Я умирала. Я чувствовала это и знала, что умираю от проклятой любви. Но теперь хоть кто-то останется на земле после меня: малыши. Эжени, девочка, которой я подарю тайну полета (какое счастье, что я успела спрятать медальон до того, как слегла), и мальчик, сын, наследник престола…
Деметри… мне так тебя не хватает… чертов маг, держащий обещанья, где ты?
Чувствуя, что слабею и могу не дожить до утра, я попросила принести мне моих детей. Но от этой просьбы служанка впала в истерику, что-то зашептала, почти расплакалась и, наконец, выбежала за дверь. От ее сумбурного поведения у меня закружилась голова, и я на какое-то время провалилась в беспамятство.
Проснулась оттого, что Савелис сидел на моей постели, гладил бледные опавшие щеки и держал за руку, у него на коленях сидела малышка Эжени, ее карие глазки глядели на меня тепло и удивленно. Я раньше не замечала, что у нее карие глаза, как у Деметри… у сына глазки еще голубые, как у всех детей, но ведь может и они станут такими же, как у его сестры-двойняшки, как у его «почти» отца.
- Савелис…
- Корнелия, послушай… я должен сказать тебе. Наш сын…
- Что? – сердце скакнуло в груди так быстро, что едва не остановилось от перенапряжения. Я была слишком слаба.
- Он… умер. Лекари так и не знают от какой болезни…
Казалось бы, вот он – конец! Но нет, нашлись еще силы выдавить:
- Почему ты не сказал мне… когда? – слезы брызнули из глаз. – Умер… мой сын, мой мальчик… Наследник!
- Позавчера, милая… я не хотел тебя волновать…
Как он может быть таким спокойным? Таким безучастным?!
- Дай мне Эжени! – потребовала я, протягивая ослабшие руки к девочке, играющей на коленях отца.
- Ты слишком…
- Да мне ее, черт побери! – мой голос сорвался и стал похож на истерический всхлип. Савелис не посмел ослушаться.
Сам поднял мне подушки, усадил поудобнее и отдал мне дочь.
- Привет, красавица… - я поцеловала ее крохотный светлый затылок. – Ищи свою тайну полета… хорошенько запомни. Золотой медальон… - что-то янтарное мелькнуло в руках моего мужа, и я осеклась.
Савелис повернулся ко мне, в руках он держал Глаз, талисман Деметри.
- Откуда? – опешила я.
- Это для нашей дочери. – ответил король, протягивая мне Глаз. – Маг сказал, ты знаешь, что с этим делать.
- Маг сказ… НЕТ!!! – я издала такой истошный, полный ужаса вопль, что Савелис, наверное, пожалел, что вообще достал талисман. А я смотрела на лицо Эжени: карими глазами на меня глядел Деметри, глядел и усмехался.
Тайна полета моя, моя, моя…
- Савелис, она не…
Я посмотрела на мужа и похолодела: ОН ЗНАЛ!
Сердце сделало кувырок в груди.
Эж… Савел…
- Корнелия?! Корнелия, нет, не умирай…
- Тсс…
- Корнелия! – я еще помню его слезы на своих щеках, крик девочки, руки Савелиса на моих хладных плечах, карий взгляд, последние слова, срывающиеся с моих губ. Мне жаль, что муж слышал их, но я так хотела это сказать… перед смертью.
Я люблю тебя, Деметри…

