дурачком. Он был очень заинтересован в артефакте.
- Все равно, - возразил Маргасик, - кто-то поведал Поморину о талисмане, кто-то и сейчас толкает его под руку… Ребята, Баргус говорил, что исчез император, его надо найти, возможно, он знает разгадку!
- Если император жив. Тот, кто похитил самодержца, затеял нешуточный переворот.
- Я уверен, что жив. Иначе, уничтожили бы уже всех наследников.
- А кто первый наследник? – поинтересовался Ван.
- Сын императора – Марк, а регент… Поморин… Все сходится!
Мы уставились друг на друга.
- Нет, не сходится! Зачем Поморину СТАЯ, если он и так законный регент? – спросил Маргасик. - Это похоже на грязные политические игры, но причем здесь магия?
- Верно. Тогда кому все это нужно?
- Понятия не имею, - пожала я плечами, - что будем делать?
- Артефакт нужно отнять, даже если он не действует, это все равно магическая вещь, которая помнит прежнего хозяина и свое предназначение, - сказал Ван.
- О, я смотрю, ты поднаторел в магии! – восхитилась я.
- Это теоретические знания, - скромно ответил разбойник.
- Так что, мы возвращаемся в Грэхем?
- Ага, только на это у нас уйдет пара недель, - фыркнула я.
- Несколько минут, - возразил Ван.
- Хозяйка поспособствует нам?
- Я сам.
Я внимательно посмотрела на Вандера. Он совершенно серьезен. Значит, не шутит. Неужели он сам проводник? Но ведь живые не должны видеть, что творится на тропах мертвых. Мне внезапно стало неуютно, и я передернула плечами. Ван заметил мое непроизвольное движение, на секунду на его лице появилась горькая усмешка.
- Ребята, я вспомнил, - вдруг громко сообщил Маргасик, оторвав нас от тягостных мыслей, - у Поморина есть любовница, давняя и проверенная. Она может знать о планах князя.
- У тебя есть план? – скептически подняла я брови. - Так она тебе и выложила все тайны любовника. Я знаю, о ком ты говоришь, это вдова маркиза Плюрама, высокомерная и противная леди Жозефина. Весь город судачит, какая она жаба!
- Вот именно! – обрадовано закричал Маргас. - А еще у нее есть дочь на выданье, красивая, как роза в мае, да только никто не собирается на ней жениться, такая теща никому через порог не нужна.
- Ну и что? – еще ничего не понимая, спросила я.
- А то, что наш друг Бофор красив и знатен, он может притвориться женихом сей девицы. Мамаша с радостью поделится тайнами с будущим родственником.
Я потерла ладонь о ладонь и с угрозой посмотрела на Маргасика.
- Задушить тебя, что ли?
- Да брось, Тата, - отмахнулся товарищ, - я же не предлагаю ему жениться на этой девице, хотя она довольно симпатичная, я сам видел…
- Маргас! – заорала я.
- Ладно, молчу.
Я поглядела на Вана. Тот с плохо срываемым смехом слушал наш разговор.
- Вы забыли, что я не богат и не знатен, - улыбнулся он.
- Ты ему не сказала? – изумился Маргасик.
- Что? Ах, нет, не сказала, - я нехотя извлекла из нагрудного кармана свитки с печатями. - Ты оправдан, Бофор. Можешь сватать, кого хочешь.
Ван расхохотался так громко, что испугалась за его рассудок.
- Ты все-таки это сделала!
- Сделала, и уже жалею об этом, - проворчала я.
- Ну что ж, тогда я согласен. Отправлюсь сватать девицу Плюрам.
Я перевела взгляд с него на смеющегося Маргасика.
- Ну, вы и придурки!




Сижу на ветке сосны и болтаю ногами. Пытаюсь прибраться в голове так, будто в грязной и пыльной комнате. Слишком много всего на меня свалилось в последнее время.
