Наш детский сад номер 59 располагается недалеко от центра города, но продолжается до самой окраины - благодаря лесопарку. А лесопарк огромный, и деревья там старые. Я очень люблю там бродить, но в глубину никогда не забиралась.
Городок наш не загрязнен пока цивилизацией, и детский сад мне очень нравится. Когда окончу учебу непременно устроюсь туда работать. Раньше я хотела работать ветеринаром, а теперь вот мне нравится наш сад.
Дениса я выделяла всегда. Это худенький высокий большеглазый мальчонка с вечной, абсолютно недетской печалью на лице. Обычно, когда другие дети играют, Денис сиди тихо на скамейке и смотрит в землю.
--- Прямо не знаю, что с ним делать! - жаловалась наша воспитательница, Дашка. Мы с ней раньше учились в одном классе. - Ничего не ест. Не играет с другими и всех шугается!..
Денису шесть лет. Он ко мне привык, и даже разговаривает со мной. Обычно он ни с кем не говорит - а со мной разговаривает, на равных, хотя мне целых двадцать пять.
--- Ненормальный, - вздыхает Дашка.
Слышу, как вокруг Дениса собралась толпа ребят. Он им что-то показывает. Подходим с Дашкой к нему. А ребята уже разбежались.
Я вижу у него в руке старинный золотой медальон на цепочке. Денис смотрит на меня своими грустными глазами и спрашивает:
--- Не ты потеряла?
--- Нет, - машинально отозвалась я, и даже хотела уйти - как вдруг будто обухом по голове ударило. Нет, я действительно сообразила, что это такое.
--- Дай мне, - быстро говорю я, а сама понимаю - это чепуха, этого быть не может.
--- Нет, - очень серьезно отвечает Денис, надевает медальон на шею и прячет под футболку.
--- Я это ношу с рождения, - поясняет он. - Просто я хотел...
Что?..
У самой ограды детского сада есть кафе: ларек и два-три столика прямо на улице. Туда и отправляюсь. Покупаю себе газировку и останавливаюсь так, чтобы видеть группу ребятишек на детской площадке.
Мысли порхают в голове как воробьи. Да, где-то там был проход, но он закрылся еще два года назад! Неужели, снова?.. Да, ребенок был избран. Сделать я уже ничего не могу. Разве можно сделать что-то со злом из всех миров?..
Ерунда, параллельных миров не бывает.
А сейчас уже вечер, мне домой пора.

Это должно произойти очень скоро.
--- Даш, можно я возьму его?
Даша кивает, она знает и привыкла, она занята, ей сейчас не до меня.
--- Пошли, Денис, погуляем.
Я беру его за руку, и мы идем вглубь лесопарка по раскрошившемуся и мокрому после недавнего дождя асфальту дорожки. Солнце почти в зените, оно светит ярко и играет золотом на листве деревьев. А листва уже густая-густая - хотя еще только май - и ярко-зеленая.
Проход где-то рядом.
Я его чувствую.
Денис послушно идет рядом со мной, но я замечаю, что он сегодня грустный как никогда. Значит, все-таки правда.
Я беру его за руку и начинаю рассказывать, как мне здесь нравится, но я до сих пор не знаю, где границы у этого лесопарка, не было времени узнать, потому что я учусь на врача...
Я рассказываю, и чувствую, что голос мой дрожит, и ничего не могу с этим поделать.
И вдруг впереди страшно завыл ветер, пригнув к земле деревья, закрутился в громадную воронку, которая затягивает в себя, словно огромный пылесос. Мы далеко зашли, далеко-далеко; где же тут границы?.. И есть ли они у этой силы?
Я хватаю за руку Дениса, а его тянет уже этот пылесос, и меня тащит за ним, я падаю на землю, второй рукой ищу, за что бы уцепиться - а сама знаю, что меня не затянет в этот странный мир, в котором собралось зло изо всех миров, затянет только Дениса, и тогда - все кончится, с ним будет что-то очень страшное, и он это знает, он не вернется, никогда не вернется.
Он не плачет. Он никогда не плакал, хотя его все время травили.
Уцепиться мне не за что, я смутно вижу сквозь воронку кусочек чужого мира, какие-то розово-фиолетовые облака. Рука мальчика соскальзывает, и я перехватываю ее другой рукой, тем самым проиграв воронке несколько метров, потому что мне пришлось отпустить бордюрчик по краю дорожки, за который я, было, ухватилась. Хватаюсь за корень - но поздно: воронка втянула в себя Дениса и исчезла. Мне ни за что туда не попасть; а солнце куда-то скрылось. Нет, это мне показалось, солнце светит...
Вот и все. Я сижу на земле и смотрю на сорванные ураганом листья на рукаве своего плаща. Ярко-зеленые листья на белом рукаве. Я знаю, что ничем не смогу помочь. Дашка ничего не спросит. Люди, которые были избраны неизвестной мне силой еще до рождения, исчезают навсегда. Без следов.
Встаю и иду по дорожке обратно - сегодня мне не хочется здесь ходить.
Далеко я все-таки забралась.