Честно признаюсь, я лентяй. Для меня нет лучшей награды, чем нежиться в кровати на чистых простынях. А если ещё и пуховая перина, да в руке бутылка крепкого, благородного напитка, да под боком прекрасная, юная красавица… Правда на сей раз все мои удовольствия ограничились пуховой периной.
Когда я очнулся после битвы с личом, то обнаружил, что давно уже нахожусь в гостевых покоях замка Эрлинга. Сквозь окна льётся золотистый свет, где-то в саду звенят птичьи голоса. Однако первое время пришлось притворяться спящим. Рядом сидела Аделин, и я догадался, что дочь графа уже долго караулит меня у постели. Я быстро догадался, что девчушка стала жертвой самого распространенного недуга молодых. Она влюбилась. В меня.
Нехорошо, конечно, было заставлять её ждать и играть тяжело больного, когда это далеко не так. Раны мои ничуть не болели, лекарь, что лечил меня, оказался хорошим знатоком своего дела. Но «приходить в себя» я не хотел. Я знал, что меня в этом случае ждёт признание. Горячее признание в любви, вырванное из напуганного, восторженного женского сердца. Поэтому и ждал, пока девчонка уйдёт.
С одной стороны меня это даже забавляло. Не такой я уж красавец и молодец, чтобы женщины меня баловали таким страстным вниманием. Конечно, с женщинами дело я имел, но ещё никогда в меня так не влюблялись, как юная дочь графа. Лестно, раздери меня черти! Но со своей стороны я в ответ ничего не мог дать. Даже жаль девчонку. Но что поделаешь? Для неё лучше, если всё так и останется. Приносить боль отказом я не хотел, лгать и бросать в лживых надеждах не собирался. И потому вздохнул с большим облегчением, когда девчушку забрала служанка Эмма.
Едва Аделин покинула меня, ко мне пришёл другой гость. Каладриус. Вот его я был рад видеть. После схватки с личом, мне нужно было поговорить с наставником, услышать его мнение. Но мне не понадобилось всё объяснять или что-то спрашивать. Он вошёл в комнату, облачённый во всё белое. Глаза его сверкали, на губах играла мягкая улыбка.
- Я горд, Кеоран, - тихо сказал наставник, опустившись в кресло у кровати. – Горд, что ты мой ученик.
Я лишь криво усмехнулся. В открытое окно впорхнул Скаа и устроился в изголовье кровати. Вид у ворона был довольный, он поглядывал меня с великим снисхождением. Словно ворчливый старик, оберегавший сад от озорного ребёнка и раз узревший, что этот ребёнок возмужал и стал почтенным мужем. Я лишь погладил ворона по чёрным перьям. Вся неприязнь к этой птице куда-то ушла.
- Что Эрлинг? – спросил я, немного помолчав. Каладриус склонил голову к плечу.
- Он недоволен тем, какой ущерб причинили ему мертвецы, пришедшие к замку. Но они пали, едва ты заточил лича. Так что он волей-неволей, а заплатит. Даже вычитать ничего из прилагающейся суммы не будет. Не посмеет. А если и посмеет, погрози ему тем, что выпустишь лича.
- Вот уж нет, - скривился я.- Чтобы все мои труды пошли псу под хвост?
- Но он ведь об этом не знает, верно? – лукаво подмигнул Каладриус. Я лишь улыбнулся. А затем вздрогнул, вспомнив о посохе.
- Каладриус, а где…
- Не беспокойся, - ответил Каладриус. – Он под кроватью. Теперь ты его полновластный хозяин.
Я похолодел.
- Что это значит?
- Твоё обучение закончено, Кеоран.
Я замотал головой.
- Нет!
Наставник откинулся на спинку кресла, сцепив руки вместе.
- Но ты одолел лича. Для многих Ловцов это непосильная задача, а ты справился в качестве ученика. И ты заявляешь, что ты не готов? Нет, малыш. Ты готов. Пора тебе начинать свой путь. А мой путь, как Ловца, завершён.
Я посмотрел в его глаза.
- Нет, учитель. Я совершил много ошибок.
- Каждый ошибается.
- Но мои могли быть роковыми.
- Однако ничего плохого не случилось?
- Это лишь случайность, что ничего не случилось!
