День выдался пустым, как высосанная мелким упырем шкурка грызуна. За целую ночь и утро ничего не удалось найти. Вернее, им не удалось. Я усмехнулась в меховой воротник, уж я-то нюхом чуяла добычу, но подсказывать этим «собратьям» не собиралась. Вот еще! Перетопчутся. Я ведьма своенравная. Захочу, сама займусь двумя богатенькими экипажами, пересекающими сейчас просеку где-то посередине, захочу- отпущу их. Мне не жалко. К тому же, я сделаю это назло. Всем гадам назло, которые, ругаясь и проклиная все на свете, ходили вокруг меня кругами и все не решались подойти. Им очень нужна сейчас добыча, и дело не в жажде грабежа. Тьфу, мерзость!
Я была зла, сидела на коряге чуть поодаль костра, и, неспешно вытачивала из деревяшки точило для шпаги. Думаете, я ненормальная? Так где вы видели нормальных разбойников, но я не тупая, хотя дура еще та. Да ладно, вам об этом знать не полагается.
Я - магбойница… нет, разгиня… нет, так тоже не то… я – разбойница с магическими возможностями. О, даже в рифму! Так вот, выточу сейчас удобной формы точило и обращу его из дерева в камень. Я много чего могу для своей пользы. А не для пользы вот этих брр, соратничков, которые шатаются вокруг и никак не могут попросить у меня помощи… ха, вот это унижение для банды разбойников! Просить помощи у наглой 16летней девчонки, которую и не прогонишь к чертям, и не убьешь! Все дело в моей удаче. Я называю удачей тот дар, который позволяет исполнить все, чего я пожелаю. Все, чего я хочу, непременно происходит. За исключением самых важных, самых главных желаний.
Я встала., дунула на брусочек, присыпала горсточкой земли и сквозь пламя бросила деревяшку прямо в котелок с водой. Таково условие всей моей волшбы- либо твори наговор и обращайся к стихиям, либо просто используй их силу. Брызги окатили сидящего близко вампира Седу, он недовольно заворчал, но обругать меня не посмел, уж слишком хорошо он помнил, как в прошлый (и единственный) раз пытался на меня напасть. Это все запомнили. Девочка шести лет испугалась, а Седочку располосовало огненной лентой. Упырю что, восстановился потом, только что такое боль он понял. Он, бедолага горел до тех пор, пока меня не угомонили - ведьма Карс, старая кошка, усыпила меня на ночь, а дольше не смогла, такая на мне защита. Эта ведьма меня воспитывала с пятилетнего возраста, ей очень хотелось сделать меня своей преемницей и отчасти ей это удалось. Она часто говорила мне, что с такой силищей я могу страну себе подчинить, а с такой дурью - и хорька не стану. «дурью» она называла мое нежелание постоянно пользоваться волшбой, да и вообще все, что не касалось волшбы и наговоров: уроки со шпагой и любым другим материальным оружием.
Когда Карс умерла, мне было 12 лет. Я не слишком расстроилась, и не скажи она мне перед смертью, что у меня есть брат- ровесник (или чуть старше), я когда- нибудь прикончила бы ее сама. После ее смерти меня пытались пару раз выгнать, но я устроила такое фееричное представление, что разбойники быстро передумали. Нельзя сказать, что они ко мне переменились, нет, я оставалась сама по себе среди их разбойничьего племени, мерзкая девчонка, которая и вылечить может по доброте душевной, а может и в преисподнюю отправить по той же доброте. Если я отправлялась на «дело», все возвращались с богатой добычей и целыми шкурами, если я выбирала место стойбища, нас обходили и мор, и патрульная стража, и дикие звери. Теперь разбойники меня бы сами не отпустили. Я была необходима, но капризна и своенравна. Я редко помогала магией, хватало и просто моего удачливого присутствия, но и это я делала нечасто. Еще чего, я свободна, не хватало еще и гадов всяких баловать!
Я подобрала котелок, вода в котором была безнадежно испорчена землей и магией, сунула руку в мутную воду, брусочек мой был уже каменный. Я с удовольствием рассматривала свою работу - ай да я - а упырь решил со мной заговорить.
- Садись, королева.- пригласил он.
-Ой, Седочка, не надо лести!- усмехнулась я, любуясь, как изменилось его лицо. Он ненавидел, когда я коверкала его имя, (просто никому другому это в голову и прийти не могло), хотя, вообще то у меня с ним отношения нейтральные, даже, наверное, нормальные, но мне доставляло удовольствие его, такого сильного, помучить. Эх, люблю я вообще поиздеваться, язык свой ядовитый показать. Вот и сейчас я села рядом, такая вся послушная- послушная… подбросила в воздух новенькое точило, молниеносно достала шпагу, вампир шарахнулся прочь запоздало и ненужно, точило заскользило по клинку.
-Да ну тебя!- сплюнул он и выругался.
Я усмехнулась и продолжила точить сияющее голубоватым лезвие, держа оружие на коленях. Упырь боялся моей шпаге больше меня самой - и это отличало его от остальных. Мне не казалось это мудреным. Шпага- то непростая, даже и без моих заклятий на ней. Вообще то я сильна в волшбе, но не искусна. В моей работе не проковыряешь дырку, но лазейку найти можно. Зато сама шпага была таким искусным произведением (неизвестно чьим и чего - разума ли магии, или мастерства) что дух захватывало от восторга. Она досталась мне по наследству…или нет,… не помню я, мне пять лет было!
