Время приходит.

Множество раз Эрику казалось, что безумие накрывает разум горячей рукой. Мысли путались, сбивались. Добиться сосредоточения на чём-то одном становилось невозможно. Но бывало и наоборот, просыпаясь, Эрик никак не мог переключиться с мысли на мысль, всё время думал об одном и том же. И так весь день.

Бесконечная борьба с внутренним диалогом выматывала, истощала все возможные резервы, казалось, вытягивала саму душу. Кто-то в голове всё время пытался о чём-либо говорить, доходило до того, что Эрик заговаривал вслух с самим собой во время лекций.

Борьба со сном – ещё один фронт. Там бои шли не менее напряжённые. Спать хотелось везде и всегда. На лекциях засыпала половина группы, но Эрик, удивляясь собственной стойкости, вновь и вновь разлеплял тяжёлые веки, заставляя себя слушать. В таком состоянии он иногда не мог понять, где находится в данный момент, и кто сидит рядом, и сидит ли кто-нибудь вообще. А рядом всегда сидел Фил. Бесконечные практики и самоограничения сломили даже, устойчивую к передрягам, психику эльфа – Фил по несколько ночей подряд не мог заснуть. Он не жаловался на недостаток сна, но запавшие, покрасневшие глаза, выдавали тяжелейшее измождение. И похожее состояние наблюдалось у всех слушателей. Башню заполнили юные зомби.

Маготы всего этого будто не замечали, они лишь увеличивали продолжительность практик-щлт и количество заданий для свободного времени. Лишь однажды Иллут обмолвился о том, что все навыки мага: широта мысли, красочное воображение, глубина памяти, мощь воли – должны работать сами по себе, без содействия мага, без подключения внутренних сил. Возможности, выработанные магом всегда должны быть. Для этого нужно сломать барьеры сознания, сдерживающие потенциал мысли. Единственная возможность этого добиться – изнурительный труд.

Эти слова Эрик вспоминал каждое утро. Погружался в дневные заботы и забывал, и вновь вспоминал, ложась спать. Выходные вечера… Бывало, Эрик вспоминал о них когда они оставались позади…

За долгую северную зиму, парень вырывался из башни считанные разы, но неизменно делал это в одиночестве, отвергая предложения Фила, Ловиса и даже Лании – о том, чтобы развеется. О банальной прогулке по городу не могло быть и речи. Ниггед запретил любые вылазки - вероятность нападения гоблинов сохранялась несколько месяцев.

Однажды, ближе к весне, Ниггед как всегда ждал Эрика у ворот, чтобы проводить до дома. В тот день дворецкий сказал, что Освободители Вейи покинули город месяц назад, но нападение по-прежнему не стоит списывать со счетов, возможно, из города вышел лишь основной отряд, а какая-то часть осталась доделывать не законченные дела. В список этих дел мог входить и Эрик. Всё это оставалось лишь предположением, но для перестраховки дворецкий попросил парня ещё месяц не выходить на улицу в одиночестве, то есть ни с кем другим, кроме самого Ниггеда.

Просьбу Эрик принял без лишних волнений – затворничество перестало угнетать ещё в середине зимы, когда на плечи слушателей свалилась лавина заданий, начиная от докладов по общемагии, переводы целых книг с мёртвого языка на общекоролевский, и заканчивая донельзя продолжительными практиками, проходившими теперь не только в лекториях, но и в тренировочных подвалах башни.

Трижды за зиму Эрихто устраивал собрания в главном зале, чтобы выявить новых почувствовавших движение маны, и с каждым разом, сознание теряли всё больше слушателей. Тех же, кто добился магической чувствительности, повторно не вызывали. Фил, вместе с эльфийками почувствовали воздействие заклинания сразу вслед за Эриком. Ловис, так же как и Тод, оказался среди последних. Даже Шпиллер умудрился ощутить магическую волну, получив билет на продолжение обучения. Но были и те, кто даже после всех четырёх попыток так ничего не прочувствовали, четверо лодырей и два отличника отправились домой, так и не пройдя слушательского курса.

На одном из собраний декан пояснил случившиеся отчисления, сказав, что научить магии можно любого, но потенциал у всех разный. Для обучения одного ученика может потребоваться пять-шесть лет, а для другого будет мало и двенадцати. Трудно обучаемые слушатели не станут успешными магами, легчайшие задачи будут даваться им с трудом и настоящая сила обойдёт их стороной. Поэтому нет смысла продолжать обучение таких слушателей - деньги и силы, затраченные на них, лишь напрасная потеря и того и другого. А уровень знаний не играет никакой роли. Не важно, как хорошо соображает слушатель, если он не в силах ощутить ману, то с магией лучше завязать, и как можно быстрее найти другое занятие.

За себя Эрик не переживал. Всякий раз, когда ученики из соседних башен выходили тренироваться во двор, он чувствовал колебания их неуверенных заклинаний. Со временем Эрик начал различать интенсивность и силу колебаний, что позволяло определить опытность заклинателя, а когда за дело брался магот, то используемая им сила не колебалась, а изливалась сплошным потоком. Особенно хорошо чувствовалось движение маны с закрытыми глазами: когда заклинание творил ученик, Эрик чувствовал, как через него самого рывками тянут незримую нить, но стоило за дело взяться маготу, и нить силы через тело ползла ровно и быстро, нигде не задерживаясь, нигде не начинаясь и не заканчиваясь.

В подвалах башни, слушатели собирались для особых практик. Часто, Чэмери завязывала глаза всей группе и просила выполнять следующее упражнение: в полной тишине, необходимо было постараться отключить слух и обоняние, пуская всё сосредоточение в кожу. Чтобы усилить ощущение окружающего мира через осязание, магот просила представить, что в каждого из слушателей со всех сторон целятся лучники, и они вот-вот собираются выстрелить. В такой ситуации слушатель невольно превращался в сплошной кусок сосредоточения, пытаясь ощутить, в какую же часть тела ударит стрела. Чэмери разгуливала среди беспомощных подростков и щёлкала их короткими магическими разрядами в разные места, заставляя лучше сосредотачиваться, а не отвлекаться на звук её шагов, на собственное дыхание или на, вечно живущую в подвалах, прохладу. Этими же разрядами они имитировала попадания стрелы.

Назначение необычного упражнения Чэмери объясняла очень просто: на данном этапе развития, слушатели могли ощущать силу лишь при её колебании, но это упражнение, благодаря долгой сосредоточенности на окружающем, развивало в юных магах чувствительность к мирно текущей силе, пронизывающей каждую клеточку мира, а в подвалах башни скапливалась она в огромных количествах.

Со временем, Эрик отметил, что стоит ему прикрыть глаза, даже во время лекции, и еле ощутимые, тёплые волны начинают пронизывать тело, то с одной стороны, то с другой, будто меняя направление течения. Фил хвастался, что может перенаправить ману, закручивать её поток внутри себя, подтолкнуть, выплёскивая наружу.

Разница в подготовке между друзьями ширилась день ото дня. Несмотря на все усилия, Эрик чувствовал, как отстаёт, и знал, что причина этому кроется не только в редких прогулах ради блаженного сна, но и в природной магической чувствительности эльфов. К тому же Фил стремился к знаниям всей душой, а Эрик каждый раз, когда дело доходило до очередного занятия, перешагивал через свою лень и усталость, буквально на зубах заставляя делать то, что эльф делал с интересом. Фил уверенно переговаривался с Иллутом на Шиту, лишь изредка сбиваясь или наталкиваясь на незнакомое слово, в то время как Эрик с трудом мог связать два слова. По общемагии разрыв почти не чувствовался, но если бы Эрихто вздумал провести очередной неожиданный экзамен, то Эрик знал, что не ответит и на половину вопросов.

На одной из практик, когда слушатели в очередной раз усилием воли пытались заставить двигаться маленькие камешки, Эрик краем глаза заметил, как камешек сидевшего рядом Фила, задрожал и пополз к краю стола. Фил оказался первым из всех слушателей, кому удалось добиться прогресса в практическом применении навыков.

Только после этого, Эрик начал прислушиваться к советам эльфа. Фил говорил, что смог направить поток маны в сторону камня, причём не просто направить, а с силой вытолкнуть. Через пару дней, все эльфы-слушатели уже двигали предметы. Спустя неделю, появились первые люди сумевшие заставить камень сдвинуться.

Эрик тратил на медитации свободное время. Ему с трудом удавалось заставлять силу двигаться в нужном направлении, но происходило это вспышками, вроде бы мана начинала течь куда надо, но тут же контроль пропадал и вернуть его уже не получалось – требовался отдых. Собственное упорство удивляло Эрика. Одно дело, часами заниматься физическими упражнениями или отработкой приёмов, другое – упражнять разум, не зная отдыха, день за днём, месяц за месяцем.

