Шар Тэ удивленно вскинула рогатую голову. Люди бы назвали ее королевой, но Шар Тэ всегда приводило это в легкое недоумение. Она была аватарой – матерью. Истинной дочерью Сотворяющих Вен-Алирэ, матерью своего народа.
Ее муж разделял ее чувства. Стихийная магия колдуна, дикая и неестественная, вызвала еще и гнев. Как можно так растрачивать силы? А еще вещица из Теневого металла. Шар Тэ с нескрываемым раздражением послала своих детей выяснить откуда она взялась.
И вот теперь, полностью сливаясь с тенью, точнее сказать, являясь тенью, она с интересом наблюдала как человеческий маг использует стихийные силы и мощь Кольца Заррон. Вен-Алирэ говорили с ней об этом. Кому-то из человеческих магов удалось получить посох Рианды и свободно поговорить с Заррон Ате. Шар Тэ прямо высказала свое мнение об абсурдности слов Сотворяющих. Но сейчас, видя Кольцо и Заррон Хаш, немертвых, она уже так не думала. О немертвых ей сообщил еще эльфийский воин несколько недель назад, но Шар Тэ не придала этому большое значение. Потому что народы – аватары Небесной Девы и Водных Дев недолюбливали друг друга. К тому же они были слишком разными. Если человеческие поступки были хоть как-то понятны Шар Тэ, то эльфийские - нет. К тому же она ненавидела их за то, что они придумали Древний язык, которым она пользуется для речи.
Немой сигнал от мужа: маг что-то говорил человеческой женщине. Что-то не очень приятное, как поняла Шар Тэ. Иначе бы женщина не излучала такие странные эмоции. «Она нужна?» - голос одного из детей. «Да. У нее теневой металл. И маг тоже».
В тот же момент феръята перестали быть тенью.

И Миримэ и Эдин поняли, что что-то произошло. Впрочем, самым первыми на себе почувствовали это немертвые, которые, издавая нечленораздельный вой гнева, вдруг стали оседать, терять свою и без того нематериальную форму. Тени стали закручиваться вокруг немертвых, поглощать их. Эдин не растерялся и с помощью колец смог уничтожить одну из них. Тень съежилась и приняла форму маленького темнокожего существа, скорчившегося от боли. Миримэ рванулась в своих путах и они, оставленные волей Эдина, каким-то образом поддались, и она смогла высвободить руку. Тем временем тени побеждали. Они с помощью таких же приемов как Эдин ранее, обездвижили мага корнями.
Когда они появились, Миримэ, полностью освободившаяся, застыла от изумления. Это были феръята. Такие, как и описывала их Морган: крылатые, смуглые, рогатые, излучающие невероятную мощь и внушающие ужас своей необычной грацией и внешностью. Увидев их, Эдин чуть не расхохотался. Но на его лице проступило злобное выражение и он, изловчившись каким-то образом, высвободил руку. Из кольца ударил свет. Тени стали съеживаться, расплываться, но феръята, разгневанные такой дерзостью, ударили с четырех сторон по магу. В глазах их королевы светилась вся мощь ее народа: дикого, мудрого и совершенно отличного от других. Одни из феръята атаковали мага физически, что оставляло ему очень мало времени, чтобы использовать перстни против Шар Тэ. Маг понимал, что проигрывает, но в последний момент с помощью невероятной вспышки света ударил по крупному феръята. Тот отлетел на несколько футов и, прокатившись по земле, стал терять очертания. Королева слабо дернулась в его сторону. Эдин, приободренный незначительным успехом, использовал то самое кольцо, с помощью которого мог перемещаться. Несколько костлявых лап немертвых вырвались из-под земли, пронзая тело раненого. Все - как один – феръята издали пронзительные крики, наполненные такой скорбью, что у Миримэ защемило сердце.
Негромкий свист и зеленооперенная стрела пронзила предплечье Эдина. Пущенная следом сеть с грузиками по углам заставила его, взрывшего от невыносимой боли и ярости, упасть на влажную землю.
Миримэ обернулась в сторону, откуда летели стрела и сеть. В тот же миг ее сковали невидимые силы: ноги подкосились и она рухнула как подрубленное дерево.
Неторопливо навстречу ей вышли семь высоких Шахризаа с луками, пращами и сетями. Они были белошерсты как Ши-Чи, но хвостов девушка у них не заметила. Зато у каждого на запястьях было по три золотых браслета. Это были степные Шахризаа, с длинными выносливыми ногами и длинными руками: очевидные жители степей и долин.
