Люблю, - но реже говорю об этом,
Люблю нежней, - но не для многих глаз.
Торгует чувством тот, что перед светом
Всю душу выставляет напоказ.

Тебя встречал я песней, как приветом,
Когда любовь нова была для нас.
Так соловей гремит в полночный час
Весной, но флейту забывает летом.

Ночь не лишится прелести своей,
Когда его умолкнут излиянья.
Но музыка, звуча со всех ветвей,

Обычной став, теряет обаянье.
И я умолк подобно соловью:
Свое пропел и больше не пою.
Сонет 102, Уильям Шекспир

Впервые я увидела его на приеме у миссис М. Платиново-белые волосы, струящиеся по спине, короткие пряди обрамляли лицо, концы ниже поясницы переплетены зеленой атласной лентой. Высокий лоб, прямой нос, тонкие скулы, волевой, но изящной линии подбородок. Четко очерченный контур губ, которые имели бледно-розовый оттенок. Ровный ряд белоснежных зубов с несколько необычно выделяющимися клыками приоткрывала его улыбка – вежливая, но холодная, отстраненная. Кожа его была как фарфор – аристократическая белизна. Было ощущение, что она излучает едва заметный свет. Он был высок, удивительно строен. И необыкновенно притягателен. Но особо удивительны были его глаза: настолько темная радужка, что почти сливалась со зрачком.
В нашем провинциальном городке он появился совсем недавно. Как дуновение свежего ветра, он оживил своим присутствием это закостенелое общество, не оставив никого равнодушным. Тут же возникло множество слухов, по которым я тогда, до первой нашей встречи, составила преждевременное впечатление, которое было ложным.
Им восхищались, его уважали, ему завидовали, его ненавидели, а позже он стал внушать страх.
Его фамилия принадлежала древнему знатному роду. Обладатель многомиллионного состояния, доставшегося ему от предков, и единолично им распоряжающийся – он был последним в роде Дюруа, более ста лет назад покинувшего эти земли, но он вернулся. Зачем? Место, где я родилась и жила тогда, было вне времени, вне движении. Убаюканное лесом, окружавший городок. Место, погруженное в забытье. И он, знавший иной мир. Что он искал здесь? Тишину и покой? Забвение?
Он ни с кем не сближался, но постоянно был в окружении людей. Он жил уединено в родовом поместье. Ему предписывались романы с несколькими девушками нашего общества, которые, к слову, были наиболее красивейшими из нас. Но глупость подобных слухов была явной: в маленьком городке всё обо всех было известно, и если бы это было правдой, случился бы большой скандал.
Он представлялся мне тайной, прекрасной неизвестностью, и от того становился еще более притягательным.
Утонченная внешность в сочетании с мужественностью. Он был идеальным мужчиной. Так я подумала, увидев его впервые, и так же думаю и сейчас.
Александр Дюруа.
Я тогда была шестнадцатилетним сорванцом, мало интересующаяся приемами, светскими беседами, пышными платьями и прочим, что так свойственно девушкам моего возраста. И совсем не обращала внимания на мальчишек. То время, которое было свободно от обучения, я проводила в основном верхом, исследуя с моим конем по кличке Ветер близ лежащие окрестности, либо же бродила по едва заметным лесным тропам. Впрочем, отсутствие тропы меня прельщало больше, меня влекло все темное, мало изученное, и лесные чащи были сосредоточием всего того, что мне было так интересно. Мне нравилось находиться наедине с природой, чувствовать ее могучую невозмутимость, столь обманчивую. Ее древнюю мудрость.
Я возвращалась к вечеру домой, и матушка часто шутливо говорила, что в нашей семье растет прекрасный наследник. И после ужина, меня обычно просили сыграть на фортепиано – это второе мое сильное увлечение. Когда мне было шесть, отец пригласил учителя музыки для меня. Тогда-то я и открыла для себя этот прекрасный мир нот, звуков, звучания. Вскоре учитель покинул наш городок, и я занималась самостоятельно. Взрослея, я стала глубже понимать музыку, чувствуя ее образы.
Такой я впервые предстала перед ним: юной, непосредственной, свободной, наивной.
Я хорошо помню тот вечер. Помню, как долго не соглашалась на уговоры матушки принять приглашение миссис М., и посетить вместе с матушкой и отцом прием. И почему я тогда согласилась? Предчувствие, ощущение, что должно было случится что-то необыкновенное, судьбоносное? Нет, ничего такого. Мне просто было скучно.
Как только стемнело, мы отправились. Нас радушно приняли, комнаты уже были полны гостей. Были легкие закуски, шампанское, смех. Слышались радостные возгласы: «Старина, как давно тебя не встречал!», «Дорогая, какое прекрасное платье». Все было как обычно, приторно и наигранно. И этим они жили.