Возможно упражнения по укреплению силы воли не прошли даром и заставлять себя что-либо делать стало на много проще, но Эрик не сомневался, что основная причина упорства – обстановка в башне. Когда все вокруг стремятся улучшить навыки, проводя время в библиотеке или в медитациях прямо на лавочках в главном зале; когда идёшь по коридору и в каждом помещении видишь, что кто-то переводит текст или усиленно вглядывается в предмет, пытаясь заставить его сдвинуться; когда в каждом уголке башни кипит работа, невольно начинаешь приобщаться к этой работе. Если знаешь, что через стену, в данный момент, кто-то становиться сильней, а ты в это время пытаешься заснуть, то сон пропадает. Если каждый час ты помнишь, что в конце очередного месяца торжественное награждение лучших слушателей может обойти тебя стороной, то желание упражняться возрастает.

Но Эрику хватало и того, что кто-то из отстающих может его опередить или кто-либо из лучших уйдёт в развитии ещё дальше.

В напряжённом ключе башня жила долгую зиму. Не сбавляя темпов обучения, слушатели трудились не покладая рук, за исключением особенных персон, считавших, что орден это место для весёлых утех. Тех, кто работал над собой недостаточно, с первыми лучами весны ожидала великая опасность – казавшийся таким далёким, экзамен приблизился вплотную, грозя неминуемыми отчислениями. С нерадивыми слушателями орден прощался без сожаления.

Случилось так:

Острыми лучами через широкое окно в лекторий проникал солнечный свет. Лучи накрывали слушателей ярким свечением, делая их похожими на ангелов с изображений древних книг. К середине дня, воздух на улице прогрелся, заполнив башню добрым весенним теплом.

Эрик расстегнул верхние пуговицы рубашки, давая воздуху доступ к телу. Движения парень выполнил машинально, всё сосредоточение в тот момент устремилось к непокорному камешку, лежавшему на столе. Толчки маны никак не дотягивались до цели, Эрик подставлял вплотную к камню ладонь, прогонял ману через руку, выталкивал в камень, но ничего не происходило. Эрик приближал к камню лицо и выталкивал в него силу из точки между бровей – одной из зон концентрации. Снова провал.

Сидевшей рядом Фил тоже не мог сдвинуть камень, но Эрик всё равно чувствовал себя одиноким в озере беспомощности, так неожиданно раскинувшемся вокруг, ведь камень эльфа в три раза превышал в размерах камень Эрика.

Скорчив недовольную гримасу, Эрик поднёс кулак к камешку Фила, с разочарованием убедившись, что размер двух предметов одинаков. Фил не повёл и бровью на странное поведение друга.

В лекторий вошла Чэмери, растянутые в улыбке губы, наводили на мысли, что в её голове созрело новое упражнение.

- Дети мои, сколько лет уже работаю, но каждый раз мне так тяжело наблюдать, как слушатели проходят последний этап обучения. Столько работы за такой короткий срок. Все устают, но результат того стоит, - магот сделала короткую паузу. – Я рада объявить, что ваше обучение в башне в роле слушателей подошло к концу.

Ропот удивления, радости и недовольства прокатился по рядам.

- Вы многого достигли. Большинство из вас идут чётко по курсу, некоторые опережают программу, есть и отстающие, но экзамен сможет сдать каждый, я уверена. Всё зависит от того, как настроитесь. А теперь самое приятное. Когда часы пробьют три часа, вы сможете разойтись по домам или расслабиться в своих комнатах – занятий больше не будет. Если чувствуете, что подготовились недостаточно, лучше останьтесь в башне и потренируйтесь, но это личное дело каждого. Всех, кто покинет башню, я жду на экзамен с началом новой недели, приходите так, как пришли бы после выходного вечера, спозаранку вставать необязательно.

- Госпожа Чэмери, что будет на экзамене? – спросила девушка с первого ряда.

- Там и узнаете. Повторюсь, если вы тренировались на совесть, то можете отдохнуть. Если кому удобно, можете приходить каждый день: библиотека и подвалы к вашим услугам – учитесь, тренируйтесь от души. Удачного отдыха. Раньше времени не убегайте.

Магот покинула лекторий, оставив за спиной гомонящую группу.

- Такой вопрос, - Фил уставился в потолок, - почему бы не сказать об этом в конце занятия? Думаешь, оставшийся час, кто-нибудь сможет заниматься?

- Если только ты, - Эрик подхватил камешек и спрятал в карман, в памяти сам собой всплыл, повторяющий камешек до малейшей впадинки, образ.

- Я – да. Вон тот набор отличниц тоже, - Фил указал на первый стол с пятью притихшими девчонками. – Скорее всего, это было последнее испытание со стороны Чэмери, а смысл его в том, чтобы сосредоточиться, когда тебя переполняют эмоции.

- По-моему, ты просто мнителен и видишь уловку во всём.

- Надеюсь, в будущем, мне это сыграет на руку.

- Фил, ты не о том задумался, - Эрик повернулся к эльфу, сияя восторженным взглядом. – У нас пять свободных дней! Чэмери зашла, и мало того, что в середине дня, так ещё и в начале недели объявила об отдыхе, а ты…

- Да уж какой есть, – прервал Фил тираду Эрика. – Что мне эта передышка, высплюсь и снова в бой. К экзамену я должен буду сдвинуть этот булыжник.

- Фил! Когда ты последний раз отдыхал? Посмотри в зеркало и получи ответ: «Миллион часов назад». Ты похож на мертвеца. Отвлекись от учёбы, восстанови силы и уж потом в бой! У нас впереди ещё семь лет обучения, а ты боишься променять на отдых несколько дней.

Эльф медленно перевёл взгляд, красных от недосыпания глаз, на Эрика.

- Мудро… Есть над чем подумать. Вот только проблемка одна: чем заниматься пять… нет, пять с половиной дней?

- О, ты не о том задумался. Для начала, помоги мне найти Ланию, появилась замечательная возможность назначить встречу.

- Где же, мой мудрый друг?

- В «Пещере», конечно же?

- Что!?

- Шучу, - сверкнул улыбкой Эрик. - Над этим нам придётся поразмыслить вместе.

 

Несмотря на то, что ещё час назад в башне бушевали страсти по поводу досрочного освобождения, далеко не все решились сразу отправиться на волю. Первыми прошли через ворота те, кто чувствовал себя излишне уверенно перед предстоящим экзаменом, либо те, кто не сильно-то держался за обучение.

Среди первых покинули башню и Эрик с Филом. Встретившись с эльфийками, они выяснили, что девушки останутся в башне до завтрашнего дня, но уже завтра будут готовы к встрече. Впервые за долгое время Эрик почувствовал себя счастливым – пять свободных дней в компании друга и встреча с очаровательной девушкой. После шести месяцев работы - отдых лучше любых оздоровительных зелий.

Дома ребят встретил Арон, он совершенно не удивился столь раннему возвращению Эрика, скорее, ожидал, что это должно произойти.

- Поздравляю, - первое, что сказал маг, войдя в холл.

- Спасибо, Арон. Вижу, ты всё знаешь, - Эрик сбросил пальто быстрее Фила, и принялся разуваться, – выходные для нас действительно как праздник.

- Доброго дня, господин Арон, - поздоровался Фил.

- Благодать на твою белоснежную голову, - улыбнулся в ответ Арон. - Между прочим, поздравил я вас не с выходными, а с приближением экзамена. Если мне не изменяет память, то он должен проводиться на шестой или на пятый день после последнего занятия.

- На пятый, - напомнил Эрик.

- Пять дней, ребятушки… - задумчиво произнёс Арон. - Знаете, зачем они нужны?

- Чтобы дать нам выспаться! – Эрик довольно завалился на диван и вытянул ноги.

- Фил, а что ты думаешь?

- У меня множество предположений, но самое очевидное то, что предположил Эрик. Цель этих дней – отдых. Слушатели переутомлены, и подвергать их проверке, когда они находятся в изнурённом состоянии, всё равно, что сразу перевести в ученики лучших, а остальных выгнать.

- Это так, - кивнул Арон. – Давно известно, что после отдыха показатели улучшаются. Организм отдыхает, а сознание обдумывает все детали предстоящего испытания и собирает в комок тот хаос, что творится в голове.

- Но всё-таки лично я, не делал бы перерыва, - эльф не стал садиться рядом с Эриком, а прислонился к часам. - Пока у меня всё получается, однако вдруг потом, в нужный момент, я что-то забуду.

- Потренируйся вечером перед экзаменом, и волноваться будет не о чем. Возможно, ты даже удивишься внезапному прогрессу, – Арон мельком взглянул на часы у стены. - Так, скоро вернутся Марк и Ниггед, так что пока отдыхайте, а я вас тогда на обед позову. Там и поговорим.

Переодевшись в домашнее, Эрик заглянул к Филу, но в комнате эльф отсутствовал, зато нашёлся в библиотеке, сидя на кресле у окна, с толстой книгой в руках. Впервые Эрик увидел Фила читающим что-то кроме учебной литературы.

- Чё ж такую худую выбрал? – Эрик подошёл к шкафу, подыскивая что-нибудь для себя.

Фил смерил взглядом чёрный фолиант в полторы тысячи листов, покачал в руке.

- Таким «худым» можно голову в плечи вбить по самую макушку.

- Почему-то мне кажется, что на выходные тебе её маловато будет.

- Почему-то я уверен, что мне её не хватит и до обеда.