- Случайностей не бывает, Кео. Да если и, да, так что? Ты вовремя исправлялся, ты продолжал идти, ты завершил своё дело. Так что я могу с гордостью сказать, что отныне ты Ловец Душ.
Я молчал. Нет, ты от меня просто так не отделаешься.
- Можно мне продолжить обучение? – упрямо спросил я. Наставники вскинул брови:
- И зачем же? Я обучил тебя всему, что знаю сам.
- Хочешь сказать, ты открыл мне все тайны Ловца? – скривился я.
- А это решать тебе. Но основы я для тебя раскрыл. Остальное ты узнаешь сам.
- Иначе говоря, ты просто желаешь отделаться от меня? – с болью спросил я. – Да?
- Ловец Душ обречён идти в одиночестве, Кео, - грустно сказал Каладриус. – Настал и твой черёд.
- Очаровательно. А если я не хочу? Ты болен, Каладриус. Моё место подле тебя!
- Возможно, раньше я бы с тобой согласился, - улыбнулся наставник.
- А почему не сейчас? - я злился, голос срывался на крик. Каладриус внимательно смотрел на меня, глаза его были полны печали. И тут я начал замечать. Две руки…. Страшная истина прокралась и вцепилась в самое сердце. Я отпрянул, замотал головой.
- Нет….
Каладриус печально улыбнулся. Скаа слетел ко мне на плечо и утешающее потёрся головой о шею. Я вскочил на ноги, не сводя глаз с Каладриуса. Наставник в упор смотрел на меня.
- Нет! – боль острее когтей лича, страшнее любого заклятья разорвала мой мир на куски. Я, после смерти Жуя не проронивший не слезы, беззвучно рыдал. Но что значит потеря собаки? Ничтожество. Смерть самого дорогого и любимого человека была страшнее всего. Умер мой наставник. Умер отец….
- Ты не можешь! Это невозможно!- я пошатнулся и упал на пол, вцепившись в волосы. Мир плыл, качался, готовый исчезнуть. Потому что это был не мой мир, это был страшный сон. Я умер и попал в ад!
Каладриус горько вздохнул и сел рядом. Его рука, легкая и тёплая, как луч солнца, легла на плечо.
- Не стоит, Кео, - зашептал он, обняв меня. – Я наконец-то свободен! И я рад, что смог завершить твоё обучение. Что мне ещё желать? Мой путь в этом мире закончен, мне нужно идти по новой дороге. Ты же не останешься один. С тобой будет Скаа. После смерти моего наставника он сопровождал меня, а ныне будет и твоим спутником. Он мудр, умён. Он не покинет тебя даже в самое страшное время. Доверяйся ему, как мне.
- Как… - я задыхался, не в силах выдавить и слова. Но заставлял себя го, зная, что уже больше не смогу заговорить с ним вновь.
- Как ты умер? Почему?! Кто убил тебя?! Кто?!
- Успокойся, Кеоран, - ответил наставник. – Никто не убивал меня. Я уснул и больше не проснулся. Самая лёгкая смерть для человека. Болезнь убила меня во сне.
- Где.… Где ты? Почему мне не сказали?
Каладриус нахмурился.
- Граф распорядился умолчать о моей смерти. Он хотел, чтобы ты окреп для такой страшной новости. И, кажется, он был прав. Мне не стоило навещать тебя. Нужно было обождать. А моё тело.… Если тебя это заботит, его сожгли. Я чувствовал в последние часы себя плохо и распорядился служанке о своём желании. Она смотрела на меня, как на полоумного. Но кому, как не мне знать, когда я умру? Жаль, правда, что я не дождался тебя. Но так, видно, распорядилась судьба.
Каладриус замолчал. Я тоже не говорил ни слова. Пытался вздохнуть, но меня точно снова душил лич. Скаа клювом перебирал волосы. Чёртова птица! Мне хотелось схватить его за крыло и швырнуть об стену! Но я не мог и пошевельнуться. За что? Почему Сакрум обрекал меня на такую судьбу?
Внезапно наставник поднял глаза и посмотрел куда-то в сторону окна. Его взгляд остановился на позолоченной солнцем раме. Но вид был такой, будто он видит совсем иное. Губы, морщины распрямились, разгладились, пепельно-серые волосы потемнели.