Я даже рада, что СТАЯ ушла. Хоть что-то изменилось в этой сладкой тягомотине. Мне хочется настоящего дела, опасности и риска. Для примера представьте, что неделю едите только кремовые пирожные. Поневоле захочется кусок черного хлеба с горчицей.
Да и Ван, кажется, тоже устал от бездействия. Иначе, отчего он так легко согласился на дикое предложение Маргаса? А может, я льщу себе, и Бофору надоело довольствоваться только мной. Так и есть. В наших отношениях исчезла близость, нам даже поссориться не из-за чего. Наверное, я и влюбилась в него только потому, что вокруг была опасность и каждый день мог стать последним. Тогда я была для него другом, а теперь стала киской. Все изменилось. Мы живы, свободны, богаты. И все должно закончиться.
Я еще минуту назад надеялась, что разбойник одумается и придет. Но нет, они с Маргасиком остались обдумывать детали плана. Значит, я действительно только «киска».
Кошка, у которой один хозяин и девять жизней… Девять жизней! Круг девятерых! Великие Бесы, только не это!
Едва не свернув себе шею, спрыгнула с дерева и помчалась по аллее. Я не знала, где искать Галеону, но определила направление точно.
В этой части сада я еще не бывала. Здесь обитает СТАЯ, которую, как могла, избегала. По хрустящей гальке бежать трудно, пришлось перейти на шаг. Белые камешки скрипят и перекатываются под ногами. По обеим сторонам тропинки кусты каких-то диковинных цветов. Крупные белые бутоны будто покрыты инеем или солью. Я даже, заинтересовавшись, тронула веточку рукой. Нет, не камень и не лед. Растения живые, упругие и даже как будто теплые. Источают тонкий, едва ощутимый аромат.
Впереди показалась беседка. Без колебаний я миновала узкую арку, увитую плющом.
- Появились вопросы?
От тихого голоса вздрогнула. Я еще не вижу Галеону, но чувствую присутствие хозяйки.
- Да.
Беседка не слишком удобна для бесед. С потолка свешиваются многие тысячи нитей. Короткие и длинные, толстые и тончайшие, светлые, серебристые и темные. На концах нитей вращаются изящные колечки. Время от времени кольца обрываются и со звоном падают на пол.
Я оказалась будто в плотной живой паутине. Что-то творится вокруг, слышатся какие-то шепотки, тихое пение, стоны. И звон обрывающихся колец.
- Где ты? – спросила я, волнуясь в этом странном месте и желая уйти отсюда побыстрее, но только получив исчерпывающий ответ.
- Здесь, - Галеона возникла рядом со мной, - пойдем, я кое-что покажу…
Тонкие ледяные пальцы коснулись запястья. Хозяйка втянула меня в толщу нитей. В ушах раздался пронзительный писк, будто нити живые.
- Тихо, - приказала Галеона, и все стихло, - смотри сюда.
Я вгляделась в толщу нитей, ничего не различая. Они все разные, но в то же время совершенно одинаковые. Я не понимаю, что должна увидеть.
- Что это?
- Это нити жизни, погляди, вот это твоя нить.
Нити жизни. Еще одна легенда!
Моя нить кажется толстой, но впечатление обманчиво. На самом деле в нее вплелись еще несколько тоненьких ниточек. Золотые колечки на концах тихонько звенят. А внизу уже лежит много, очень много колец.
- Это моя семья, - догадалась я, вернее подтвердила страшную догадку. Так вот почему я не умерла, когда по мне промчался экипаж, когда меня не во сне, а наяву душили подушкой. Когда мне под ребра загнали нож.
Вначале за меня умер Лоранс, потом Магда, кто был третьим? Рик? Линда? Брайан? Ну почему, почему?
В легенде про Димона его братья и сестры добровольно отдавали жизни, а мои родичи даже не знали, они давно уже забыли о моем существовании и не собирались жертвовать собой ради своей младшей сестры. Почему они умирают за меня?