Эрик удивлённо обернулся, ещё раз взглянув на книгу.

- Ты себя переоцениваешь, эльф.

- В отличие от тебя, человек, я не буду читать книгу, если мало что в ней понимаю, - Фил посмотрел на то, как Эрик выхватил из ряда серых томов брошюру о поляризации временного континуума.

Эрик изучил обложку и вернул на место.

- Есть идея получше. Садись за стол, в тавлеи научу играть.

- А, в те самые живые фигурки. Ну, давай, учи, наставник, - эльф пересел за стол.

Эрик занял место Арона и выдвинул широкий ящик. В нём, бесформенной грудой, валялись фигурки мифических существ. Вспомнить, какие из них используются в малых тавлеях, не составило труда, но найти все нужные фигуры – вот действительно трудная задача. Постепенно Эрик докопался до нужных существ. По одному, они оказывались на столе.

- Аккуратней с ними, Арон сказал они очень дорогие, - Эрик взглянул на Фила, крутившего в руке мужественный образ пехотинца.

- Настолько дорогие, что одну фигурку можно обменять на дом, подобный этому,- в библиотеку вошёл маг собственной персоной. – Я знал, что однажды Фил сядет за этот стол, чтобы изучить тавлеи.

- Это плохо? – насторожился Эрик.

- Плохо, что тот, кто сам не умеет играть, собирается его учить. Но с другой стороны, обучая друга, ты улучшишь навык. Вы не против, если я поприсутствую, поподсказываю?

- Вопрос риторический, – усмехнулся Эрик, - помощь профессионала нам не помешает.

Новую информацию Фил схватывал на лету. Запомнив как кем ходить, начал экспериментировать, раз за разом вызывая удивление на лице Арона. Но всё же Эрик уловил, что маг поддаётся, растягивая партию насколько это возможно, и всё для того, чтобы Фил лучше усвоил основы и, может быть, даже некоторые хитрости.

Два раза во время битвы в библиотеку заглядывал Ниггед, призывая спуститься на обед, но оба раза получал «отсрочку». Голодный Эрик пошёл обедать в одиночестве, но к великому счастью встретил попутчика в коридоре второго этажа. С Марком они не виделись целых четыре месяца. Когда Эрику удавалось вырваться домой, конюх неизменно отсутствовал. Теперь же оба обрадовались встрече, и Марк, решив отложить работу по дому, присоединился к Эрику в походе за остывающим обедом.

- Совсем исхудал в своей башне, - Марк недовольно окинул взглядом фигуру Эрика. – Приёмы хоть помнишь, те, что я показывал?

- Я отлично помню тот день, когда ни один из них не прошёл, и меня поколотил человек, которого, справедливости ради, должен был поколотить я. Получилось так, что он меня сначала поколотил морально, а потом и физически.

- Ты мне не рассказывал.

- Помнишь Орна? Того лба из «Железного коня»? Вот. Виделся я с ним. Ещё осенью. Случайно встретились в забегаловке у Дубовой площади…

Пока дошли до кухни, Эрик в подробностях пересказал Марку, как было дело, почему приёмы не удались, и как он сам попался в захват. Марк задумчиво потирал подбородок, что-то сопоставлял.

- То, что ты рассказал, напоминает стиль рукопашного боя Королевской академии. Я предполагаю, что этот Орн обучается там. Ты ведь говорил, что он и его команда по форме сидели. Раз по форме шляются по злачным местам, значит дело к выпуску близится… Как ты вообще выстоял против него? Нет, я, конечно, знал, что ты парень крепкий, и даже очень крепкий, но королевские кадеты… они ж лучшие во всём Ветреном.

На кухне за столом сидел одинокий Ниггед и медленно кушал кашку. При виде вошедших гостей сразу оживился.

- Не знаю, что я бы с ним сделал, встреться мы вновь, но новой встречи желаю от всей души… - Эрик сел на излюбленное место.

Марк устроился рядом.

- Мы тебе с Ниггедом покажем сегодня, чему учат в академии, надеюсь, после этого, ты передумаешь искать с ним встречи.

Отобедав в прекрасной компании, Эрик вернулся в библиотеку. Развернувшееся там сражение по-прежнему кипело. Бросив беглый взгляд на оставшиеся фигуры, Эрик сделал вывод, что исход давно предрешён. Ещё до того как началась партия, эльф проиграл, ну а сейчас и подавно. Интересно, как он себя покажет, когда решит встретиться с равным оппонентом. Эрик, предвкушая интересный бой, потёр ладоши и оставил увлёкшихся вояк наедине, а сам решил вздремнуть – дома усталость неизменно брала верх. В отсутствии рабочего духа башни, сопротивляться ей не хотелось.

 

- Думаю, немного потренировавшись, я смог бы также, - спокойно молвил Фил.

- Ну да, немного по эльфийским меркам это сколько? Пару лет? – скептически ухмыльнулся Эрик.

- Пара попыток, - выпустил пар изо рта эльф, не заметив усмешки.

- Брось, Фил, на это годы тренировок нужны.

- Годы тренировок нужны, чтобы развить силу ног, реакцию и чувство пространства, а для того, чтобы изучить структуру движения хватит и нескольких повторов.

Эрик вспомнил, как эльф ловко взбирался на стены, и промолчал. Возможно, длинноухий прав, с его-то данными можно освоить сложные движения за один вечер.

Эрик сжал кулак, пристально посмотрел на пальцы и ногти. На миг ему показалось, что он видит чужую руку. Такое иногда случается из-за того, что редко присматриваешься к себе, а когда замечаешь, то и руки какие-то чужие и ноги тонкие…

Что ж, с ловкостью эльфу повезло от природы - в лесу надо обладать незаурядной подвижностью. Зато он, Эрик, простой человек, может вот этой пятернёй сжать чью-нибудь голову и череп затрещит под напором жилистых пальцев. А уж если ударить…

Тем временем на освещённом уличными фонарями внутреннем дворе, одетые в лёгкие куртки и портки Марк и Ниггед упражнялись в рукопашной схватке. Причём упражнялись самыми изощрёнными способами, наглядно показывая двум соплякам самые умопомрачительные приёмчики.

Марк взбежал по телу дворецкого, как по лестнице, нахально уселся на шее и усилием всего тела, заставил того завалиться на снег, после чего сразу же последовал болевой приём на руку, но Ниггед ужом вывернулся из захвата и обхватив Марка со спины, отправил в долгий полёт, прямо в кучу сена.

- Впечатляет? – чуть запыхавшийся Ниггед подошёл к юным зрителям.

- Не то слово! - Эрика переполняли эмоции. – Сколько лет этому учат?

- Не долго, когда тело подготовлено, всяческие пируэты запоминаются легко.

- Как я и говорил, - Фил зябко передёрнул плечами. – Может, уже домой пойдём?

- Замёрз что ли? – весь облепленный соломой, подошёл Марк.

Эрик сразу всё понял и, наблюдая за эльфом, коварно прищурился. Тот тоже заподозрил неладное, но было поздно.

Марк резво проскочил под Филом, одним движением взвалил его на плечи и зашвырнул в солому. Прежде чем скрыться в стогу, копна белоснежных волос описала живописную дугу следом за телом.

Не успел Эрик от души рассмеяться, как земля вылетела из-под ног, затяжному полёту предшествовал резкий толчок в грудь. Небосвод и лица телохранителей перемешались в общей каше, и уже в следующий миг Эрик растянулся рядом с эльфом.

- Привет, - ошарашено сказал Фил, разглядывая звёзды.

- Я-то не замёрз! – крикнул Эрик Ниггеду.

- Уж больно у тебя вид мерзкий был, - отозвался дворецкий.

Эрик выглянул из стога. Расстояние до телохранителей – не менее десяти шагов. Бросок на зависть!

- А вот кричать так громко не надо, если Арон увидит, чем мы занимаемся, то от жестокой кары никому не укрыться, - Марк активно стряхивал солому с одежды и волос, попутно поглядывая на окна дома, - так что пусть наш батюшка спит, а мы дружно пойдём домой и выпьем чего-нибудь горячего.

 

Утром Эрик проснулся с поганым ощущением вчерашней попойки во всём теле. Под горяченьким, Марк подразумевал крепчайший тоф, хранившийся дома «на всякий случай». Если Фил уже проснулся, то, наверное, чувствует себя так же дерьмово. Вчера за вечер он влил в себя так много стопок, что даже для быка было бы трудно проснуться после этого.

Эрик свесил босые ноги с кровати и принялся вспоминать, когда успел раздеться, но воспоминания не шли. Вывод прост – кто-то из телохранителей, и в комнату доставил, и раздел, и спать уложил. Зато, Эрик помнил точно, что ни Марк, ни Ниггед к «горячему» не притрагивались, мол, на службе нельзя, а служба у них всегда, вдруг воры в дом влезут, а охрана пьяная на кухне храпит. Негоже.

Но общее впечатление от вечера осталось приятным, вплоть до того момента, где обрываются воспоминания.

