Чтобы понять внутреннюю логику мира, описанного Джоан Роулинг, надо проследить источники, из которых она черпала свои образы. Безусловно, ее тексты — это ткань из оживших валлийских преданий, античных и скандинавских мифологий, культурных элементов всех основных цивилизаций мира. Имена многих героев созвучны мифологическим персонажам, животный мир полон существ, перешедших из древних легенд.
Большое влияние на серию оказало артурианство, пронизавшее вообще всю английскую культуру испокон веку. Мерлин стал прообразом Дамблдора, а трое основателей Камелота — Артур, Гвиневера и Ланселот — проообразом троицы детей, Гарри, Гермионы и Рона, с верностью этой аналогии соглашается сама писательница. Магия взята из Египта (древние египтяне полагали, что маг должен иметь волшебную палочку, искали философский камень и т.д.), а вербальные формулировки — из слегка исковерканной латыни. Алхимик Николас Фламмель и некоторые другие косвенные персонажи вообще приветствуют нас из исторических (и полуисторических) хроник и легенд...
Однако все эти официальные версии почему-то не упоминают феноменального сходства сюжетной канвы и антуража книг о Гарри Поттере с такими книгами, как "Волшебник Земноморья", уже упомянутыми "Мио, мой Мио" и "Академия Пана Кляксы", а также с "Крабатом" Отфрида Пройслера. Между тем все эти источники вдохновляли писательницу и, по меньшей мере, стали прообразами ее книг.
Без сомнения, Роулинг можно назвать собирателем. Сама она придумала довольно мало (и ожившая еда, и живые картины, и все остальное, описанное в ее книгах, где-то уже бывало, мелькало или представлялось в полный рост). Тем не менее, писательница обладает даром синтеза и синхронизации, который смело можно назвать выдающимся. В ее книгах совершенно несовместимые вещи (например, египетская культурная составляющая со скандинавской) соседствуют и очень естественно взаимосвязаны, вписаны в сюжет и представлены несколько (или даже совсем) по-иному.
Интерпретации Роулинг почти всегда интересны и удачны, и про ее мир можно сказать, что с каждой книгой он углубляется и растет, а также становится все более серьезным и захватывающим.
Без сомнения, начало серии очень детское и наивное в смысле реалистичности, и в каждой книге о Гарри можно найти, к чему придраться с точки зрения здравого смысла. Но вспомните, как отличаются "Хоббит", начатый Толкиным как сказка для собственных детей, и его продолжение "Властелин Колец". Это отличие закономерно, равно как и сам процесс роста серьезности происходящего из книги в книгу. Чем дальше, тем больше Роулинг понимает, что ее сага также посвящена борьбе великих, глобальных начал, несмолкающей битве Добра и Зла. Писать об этом можно как угодно, и в шутливом тоне, и в наивно-сказочном, и в возвышенно-пафосном, и в академически-серьезном. Но далеко не факт, что популярным, любимым (а значит, и сильнее воздействующим на читателей) будет предпоследний и последний. Скорее наоборот.
Роулинг выбрала сказку, начиная которую, не знала, что пишет бестселлер. Писательница все глубже погружается в зыбкую ткань важнейших понятий о ценности человеческой жизни, о выборе и ответственности каждого, о других высоких и сложных вещах. Тем не менее она несет свою ношу старательно, из книги в книгу улучшая результат.

Продолжение следует…