- Я вижу, ты все поняла, давай выйдем отсюда, - предложила хозяйка, - тебе нельзя здесь долго находиться.
- Еще один вопрос… Можно посмотреть нить Вандера.
Галеона внимательно посмотрела мне в глаза.
- Нет.
- Но почему?
- Потому, что он возвращенец, - туманно пояснила она, - пойдем отсюда.
Ледяная рука плавно потянула меня через живое полотно.
- Не понимаю, - сказала я, когда мы оказались в саду среди странных снежных цветов.
- Тут нечего понимать, ты хотела спросить о другом.
- Верно, - как всегда, когда речь заходит о разбойнике, я забыла обо всем на свете.
Галеона изящно примостилась на резную скамеечку. Она была сказочно красива, и так же сказочно холодна. Она прекрасно знала, что я могу у нее спросить, но ждала вопроса. Я поняла, что ответы тоже придется вытягивать клещами. Но ничего, я упрямая.
- Почему мои родные умирают вместо меня?
- Ты знаешь ответ, - прохладно сказала хозяйка, - потому что замкнулся круг девятерых.
- Но отчего? Ведь я…
- Простая наемница? – догадалась Галеона. - Мнение Бофора никого не волнует, на моей памяти круг замыкался всего три раза и никогда по ошибке.
- Я хочу разорвать круг, ты можешь это сделать? – от ее взгляда мне сделалось зябко.
- Что?! – нехорошо переспросила хозяйка, ее глаза сверкают как две молнии, хотя на лице блуждает улыбка. - Ты просишь меня разорвать круг?
- Да, - и все же я не готова отказаться от своих намерений.
- Хорошо, - неожиданно согласилась Галеона, - но ты должна кое-что знать. Много веков мировое зло копит силы, ожидая часа. Я пока не знаю, где и когда оно ударит, но судя по твоему появлению, скоро и близко. И все это время силы земли куют свой меч, способный уничтожить врага. Подготовка к этому событию идет многие годы. Из тысяч людей выбирается лишь один человек, которому дается неоспоримое преимущество. От тебя в этой ситуации уже ничего не зависит, ты избрана высшими силами и понесешь свой жребий до конца. Если ты хочешь отказаться от преимущества, которое тебе дала судьба, это твое право, но подумай хорошенько, стоит ли жизнь горстки людишек шанса спасти мир.
- Это моя семья! – горячо возразила я.
- Не ты ли совсем недавно была одинока, как перст. Эти ли люди твоя семья? – усмехнулась хозяйка, в ее черных глазах отражались искрящиеся белые цветы.
Она права, я не нужна никому из тех, кто избран умереть за меня. Я для них чужая, они для меня тоже. Но перед глазами встало потемневшее от горя лицо отца. Каково бы мне было терять детей одного за другим? Нет, это неправильно. Человек должен жертвовать собой осознанно, как я.
Если мне действительно предсказано умереть, защищая Зарнию, то я давно готова, я сама выбрала свою дорогу. И со мной рядом встанут те, кому я верю. Но моя семья, моя чужая семья больше не будет умирать неизвестно ради чего.
- Я все решила.
- Что решила? – поинтересовалась Галеона, я готова поклясться, что она читает мои мысли.
- Будем рвать круг. Я бездарно потратила уже три безвинных жизни…
- Да, ты права, совершенно бездарно, - согласилась колдунья, обнажая зубы в красивой, но какой-то хищной улыбке, - но ты жива и это обнадеживает. Пойми, меч не должен быть сломан…
- Ты сможешь в случае чего меня оживить, - с робкой надеждой сказала я.
Галеона засмеялась.
- Как у тебя все просто, - звеня смехом, произнесла она, - как только уничтожу круг, никто не даст за Зарнию ломаного гроша. Извини, но я уйду туда, где можно будет наблюдать за битвой с безопасного расстояния. В какой-нибудь ближайший мир, например.