--Мать Шар Тэ! – гортанно сказал самый низкорослый из семерки, который держал лук с натянутой тетивой. – Эта девушка находится под защитой народа Шахризаа Чернохвостых и Бесхвостых, а также Черноликих, что в Вэйлоре. Ши-Чи, Мудрый лесного народа, просил передать, что ты не имеешь права задерживать девушку против ее воли.
--Мудрый Ши-Чи никто для нас! – надменно сказала королева.
В это время Эдин, постанывая от боли, бесполезно барахтался в сети, а погибшие феръята стали похожи на каменных идолов, неказистых и бесцветных.
--Но Мудрый Ши-Чи несет знания Да Тириат, - отозвался Бесхвостый.
Шар Тэ издала удивленный возглас. Миримэ настороженно переводила взгляд от нее к Шахризаа, ничего уже не понимая, поскрипывая зубами от боли в ушибленном локте.
--Причем здесь Небесная Дева?
--Это не место для таких разговорив, - сказал Бесхвостый. – Скоро сюда придут Хранители Курганов. Мать Шар Тэ! От имени Да Тириат я прошу тебя приоткрыть Врата Водопада.
По застывшим лицам феръята пробежала судорога возмущения.
Но Шар Тэ, вскинув рогатую голову, заставила одним своим взглядом всех успокоиться.
--Именем сестер Вен Алирэ это разрешено.
Шар Тэ оттолкнулась от земли и, взмахнув крыльями, тенью взлетела в небо. Миримэ ожидала молний и заклинаний, но вместо этого она почувствовала (как впрочем, и все), что воздух наполняется влагой, тучи сгущаются, мир темнеет и вдруг все кончилось. Обездвиженная Миримэ не могла все как следует рассмотреть, но все-таки с необычайным изумлением и страхом взирала на то, что предстало ее глазам. Ничего вроде не изменилось. Та же унылая степь, река где-то вдали, горы за спиной, даже дерево, рядом с которым они с Морган прощались. Но в то же время Миримэ видела некие иные слои. Вот, например, рядом с деревом стояли три огромные синеватые существа. При движении они мягко перетекали, словно были огромными воздушными пузырями с водой. Они кружили вокруг дерева, держась за руки, и невнятно бормотали. Свет здесь был каким-то приглушенным, зато вот тени – яснее и отчетливее; также и феръята – более четкие и более странные. Девушка изловчилась повернуть голову и увидела, что руки Шахризаа светятся. Да и ее руки тоже.
--Что это?- вырвалось у нее.
--Это твоя магия, - сказал Шахризаа. – Я думаю, что девушка не сможет сбежать отсюда.
Шар Тэ на секунду задумалась и через мгновение Миримэ уже стояла на ногах, боязливо рассматривая танцующих существ без лиц, но с длинными волосами, которые мягкими толчками отскакивали от воздуха.
--А они не опасны? – с сомнением спросила Миримэ.
--Не более, чем дождь, - сказала королева-мать.
--Это и есть Врата между Да Аноэт и Вен-Тиру?
В этот момент Миримэ в ужасе отскочила назад, вынимая кинжал: что-то красное пронеслось мимо нее и приняло форму… Эдина? Как она поняла, маг под присмотром других Шахризаа оставался в Да Аноэт. Он казался каким-то отвратительным пауком, опутанный сетью Бесхвостых как своей.
--Что это значит?
--Это его душа.
--Что? – Миримэ показалось, что она ослышалась.- Душа? Разве человеческая душа может быть такой… некрасивой?
--Может, - сказала Шар Тэ. – Почти все люди так безобразны в Венех-Фенгеб. Хотя ты, если отбросить цвет человека и цвет мага – все-таки лучше него.
--Спасибо, - горько сказала Миримэ.
--Не за что, - холодно сказала Мать, совсем не поняв (или же сделав вид) иронии.
--А теперь ты расскажешь мне о Да Тириат.
--Небесная Дева давно не появлялись среди Мудрых. Но она говорила с Ши-Чи и рассказала ему о слезах Окаменевшего Змея, Радужного Ри Андорате и Медальоне.
--Но причем здесь Окаменевший Змей? – хмурясь, спросила Миримэ. – И причем здесь мой Медальон?
--Посох Рианды – это слеза Окаменевшего Дракона, - пояснил Шахризаа. – Думаю, нелишне будет тебе все объяснить. Если, конечно, Мать Шар Тэ не против.
Феръята слегка пошевелила крыльями в знак одобрения и обвернула их вокруг себя наподобие плаща.
--Как известно, Сотворителей трое: Да – Небесные, Вен – Морские и Заррон – Подземные.
--А Огонь?
--А Огонь – это Окаменевший Дракон, - Миримэ изумленно подняла брови: раньше она такого не слышала, хотя и довольно часто задавалась этим вопросом.