Я сглотнул.
- Что ты видишь?
- Вижу дорогу, мой мальчик, - прошептал Каладриус. – Дорогу….
И он смолк, склонив голову к плечу, словно на что-то любуясь. Глаза были полны нежности и любви. Он улыбался и плакал. Руки дрожали. Я догадался, кого он видел.
- Это Верия? – прошептал я. Наставник кивнул.
- Тогда иди…
- Ты отпускаешь меня, Кео?
Я кивнул. Каладриус выпрямился, ещё немного постоял, глядя в пустоту. И потом, не оглядываясь, шагнул в луч света. Его фигура вспыхнула золотом, ворвался ветер из сада и развеял эту золотую пыль, навеки стерев образ моего наставника с лица земли. Я закрыл глаза и откинулся спиной на кровать. В груди было холодно. Моё сердце умерло.

Последние дни для меня прошли как во сне. С помощью лекаря Эрлинга и благодаря уходу двух старух, что жили при замке графа ещё со времён его деда, я быстро поправился. Эту заслугу можно даже приписать двум суеверным знахаркам, нежили лекарю. Тот был действительно неплох, сшил раны и наложил шину на сломанное запястье как полагается. Только едва ли новое учения гильдии обучило его, как справиться с укусами мертвеца и его прикосновением. Брешь закрыли старые познания. Две старухи, хранившие предания и сказания мигом, расправились с начавшимися нарывами, сумели обезопасить от кошмаров и прочей нечисти. Ведь чаще всего люди умирают после встречи с мертвецом не от ран, а от той силы, которая их коснулась.
Увы. Они не могли исцелить моей главной раны. Каким-то образом прислуга и сам граф прознали, что мне уже известно о смерти наставника. Первое время меня пытались даже как-то утешать. Но мне не нужны были их лживые соболезнования и речи о покорности смерти. Я всё отлично знал и без них. Однако это не облегчало моей боли.
Я был зол. Мой мир был разбит, разодран в клочья. Единственное что я теперь желал, так это покинуть земли Эрлинга эль Дейроса и больше никогда сюда не возвращаться. При одном взгляде на золотистые нивы полей, тёмный, густой лес и танец зелёных теней Сияющих шаров и меня начинало мутить. Все обитатели замка внушали глубокое отвращение. От самого Эрлинга, до той старухи, что меняла мне повязки.
Единственным исключением была Аделин. Но видел я её теперь не часто. Едва я поднялся на ноги, как в замок прибыл Натан эль Леордус. Богатый жених и знать ничего не знал о том, что случилось на землях его будущего свёкра. Я видел его. В окно. Натан въехал вместе со своей свитой через главные ворота. Его люди пели, веселились и выделывали всяческие трюки верхом на лошадях, чтобы привлечь внимание хорошеньких служанок. Сам Натан пытался сдерживать своё буйное веселье, но глаза его сверкали. Честно сказать он был хорош собой.
Потомку Роара едва перевалило за тридцать. Но он был по-прежнему крепок, свеж, красивое лицо с тонкими чертами знатного дворянина обрамляли длинные, золотые волосы. Хороший жених. Что тут скажешь? Он спешился с вороного коня, перекинул край алого плаща через плечо и обменялся с Эрлингом должными приветствиями. Затем опустился перед своей юной невестой на одно колено, поцеловал руку и ловким движением выудил откуда-то из складок плаща подарок. Прекрасная, жемчужная нить на белую шейку юной графини.
Выдавив улыбку, Аделин подобрала волосы и повернулась к эль Леордусу спиной, позволяя надеть украшение. Затем неуклюже поблагодарила, и устало двинулась вслед за своим будущим мужем и отцом. Однако у самого крыльца остановилась и подняла глаза. Наши взгляды встретились. Аделин приветственно взмахнула рукой. Я кисло улыбнулся и поспешил отойти от окна.
Тем же вечером был праздник. Гремела музыка, кружились в танце вся придворная челядь, Эрлинг и Натан испили из одной чаши в знак объединение родов. Меня, конечно же, не позвали. Таким как я не место среди высшего общества. Да я и не желал. На сердце было тяжело. В тот вечер я долго сидел у камина, поглаживая сидящего на коленях Скаа. И думал. Думал….