- Разве ты не поможешь нам справиться со СТАЕЙ? – изумилась я.
- Нет, - пожала плечами хозяйка.
- Но ведь это твое творение! Ты сама выпустила этих чудовищ в империю! – рассердилась я, чувствуя, что колдунья не искренна с нами.
- Зато ты отдала талисман земному владыке, - парировала Галеона.
- Верно, - обреченно согласилась я, - что нам делать?
- Найти источник магии. Думаю, покойный братец Бофора сумел раскрыть механизм накопления и умело обходил все преграды, которые я ставила на артефакт. Может, ты не знаешь, но я запрещала СТАЕ убивать. Этот гаденыш был очень способным магом и вскоре, наверное, стал бы самым сильным колдуном в вашем мире. Так что ты вовремя его убила.
- Но где искать источники и что с ними делать?
- Не подпустить к ним врага с амулетом. Перекрыть вы их все равно не сможете. А лучше вообще выбросить камень в глубину источника, там он распадется на магические единицы.
- Почему ты сама не можешь перекрыть источники?
- Магия тянется к магии, - печально усмехнулась хозяйка, - думаешь, почему я сижу здесь безвылазно? На земле тысячи источников, если один из них почувствует меня, он просто выйдет из берегов и потянет за собой другие. По разрушениям это будет сравнимо с извержением нескольких десятков вулканов.
- Какой ужас, - вздохнула я.
- Так что придется вам справляться самим, - заключила хозяйка.
Мы помолчали. Она ждет вопросов, я понимаю, что сейчас последний шанс пролить свет на тайну воскрешения Бофора.
- Что было с Ваном? – спросила я. - Почему ты не показала мне его нить?
- Его нить оборвалась, когда его убили, - с легким раздражением, как плохой педагог нерадивой ученице, пояснила Галеона, - я оживила его, но теперь он будет жить в новом качестве.
- В каком? – вздрогнула я, меня пугает мысль, что разбойник может быть нежитью.
- В качестве возвращенца. Не пугайся, - сказала она, - я оживляла его по новой оригинальной технологии, которую изобрела сама, - в голосе Галеоны звучит гордость, - он ничем не отличается от людей, которые не умирали. В отличие от СТАИ, возвращенцы имеют душу и память. Они мыслят и чувствуют, как и прежде.
- Значит Ван живой?
- Конечно, - кивнула хозяйка, - мне принесли его спустя четыре часа после смерти. Никогда прежде я не возвращала человека из-за грани спустя такой длительный срок. Это очень трудно, тем более, у него было четыре смертельных раны.
- Как это происходит? – заинтересовалась я.
- После смерти душа проходит тысячи миров в поисках того, которого заслуживает. Это не самые приятные ощущения. Еще ужаснее, когда душу тянут обратно раскаленные крючья. Каждый мир старается задержать ее, но не может. Потом ее приходится впихивать в мертвое тело и заживлять уже телесные раны… У моей технологии есть лишь один побочный эффект.
- Какой же?
- Человек никогда не забудет пучину мрака, в которую погружалась его душа…
- Чудовищно, - заворожено прошептала я, - ничего подобного я не испытывала.
- Это потому, что ты не уходила. Вместо тебя уходили другие души. Поверь, мне было даже жаль оживлять твоего друга…
- Почему же ты это сделала?
- Потому, что он твой единственный щит.
Я ничего не поняла, но не стала больше спрашивать. Восход уже отбрасывает розоватые лучи на кромку леса.
- Ван был первым, кого ты оживила?
- Он был последним.



Мы собирались так тщательно, будто намеревались выиграть небольшую войну. Для начала посетили сокровищницу. Большое полутемное помещение, заваленное разными предметами, большей частью драгоценными металлами и камнями. Я здесь уже бывала, а вот Маргасика сокровищница поразила. Мой приятель замер на пороге, боясь зайти, прошептал:
- Вот это да!
