Тренировки
Тренировать ниндзя начинали с семи месяцев. Первое, чему его учили, - переносить удары. Для этого люльку с ребенком, из которого должен был вырасти ниндзя, раскачивали так, что она ударялась о стену. Ребенок на первых порах, естественно, пугался, плакал, но постепенно привыкал и инстинктивно сжимался в комочек при толчке. Через несколько месяцев упражнение усложнялось: ребенка вынимали из люльки и подвешивали в свободном состоянии «на вожжах». Теперь при ударе о стенку он должен был не только сжаться, но и препятствовать столкновению ручкой или ножкой. Похожие упражнения проделывались и в обратном порядке, когда на ребенка катили мягкий, но довольно тяжелый шар. Подчиняясь инстинкту самосохранения, малыш поднимал руки, чтобы защититься, «ставил блок». В полгода его учили плавать. Привыкнув к воде, ребенок мог часами оставаться на поверхности, нырять на большую глубину, задерживать дыхание на две-три минуты и т.п. В два года будущий ниндзя осваивал упражнения на быстроту реакции, чуть позже — упражнения на бревне. Отрабатывались также прыжки в высоту и в длину. Лет с 4-5 и мальчиков, и девочек начинали обучать борьбе дзю-дзюцу. Слух доводился до такого совершенства, что ниндзя различал по голосу многих птиц в лесу, угадывал в общем хоре условный сигнал партнера. Особо легендарным было искусство хождения по потолку. Дело в том, что потолки в японских домах украшались множеством балок и стропил, в которые можно было упираться руками и продвигаться. Есть легенда, что ниндзя могли летать. Секрет в использовании воздушных змей. Примерно с трех лет начинался специальный укрепляющий массаж и постановка дыхания, чему придавалось решающее значение во всех дальнейших тренировках. Как только ребенок обретал устойчивость на земле и на воде, занятия переносились в «воздух». Сперва бревно средней толщины укреплялось горизонтально над самой поверхностью земли. На нем ребенок разучивал несколько простых гимнастических упражнений. Постепенно бревно поднималось все выше, одновременно уменьшаясь в диаметре, а комплекс упражнений значительно усложнялся: прыжки, перевороты, сальто вперед и назад. Затем бревно заменялось тонкой жердью, а со временем — натянутой веревкой, а позже и провисшей . После таких тренировок ниндзя ничего не стоило перебраться через пропасть или замковый ров, перебросив веревку с крюком на противоположную сторону. Отрабатывались и приемы лазанья на деревья с голым стволом, прыжки с ветки на ветку. Существовали и различные способы амортизации удара при падении с помощью ног, рук и всего тела - в перевороте. Прыжки с высоты 6-8 м требовали специальных «смягчающих» сальто. Учитывались и особенности рельефа, например, на песок или торф можно было прыгнуть с большей высоты, на каменный грунт - с меньшей. Отдельной дисциплиной были прыжки в воду. Отдельно стоит сказать о прыжках в высоту, строящихся, главным образом, на регулировке дыхания и умении мобилизовать духовные и физические силы. Существовало много способов, но предпочтение всегда отдавалось прыжку «перекатом», руками вперед, с сальто или без него, с разгона или с места. Он служил для преодоления небольших препятствий, важно было, приземлившись, сразу выйти в боевую стойку. Прыжки в высоту обычно отрабатывались на простейшем «тренажере» — вместо планки ребенок должен был перепрыгнуть через куст колючего кустарника, но на «экзаменах» использовалось и настоящее оружие, о которое, в случае неудачи, можно было серьезно пораниться. Особый раздел составляли «многоступенчатые» прыжки. В качестве подготовительного упражнения к ним следовало освоить бег по вертикальной стене: c небольшого разгона человек пробегал вверх несколько шагов, стараясь по возможности сохранять равновесие засчет большого угла к поверхности земли. При должном навыке ниндзя мог таким образом взбежать на трехметровую скалу и остановиться на гребне либо, резко толкнувшись от опоры, сделать сальто вниз и неожиданно атаковать противника. Другим вариантом многоступенчатого прыжка был заскок на невысокий (до 2 м) предмет, который служил как бы трамплином для следующего, финального прыжка на общую высоту до 5 м. Такая техника в сочетании с использованием миниатюрных портативных пружинящих трамплинов нередко создавала иллюзию «полета по воздуху». Развитие силы и выносливости служило основой всех тренировок ниндзя. Здесь одним из наиболее популярных упражнений для детей было висение на ветке дерева. Держась лишь руками, ребенок должен был провисеть несколько минут на большой высоте, а затем самостоятельно вскарабкаться на ветку и спуститься по стволу вниз. Постепенно время висения доводилось до часа. Естественно, практиковались многочисленные отжимания, поднятие тяжестей, хождение на руках. Одним из важных аспектов обучения ниндзя был бег на разные дистанции. Любой будущий ниндзя возрасте 10—12 лет покрывал за день несколько десятков километров почти без остановок. Такого рода тренировки требовались не только для того, чтобы уйти от погони, но и для передачи важных сообщений. Также нужно было учиться ходьбе. В зависимости от обстоятельств ниндзя мог использовать один из следующих способов ходьбы: обычный шаг; «крадущийся шаг» — мягкое, бесшумное перекатывание с пятки на носок; «скользящий шаг» — обычный способ перемещения в кэмпо дугообразными движениями стопы; «уплотненный шаг» — перемещение