* * *

Ни Дина не ошиблась, ни Томас не ошибся. Ни чутье. Янтарь привел ее в странный широкий грот, в глубине которого горел заботливо разожженный кем-то костер. Но здесь не было никакого золота, ни сундуков, ни мешков, ничего… камень, сырость, ветры, да пляшущее пламя. Даже Дины здесь не было.
Но янтарь пульсировал и тянул девушку к самому кострищу. Да что же это?!
Эжени опустилась возле огня, взяла какое-то полено, пошевелила угли, потом еще, Глаз звал дальше, ниже, еще… Вот! Золото мелькнуло в самом центре костра, ему будто бы не вредил огонь. Эжени, не оглядываясь на замершего в нерешительности Томаса, взяла тоненький прутик и подцепила медальон, чтобы выудить его из пламени. Хм… на вид старинный, золотой, в форме сердца. Девушка надела его себе на шею, и он уютно улегся на ее груди. Если Дины нет и старый кузнец не болен, медальон не обязательно продавать, можно оставить его себе.
- Сними, сейчас же!
- Дина? Мне сказали, что тебя нет…
- Кто сказал? – Опешила девушка.
- Томас сказал… - Эжени уже не удивлялась, что юноша неожиданно пропал. Ведь это был сон, и Дина могла жить в одном только воображении.
- Сними медальон, Эжени, по нему тебя отыщет отец!
- Ты врешь… ведь тебя не существует…
- Сумасшедшая… вот же я! – Дина взяла Эжени за руки. – Вот я, рядом, не бесплотный дух, а живой человек…
- Кто ты, если не моя сестра?
- Никто.
- Зачем тогда мне помогаешь?
- Сначала мы собирались тебя…
- А потом?
- А потом я понял, что ты вовсе не хотела занимать место моей сестры! Что ты не вредная и не злая, охочая до золота девчонка, чьей бы дочерью ты ни была. Я понял, что ты стала мне дорога!
- Но это невозм… - Эжени не удалось договорить, потому что Дина, будто куда-то спеша, коснулась губами ее губ.
- Т-ты чего?! – округлила глаза Эжени, но перед ней стояла уже не Дина, очертания собственного знакомого лица расплывались. Серые глаза, чуть длинный нос, короткие волосы и ростом повыше, чем Дина. Юноша. – Кто ты? Что происходит, черт бы вас всех побрал?!
- Я дурак… - пробормотал юноша, не выпуская рук Эжени из своих ладоней. – Больше нет смысла таиться и надевать твою личину.
- Господи… это все еще сон?
- Меня зовут Дин, а мою сестру зовут Эжени. Никакой Дины и вправду нет. Я сын короля, а ты… ты дочь того самого мага, который обменял Глаз и тебя на меня и мою сестру. Я не знаю, как зовут тебя на самом деле, но похоже, что Дина – это как раз ты.
- Бред!
- Конечно бред! – послышался у входа знакомый до боли голос. Отец! Отец и его слуги! И один из его слуг – прекрасно стоящий на ногах кузнец! – Ты нашла золото, дочь?
- Да… медальон…
- Нет, не его, а много, много золота, горы?
- Нет…
- Так ищи же, девочка и я прощу тебе и побег, и все остальное…
- Побег? Вы сами же подстроили его! Эжени нужна вам лишь для обогащения! – Томас-то откуда взялся? Сон медленно перерастает в явь и становится все фантастичнее… Пропал бедный Дин, будто растворился…
- Молчи, идиот, тебе уплачено! Милая, Эжени, ласточка моя… попроси Глаз искать золото! – отец за всю жизнь не сказал ей столько ласковых слов, сколько сегодня.
Глаз молчал.
- Янтарь молчит. – прошептала растерянно девушка. – Я уже все нашла…
- Так заставь его говорить, милая, как это сделать? – отец говорил вкрадчиво и ласково, медленно приближаясь к Эжени, он ведь не сделает ей ничего?
- Маг сказал, его нужно сунуть в костер и…
- Так суй же, черт бы тебя побрал, дьявольское отродье! – Завопил отец, подскакивая к Эжени. Девушка даже вскрикнуть не успела, а на ее запястье, чуть ниже локтя уже сомкнулась чужая рука. – Я ради этого десять лет подряд вывозил золото из дворца и запрещал баронам хранить больше тысячи монет в одном месте! Ищи мои сокровища!
- Отец!!! – завизжала она, когда поняла, что король Савелис тянет ее к костру. – Не надо!
- Брось камень! – завопил Томас, за что мгновенно получил по голове эфесом меча одного из слуг и ничком рухнул на сырой пол пещеры, кузнец немедленно кинулся к сыну.
Последовать дельному совету Эжени не успела, король уже сунул ее руку в костер.
Боль была такая, будто в кожу вонзаются тысячи скорпионьих жал одновременно, Эжени истошно завопила, забрыкалась, пытаясь вырваться, но отца не трогали ее слезы.
- Давай же!
Но янтарь вместо того, чтобы нагреваться, растекся бесполезной смолой в руке девушки.
- Черт!!! – возопил Савелис, выпуская дочь и та, вытирая слезы, спешено отползла прочь, баюкая обугленную до кости руку.
- Она уже нашла, что искала, король… - прошептал маг в темном плаще, выступая из тени. – Медальон, завещанный твоей женой своей дочери. Пришлось убить настоящую Эжени, чтобы она не составила конкуренцию моей девочке, которую я пестовал пятнадцать лет.
- Ты солгал мне, маг? – Никто не удивлялся таинственному появлению колдуна.
- Конечно, нет, Ваше Величество. Просто Эжени решила поискать кое-что другое… а ведь могла и ваше золото…
- Ах ты мразь! Я воспитывал твое отродье, как родное, берег ее от всех ветров и вьюг, лишь бы получить богатство, обманул бедную Корнелию и отдал свою кровь тебе, а ты! Убейте девчонку!
- Нет. – Спокойно сказал маг, заслоняя собой Эжени. – Это моя дочь. Дочь, владеющая тайной полета, величайшее сокровище в моей жизни…
Дочь… она дочь мага? Этого странного мага, у которого хотела купить лекарства, который убил настоящую Эжени из-за какой-то неведомой тайны… который мучает Дина…
Это сон… это сон… Это все бред! Какой-то жалкий спектакль! Но какую роль играет она сама? Не принцесса, не Эжени, никто… никто… И никому не нужна!
Девушка вскочила на ноги и бросилась вон из пещеры, по крутому склону, по осыпающимся в пропасть камням, прочь, прочь от этих сумасшедших. Она не слышала шагов преследователей, не слышала своего крика, когда споткнувшись и неловко взмахнув руками, нырнула в бездну и не видела довольной улыбки мага, который чего-то ждал.
- Эжени, нет! – Томас, очнувшийся, бледный, с кровавой струйкой на виске, прыгнул следом, схватил девушку в полете, улыбнулся.
- Отстань от нее! Она же умеет… – маг бросился к самому краю пропасти, на лице его было написано отчаяние, но шагнуть дальше он не мог, только глядел, как обнимают друг друга в странном полете две фигуры и блестит далеко-далеко во тьме маленький медальон Корнелии.
Савелис хохотал, как безумный.
Старый кузнец невидяще глядел в пропасть, куда ринулся за девчонкой его единственный сын.