Затрещав костями, Эрик потянулся от всей души, накинул домашнюю одежонку, с щепетильной аккуратностью висевшую на спинке стула, и пошёл умываться. Предстояло ещё наведаться к Филу, посмотреть как он, а потом найти какое-нибудь сносное чтиво.

Положение эльфа на кровати напоминало раздавленного паука. Подушка затерялась под ногами, одеяло – на полу. Либо тот, кто парня приволок в спальню, не сильно старался его уложить, либо эльф сам, во сне, искал удобную позицию. «Да Фил, это тебе не в лесу на ветках спать», - улыбнулся про себя Эрик.

Из комнаты эльф вылез к двенадцати часам, взъерошенный и злой. Эрик и Марк уютно сидели в гостиной и беседовали, когда Фил появился на лестнице.

- Воды, - прохрипел эльф.

- На кухне, - передразнил Эрик.

- Ожидаемо, - Марк проводил Фила шутливым взглядом.

- Ещё бы. Сколько он выпил?

- Чуток бутылку недопил.

Фил вывалился из кухни по-прежнему растрёпанный, но довольный.

- Как вкусна всё-таки бывает вода… Как сладка…

- Ты хоть помнишь, что мы сегодня на важную встречу идём?

- Важную для кого? – Фил уселся на кресло у часов.

- Неужели ты не хочешь с подругами повидаться?

- Больше всего я не хочу куда-то идти, а хочу - отлежаться, желательно да завтра или до послезавтра. И зная, что ты обязательно пойдёшь, я с чистой совестью останусь дома.

- Почему-то я на тебя не в обиде. Такому безнадёжному выпивохе из дома лишний раз лучше не высовываться.

 

Ровно в четыре вечера, Эрик, как и было уговорено, стоял у ворот ордена в ожидании девушек. Ждать долго не пришлось, но к удивлению парня в место двух эльфиек появилась одна.

- Где подругу-то забыла? – Эрик издали помахал рукой.

- Сказала, что плохо себя чувствует, вот такая вредина, - девушка странно улыбнулась. – А ты где Фила потерял?

- Он сам захотел потеряться… - Эрик двинулся вглубь улицы, увлекая за собой подругу. - Знаешь, у меня такое чувство, что они сговорились, Фил, как специально вчера напился, чтобы сегодня откосить.

- Ха! Так вы веселились вчера? Шустрые, однако.

- Ага, в домашней обстановке, в узком семейном кругу.

- И сидели, наверное, допоздна - глаза у тебя красноватые.

- Чего не знаю, того не знаю, помню как всё начиналось, а вот концовка стерлась, - пожал плечами Эрик.

- Попойки - это весело, а с экзаменом что делать будешь? – серьёзно спросила девушка. – Думаешь, сдашь?

Неземная тоска накрыла плечи Эрика чёрным плащом при упоминании экзамена.

- Не знаю… Мне кажется, я достаточно трудился, чтобы выполнить задание, но если скажут двигать камень, то однозначно провалюсь… Давай не будем о грустном, я тут одно местечко подыскал…

- С местечком ты поторопился, - эльфийка смущённо опустила глаза, - мне надо пораньше в башню вернуться, так что мы с тобой до рынка и назад. Извини уж.

- Что так?

- Больную мою на ноги надо ставить, сейчас травки купли бодрящей и буду отпаивать.

- Я так понял, вы из башни выходить не собираетесь до экзамена?

- Так и есть. Тётушка уехала к сестре в деревню, а ключей от дома не оставила. Зато больше времени на подготовку.

Эрик сокрушённо опустил голову, но радости от того, что Виста осталась в башне, уже ничто не могло затушить. До ближайшего рынка полчаса ходьбы, и назад столько же – можно о многом успеть поговорить.

- Тебе нравится весна? – Лания умиротворённо разглядывала пейзаж зеленеющего города.

- Как-то не задумывался над этим… Я весну замечал, только когда кошки начинали орать и… - Эрик вовремя остановился.

- Посмотри как красиво вокруг, как свеж воздух. Неужели за зиму ты не соскучился по ласковому солнцу? Зимой оно такое бесчувственное, холодное. Летом же слишком назойливое, и лишь весной – ласковое.

- Ох, как не ласково я к нему относился, когда оно меня будило в детстве. Спозаранку прямо в глаза.

Уголки губ Лании слегка приподнялись.

- Ты посмотри вокруг: город не просто просыпается ото сна, он будто заново рождается под весенним солнцем. Разве не чудесно созерцать зелень после идеальной белизны зимы? Эльфы в Лунном лесу иногда покидают дома на несколько дней, чтобы насладиться природой и спокойствием вдали от суеты. А у нас в башне даже сон какой-то волнительный, и сны оставляют после себя налёт печали. Вот бы так же вырваться из этой суеты…

- Это точно, Фил вообще бессонницей страдал… – Эрик отвлёкся от разговора, завидев идущих на встречу гоблинов. Он подхватил девушку за руку, и вместе они, скорым шагом, переместились на противоположную сторону улицы.

Лания совсем не сопротивлялась, лишь недоумение на её лице требовало объяснений.

- Ты чего?

- Видишь гоблинов? Будет лучше, если они меня не заметят.

- Они ещё ищут тебя? – вот теперь девушка заволновалась.

- Ниггед сказал, что уже не ищут, но всякое может быть. Давай прибавим ходу.

- А что если они тебя поймают? Ты отдашь им то сокровище?

- У меня его Арон забрал. К тому же вряд ли они до сих пор надеются его вернуть. Так что лучше не попадаться им на пути никому из их племени.

Четвёрка пронырливых гоблинов прошествовала через толпу прохожих, даже не посмотрев по сторонам. Эрик в это время шёл, понурив плечи и голову, чтобы не бросаться в глаза, но прекрасно понимал, что из толпы его легко вычислить по цвету волос.

На рынке Лания нигде не задерживалась. Остановилась у лотков с сухой травой и поздоровалась с бабушкой-торгашкой. Они перекинулись парой приветливых фраз, свёрток с пряной травкой перекочевал в руки девушки, а пара медяшек, напротив, покинули миниатюрные ручки.

После встречи с гоблинами Лания вела себя дёргано, всё время озиралась, говорила сбивчиво и заметно ускорила шаг. Подобная перемена в девушке сломала все планы Эрика, ведь именно сегодня он хотел с ней серьёзно поговорить, но, похоже, теперь она точно не в духе. А как всё хорошо начиналось…

Оставив позади рынок и разговоры обо всём и не о чём, парочка остановилась у ворот в башню, Лания так и не успокоилась.

- Ты уж извини, что так мало времени тебе уделила. Обещаю исправиться, - девушка убрала с глаз прядь волос.

Эрик умилённо посмотрел на открывшееся заострённое ушко.

- Жаль… Если после экзамена мы попадём в одну башню, то тебе так просто от меня не отделаться.

- Догадываюсь, – улыбнулась эльфийка. – Эрик, я за тебя переживаю, постарайся идти домой по людным местам, хорошо?

- Я вообще-то в «Пещеру» собирался заглянуть… - Эрик проследил за изменениями на лице девушки – большие глаза ещё сильней округлились, а рот приоткрылся. - Шучу-шучу. Ладно, обещаю, что пойду по людным улицам.

- Тоже мне шутник, я тут трясусь за него, а он… Смотри мне! - пригрозила Лания кулачком. – Ну, всё, пока.

Наблюдая, как девушка подходит к воротам, Эрик понимал, что время, отпущенное для серьёзного разговора, бесследно утекло, а он так и не сумел подступиться, чтобы начать. Последняя возможность, что-либо сказать, таяла на глазах. Нужно было или решиться и остановить Ланию, либо уйти.

Лания скрылась за воротами, напоследок помахав ручкой. Эрик ответил добрейшей улыбкой, но на большее не хватило духу.

Вот и всё, она ушла, а он так и не смог ей сказать ничего важного.

А вдруг экзамен окажется слишком сложным и он не выполнит задание. Что тогда? Возможно, сегодня случилась их последняя встреча, а он струсил, так и не найдя слов.

Смятение бушевало в душе пока Эрик, не видя дороги, плёлся домой. День, такой ожидаемый, не принёс облегчения. Да к тому же Лания теперь ещё больше переживает – нужно было не обращать на гоблинов внимания и идти своей дорогой, а не бежать подальше. Но ведь раз она переживает, значит, не так уж он безразличен для неё. Кто знает, может это всего лишь дружеская забота, а может нечто большее, о чём ещё предстоит узнать им обоим.

Резкий толчок в плечо вернул Эрика к реальности. Напротив стояли три гоблина в компании массивного орка. Злобные рожи перекосились в дьявольских усмешках, лишь зеленокожий гигант оставался серьёзен.

- Сскорро мы тебя тосстанем, - ближний гоблин увесисто хлопнул парня по плечу сухощавой рукой и, развернувшись, пошёл дальше. Остальная банда увязалась за ним, ещё долго не отводя глаз от Эрика.