по прямой; «прыжковый шаг» — мощные толчки ногами, напоминающие технику тройного прыжка; «односторонний шаг» — прыжки на одной ноге; «большой шаг» — обычный широкий шаг; «малый шаг» — передвижение по принципу «спортивной ходьбы»; «врезка лунок» — ходьба на носках или на пятках; «ходьба вразбивку» — зигзагообразные движения; «ходьба боком» — перемещение «приставным шагом» или спиной, чтобы помешать погоне определить направление движения. Основными требованиями при ходьбе любым способом были быстрота, экономия сил и контроль дыхания. Важным дополнением к искусству ходьбы было передвижение на высоких, легких ходулях из бамбука — такуэума, которые в случае необходимости можно было изготовить за несколько минут. Обитатели труднодоступных горных районов, ниндзя были прирожденными альпинистами. Ребенок с малых лет приучался карабкаться по скалам и каменистым осыпям, спускаться в расселины, переправляться через стремнины и бездонные пропасти. Искусство скалолазания (сака-нобори, или тохэки-дзтоцу) было одним из самых сложных предметов в программе обучения ниндзя. Хотя для облегчения подъема существовали некоторые вспомогательные инструменты, считалось: настоящий мастер должен взбираться по отвесной стене не прибегая ни к чему более, кроме собственных рук и ног. Дело в том, что стны средневековых замков были сложены из камня, операции чаще проводились в темное время суток, а ночью звук лязгнувшего при ударе об каменную стену металла кошки разносится довольно далеко и может привлечь излишнее внимание часовых. Ниндзя добивались также ослабления восприимчивости к боли. Для этого с ранних лет тело обрабатывалось специальным «болевым» массажем, в который входили постукивания и сильные удары, щипки, хлопки, а позже — «накатывание» корпуса, рук и ног при помощи граненой палки. Со временем образовывался тонкий, но прочный мышечный корсет, а болевые ощущения значительно притуплялись. Естественным сопровождением всего комплекса физического воспитания было и общее закаливание организма. Детей не только приучали ходить в любую погоду в лёгкой одежде, но и заставляли часами сидеть в ледяной струе горной реки, ночевать в снегу, день проводить под палящим солнцем, подолгу обходиться без пищи и воды, добывать пропитание в лесу. Острота чувств доводилась до предела. Зрение должно было помогать ниндзя не только выведывать секреты неприятеля, но и благополучно избегать западни. Поскольку разведывательные операции обычно проводились ночью, возникала насущная потребность ориентироваться в темноте. Для усиления ночного видения ребенка периодически помещали на несколько дней и даже недель в пещеру, куда едва пробивался снаружи дневной свет, и заставляли уходить все дальше и дальше от источника света. Иногда применяли свечи и факелы. Постепенно интенсивность света сводилась к минимуму, и ребенок приобретал способность видеть в кромешном мраке. В результате регулярного повторения подобных тренировок эта способность сохранялась и закреплялась. Перед самой акцией ниндзя несколько ночей проводил в тёмном погребе или яме, чтобы временно усилить ночное зрение. Зрительная память развивалась специальными упражнениями на внимательность. Например, на камне раскладывался набор из десяти предметов, прикрытый платком. На несколько секунд платок поднимался, и юный ниндзя должен был без запинки перечислить все увиденные предметы. Постепенно число предметов увеличивалось до нескольких десятков, состав их варьировался, а время демонстрации сокращалось. После нескольких лет такого обучения разведчик мог по памяти восстановить во всех деталях сложную тактическую карту и дословно воспроизвести десяток страниц единожды прочитанного текста. Слух доводился до такой степени изощренности, что ниндзя не только различал по голосу птиц и угадывал в птичьем хоре условный сигнал партнера, но и понимал звуки животных и насекомых. Так, умолкший хор лягушек на болоте говорил о приближении врага. Громкое жужжание комаров под потолком комнаты свидетельствовало о засаде на чердаке. Приложив ухо к земле, можно было на большом расстоянии услышать топот всадников. По звуку камня, брошенного со стены, можно было определить глубину рва и уровень воды с точностью до метра. По дыханию спящих за ширмой можно было точно высчитать их количество, пол и возраст, по звону оружия определить его вид, по свисту стрелы — дистанцию до лучника. Тренированный ниндзя мог вслепую судить о близости огня по степени теплоты, о соседстве человека — по звуку и запаху. Мельчайшие перемены воздушных струй позволяли ему отличить сквозной проход от тупика и большую комнату от каморки. При длительном отключении зрения, у человека быстро прогрессировала способность ориентироваться как в пространстве, так и во времени. Лазутчик-ниндзя должен был уметь не только подкрадываться, подслушивать, подглядывать и убивать. Для того чтобы перерабатывать и анализировать добытую информацию, необходимо было свободно читать сложнейшие тексты, написанные замысловатой иероглифической скорописью в старинной манере, а подчас и на китайском языке, разбираться в вопросах фортификации, картографии, стратегии и тактики. Для маскировки во время разведывательных операций, особенно требующих длительного сбора информации, ниндзя тщательно разучивали классические амплуа бродячих актёров, монахов, а также крестьян и торговцев.