Ночью, когда погасли все огни и замок застыл в сонной тишине, я услышал тихие шаги за дверью. Я тут же притворился спящим, склонив голову к плечу и закрыв глаза. Скрипнула половица у порога и беззвучно отворилась дверь. А затем лица коснулось чьё-то горячее дыхание. Аделин. Юная невеста прокралась ко мне и застыла у кресла. Но не решилась разбудить. Так и стояла, пока Скаа не пошевелился и не закаркал. Дочь графа лишь тяжело вздохнула и также тихо ушла.
На следующее утро я решил, что мне пора покинуть замок. Несмотря на все убеждения лекаря, что в моём состоянии в одиночку опасно пускаться в путь, я наотрез отказался оставаться. Тогда старик обратился за помощью графа, пытаясь уговорить его заставить меня остаться до того времени, пока раны не затянутся до конца. Эрлинг лишь пожал плечами. В глубине души после истории с личом он стал опасаться меня. По его разумению обычный человек с тёмной силой не справиться. И он желал как можно быстрее расплатиться со мной и избавиться. Так что удерживать он меня не стал.
Правда до того времени, когда я окончательно собрался, прошло ещё дня три. Эль Леордус уже покинул замок Эрлинга и направился в свои владения, готовить комнаты для своей невесты. Слуги графа начали собирать свадебный кортеж, и стало ясно, что у Аделин не было никаких шансов отказаться от свадьбы.
В последний вечер перед отъездом я забрал у Эрлинга плату. Граф тайком от меня уменьшил сумму, пологая, что мой наставник не поставил меня в известность о договорённом количестве денег за работу. Но я не стал препираться или спорить. На душе было слишком тоскливо. Я желал поскорее убраться из замка.
Так получилось, что свадебный кортеж Аделин, и я выезжали в одно утро. Пока я седлал Крепыша, девчушка прощалась с отцом. Затем я вскочило в седло, стражники отворили врата и на дорогу, завязая в сухом песке колёсами, выехала карета с дюжиной сопровождавших её всадников. Я следом. Из всех вещей, что остались у меня от Каладриуса я взял лишь тёплую одежду, да прихватил с кухни Эрлинга провизию на три дня. Это было всё, не считая моего Крепыша, Скаа, посоха наставника и той суммы денег, что я получил за лича. Старую кобылу Кувшинку я подарил старейшине Айреху. Якобы за гостеприимство. Старик явно не обрадовался моему подарку, но дареному коню в зубы не смотрят.

Светало. Карета в окружении двенадцати холёных, разодетых воинов на породистых лошадях, катила себе по извилистой дороге навстречу рассвету Я правил следом. Моя дорога совпадала с дорогой невесты до самого Купеческого Тракта, а там я уже моя дорога лежала на юг, когда Аделин уезжала в противоположенную сторону.
- Кеоран!
В мои мысли ворвался девичий, звенящий голосок. Я поднял глаза. Карета остановилась и из экипажа выглядывала Аделин. Она робко улыбалась.
- Если мы уж едим вместе, то почему тебе не перебраться в карету? С шитой раной в седле трястись неудобно!
Провожатые невесты обменялись хмурыми взглядами.
- Моя дорога вместе с вами лежит только до Тракта, - признался я. Лезть в душную карету не хотелось. Но Аделин уже распахнула дверцу и манила рукой.
- Давай, я настаиваю. Хоть часок отдохнёшь!
С тяжёлым вздохом я снял с плеча Скаа и посадил на луку седла. Ворон хрипло каркнул и покачал головой. Я лишь поджал губы, бросил повод подъехавшему всаднику и нехотя залез в карету. Аделин затворила дверцу, крикнула кучеру, и кортеж неторопливо тронулся с места.
Первое время мы ехали молча. Я мрачно смотрел в окно, но унылый вид полей и холмов не доставлял радости. Накрапывал дождь, над землёй клубился туман. Это мне до боли напоминало, как мы с Каладриусом прибыли сюда. Чтобы хоть как-то отвлечься я оторвал взгляд от местного пейзажа и посмотрел на Аделин.