Проводив зеленокожих взглядом, Эрик позабыл и о Лании, и об экзамене. Быстрым шагом он направился домой, внимательно поглядывая по сторонам и обходя переулки. Говорившего гоблина Эрик узнал без труда – тот самый матёрый главарь, ставший марионеткой в игре Кайлы. Лица остальных разглядеть не удалось, да и какая разница, кто эти остальные, если охота продолжалась всё то время, пока Эрик беззаботно предавался учёбе и даже не подозревал, что его ищут. Рассказывать ли об этой встрече Марку и Ниггеду? Обязательно! Больше никто не сможет помочь. А ещё лучше – рассказать лично Арону, он хоть и так обо всём узнает, но это будет самый надёжный способ спастись. Спастись? Чёрт, спастись от кого?! Бегать, поджав хвост, от стайки зеленопупых коротышек?! Эрик в очередной раз разозлился на себе, но теперь эта злоба обладала такой силой, что смела все, выставленные страхом, барьеры. Как можно допускать мысль о бегстве? Как можно не решиться сказать девушке о своих чувствах? Куда делись напор и наглость, ещё год назад бурлившие в крови? Всему виной башня, она высасывает решительность, меняет её на привычку прежде думать. День за днём под прикрытием башни, за могучим забором и охранными заклинаниями не надо заботиться ни о поиске пропитания, ни о завтрашнем дне, сиди себе весь день за партой да внимай умным речам. А где действие? Одна болтовня…

А может быть это в деревне легко быть сильным и решительным, особенно когда знаешь, что сильней никого и нет, а рядом верные друзья. Тогда да, тогда и король дурень, и гоблины коротышки, и орки валенки, а как носом к носу столкнёшься, то поймёшь, что все дурни, коротышки и валенки куда опасней, чем в фантазиях, и без зазрений совести пустят тебе кишки. Тогда и крутость пропадает, станешь тише, спокойней. И с девушками то же самое: с деревенскими дурочками проще некуда, сказал «пойдём» и пойдёт, а когда встретил ту, что умней тебя, и в жизни смыслит, то сам как жалкий щенок ждёшь от неё заветного «пойдём». И пойдёшь, если позовёт. Побежишь. Хотя прекрасно знаешь, что не позовёт. Но надеешься.

Эрик восстановил в памяти сегодняшний разговор с Ланией и понял, насколько он мал по сравнению с ней, просто ребёнок. Она говорит о вещах глубоких, а в ответ слышит: «Я весну замечал, только когда кошки прилюбодйствовать начинали…» Тьфу! Дурак! И ведь сразу ничего не понял, искренне отвечал.

Только в таком взбешённом состоянии могла прийти в голову безрассудная мысль. Нужно было выпустить пар, и для этого как раз появился отличный шанс.

Эрик развернулся на пятках и лёгким бегом направился в сторону ордена. Нет, признаваться Лании он так и не надумал, но вот за гоблинами проследить, и, может быть, даже обрадовать их неожиданным появлением – вот идея достойная взбешённого безумца. Эрик чувствовал себя именно таким.

В лица прохожих он не вглядывался, чтобы не вызвать лишних подозрений, на бег переходил в безлюдных проулках. Место встречи с гоблинами осталось позади, у патрулирующих улицу хранителей порядка парень спросил о зеленокожей компании и страхи, недоверчиво косясь, указали путь.

Эрик прекрасно понимал, что совершает великую глупость, что расплатой за неё может быть жизнь, но в то же время отдавал себе отчёт в том, что нападёт, только если для этого будут идеальные условия: глухой проулок и если количество бандитов не возрастёт.

Отступить после принятия такого решения, значит лишить себя сна на ближайшие дни, подвергнуться жесточайшим угрызениям самолюбия, ущемлённой гордости и прочувствовать глубочайшую беспомощность. Пойти на это Эрик боялся ещё больше, чем встречи с врагом лицом к лицу. Единственный способ избавиться от душевных мук – доказать себе, что сила осталась не только в руках, но и в сердце. Пережить очищение получится, только если гоблины побегут от него, и даже наличие среди них орка не смутило желания довести начатое до конца.

Потревожив по пути ещё парочку прохожих одним и тем же вопросом, выяснилось, что гоблины зашли в хульбу[1]на другом конце улицы. Туда Эрик и направился.

К концу улицы, там, где она заканчивалась ярким тупиком, больше напоминавшим площадь в миниатюре, разношёрстых жителей города сменили орки и гоблины, но выглядели они мирно: дети, женщины, старики. Взрослые мужчины встречались редко и поодиночке. В импровизированном тупике раскинулись разноцветные шатры и шатёрчики торговцев, гадалок и ещё неизвестно кого. Дома пестрили развешанными на окнах яркими тряпками, и даже на верёвках, натянутых между самими домами, висело цветастое барахло.

Внешним видом район гоблинов и орков пытался показать всю весёлость и жизнерадостность зеленокожих народов, но вот проделки сильных представителей сего рода, создавали по городу совершенно иную репутацию.

Заходить человеку в хульбу всё равно, что добровольно подставить брюхо под нож. Эрик сел на бревно у высоченного шатра в красно-зелёную полоску, откуда хорошо просматривался в ход в кабак. Сначала надо подумать, как поступить, а уже потом принимать решение. Время не торопило, с Ланией Эрик рассчитывал провести хотя бы пару часов, но теперь вместо компании красивой девушки придётся караулить зеленокожих уродов.

Проходившие мимо гоблины смотрели на человека с нескрываемым интересом – не каждый день представитель иного народа спокойно сидел на брёвнышке в «зелёном» квартале. Эрик делал вид, что не замечает чужого внимания. В томительном ожидании появилась возможность насладиться весной, и глаз всегда находил, за что зацепиться: то за маленькое деревце, вопреки здравому смыслу, растущее на крыше дома; то за ползущую по делам букашку, греющую по пути пузо об тёплую пыль; а то и просто за тенью: вот сейчас она застыла у одинокого куста, но стоило отвлечься на что-нибудь, как она уже скрыла под собой, и куст, и кусок стены.

Стайка маленьких гоблинов, гомонящим комком, пронеслась в двух шагах. Завидев Эрика, они замерли, разглядывая в упор странного человека, непонятно что забывшего в этом месте.

- Белопопа! – выкрикнул один в сторону Эрика.

И все дружно заржали. Безобидные оскорбления полетели одно за другим. Эрик недовольно смотрел на беснующихся коротышек – не хватало ещё, чтобы его обнаружили из-за разгулявшихся детей. Маленький камешек угодил юноше в лоб, вызвав новую бурю смеха. Крутившиеся в округе взрослые гоблины начали смотреть в сторону детворы.

Эрик выдвинул подбородок и с суровым видом поднялся. Малышня тут же с визгом испарилась.

Каждый раз, отрываясь от любования окружающим миром, Эрик порывался подняться и уйти. От сидения на жёстком бревне пятая точка онемела, а крутиться у хульбы – лишний раз вызывать на свою голову молнии. Но тренировки силы воли не прошли даром. Когда солнышко закатилось за крыши и уступило место вечерним сумеркам, из забегаловки вышел тот самый главарь с командой головорезов. Зеленокожая четвёрка двинулась в сторону шатров, как раз туда, где неприметно устроился Эрик. Пришлось срочно менять место слежки – обойдя вокруг шатра, парень оказался за спинами бандитов, подождал, пока они отдалятся, и пошёл следом.

Гоблины изредка перекидывались короткими фразами, основное время, проводя в молчании. Один из них слегка покачивался – значит, в хульбу наведывались не только по делам.

Вслед за компанией, Эрик вышел на запруженную людьми улицу Хомогаши. Заполненная по краям торговыми латками восточных купцов, она день и ночь привлекала внимание всего населения Ветреного града. Прохожие старались заблаговременно уступать дорогу неприветливым коротышкам. Шедший позади остальных, орк кивал проходящим мимо представителям родной расы, а солнышко весело поигрывало бликами на его лысой макушке. С особым удовольствием и злорадством Эрик наблюдал момент, когда от одного из лотков отщепились пятеро гномов и оказались на пути гоблинов… И гоблины, подобно ручью, обтекающему камень, обошли гномов по краям сузившейся улочки. Проходя мимо гномов, Эрик с нескрываемым уважением разглядывал невысоких бородачей, одним своим видом заставивших гоблинов припустить носы. Возможно, между двумя расами существуют какие-то разногласия, а может быть, гномы попались не из робкого десятка, в любом случае вывод один – не так уж гоблины круты, какими пытаются себя показать.

Далее улица вновь расширялась, плавно перетекая в Рыночную площадь. Здесь Эрику бывать не доводилось. Оказавшись в незнакомом месте, он как будто лишился какой-то внутренней защиты, но в тоже время получил некоторое подобие свободы, обычно появляющееся в местах, где тебя никто не знает, и где для других ты словно не существуешь.

Взору открылось пестрящее разношёрстой массой пространство, палатки торговцев выстраивались здесь подобно лабиринту. В центре площади над всеми постройками и шатрами возвышался деревянный постамент, с него в праздничные дни вещали местные шишки, на нём же проводили редкие казни. Чуть поодаль - памятник строителям города приютил в тени королевский патруль, озирающий внимательным оком торговые ряды. Люди, изображённые в камне, даже чем-то напоминали людей под ним: такие же строгие, непоколебимые – опора государства.