* * *

- Ты обещал вернуть мне сестру, Деметри.
- Ты славно поработал, Дин. – маг устало опустился в кресло, напротив клетки с юношей. – Твои магические способности заставляли меня гордиться собой: перевоплощения, сны-видения… даже у лже-Эжени, той, что была моей дочерью, моей и той белокурой ведьмы, не было таких сил, как у вас с сестрой!
- Где они? Где обе?!
- Мне уже все равно, Дин… - маг подошел к клетке и отпер ее. – Можешь броситься на меня, убить, растерзать… не видать мне тайны полета… Эжени унесла ее с собой в могилу.
- Она мертва? – Дин недоверчиво глядел на отпертую решетку.
- Идиот мальчишка! – Маг позволил себе вспышку гнева, но быстро понял, что она ничего не изменит, и прикрыл глаза ладонью. – Тайна полета – для одного. Эжени бы полетела! Полетела! А он… этот бродяга!..
– А моя сестра?
Маг усмехнулся наивности Дина.
- Ее я убил пятнадцать лет назад, ведь ей предназначалась тайна полета! А ты, идиот, верил все эти годы, что увидишь ее, если будешь слушаться меня…
- Я бы убил тебя, Деметри! - прошипел юноша. - Но мне противно пачкать руки! За что моя мать тебя любила?
- Она не знала, что я такой. – пробормотал маг. – Вышла бы за меня замуж, и все бы поняла, стала бы несчастной…
- Уж куда несчастнее!

* * *

Дин был свободен, молод и силен, но солнечный свет был непривычен его глазам, и могилу своей матери он мог навестить только ночью.
Королевское кладбище было большое и ухоженное, места хватало, да и фамильный склеп еще никто не отменял, но Корнелия была похоронена на холме, с которого сбегал одинокий ручек, впадающий в речку, которая в свою очередь несла свои воды в океан. А на самом холме росли ромашки. Дин отчего-то думал, что матери бы понравилось это место.
Он подошел к памятнику и погладил мраморное надгробие, маленькое и изящное, а рядом была могила Эжени.
Неизвестно, кого хоронил король, свою настоящую дочь или дочь Деметри, но здесь Дин мог проститься с обеими. С сестрой, о которой грезил все эти шестнадцать лет, и с девушкой, к которой умудрился привязаться за пару дней и которая погибла по его вине.
Говорят, маги не стареют, но Деметри состарился в один миг, наверное, Дин, преданный им и обиженный за мать, которую маг сделал несчастной, все равно не сможет оставить того, кого всю жизнь считал родным отцом. Ему придется вернуться к Деметри и помогать ему, не потому что ему некуда идти – как раз наоборот! Но потому что с Деметри их связывают любовь к Корнелии и Эжени…

Эпилог.

- Ты славно поработала, Дина. – я обняла дочку, которая отряхивалась от глины и грязи и морщилась от боли в обожженной руке.
- Это было нелегко…
- Я верю. – я улыбнулась. – Зато Деметри никогда больше не станет искать тайну полета… Она останется у ведьм и никогда не достанется колдунам!
- Кто его знает… - Дина швырнула на стол испачканный медальон и стянула грязную куртку. – Они очень обаятельные, какую-нибудь дурочку могут и охмурить! И она за грош продаст им нашу тайну!
- О да… - я вздохнула, кое-что вспомнив. – В обаянии им не откажешь. Поэтому для нас обеих хорошо, что Деметри считает медальон безвозвратно утерянным! Уж мы-то с тобой умеем хранить секреты, верно?
Дина недовольно поморщилась.
- Знала бы ты, как я устала притворяться, думать как глупая дурочка, действовать как она… однажды не удержалась, использовала свою силу… чуть все не испортила!
- Помню тот случай! Хорошо, что мага рядом не было, Деметри легко читает мысли… но тебе все прекрасно удалось…
- Тебе когда-то – тоже. Сыграть такую болезненную любовь, чувствовать все это…
- Я не играла!
- Мам… ты ведь не любила Деметри, правда?
Я задумалась. Правда? И лукаво улыбнулась.
- Кто знает! – хотя я знала. Но Дина пока еще не умеет читать мысли. По крайней мере, мои.
- Да? – подняла она светлую бровь. – Тогда я хочу тебя кое с кем познакомить.
- Проходи, Томас… - усмехнулась я, открывая пошире дверь. Я-то уже давно могла читать мысли своей дочери.

Конец.