- Ты же видишь, как все мечутся,- произнес упырь.
- Демоны хотят добычи.- равнодушно пожала плечами я.
- Ты не поможешь?
- А с какой стати? Они же заключили сделки!
- Тебе все равно?
-Да.
-Почему?
- Все, дошла до ручки! – взбесилась я, меня раздражали нравоучения,- Меня теперь упырь будет учить сочувствовать!
Седа не смутился и не испугался. Он уже настроился на мои чувства и знал, что сегодня ему скорая смерть не грозит. Но все равно странно. Чего это он ко мне прикопался? Лицо с обыкновенно желтоватыми зрачками приблизилось, глаза почернели, даже белки. я фыркнула, хотя но, хотя мне стало не по себе, я не привыкла к такому обращению - не всякий мог меня дразнить, ох не всякий!
-Седд-дочка!- глумливо произнесла я.- Будешь так деревенских дддурочек до глубины дд-души потрясать. А мне, во-первых, потрясать нечего, а во-вторых, зайца морковкой не испугаешь!- сказала я и заставила белки своих глаз почернеть, оставив, однако, цвет радужки прежним, карим. Вампира передернуло, но взгляда он не убрал.
-А как же Санф?
Вот теперь я перепугалась! Перетрухнула так, что порезалась о собственный клинок.
- Что- Санф?- едва выговорила я.
-Санф тоже. Он в шалаше.
Мое еще существующее сердце смерзлось в маленький сморщенный кусочек льда, а упырь продолжал безжалостно, будто я не знаю.
-Санф умрет, если не принести жертву до полуночи.
- Кто с ним?
- Иварган, кто же еще?
Я посмотрела на небо. Время до утра еще есть, а до полуночи почти сутки. С Санфом все будет хорошо, пока Иварган рядом… я ощутила опасность всего лишь за миг до нее, вскочила, отпрыгнула, шпага оказалась в моих руках и, прежде, чем вампир смог преобразиться, прочертила полосу по его груди. Зашипела мерзкая упырья кровь, не смевшая сунуться за края обугленной раны, черно-фиолетовой на серой коже. Вампир скрючился, из горла вырвался хрип. Любая рана от этой шпаги смертельна, а бедный упырь содрогался и просто от случайного прикосновения к рукояти. Я рассеянно взглянула на свою ладонь, окровавившую эфес. Так вот почему он голову потерял! Моя кровь его привлекала больше всякой другой, это была кровь с необычайной силой волшбы. Седа умирал. Вот сейчас был со мной упырь, разговаривал мирно, а через полминуты его уже не будет… Я ощутила стыд. Заживила свой порез, чтобы не искушать вампира, присела, заживила его рану. На ее месте появился шрам. Не белый, а лиловый.
-Все у вас не как у людей.- буркнула я.
- Шпага… она же смертельна для всех, кроме тебя…
- Угу, для всех. И от царапины за минуту в могилу сойдешь. Если я не захочу обратного, не заживлю эту царапину,- я поднялась с колен, обтерла оружие о траву, потом почищу лучше, буркнула недовольно,- пока не шевелись. Снаружи я зарастила, а внутри еще заживает.
Когда я оглянулась, на меня смотрели испуганно- удивленные глаза упыря.
-Ну, что еще?
-Ты же спасла меня…
-Должен будешь,- отмахнулась я.
Он смутился будто, я тоже, даже не знаю, отчего уж. Ну да, он хотел меня убить, насосаться моей аппетитной кровушки, ну да, я, обороняясь, покромсала его на колбасу, он умирал. Ну да, я оставила ему жизнь. Ну что с того? Я же сама виновата, нашла тоже, рядом с кем порезаться! Ну не дура? Дура. Ладно, черт с ним, мне надо к Санфу.
-Подожди!
-Ну чего тебе?- я обернулась, недовольная.
-Ты… понимаешь, твоя кровь…- он окончательно смутился и заткнулся.
Я тряхнула головой. Да ни дьявола я не понимаю! Перевела взгляд на свою ладонь. Ух ты, сейчас будет проверка на прочность!
-А, вот ты о чем,- я пожала плечом, протянула ему конечность. Нервы у меня те еще, буду тренировать. Силы ему вернет кровь быстрее, а мне не жалко. Седа недоверчиво взял мою руку, на которой оставались подсохшие следы крови. Упырь провел языком по моим пальцам, едва слышно застонал от удовольствия. Я поморщилась брезгливо. Даже не интересно, что он там испытывает. Брр.
Я насторожилась. Свою рану я залечила поверхностно: тонкая полоска кожи на месте пореза, только чтобы кровь не текла, рукав мне не марала. А под губами вампира вся ладонь задрожала, едва он тронул эту кожу. Кровь с удвоенной силой забилась внутри, предательница, будто самой пролиться ему в рот. Я напружинила ноги, готовая взметнуться в прыжке при любом подозрении… что ему полоска кожи- преграда, что ли? Губы упыря замерли, с интересом он прислушивался к моей идиотской кровушке. Взглянул на меня насмешливо, выпустил руку. Я поднялась, спина прямая, брезгливо сунула ладонь в котелок с помутневшей водой и быстрым, упругим шагом лесного жителя двинулась в сторону шалашей. Не оглянулась на Седу ни разу. Я и так знала, что вампир посмуглел, глазки заблистали, стать появилась, не отличишь от людей в толпе. Тьфу, кровосос, смотреть тошно!