Мой слух выхватил фразу:
-А где же Дюруа?
- Ах, он опаздывает.
Значит и он будет здесь, наконец, смогу посмотреть на объект внимания всего нашего общества. Становилось интереснее.
Оживление внесло известие о том, что через десять минут будет открыт бальный зал. Начнутся танцы. Вот это было совсем не мое: признаться честно, я совсем не умела танцевать тогда.
Когда распахнулись двери в зал, толпа неспешно переместилась туда. Я вошла, чуть ли не самой последней. И задержалась у входа. Правая стена была сплошь покрыта зеркалами, противоположная стена состояла из трех окон от пола до потолка, с тяжелыми бархатными гардинами светло коричневого цвета, голые участки стен были драпированы бежевым бархатом, повсюду были свечи, а с потолка мягким светом изливалась хрустальная гигантская люстра. В глубине зала, ближе к дальнему окну, располагался маленький оркестр. Я обрадовалась, поняв, что будет прекрасная музыка.
Я окинула себя взглядом в отражении одного из зеркал. Светло-русые волосы были убраны в тугой пучок, который был закреплен белой сеткой, украшенной жемчугом. Платье с открытыми плечами, нежно голубого цвета свободно ниспадало до пола. Короткие рукава, низ и вверх платья были окаймлены белоснежным кружевом.
- Юная леди прекрасна.
Тихий голос из-за плеча. Я чуть приподняла голову, и в отражении за спиной увидела молодого человека. Белые волосы, необычайно светлая кожа, мягкая улыбка. Но самым примечательным были глаза. Черные, зрачок почти не отличим от радужки. Пристальный, изучающий взгляд. Этот человек был удивительно красивым. Никогда прежде я не встречала таких красивых людей. Я не думала, что мужчина может быть так прекрасен. В ту минуту мое сердце впервые почувствовало беспокойство. Беспокойство из-за молодого человека.
Я хотела обернуться, поблагодарить за комплимент. Но услышала голос миссис М.
- Александр, наконец-то вы прибыли! Идите сюда, скорее идите сюда.
Его отражение вновь улыбнулось, затем, неспешным шагом, он прошел к компании миссис М. Среди прочих людей, с ней была ее дочь, Вики, первая красавица нашего города. Он подошел к ним, грациозно склонился в легком реверансе, и поцеловал руку мисс М. Тогда же, я впервые ощутила легкий укол ревности. Столько впервые испытанных эмоций за один вечер, причиной которым был Александр Дюруа. Я решила, что за эти несколько минут я стала самым глупым человеком на земле; подумала, что всему виной его необычайная внешность, но где-то в глубине сознания несмело, но все более явственно формировалась мысль, что я пропала. Угодила в ловушку его глаз, пала жертвой его обаяния. А если всегда быть с ним вместе? Как это – всегда быть с ним рядом? Я бы умерла от любви к нему. Такие вот детские и правдивые, реальные мысли, которые сформировались в мою жизнь, одолели меня тогда. Я перешла к противоположной стороне, к окну, в стене было небольшое углубление, что-то наподобие ниши, в которую я и уместилась, имея возможность украдкой наблюдать за Дюруа.
А потом грянул оркестр. Музыка на мгновение отвлекла меня, вернув в мое привычное состояние. Я наблюдала за вальсирующими парами, наслаждаясь игрой музыкантов.
И тут с удивление заметила, как Александр медленно, но целенаправленно следует ко мне. На его губах легкая улыбка, располагающая, но отстраненная. Словно он улыбался мне, но и не совсем мне. Я не знаю, как это объяснить. А мое сердце предательски всполохнулось, затрепетало.
- Простите, но я до сих пор не знаю вашего имени, юная леди.
Я глупо улыбнулась. Я казалась себе очень неловкой.
- Дезире Стоун.
А его лицо вдруг стало крайне серьезным. Он принял очень важный вид. Даже скорее заговорчиский. Его глаза озорно блеснули в блике свечи.
«Да он просто забавляется!» подумала я.
- Позвольте, юная леди, пригласить вас на танец.
Поклон, и протянутая в приглашении мне рука.
- Простите, я не танцую.
И вдруг я услышала смех: ровный, негромкий, но заливистый и очень искренний смех.
- Юная леди, вы первая кто мне отказал.
Я почувствовала, как заливаюсь румянцем от смущения. Я хотела открыто объяснить ему, что не танцую, так как совсем не умею. Я чувствовала себя виноватой. Почему я чувствовала себя виноватой?
Но тут подлетела Вики, потрепала меня за щеку, приговаривая: «Какая малышка, какая малышка»… И увела Александра танцевать.
Ночью, вернувшись домой, я заснула с его образом перед глазами. Во сне я видела его улыбку и слышала, как искренне он смеялся. Видела, как вальсирую с ним.
В тот вечер моего сердца впервые коснулась любовь. Любовь к мужчине всей моей жизни. Любовь, давшая крылья, которые мне не предназначались.