Ван подтолкнул его сзади и смело вошел в сокровищницу. Он чувствует себя здесь, как дома. Как и все возвращенцы, он может заходить в долине смерти куда угодно, и брать все, что вздумается.
-Вперед! – скомандовал Бофор, - Берите только то, что необходимо.
Я отыскала себе легчайшую, но очень прочную кольчугу, состоящую из мелких серебристых колечек. Оружие менять не стала, кинжалы еще помнят эту сокровищницу, я нашла их в свое прошлое путешествие в долину смерти. А меча лучше моего вообще нет на свете.
Пока Ван и Маргасик вооружались, я отправилась поглядеть старинные фрески, которые покрывают одну из темных стен сокровищницы. Размытые фигуры на картинах уже едва различаются, покрытые плесенью и грязными пятнами. Им должно быть не менее тысячи лет.
На одной изображается Творец, каким его рисуют церковные мазилы, на другой беловолосая дева в голубых одеждах, идущая по цветущему саду. Скорее всего, это Избранница.
На третьей я узнала приснопамятного Ричарда.
А вот четвертая поразила меня ярким сюжетом. Побоище. В центре поля боя темноволосый воин с залитым кровью мечом. У его ног горы трупов врагов, на лице застыла усталость и обреченность. Воин смотрит на женщину, стоящую к нему спиной. Видны густые черные волосы, спадающие по багровому одеянию девы. В одной руке она держит меч, в другой цветок, указывая воину путь в темный проход. Внизу картины светится витиеватая надпись: «явление Тайты Райменской».
Ван подошел ко мне сзади, я оглянулась и поразилась его сходству с незнакомым воином на картине.
- Похоже, хозяйка собралась устроить здесь галерею.
- Раньше картин здесь не было? - спросила я, - Что-то не замечала…
- Нет, - ответил разбойник, - не было, я помню точно.
Бросила последний взгляд на фреску, показалось, что воин подмигнул мне. И чего это я заинтересовалась живописью?
Маргас щеголяет блестящими на солнце ножнами, светясь от счастья. Раньше за такой набор мой друг отдал бы душу бесам, но его душа бесам была без надобности. И вот теперь нищий легионер стал обладателем настоящего сокровища.
- Ты доволен? – спросила я Маргасика, когда Ван умчался куда-то по делам.
- Очень, - любуясь своим отражением в зеркале, ответил приятель, - никогда бы не подумал, что долина смерти – такое прелестное место!
- Рада, что тебе понравилось, - улыбнулась я.
Маргасик оторвался от созерцания отражения и внимательно посмотрел на меня.
- Что с тобой? Ты какая-то странная.
- Все в порядке.
- Нет, ты меня не обманешь, - покачал головой Ривонус, - что случилось? Ван тебя обижает?
- Какая глупость, - фыркнула я, - никто меня не обижает. Просто… просто все как-то не так.
- В каком смысле? – не понял Маргасик.
- Ну, понимаешь, Бофор не простой человек. Раньше я не замечала этого, он был моим попутчиком и прикрывал спину. Мы попали в переделку и должны были помогать друг другу, чтобы выжить. Теперь все в порядке, Ван восстановлен в правах, он граф, а я…
- Простая наемница? – усмехнулся Маргас.
- Простая наемница, - грустно сказала я.
- Ты совсем спятила, - вынес вердикт приятель, - какое это имеет значение, тем более теперь. Ван рассказывал мне, как ты вытаскивала его из передряг, он очень признателен тебе…
- Вот именно, признателен, - обреченно ответила я.
- Ладно, - примирительно сказал Маргасик, - тебе надо поговорить об этом с Бофором и как можно скорее. Я уверен, ты не права.
- Вот еще, не буду я ничего говорить Вану. Сейчас нам надо разыскать СТАЮ и талисман. А потом, когда все закончится, я уеду.
- Куда?