--Но…
--Имей терпение. Сейчас ты все узнаешь. Во времена первых лет все Сотворители работали вместе в мире и согласии. Но спустя какое-то время Заррон Ате или, как говорят, Усыпляющий Жизнь, научился отрывать Вен-Тиру и выпустил оттуда немертвых, троллей-Хаш и, что совсем странно, Огонь. Это был чистый дух Истинного, Первого Дракона Ри Андорате. С тех пор и начались разногласия между Сотворяющими: они не знали, что им делать с Драконом. Заррон Ате говорил, что они имеет право на жизнь в Да Аноэт, а Вен-Алире и Да Тириат были против. Природа Дракона была чужда этому миру, также как и сущность немертвых и других из-за Водопада. Конфликт закончился битвой между Заррон Ате и другими Сотворяющими. Заррон Ате отправили за Вен-Тиру, а Дракона превратили в камень, который всеми своими силами защищал Заррон Ате. И когда прекраснейшее создание каменело, из его глаз вытекло восемь слез: Семь Радужных Змеев Да Аноэт и черная слеза. Ее-то и использовала Да Тириат для своего посоха. С тех пор Заррон Ате не смог простить другим Сотворяющим то, что они сделали с Драконом. И после этого он стал злобен и мстителен. Сотворяющего нельзя убить, но можно заточить и лишить связи с этим миром. Лишь одно не учли Да Тириат и Вен-Алире: ничто не может запретить ему общаться через Слезу, пролитую Драконом по нему. Посох Рианды есть ни что иное как способ для связи с Заррон Ате.
--Но, - снова начала Миримэ, не в силах поверить во все это, - как же это все связано со мной?
--Ты знаешь, что такое Теневой Металл? – спросил Шахризаа.
--Нет, - помотала головой девушка.
--Это скорлупа драконьих яиц. Драконы, Змеи Да Аноэт, существа, принадлежащие одновременно этому миру и миру за Водопадом.
--Скорлупу как-то смешивают с металлом? Магией?
--Да.
--То есть, этот медальон – еще один способ связаться с Заррон Ате? Так вот почему я так нужна была этим магам! – злобно вскричала Миримэ. – Но откуда он был у Вэйхольма?
--Наверняка от колдуньи Иоллет, - внезапно вмешалась молчавшая королева.
--Возможно,- внезапно спокойно согласилась Миримэ. – Но что вы хотите от меня?
--Ты должна связаться с Кад Нулион. Она сейчас проживает в Рэйгоне.
--Тоже мне говорил Дарейн, - пробормотала Миримэ. – Но кто такая эта Нулион? И как она поможет?
--Кад Нулион – Мудрейшая. Только она знает, что делать сейчас, когда посох Рианды в руках недостойного, когда силы, заключенные в нем, используются не так как нужно…
--Слушайте, - прервала Шахризаа девушка, - не хочу быть грубой, но могли бы вы сказать четно и ясно: что происходит? Что я должна сделать? Если это связано со мной или с моей семьей…
--Хорошо, - подала голос Шар Тэ. – Сейчас ты идешь в Рэйгон и спрашиваешь у Мудрейшей как избавиться от Теневого Металла.
--А ваши тени? Нельзя их послать? У меня есть свои дела…
--Бежать от себя? – усмехнулась Мать. Миримэ резко дернула головой. Но Мать Шар Тэ демонстративно отвернулась от нее.
--Забирайте эту штуку себе, только оставьте меня в покое, - бросила Миримэ, протягивая Шахризаа медальон.
--Я не могу.
--Но почему?!
--Потому что мы не имеем права вмешиваться в дела Сотворяющих.
--А я могу? – удивилась Миримэ. Почему от нее всем чего-то нужно?
--Ты долго носила медальон и не пользовалась им.
--Это потому что я не знала, что он такое.
--А если бы знала? – девушке показалось, что он даже улыбнулся. – Смогла бы?
--Не знаю, - раздраженно отозвалась Миримэ. – Мне не нужна такая ответственность. Мать, - обратилась она к Шар Тэ, - вы ближе всего к Сотворяющим. Возьмите медальон себе и отдайте его. И все.
--Это не так просто как кажется. Сотворяющие, обитая за Вен-Тиру, тоже не могут получать послания как и Заррон Ате.
--Тогда я ничего не понимаю…
Внезапно земля содрогнулась. Миримэ пошатнулась, еле удержавшись на ногах. Королева зашипела словно кошка, давая понять, что она не понимает, что происходит. Три существа, кружащие около дерева, в испуге разбежались; земля начала разверзаться, во все стороны пошли трещины, и из расщелины показалась огромная черная голова.
--Заррон Баргиль! – взвыл Шахризаа, отскакивая и приземляясь на все конечности.
