Резкий прыжок и…. Альфред с помощью магии перекинул пожирателя через себя.
- В десятку! – Не удержавшись, воскликнул чародей. Едва противник опустился, на земле засияли семь кругов, заключив его в надежную клетку.
- Семь очищающих барьеров активированы, - пробормотал парень, - пора использовать восьмой. Ох, мамочка, хоть бы у меня все получилось!
Лицо Ала стало сосредоточенным. Он переложил посох в раненую руку, крепко установив его на земле, и уверенно начал:
- Солнце и Луна,
Свет и Тьма,
Лед и Пламя,
Призываю!
Мать их Пустота,
Что как ночь черна,
Тебе я присягаю! - На рукояти посоха медленно, овивая его по спирали, словно змея, стали зажигаться резные символы. Воздух накалился и запел, казалось, готовый в любую секунду разорваться. Альфред, тяжело дыша, крепче сжал пальцы, чувствуя, как все тело у него дрожит под давлением призванных сил, древних, обладающих немыслимым могуществом, способных стереть его существование из всех миров в одно мгновение, стоит хоть один раз ошибиться. Они не подчиняются, а подчиняют, им можно только служить, но не управлять, и, дай Бог, они уйдут по-тихому! Однако Ал никогда не приступал к серьезным ритуалам без запасного плана, на случай провала первого. Ощущая, что колени у него медленно подгибаются, парень, сжав зубы, упрямо выпрямился, прошептав:
- Какой я, оказывается, слабак! Ну, уж нет! Фиг вам! Я закончу начатое! Ab initio isque ad infinitum. Jure. Licitum sit!* – Последние слова чародей практически прокричал. – Так. Теперь дух и тело.
Альфред сделал неспешный, осторожный выдох, подойдя ближе к кругам, и, осторожно, превозмогая себя, через силу перенося такой деспотизм по отношению к собственному телу – пусть даже не столь жесткий, но оно же свое, родное! – использовал на ладони режущую энергию. Дело в том, что на раны, полученные от когтей монстра, юноша нанес заговор, позволяющий коже регенерировать в десять раз быстрее, дабы кровь, вытекавшая из них не смазала все начерченные на руке символы. И вот теперь, когда ритуал требовал свежей дани, Алу пришлось, скрепя сердце, самолично нанести себе глубокую царапину. На контур внешнего круга брызнули, сверкнув рубинами в темноте, алые капли. Произошедшее далее описанию поддавалось с трудом. Вокруг все закружилось, то сжимаясь, то расширяясь до неведомых границ. Казалось, пространство плавится под действием полностью пробужденных древних сил, теряя свои очертания, растекаясь, словно воск, растопленный пламенем свечи. Сплетаясь друг с другом, образуя крепкую сеть, к перекрестку стекались магия Луны и Солнца, из-под земли раздался дикий гул, а небо вдруг озарилось фантастическим светом, будто приоткрыв на мгновение свои врата. Так же внезапно кожу мага лизнуло холодное, ледяное до жара, дуновение, сменившись опаляющим пламенем, и… настала тишина. Ее парень запомнил надолго. Нет, это не было безмолвием, покоем, или, как говорят, гробовым, мертвым молчанием, когда слышен даже звон воздуха. Оно не имело ни происхождения, ни описания. Его невозможно оказалось потрогать, услышать или представить. Это вообще ничем не являлось! Пустота, стирающая все материальное, включая саму мысль, первозданная, древнейшая, первородная, вечная. Ничто, огромная черная дыра, поглощающая реальность, само устройство мира. Сердце Альфреда замерло, пропустив два удара, и ухнуло вниз, разбившись на мелкие осколки. Он с силой закусил губу, ощущая, как сливается с этой силой, становясь частью бездны, как исчезает, растворяется, словно неудавшийся рисунок, стираемый невидимым ластиком. Ал, почувствовав, что начинает забывать даже о том, кто он, закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Мысли никак не шли в голову, а язык отказывался шевелиться.
- Сей…час… - с трудом начал юноша, произнося слово по слогам и морщась, словно от зубной боли, - прям! Раз-бе-жа-лись! Не дождетесь! – Говорить становилось легче. – Черта с два я себя забуду! Да скорее все миры рухнут! Пора бы вам в кругах сгруппироваться, а то разлетались тут!
На поврежденной чудовищем руке Альфреда с тихим шипением стали загораться нарисованные кровью письмена. Маг тихо ругался, вынужденный терпеть ужасное жжение.
- Ох, мама! Будто кипятком ошпарили! Изверги! Complexio!** Черт вас побери!
Символы полностью активировались, и Ал, взмахнув рукой, коснулся ладонью земли. Все семь кругов вдруг пришли в движение, вращаясь в разных направлениях. Сияющий столб из света, вызванный объединением древних сил в одном энергетическом поле, взвился к звездам, словно громадная колонна колоссального храма, затерявшегося где-то в небесах. Купол, распростертый над городом, вдруг рассыпался с хрустальным звоном, снова превратившись в знаки, которые, как мотыльки стекались на блистание, по спирали поднимаясь ввысь. Альфред, наблюдая за этим светопреставлением, обреченно вздохнул и шагнул внутрь барьеров, к монстру, рассеяв по воздуху очищающую пыль, мгновенно зажигавшуюся мелкими призрачными огоньками, словно исполнявшими какой-то неведомый танец. Вскоре ослепительный хоровод полностью поглотил фигуру мага, растворив его в белоснежном огне. Несколько минут стояла тишина, только световой столб пульсировал, расширялся, сливаясь со знаками, пока не достиг своего предела и со звуком лопнувшей струны ярко вспыхнул, разорвавшись. Мощная волна чужеродной энергии была готова обрушиться на город с силой, ничем не уступающей ядерной, но, неожиданно быстро рассеялась, так и не дойдя до ближайших домов. Все произошло в тысячные, миллионные доли секунды, после чего вновь настала обычная, ничем не примечательная ночь.