- На юг, попрошу Баргуса устроить меня в южную армию каким-нибудь младшим офицером…
- Но, Тата, а как же легион, служба? Я надеялся, что мы вместе добьемся твоей реабилитации.… Когда мы уничтожим талисман, император обязательно помилует тебя и вернет в легион…
- Маргасик, я не уверена, что хочу этого…
- Эй, чего это вы такие грустные? – услышала я окрик Вандера и прервала неприятный разговор.
Ван горделиво сидит верхом на белом очень красивом жеребце.
- Не желаете прокатиться? Госпожа Ласка привезла нам кое-что из одежды, не забывайте, что в Зарнии зима.
- Верно, - Маргасик с радостью присоединился к графу, а я покачала головой.
- Тебе нужна куртка, - вспомнил Ван, - и еще рубашка и брюки. А обувь? Какой у тебя размер?
Я посмотрела на поношенные ботинки. Ненавижу разнашивать новую обувь. Первое время ботинки натирают пятки и жмут пальцы. А как только они становятся достаточно удобными, товарный вид обуви теряется напрочь.
- Нет, - я покачала головой, - обувь мне не нужна.
- Ладно, не скучай, - Бофор равнодушно махнул рукой и пустил жеребца рысью.



Я использовала освободившиеся несколько часов для сна, предположив, что вскоре мне некогда будет отдыхать. Мне ничего не снилось, не было никаких предчувствий, и не мучили сомнения. Проснувшись, поужинала и отправилась на поиски хозяйки. Мне надо выяснить, когда Галеона намеревается выполнить мою просьбу.
Хозяйка появилась сама, она встретила меня в обеденном зале, держа в узкой ладони хрустальный бокал.
- Ты звала меня?
- Ты читаешь мои мысли? – спросила я.
- В некотором роде, - ответила Галеона, - итак, я посмотрела трактаты, подумала и решила, что сумею сделать то, что ты хочешь. Но для этого потребуется время. Необходимо дождаться новолуния, кроме того, нужно совпадение некоторых факторов, например, все вы, в смысле ты и твоя семья, должны находиться недалеко друг от друга.
- Это несложно. Они все в Грэхеме, и будут там месяц поминовения. Мы отправляемся в Зарнию завтра.
- Хорошо, - в красивом сопрано хозяйки прорезалась нотка грусти, - я ничего не обещаю, круг ДЕВЯТЕРЫХ – это непростое образование. Мне придется спорить с судьбой, а это опасно…
- Почему же ты согласилась? – поинтересовалась я.
- Потому что мне интересно, - пожала плечами Галеона, - когда еще я найду такую самоотверженную идиотку, которая откажется от практически вечной жизни. Хочу посмотреть, что выйдет из этого расклада.
- Ничего не понимаю, какого расклада? – я примостилась напротив хозяйки.
- Тата, - с досадой сказала та, - подозреваю, что природа на тебе отыгралась. Подарила смелость и силу, но отняла разум. Я дала тебе все козыри.
- Ты говоришь загадками, - рассердилась я, - как мне понять, что делать?
- Ничего, - вздохнула Галеона, - плыть по течению, твоя судьба сама найдет тебя. Может быть, тогда ты все поймешь. Если нет, я поприсутствую на похоронах этого мира.
- Все так плохо?
- Хуже не придумаешь.
- Но у нас есть хотя бы шанс?
- Я была бы плохим игроком, если б не оставила вам шанса. Прощай, мне пора. Передай своему м-м… Бофору, что я желаю его видеть. Ближе к вечеру.
Хозяйка удалилась, плавно покачивая бедрами, а я налила себе стакан вина и выпила его залпом. Кажется, я делаю что-то не то. Может быть, все же не стоит рвать этот проклятый круг. Вдруг не смогу, не справлюсь, не сумею. Но я не позволила сомнениям одолеть меня. Закусила удила, как бешеная кобыла. Смогу! Справлюсь! Сумею! Иначе грош цена Настаси Бранской!