Миримэ понимала, что ей нет спасения. Она с внезапной отчетливостью поняла, что это Эдин с последними силами использовал тайное оружие: сам маг, держась окровавленной, сверкающей от силы Кольца, рукой за раненое плечо, не мог их видеть. Но Заррон Баргиль мог.
Пока он выходил из-под земли, Миримэ изо всех сил, что у нее остались, бежала прочь, огибая трещины, перескакивая через овраги. Несколько раз она, запнувшись, падала навзничь, потом отплевывалась и бежала дальше. Какие-то черные призрачные щупальца тянулись за ней, отрезая пути. Деревья стонали, корчилась земля, хаос волнами накрывал равнину. Откуда у Эдина была такая сила?
Внезапно хлынувший ливень заставил Миримэ поскользнуться. Шлепнувшись, она с трудом поднялась, пошатываясь, сделала несколько шагов и медленно обернулась. Огромные глаза Заррон Баргиль, демона подземелий, излучали ту же скорбь, что и у тролля в той норе. Его руки- щупальца все еще тянулись к ней, но Миримэ каким-то чутьем понимала, что он ее не тронет. Где-то в затылке она почувствовала холодок и отчетливое: «Помоги…». Миримэ изумленно воззрилась на чудовище. Баргиль внезапно притянул щупальца и… исчез? Или Врата закрылись?
Она снова была в Да Аноэт: проход во Врата Водопада закрылся, а с ним исчез и Заррон Баргиль. В десятке шагов от них пытался подняться окровавленный Эдин. Он сжимал что-то в руке. «Осколки Кольца» - догадалась Миримэ. Рядом приземлилась и Шар Тэ: весьма потрепанная, но живая.
--Теперь ты понимаешь, почему должна идти к Кад Нулион? Пока этот медальон с тобой – тебе нет покоя, - Ли-Цинь сильно прихрамывал.
Миримэ, вздохнув, потерла отбитый бок. Дождь становился все сильнее, заволакивая даль темнотой.
--Я не пойду! – жестко сказала она. – Теперь тем более не пойду! – Они не имеют права указывать ей! Никогда больше Миримэ не станет слушать чужие указания.
--Значит, придется заставить тебя силой! – Миримэ попятилась от Шар Тэ. Мать схватила ее за руку. Девушка с криком попыталась выдернуть ее, но хватка феръяты была сильной как тиски. Мать поставила на ее руке знак: круг, а в его секторах знаки стихий. Вен, Ри, Заррон и Кад.
--Что это? Что ты сделала? – закричала в ужасе Миримэ, видя как знаки исчезают, оставляя жжение, которое, впрочем, быстро исчезло.
--Это были лишнее! – рассердился шахризаа, обнажая острые клыки. – Она не должна погибнуть!
--Что она сделала? Снимите его!
--Это знак Тени. Если в течение двадцати семи дней, начиная с этого часа, ты не избавишься от знака, то погибнешь.
--Что?.. – Миримэ онемела и подняла свою левую руку к лицу, будто это был ее первый враг.
--Снимите знак, Шар Тэ!
--Кад Нулион снимет, - равнодушно сказала Мать. – Зато ты пойдешь в Рэйгон как этого и хотели Вен-Алире. Снять его может только она: я не знаю, как снять заклинание, умею только накладывать.
--Нет… - сипло прошептала Миримэ.
--Да, - как приговор громко сказал Ли-Цинь. – Тебе нельзя медлить и терять драгоценное время. Шар Тэ поступила неправильно и Да Тириат это знает.
--Замолчи!
Шазризаа, чувствуя свою вину, умолк.
Миримэ отвернулась от ветра, натянула капюшон и обхватила себя руками. На восток? Да, она идет на восток. Опасностей будет полно и из-за того, что она сбежала из-под стражи Вэйлора. А теперь ей грозит неминуемая гибель. Месяц – это так мало!
--Хорошо, - после долгого раздумья сказала Миримэ. – Только знайте: я делаю это из-за угрозы смерти. Вы еще поймете, что поступили неправильно. Нельзя свободное существо заставлять делать что-то против его воли.

Рыжая нагло игнорировала раздевающие взгляды. Со стороны могло показаться, что она совершенно пьяна: даже глаза чуть косили. И только опытный глаз мог заметить: рука спокойно поглаживает гладкую, истертую гарду. Она внимательно осматривала залу трактирчика в маленьком городке около границы с Вэйлором. Сегодня он так и не пришел. Что ж. Рыжая спокойно сделала вид, что опорожнила кружку, со стуком поставила ее на стол, бросила монетку мальчику с подносом и отправилась в свою комнату.
«Наверное, он явится завтра» - подумала она, зевая.