Шрифты, секретные коди и пароли
Самым простым способом написать записку так, чтобы её было невозможно прочитать постороннему, является метод «невидимого письма условными знаками в два слоя» («какусисё футаэфу но хо»). Он представляет собой известный сегодня каждому способ писать импровизированными невидимыми «чернилами», типа лимонного сока или яичного белка между строк обычного письма или на страницах книги, которые можно было без опаски носить с собой или передать с человеком, ничего не подозревавшим о том, что именно он несёт. Прочитать же такое послание было можно, предварительно прогрев его над пламенем свечи или смочив слюной (в зависимости от рецепта «чернил»).
Более хитроумным, но всё же довольно простым методом является инсё-хитоку но хо, или «способ писать тайные знаки». Он заключался в следующем: ниндзя брал короткую палку определенного диаметра и наматывал на неё узкую ленту бумаги, на которой писал сверху вниз так, как будто перед ним был цельный, без разрывов, лист. После этого ленту разматывали и текст становился нечитаемым. Со стороны это выглядело так, как будто ниндзя оторвал от какого-то большого свитка узкую полосу для каких-то своих нужд. Скомканное и брошенное в укромном месте, такое донесение выглядело абсолютно естественно. Прочитать это послание можно было, только имея палку того же диаметра и зная метод намотки бумажной ленты. Чем уже была лента, тем сложнее было прочесть написанное. Ниндзя стремились писать так, чтобы иероглифы приходились не на целые части бумажной ленты, а на её стыки – в этом случае практически все знаки получались разрезанными пополам и определить верхнюю и нижнюю части становилось невозможно, что делало написанное нечитаемым.