Оказывается, всё это время дочь графа не сводила с меня глаз. Одета Аделин была теперь в одежды истинной девушки. Серебристо-серое платье, расшитое белыми кружевами, пояс, украшенный редкими жемчужинами, туфельки из шёлка, явно не предназначенные для дороги. Пепельно-русые волосы убраны назад, открывая красивое, белое лицо, голову покрывает серебряная сеточка, украшенная лишь двумя заколками в виде листьев и жемчужиной на лбу. Хороша.… Чертовски хороша! Даже завидно этому эль Леордусу. Хотя когда у тебя куча денег, ты можешь позволить себе купить какую угодно невесту. Главное сторговаться.
- Не так я себе представляла конец этой истории, - тихо прошептала Аделин. Её глаза влажно блестели, на глубине затаилась горечь. Я попытался улыбнуться. Но не смог. Даже кривую ухмылку не выдавил. Мышцы лица словно одеревенели.
- А что ты представляла?
Аделин опустила голову и пожала плечами.
- Всё начиналось так забавно. Как в старых балладах. Несчастная девушка, обреченная на свадьбу с нелюбимым человеком, страшное чудовище, прекрасный незнакомец….
Прекрасный незнакомец? Я-то? Ну-ну.
- Всё в этих сказках начинается так страшно, - вяло улыбнулась Аделин. – Всё таит в себе столько угрозы, столько слёз! Героев иногда так жаль. Порой хочется бросить читать…. Но всё равно веришь в хороший конец. И всё действительно так. Невеста спасена, чудовище уничтожено, герой получил свои деньги…. Но почему-то никто не счастлив.
Карета подпрыгнула на какой-то яме и покачнулась. Было слышно, как стучит дождь по крыше, как фыркают лошади, как вполголоса переговаривают стражники и что-то напевает кучер, попыхивая своей трубочкой.
- А кто сказал, что сказки должны заканчиваться хорошо? – спросил я. Аделин ничего не ответила. По щеке её скатилась скупая слеза.
Остаток пути мы проделали молча. Когда я стал узнавать местность у поворота к тракту, то придвинулся ближе к двери. Дочь графа не сводила с меня пристального взгляда. Я видел, как она мучилась, силясь вырвать из себя хоть слово. Но так и не сумела.
- Мы больше не увидимся, Кеоран? – наконец осмелилась спросить она.
- Никто не знает своей судьбы, - уклончиво ответил я. Аделин лишь вздохнула.
Карета, наконец, остановилась. Я потянулся к дверце. Но внезапно Аделин перехватила мою руку, подалась вперёд. На миг я ощутил вкус её губ, перед лицом вспыхнули лукавые глаза, почувствовал жар её тела, услышал, как бьётся сердце девчонки у самой моей груди. А после словно и не было ничего. Аделин отпрянула, отворила дверцу и отвернулась, пряча слёзы на глазах.
Несколько мгновений я пытался сбросить с себя оцепенение, но затем над ухом раздался вежливый кашель воина Эрлинга. Устало вздохнув, я вылез из кареты, но обернулся, бережно взял руку девчонки и припал губами, заодно пытаясь поймать её взгляд. Глаза Аделин были полны неисчерпаемой, смертной тоски. Ни до, ни после я больше не видел такого взгляда.
Но вот один из всадников подвёл ко мне Крепыша. Я вскочил в седло, набрал повод. Карета уже катила прочь. Я же не спешил. Ворон Скаа вспорхнул на плечо и переступил с ноги на ногу, мрачно поведя клювом в сторону девчонки. Мысли в голове путались. Что я чувствовал? В груди было пусто. Только боль потери. Только сожаление не случившегося. Только горечь разлуки. И ненависть ко всему миру. Наверное, тоже самое когда-то испытывал и Роар. Теперь я по крайне мере понимаю его…
Тронув повод, я развернул коня и пустил Крепыша галопом. Гулко застучали копыта, зашелестел дождь над головой и дохнул в лицо прохладный ветер. Ну, здравствуй, дорога. Отныне ты мой вечный спутник. Такова моя доля. Доля Ловца Душ.

P.S И ещё раз спасибо все читающим! После Нового Года хочу взяться за вторую книгу Но выложу её только с вашего желания и согласия С наступающим! Всего-всего-всего наилучшего!