- Тата, гляди, что я привез, - голос Вана вернул меня на грешную землю.
Я метнулась в свою комнату и увидела на постели купленную разбойником обновку.
Ван был прав. Моя рубашка, с грубым швом в том месте, где меня ударили ножом, выглядела убого. Штаны протерлись на коленях во время лазанья, а куртка, о, это вообще настоящий позор.
Бофор умудрился угадать мой размер. Новенькие кожаные брюки сидят, как влитые. Свободная блуза моего любимого покроя – со шнуровкой – чистая и даже накрахмаленная. Ван с любопытством заглянул в распахнутый ворот, но я (страшно довольная!) погрозила ему пальцем и принялась примерять куртку. Куртка просто чудо! Легкая, удобная, из тонкой кожи и подбитая белоснежным лисьим мехом.
- Ван, спасибо тебе, - восхищенно воскликнула я, млея, как любая женщина от красивой обновки, - ты дорого ее купил?
- Фу, как это пришло тебе в голову? – Ван лукаво улыбнулся, - Как уважающий себя разбойник…
- Ты ее украл? – догадалась я.
- Я же обещал.
- У Ласки?
- Ну да.
Мы весело рассмеялись, падая на кровать.
- Тебя хотела видеть хозяйка, - насмеявшись, сообщила я ему.
- Зачем? – помрачнел Бофор.
- Не знаю, она ждет тебя вечером.



Алые лучи оставили дорожку на воде. Солнце прощается с озером, ивы плачут, провожая день.
Мы с Маргасиком сидим на бревне у берега пруда и глазеем на закатную грусть. Моему товарищу грустно покидать гостеприимную долину, а я вспомнила, как недавно купалась в этом озере с Лекхартом и тоже больше всего на свете желала остаться здесь навсегда. Как быстро меняются наши мечты. Мне мучительно хочется попасть в унылый, ненавистный, заснеженный Грэхем. Смотреть, как падает мокрый снег, и мечтать о забвении.
Нет, мне никогда не забыть о том, что я стала причиной смерти троих моих родичей. Мне никогда не забыть Вандера. Не забыть и не разлюбить. И никогда не быть рядом с ним.
Ван ушел к хозяйке. Ему не хотелось идти, он вспоминал боль и мрак чужих миров, через которые Галеона протащила его душу. Но пошел.
- Как здесь хорошо! – мечтательно вздохнул Маргасик.
- Это все обманчиво, - ответила я.
- Ну, Тата, - взмолился он, - если у тебя затяжная депрессия, не порть настроения другим!
- Хорошо, - согласилась я, - здесь очень мило, и можно было бы остаться здесь навсегда, но надо возвращаться в Грэхем и искать СТАЮ.
- Тебя что-то мучит.
- С чего ты взял?
- Татка, я знаю тебя с сопливого детства, неужели не заметил бы перемен, которые с тобой произошли. Ты сама не своя. В Зарнии ты просто тосковала по своему Бофору, но теперь-то что стряслось? – Маргасик с участием глядит мне в глаза, и я чуть было не рассказала ему о круге. Мне очень хотелось рассказать, но я испугалась, что друг уговорит меня ничего не менять, а я должна, должна! Галеона разорвет проклятье моей семьи и точка!
- Все в порядке, просто устала и мне везде мерещатся неприятности, - отмахнулась я и улыбнулась, - ты скучаешь по Кати?
- Очень, - лицо приятеля просияло, - но боюсь, маман не одобрит мой выбор…
- И ты туда же!
- Нет, правда, она же актриса, ведет богемный образ жизни и совсем не приспособлена к работе по дому…- сказал рассудительный Маргасик.
- И все же она нравится тебе?
- Очень! – повторил он, - Она красивая, правда?
Я плохо разглядела подружку Ривонуса, но уверенно кивнула:
- Да, очень красивая!