Посреди перекрестка, весь в пыли, крови, с трудом держась на ногах, стоял Альфред, непрерывно кашляя и чихая, а рядом с ним застыла полупрозрачная, светлая фигура прекрасной женщины с печальными серебристо-голубыми глазами, устремленными на мага.
- Вы ведь хранитель душ? Вы очистились? - хрипло произнес Ал, не поднимая головы. Его голос сейчас звучал чуть ли не жалобно.
Божество кивнуло.
- Я чувствую вашу грусть. Почему?
Женщина ничего не ответила, продолжая внимательно смотреть на юношу, словно ища в нем что-то, ясное только ей. Приняв решение, она сделала шаг вперед, осторожно обняв чародея, вздрогнувшего от прохладного невесомого прикосновения, и едва слышно прошептав ему на ухо:
- Вы вернули мою истинную сущность, но мир людей для меня закрыт навсегда. Уже никогда не очиститься от скверны. Спасибо. Donum.***
- Ч-что вы делаете? – От удивления юноша начал заикаться.
Женщина легко прикоснулась к его губам своими, вдыхая в них жизнь и духовную силу. Альфред попытался оттолкнуть ее, поняв, чем жертвует божество, но руки встретили лишь воздух, беспрепятственно пройдя сквозь полупрозрачную фигуру.
Хранитель душ умирал, рассыпаясь на тысячи искорок, растворявшихся в ночной мгле с печальным перезвоном. Ал с тоской посмотрел на небо, его веки медленное опустились, и он, не в состоянии больше держаться, упал на землю, погрузившись в темноту.
* * * *
Мага разбудили приглушенные голоса, обсуждавшие, судя по всему, его персону. Он открыл глаза, услышав пораженно-испуганные возгласы и узрев перед собой лишь расплывчатые очертания человеческих фигур, похожих скорее на бледно-серые тени, среди которых гораздо ярче выделялись их души. “Глупое зрение! Еще не вернулось! Вероятно, люди испугались моих глаз”, – догадался Альфред. И, действительно, его радужка хоть и не была такой белой, как вчера, но все еще сохраняла мутный перламутровый цвет, начавший потихоньку разбавляться настоящим, черным. По телу чародея разлилась болезненная слабость, кости ныли, голова болела, в общем, на данный момент он пребывал не в лучшем физическом состоянии, а, следовательно, и в духовном тоже. Юноша чувствовуя, что лежит на неопознанном мягком предмете, и скептически прищурившись, пошевелил пальцами, потом провел ладонью по поверхности. Ткань, одеяло, кровать – проследовала логическая цепочка. Значит, его кто-то притащил в помещение после ритуала. Интересно, не надорвался?
- Хм, доброе утро или – что там сейчас? – господа, - начал Альфред. – У меня два вопроса: где я и кто здесь?
- Вы находитесь в моей гостинице. Вчера ночью вас принес неизвестный господин. Вы были без сознания, - ответил знакомый мужской голос, а маленькие ручки вдруг обвили шею Ала, отчего тот жалобно застонал.
“О, все-таки притащили! Только кто?” – мелькнул в голове вопрос.
- Мелиса, пощади! Развалюсь на кусочки! Могу я поинтересоваться, как выглядел этот незнакомец?
- Я бы с радостью вам ответил, но человек был одет в черный плащ, а его лицо закрыто капюшоном. На мои расспросы он ничего не ответил, приказав только о вас как следует позаботились и представившись вашим близким родственником.
- Чего?!!! – Воскликнул Альфред, резко сев в кровати, но тут же, заойкав, упал на подушку. – Каким еще родственником?! Нет у меня родственников! Тьфу! То есть они существуют, но вообще в другом мире! Стоп. Вы сказали, он вам приказал, так? Вы ведь не оговорились?
- Нет. – Мужчина покачал головой. – Я просил его остаться до утра, но он отказался, сославшись на важные дела.
- А мне ничего не просил передать? – Юноша окончательно запутался.
- Хм, обмолвился о том, что вы еще увидитесь.
“Развелись конспираторы!” – Ал заскрежетал зубами.
- Господин маг, позвольте задать вам несколько вопросов, интересующих жителей нашего города, - осторожно произнес хозяин гостиницы, дабы не разозлить мага.
Альфред окинул комнату взглядом, увидев еще семь теней, стоящих чуть поодаль.
- Угу, - вздохнул Ал, отдавая себя на добровольное растерзание, - только спрашивайте, пожалуйста, по очереди и спокойно. Я вчера в этих кругах чуть не растворился, поэтому сегодня чувствую себя не лучшим образом. И еще, господа, не бойтесь меня. Я не кусаюсь, а зрение вернется уже к вечеру.
- Господин Альфред, - прозвучал женский голос, - где пожиратель душ?
“Нет, чтобы спросить о моем самочувствии, пожалеть, или, на крайний случай просто сказать спасибо! А они о монстре волнуются!” – возмутился в мыслях маг, улыбнувшись.
- Его никогда не было, - ответил он самым обыденным тоном.

*От начала до бесконечности. По праву. Да будет дозволено. (лат.)
** Объединение (лат.)
*** Дар (лат.)