Гоблины подошли к одному из лотков, где их встретил гоблин-торговец. Завязался душевный разговор. Орк тем временем внимательно озирал площадь. Чтобы не рисковать, Эрик притулился к ближайшему лотку. Лишь услышав знакомый говор, он обратил внимание на продавца палатки, ставшей его временным прибежищем – золотозубый гоблин активно торговался с карликом. Тихой сапой парень сменил место укрытия.

Выглянув в очередной раз, Эрик увидел, что зеленокожий отряд двинулся дальше, разрезая толпу одним лишь взглядом суровых глаз. Теперь гоблины вели себя оживлённее, главарь швырнул монетку одному из напарников, а позвякивающий мешок спрятал под жилетку. На открывшемся ремне, зловеще блеснул нож.

Эрик волновался всё сильнее. Время шло, а чёртовы коротышки сами, будто боятся безлюдных мест, всё по рынкам разгуливают. Эдак домой можно к завтрашнему дню вернуться.

Второй раз гоблины задержались в соседнем ряду, ближнем к памятнику. Эрик заранее спрятался за изваянием и оказался за спинами патруля. Неожиданная мысль, больше похожая на вспышку, озарила сознание. Весь план действий высветился за одно мгновение. Эрик даже отвлёкся от слежки, чтобы быстро, но более чётко всё обдумать и принять решение. Пожалуй, именно так с ними и надо поступить, а не лезть в безнадёжную драку.

Сделав несколько глубоких вдохов и придав себе взволнованный вид, Эрик выскочил из-за памятника прямо под нос патрулю.

- Помогите! Грабят средь бела дня! – почти рыдал Эрик, но так, чтобы слышали только патрульные, в уголках глаз страдальца даже выступила влага.

- Что случилось? – сделал шаг вперёд патрульный офицер. Из-под козырька шлема на парня смотрели мужественные, чёрные глаза, да и само лицо так и сияло благородством и сочувствием к простому люду.

- Ограбили! Деньги забрали, ножом пригрозили, сказали, что если кому проговорюсь - убьют!

- Кто? Кто это сделал, и где это произошло? – напористым голосом спросил офицер, солдаты за спиной заклацали железными бронями, готовые выдвинуться к месту.

- Там, в подворотне, - не определённо махнул рукой Эрик в сторону, откуда пришёл, - трое гоблинов и орк! По рожам видно – бандюганы.

- Шэф, - обратился к офицеру один из солдат, - не те ли? Вон у палатки со специями трутся трое гоблинов и орк.

- Эти? – указал рукой офицер, глядя на Эрика.

Для пущей подлинности, парень попятился, округлив глаза.

- О…о…они! Уже тратят, сволочи! Точно они, и орк тот и…

- Попался, попрыгунчик, - злорадно прошептал один из патрульных.

- За мной! - резко скомандовал офицер.

Патруль активно забряцал железом, а один из солдат вежливой, но твёрдой рукой подтолкнул Эрик вперёд, мол, куда ж без потерпевшего.

Завидев приближающийся патруль, гоблины постарались не смотреть в его сторону, но когда из-за спин солдат мелькнул красный скальп Эрика – главарь застыл в нерешительности, пытаясь понять, на него или не на него направлен гневный взгляд офицера. Даже тараторивший что-то гоблинских кровей торговец, замолчал и громко сглотнул.

Патрульные взяли зеленокожих в кольцо. Офицер обратился к главарю. «Как знал, кто есть кто», - ухмыльнулся про себя Эрик.

- Этот молодой человек утверждает, что вы напали на него и, угрожая ножом, отняли деньги.

- Мы? – выпучил глаза главарь. – У него не фссе дома, офицерр! Мы его рраньшше не фсстрречали!

Гоблины смотрели на Эрика, как на сумасшедшего. Орк грустно улыбнулся, будто видел сложившуюся ситуацию комичной. «Актёры хреновы…» - подумал Эрик и пошёл до конца.

- Вот сволочь! – заорал Эрик на гоблина, изображая неземное негодование. – Вон тот здоровяк держал меня, а этот ножом угрожал и деньги забрал! Господин офицер, вы обыщите его!

- Обыщем, - заверил офицер.

На сцену задержания собралась поглазеть вся площадь. Заметив это, Эрик перестал истерить и начал разговаривать со стражами порядка тихо, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

Во взгляде главаря читалась такая злоба, что в общекоролевском наречии не нашлось бы слов, чтобы передать её, но лицо оставалось бесстрастным.

- Пойдёте с нами, – твёрдо сказал офицер гоблинам.

- Он жже лжжёт! – оскалился главарь.

- В управлении разберёмся.

- У насс рработа. Мы не можем пойти… Фы не можете прроссто так насс задерржжать.

- Обыщите их, и всё встанет на свои места, - вставил слово Эрик.

- Паррень, ты ссофссем туррак?! – зарычал гоблин.

Глаза орка забегали по сторонам, он попытался медленно выйти из окружения, но острые сабли патрульных заставили его остановиться.

- Офицерр, это ошипка! – нервозно рявкнул главарь.

Резким движением офицер выдернул саблю из ножен и направил остриё в грудь непокорному гоблину.

- Пошёл!

Окружённые гоблины двинулись туда, куда вело патрульное окружение. Про Эрика на время забыли, и он благоразумно держался позади, готовый в любой момент сбежать - идти в управление он не собирался, там обман могут вскрыть.

Покинув оживлённую площадь, патрульные остановились у неприметного двухэтажного здания, в глубине, затенённой крышами, улицы. Эрик занервничал, он даже не подозревал, что управление окажется так близко. Но волнения оказались напрасными, патруль решил использовать дом в других целях.

- Все к стене. Живо! – скомандовал офицер.

Главарь гоблинов, пару мгновений колебался, соображая как выкрутиться, но от варианта прорыва всё-таки отказался – длинные сабли солдат легко достанут даже таких ловкачей как гоблины.

Четверо зеленокожих встали лицами к стене.

- Обыскать.

Двое солдат обыскивали, двое прикрывали. Один из патрульных выудил из-под жилета главаря тесак и мешочек с монетами. Так же в арсенале отряда нашлось место ещё двум ножам, шилу и внушительному шипованому кастету, явно не на гоблинскую ладошку.

- Твой мешок? – офицер потряс уликой перед носом Эрика.

- Не, он у меня десять серебряных отобрал и ссыпал к себе, - сымпровизировал Эрик, рассчитывая на удачу.

Офицер развязал кошелёк, повозился, внимательно всматриваясь в содержимое, и достал несколько монет.

- Держи свои деньги, парень, - добродушно сказал офицер, - молодец, что не побоялся к нам подойти, мы этого супчика давно пытаемся подцепить. Вот и он попался. Эй, Крян, попался-таки! – на этот раз офицер с усмешкой обратился к гоблину-главарю.

Главарь злобно обернулся.

- Там фссе теньги мои!

- И нож твой?

- Мой…

- А разрешение на нож где? Таким как ты никто не даст разрешение, – злорадно засмеялся офицер. – Вяжите их, в управление пойдём.

- Мне с вами? - вкрадчиво поинтересовался Эрик.

- Да. Надо будет ответить на несколько вопросов, чтобы уж точно засадить этих большеухих упырей.

Эрик учтиво кивнул.

По пути в управление юноша всё же незаметно отстал, свернул в проулок и припустил до дома, просто выбрав нужное направление. Через дворы, проулки и малознакомые улочки, он быстро выбрался на улицу Хокля, откуда просматривались шпили элементальных башен. Отсюда и до дома легко добраться, главное на скоротечно пустеющих улицах вновь не попасть в лапы какой-нибудь швали, так любящей прятать своё поганое существо в темноте, а днём отсиживаться по домам.

Проходя мимо ордена, Эрик попытался разглядеть свет хотя бы в одном окошке, но башня не изменяла своим традициям – все бойницы зияли бездонной чернотой.

Что ж, с Ланией сегодня не повезло. А всё из-за проклятых гоблинов, за что они и расплатились. Вот от этого Эрик испытывал огромное удовлетворение, хотя и знал, что охота за его головой начнётся с новой силой. Но что зеленокожие смогут сделать? В башню не залезут, там магическая защита, в дом не сунутся – наверняка знают, чем это будет им грозить, а на улице… На улице вновь придётся появляться в компании Ниггеда.

 

Обстановка в главном зале центральной башни по напряжённости и волнению, напоминала Эрику день, когда Эрихто осматривал через гиптоскоп новичков, с той лишь разницей, что тогда большинство присутствующих молчало в томительном ожидании собственной участи. Теперь, десять месяцев спустя, каждый знал каждого, если не лично, то заочно, стены башни превратились во второй дом, и в этом многие находили облегчение. Самые громкие разговоры и даже споры закипали на лавочках в холле. Там образовались самые крупные скопления слушателей, ищущих спасения в беседе. Множество ребят, не успевших занять сидячие места, тёрлись в центре зала, объединяясь в группы и гомоня, словно птичьи стати.