Для составления секретных донесений большего объема, ниндзя использовали два основных вида письма, известных сегодня как «синоби-ироха» или «азбука ниндзя». В их основе лежат стандартные звуки японской азбуки кана, однако, но записываемые совершенно иначе.
Первый набор «тайных знаков» представляет собой не что иное, как древнюю японскую азбуку, используемую еще до появления азбуки кана и уже основательно забытую ко времени Воюющих царств. Именно такой азбукой писали ниндзя из романа Б. Акунина «Алмазная колесница». Как метко заметил один из персонажей книги, чем-то эти знаки похожи на «следы, оставленные змеёй на песке»…
По сути, данная система письменных знаков представляет собой идеальный код, поскольку если человек не имеет ключа к расшифровке, то и прочесть написанное не представляется возможным, т.к. никакого внешнего сходства с существующим японским письмом эта азбука не имеет.



Другой код ниндзя, собственно и известный как синоби-ироха (азбука ниндзя)[4], или Ига-ироха (азбука Ига), представляет собой сочетание знаков 木 «дерево», 火«огонь», 土 «земля», 金 «металл», 水 «вода», 人«человек», 身 «тело», записываемых слева и знаков, обозначающих цвета: 色 «цветной» («разноцветный»), 青 «синий», 黄 «жёлтый», 赤 «красный», 白 «белый», 黒 «чёрный» и 紫 «пурпурный», записываемых справа так, чтобы в результате получились составные иероглифы.
Вся прелесть этого кода в том, что иероглифов, получаемых в результате сочетания указанных выше знаков, не существует ни в китайской, ни в японской письменности. А если бы они и существовали, то весьма нелепые сочетания, типа «цветной металл - пурпурный человек – жёлтый огонь – разноцветное дерево» (так записывается слово «нинтай» – «терпение») ничего не прояснили тому, кто их прочтёт, кроме человека, знакомого с методом кодировки. Помимо этого, сочетания левого и правого знаков могли, в принципе, легко измениться в случае подозрения на то, что код стал известен противнику.



Менее известна так называемая «семизначная азбука» (ситидзи-но кана), использовавшаяся в Кэнсин-рю. В ней знаки японской азбуки катакана или хирагана расположены так, чтобы при горизонтальном прочтении они дают одну фразу, а при вертикальном – совершенно другую.



Госикимаи но хо (в другом прочтении госёкукомэ но хо), или «рис пяти цветов» - это метод кодирования посланий, в основе которого также лежит японская азбука. Но её звуки представлены не письменными знаками, а цветовыми комбинациями из одного, двух или трёх зерен риса пяти цветов: пурпурного (фиолетового), синего, жёлтого, красного и чёрного.



Юйнава но хо использует для передачи секретного послания верёвку, якобы утерянную и полуразвязанную, оставленную или выброшенную... Но для того, кому предназначалась информация, значение послания было легко прочитываемым, так как из верёвки на земле либо создавалось подобие знаков древней или обычной азбуки кана, естественно немного видоизменённой, либо использовался символический язык узлов и петель.



Очень близким к юйнава является также метод эдаори но дэн – способ «передать сообщение, используя сломанную ветку». Ниндзя мог сообщить что-то своим сообщникам, определенным образом надломив, согнув или оторвав ветку в условленном месте, а также положив на нее пучок травы или цветок…

Пароли и отзывы ниндзя, ассоциирующиеся с природными явлениями:

山　―　森 яма - мори горы - леса
日　―　月 хи - цуки Солнце – Луна
花　―　実 хана - ми Цветы - фрукты
海　―　塩 уми - сё море - соль
谷　―　水 тани - мидзу долины - воды
火　―　煙 хи - кэмури огонь - дым
山　―　川 яма - кава гора - река

Пароли и отзывы ниндзя, «позаимствованные» из стихотворений танка:

雪　―　富士 юки - Фудзи снег – гора Фудзи
花　―　吉野 хана - Ёсино цветы – Ёсино
(регион, славящийся своими цветами)
煙　―　浅間 кэмури - Асама дым – гора Асама
萩　―　宮城野 хаги – Миясироно леспедеца– Миясироно
(область, известная красиво цветущими кустами)

Вместо словесного пароля ниндзя также часто использовали японский средневековый аналог «двух половинок монеты»: когда деревянный амулет произвольно разламывался на две половинки и складывался воедино при встрече двух незнакомых агентов. Отсутствие или неправильная конфигурация предъявляемой половинки влекли за собой неминуемое разоблачение и смерть слишком беспечного контрразведчика. Также при встрече ниндзя использовали и определенные тайные знаки или символы (айдзу), - например, определенные жесты, известные только посвящённым, некие предметы – цветок, кусок ткани определенного цвета и т.п. При помощи определенного символа, нарисованного на стене или выложенного на земле при помощи камней или веток, также можно было передать краткое, но ёмкое послание. Такой способ так и называется – айдзусё («письмо при помощи знаков»).