Конечно, волновались перед экзаменом все, даже те, кто уже мог не просто толкать камешек размером с кулак и заставлять его двигаться в любом направлении. Яркие представители немногочисленной компании заучек – эльфийки Лания и Виста – скромно стояли у арки прохода на второй ярус. Рядом с ними, усевшись на корточки, маялся Ловис. Непривычное для него сокрушённое выражение лица, говорило лишь об одном: «Это конец». Стоявший по другую сторону от девушек Эрик, ни капли в этом не сомневался, шакриец настолько увлёкся охотой за симпатичной дичью, что напрочь забыл об учёбе: на практике за последние три месяца появлялся по разу на месяц, остальное время, пропадал неизвестно где. Эрик смотрел на Ловиса с тоской и осуждением одновременно. Шакриец мог проявить хоть немного трудолюбия и сохранить шанс на продолжение обучения, пусть он учился бы в другой башне, но периодически им бы доводилось встречаться. Но, увы, такого счастья, скорее всего, не произойдёт и не повторится уже тот душевный вечер, как тогда, в «Дряхлой леди»: истории из прошлого, фантазии о будущем, смех… Этого уже не будет, ведь Ловис после провала наверняка сразу уедет в родные края и, возможно, их с Эриком пути никогда не пересекутся…

Повисшее в холле волнение могло бы с лёгкостью материализоваться, будь у него такая возможность. И это не удивительно, ведь никто не знал, что представляет собой экзамен. Те, кто учился слабо, надеялись на удачу, те, кто - получше, боялись работы с предметами, а учившиеся отлично просто боялись неизвестности. Все боялись за себя, и лишь Эрик – за Фила, зашедшего в кабинет к Эрихто несколько минут назад. Эльфа вызвали по списку одним из первых, но самое интересное, что никто из зашедших, до сих пор не вышел из кабинета. Вот такая удивительная таинственность.

За себя Эрик не переживал. Не то чтобы он был так уверен в себе, скорее, после всех тех проблем, что доставили ему гоблины, экзамен не казался таким уж страшилищем. Даже если не удастся пройти в ученики, Арон не оставит без дела, отдаст на поруки телохранителям, а уж те научат небывалым акробатическим приёмам и всяческим воинским хитростям. Это и было той целью, за которой он пришёл в Новые ветра – стать отличным воином и никогда ни в чём не нуждаться. Но с того времени прошло столько дней… Что-то в понимании окружающего мира изменилось и Эрик уже не так весело приветствовал мысль о военной службе. Ведь это всего лишь прикрытый тыл – знание о том, что в случае провала - не всё потеряно. Не больше. Желание пройти в ученики превалировало над всеми настоящими стремлениями. Хотелось быть рядом с девушкой, что там скрывать, в которую влюблён, остаться с друзьями, хоть их не так много. Эх Ловис, Ловис… К тому же интересно ведь узнать, что будет дальше, как будет продвигаться обучение и какие новые задачки подкинут маготы.

Ещё одна причина, избавившая Эрика от волнений – серьёзный разговор с Ароном, буквально заполнивший душу непоколебимым стремлением двигаться вперёд, и история костяного меча - экземплярчика из коллекции Арона.

Вечером перед экзаменом, Арон предложил спуститься в подвал и послушать историю старого меча, вырезанного из кости. Имя тому мечу – Хрюма. В далёкие времена, когда материк, заселённый сейчас людьми и эльфами был сухой холмистой степью, мечом владел орк. Он-то и дал ему такое непривычное, для человеческого слуха, имя.

Эрик, помнивший ощущения после беседы с Созотом, обрадовано пошёл за магом в подвал, где провёл тот же самый ритуал – запомнил меч и воспроизвёл в сознании. Непринуждённой речью Арон помог войти в медитативное состояние. И вот наступил момент, когда меч откликнулся…

Хрюма появился на свет точно также как Созот – постепенно принимая окружающий мир, пока руки хозяина вытёсывали его из кости. Процесс рождения продолжался несколько дней, но для Эрика они пролетели за один вдох. Орк, создавший Хрюму, был не так агрессивен, как его собраться, оружие делал для защиты и охоты, но вырезая меч из кости, орк так надеялся на его помощь, что вложил в творение частичку души и подарил Хрюме дыхание жизни.

Меч, созданный для жизни, не испытывал жажды крови, он холодно следовал руке хозяина, уничтожая дичь или отбиваясь от злобных иноплеменников. Сам хозяин никогда не лез в драку, и меч не раз слышал от хозяев искрошенных дубин и поломанных копий, слово «трус», которым они величали орка-хозяина, но меч не признавал ни ярлыков, ни имён, ни званий. Он знал лишь любовь хозяина и не подводил его, не выскальзывал из влажной руки, следовал туда, куда вела мысль, а не мастерство…

Случился бой. Орки из племени хозяина захотели заполучить чудо-оружие, вытесанное из кости свирепого зверя. Их было много. Они хотели смерти.

Хозяин оказался зажат в пещере, пути к отступлению не было. Но был путь к выходу, требовалось всего лишь пройти через злых орков. Хрюма видел этот путь, но хозяин почему-то не шёл туда, а лишь сильней вжимался в холодную стену.

Страх в сердце и слабость в руке хозяина хлестнули меч жгучей болью. «Почему он стоит? Почему он не верит в силу Хрюмы, как он мог забыть о том, что брат-Хрюма никогда его не подводил?» - меч чувствовал всё, что бушевало в сознании хозяина, но ни как не мог понять, почему всё происходит именно так. – «Дерись! Подними руку и я прикрою тебя от дубин и копий! Дерись! Ты должен жить!»

Орк будто услышал мольбу меча, рука налилась тяжёлой сталью, пальцы сжали рукоять так, как делали это раньше. Торжество спокойствия ворвалось в сердце орка, сметая гранитные бастионы страха, сминая шипы смятения, возвращая душе простор. Орк шагнул к выходу, больше не боясь.

Всю жизнь, прожив трусом, он погиб храбрецом.

Придя в себя, Эрик долго не мог унять горячих мурашек восторга, румянивших щёки и жгущих тело. История Хрюмы и его создателя впечаталась в память, изменив взгляд на многие вещи вокруг. Неотвратимость всегда страшит, но на то она и неотвратимость, что её нельзя избежать, так зачем бояться? Все, что нужно сделать – принять её достойно. Многие пытаются убежать и гибнут, многие закрывают глаза, но тоже гибнут, и речь может идти не обязательно о войне, испугавшись – ты гибнешь в бою, даже если этот бой всего лишь экзамен. Смирись с ней, но не вешай рук. Дерись.

Эрик не боялся экзамена. Совсем. Чтобы там не приготовило собрание маготов, он сделает всё что сможет. Да, ему ни разу не удалось сдвинуть камень хоть на йоту, хоть просто пошевелить, но если придётся делать именно это, то он сдвинет чёртов камень! Не зря же столько времени было потрачено на тренировки и медитации, на развитие памяти и силы воли. По-другому быть не может.

Из кабинета Эрихто выглянул незнакомый мужчина средних лет в длинной праздничной мантии, слушатели тут же насторожились – появление незнакомца означало вызов нового испытуемого. Сильный поставленный голос никак не вязался со скромной внешностью мужчины, а имя Лании прозвучало так, что Эрик понял кого вызвали, только когда девушка отслоилась от стены. Но, не сделав и двух шагов, обернулась.

- Удачи-то пожелаете? – грустно улыбнулась Лания.

- Я в тебя верю! Ты справишься, - подалась вперёд Виста.

- Мы все верим, - улыбнулся Эрик.

- И все знаем, что ты справишься. И удача не понадобится – в голосе Ловиса слышалась обида и великое разочарование – ему совсем не хотелось покидать башню.

Предположение Эрика оправдалось - в первую очередь вызывали самых способных, и поэтому он очень удивился, когда через два человека после Висты, его пригласили в кабинет.

Ловис поднялся, чтобы попрощаться с другом, потряс затёкшими ногами и молча протянул руку. Крепкого рукопожатия Эрику не хватило, порыв из глубины души захлестнул парня и он обнял друга.

- Как же нам снова увидеться? – тихо произнёс шакриец. – Я сегодня выйду через главные ворота и путь в орден для меня будет закрыт, но нам обязательно нужно увидеться до того как я уеду.

- Ловис, дружище, если б я знал, как у учеников обстоят дела со свободным временем… - гнетущая тоска обволокла душу Эрика, даже изменила голос.

- У меня есть парочка знакомых учениц, ты, кстати, их знаешь, те самые огненные дамы, - без тени иронии говорил шакриец, - так вот, они рассказывали, что там выходные – вещь дрейфующая, может быть два в неделю, а может один в месяц.

- Не обнадёживает, хотя возможно, мне повезёт.

- Не будем так уж рассчитывать на везение, я не стану пока отъезжать домой. Если понадобится, то смогу задержаться на месяц. Надеюсь, ты выберешься на волю за этот срок.

- Чем будешь заниматься так долго?

- У меня много подруг вне стен ордена… Нужно расстаться со всеми, никого не забыть… Не люблю уезжать не попрощавшись. Многие из них по уши в меня влюблены и будет не по-мужски оставить их в неведении.

- Ты забыл самое главное…

- Эрик Красный!!! – выглянул в коридор незнакомый мужчина для повторного объявления.

- Секундочку, - спокойно сказал Эрик. От подобной наглости у слушателей раскрылись рты. – Так, где тебя можно будет найти?

- Улица Хомогаши, Зыбкий проулок, высокий серо-жёлтый дом. Не ошибёшься, заходи без стука, тебя будут ждать… И, если сможешь, приводи эльфа, хочу на последок взлохматить его пушистую макитру, - шакриец обнажил белоснежные стройные зубы. - Ну, всё, давай, не подведи.

Развернувшись, Эрик пошёл в кабинет, стараясь освободиться от грустных мыслей и настроиться на рабочий лад. По ту сторону дверей его ждут друзья эльфы и новый виток в обучении – нельзя допустить, чтобы всё это было потеряно. Он должен пройти дальше.

- Присаживайся, Эрик, - учтиво предложил Эрихто, указав на одинокий стул.

За широким столом декана разместились два магота и сам декан. По правую руку от Эрихто, гордо выпрямившись, сидела госпожа Чемэри, по левую – с непроницаемым лицом замер Иллут. Неизвестный мужчина остался за спиной у двери.

- Обращаю твоё внимание на камешек, что лежит на столе, - Эрихто перешёл к сути.

Эрик опустил взгляд. Он заметил предмет сразу, как только вошёл в кабинет - понять для какой цели он тут находится, не составило труда. Чёрный мраморный кубик размером со сливу покоился на тёмном дереве стола, пугая своей непоколебимостью.

- Думаю, ты понимаешь, что от тебя требуется. Заставь его сдвинуться с места, используя лишь силу воли, подкреплённую воображением. Можешь приступать.

Там за дверью все бояться испытания предметом. Все кто мог его сдвинуть - уже прошли дальше, а остальные боятся, надеются, что маготы приготовят иное задание, но ждёт их именно предмет – маленький кубик, одинаковый со всех сторон, да к тому же чёрный – самый простой для запоминания цвет, но мало кто с ним совладает. Эрик попытался вспомнить кого-нибудь из оставшихся в главном зале, кто смог бы сдвинуть камень, но в голову не пришло ни одного лица.

- Сосредоточься на предмете, - тихо молвил декан, но прозвучало это как приказ.

Эрик посмотрел на камень и, закрыв глаза, попытался забыть, как он выглядит. Когда образ куба растворился в сознании, Эрик вновь посмотрел на него, теперь уже по-другому, более внимательно, выискивая трещинки, ямки, сколы на углах. Но ничего подобного найти не смог – куб идеален. Что ж, тем легче будет его запомнить.

Нужно сделать всё как учила Чэмери, и как советовал Фил. Глядя на куб, необходимо представить, как он движется, всем существом поверить в это, но для начала - собрать ману, чтобы было чем в реальности заставить куб сдвинуться. Вся соль скрывается в том, чтобы выплесныть ману в куб в тот момент, когда в фантазии он должен начать движение, и тогда, если желание мага достаточно сильное, а созданный образ чёток – предмет сдвинется с места.

Еле ощутимые потоки маны начали скапливаться в груди. Нужное количество силы собралось лишь через несколько минут, всё это время Эрик непрерывно следил за кубом, добиваясь эффекта смазанной реальности, когда не можешь понять, на самом ли деле что-то происходит или это лишь игра воображения. Добиться такого состояния можно долго вглядываясь в предмет или рисунок, через некоторое время должно начаться искажение, заставляющее картину перед глазами расплываться, извиваться. Как только состояние достигнуто, остаётся представить необходимый образ, движение или метаморфозу, и тогда он будет максимально приближён к реальности, а скопленная манна при выплеске материализуется в движущую силу. Не просто, но выполнимо, главное не думать о том, что раньше проделать подобное не получалось.

Ещё через несколько минут кубик подёрнулся пеленой – иссохшие глаза, долго лишённые возможности моргать, дали слабину – правильный эффект. Конечно, настоящий маг, должен моментально входить в состояние смазанной реальности, но до звания настоящего мага ещё далековато.

Эрик пожелал, чтобы камень двинулся в противоположную сторону стола, в расплывающемся взгляде, куб начал ползти. Больше не медля ни мгновения, Эрик мысленно «выстрелил» маной в куб, сделав для этого отталкивающий жест рукой.

То ли от перенапряжения зрения, то ли взаправду, но парню показалось, что он даже увидел вылетевший из ладони полупрозрачный сгусток. Мана прошла рядом с кубом, оставив его недвижимым, зато дрогнул рукав Иллута. Но некромант ловко повёл рукой и непринуждённо почесал лоб, превратив движение рукава в прихоть руки.

- Вот это сила! Я даже отсюда почувствовал! – восторженно удивился Эрихто.

- Он промахнулся, - с деланным огорчением произнёс Иллут. – Обидно парень, но возможно повезёт в другой раз.

Эрик почувствовал себя срывающимся в пропасть, но сильная рука вовремя ухватила и задержала.

- Коллега, не будьте столь категоричны, вы посмотрите на ауру, с такой аурой не то что кубики толкать, а нас с вами, - засмеялся Эрихто.

- Аура как аура, у эльфов куда шире, - без всяких эмоций парировал Иллут.

- Но ведь он не эльф, Эрик, попробуй ещё разок, - чёрные глаза декана внимательно смотрели на паренька.

- Не целься, представь, как сила воздействует на предмет. И он поддастся, - напомнила Чэмери одну из основ.

- Не слишком ли много поблажек? – скривил губы Иллут, ни к кому не обращаясь.

Несколько глубоких вдохов вернули Эрику частичку прежней свежести, но сосредоточенность после неудачной попытки заметно снизилась. Зато повторно собрать ману оказалось проще.

Один на один с кубиком. Эрик на миг почувствовал себя беспомощным котёнком, преградившим дорогу матёрому коту, но злоба на собственную слабость подобно пару, наполняющему воздушный шар, раздула маленького котёнка в чудовище, плавящее дыханием стены. Кубик – просто кубик. Не больше. Воля – всё. Почему так трудно его сдвинуть? Все его боятся! К чертям всех! Пусть боятся! Пришло время показать волю к победе! Эрихто сказал, что её в достатке, значит так и есть. Не просто сдвинуть кубик, а если выстрелить им… пусть он разорвет кого-то на своём пути, а ещё лучше – пусть будет разорван от обрушившейся на него силы, сплющен, перетёрт в иллюзорных жерновах.

Эрик завёл себя на столько, что кубик в его сознании рванулся прочь со стола, оставляя за собой глубокие борозды на лакированной поверхности. Сжатая в упругий комок манна покинула ладонь, материализуясь на глазах…

Увы, кубик не полетел, не поехал и даже не перевернулся. Эрик смотрел на него и не верил собственным глазам. Он готов был рассмеяться. Пережив в видениях яростную борьбу, увидев стремительное, переполненное мощью движение кубика – в реальности созерцать оказалось нечего, кроме еле заметного движения одного из углов куба. Это действительно смешно! Столько сил, столько ярких образов и лишь слабый сдвиг уголка.

Подняв глаза, Эрик увидел сияющие лица Эрихто и Чэмери.

- Мда, слабовато, для ученика ордена «Древа», – Иллут демонстративно смотрел куда-то в сторону.

- Но ведь условие выполнено, - не смутившись, продолжал улыбаться Эрихто. – Предмет сдвинут. Сильно ли, слабо – это другой разговор.

Декан поднялся и протянул Эрику руку.

- Поздравляю, Эрик! Теперь ты полноправный ученик ордена!

- Спасибо… - не нашёл других слов парень.

- Что скажите, магистр Коул? – Эрихто посмотрел за спину Эрика.

Незнакомый мужчина подошёл к столу, бесстрастно разглядывая новоявленного ученика.

- Он очень импульсивен, задействовал сторонние мыслеобразы для усиления первостепенного образа. Довёл себя до предела, но не сделай этого – куб не сдвинул бы. Интуитивно он выбрал верный путь, о котором ничего не знал. Это огонь. Другие дисциплины ему не дадутся.

- Благодарю вас, магистр, - поклонился Эрихто. – А теперь, Эрик, ступай за господином Крипом, он проводит тебя в комнату отдыха.

За спинами комиссии появился довольный магот, Эрик направился к нему. Оказалось, что между книжными шкафами находился ход, весьма узкий, но хорошо освещённый магическими шариками под низким потолком.

Эрик не мог поверить в то, что произошло. Он сдвинул куб! Задание выполнено и теперь ближайшие три года не придётся ни о чём волноваться – учись себе, и всё. Эрика окутало ощущение похожее на то, будто несколько лет приходилось держать на плечах небосвод, и в один момент переложить его на кого-то более сильного. Но если бы он видел хитрющую усмешку Иллута, когда по кабинету разнеслось слово «огонь», то не был бы так спокоен. Среди всех мест ордена башня огня считалась самой беспокойной, и сам Иллут занимал в ней не последнее место.