Утром Рину разбудила Калиса. Солнце еще не встало, хотя над горизонтом на востоке теплилась алая полоска. Холодно светили звезды, заглядывая в окна.
Калиса принесла Рине теплый дорожный плащ, по-видимому, тоже принадлежавший когда-то матери Финраэля. Рина оделась как можно быстрее и спустилась вниз, в столовую, где ее уже ждал Финраэль. В дверь напротив вошла позевывающая и явно недовольная Лея.
- Как ты мог! – накинулась она на брата. – Почему мы едем с утра пораньше? Ты вчера не говорил, что придется вставать в пять утра!
Слушая их перепалку, Рина удивилась, что сама она совершенно не чувствует усталости и ей не хочется спать, хотя вчера она заснула довольно поздно.
- Ты просто монстр! – продолжала возмущаться Лея, пока они завтракали. – У тебя нет ни стыда, ни совести!
- А зачем ты набрала целый сундук платьев? – ответил ей брат. – Ты что, на бал собралась в Нармисант или все-таки по делу?
- А как насчет того, чтобы совместить приятное с полезным? – парировала девушка. – Между прочим, если бы ты вчера не уснул опять в своем кабинете, то увидел бы, что в спальне на столе лежит конверт с приглашением на бал в столице.
- Вот черт! – в сердцах воскликнул Финраэль. – Почему бы им не оставить меня в покое?
В эту минуту в столовую вошел Салазар, полностью готовый для путешествия, как всегда, со своей неизменной кожаной сумкой в руках, в которой хранил все свои снадобья и настои.
- Ну что, вы готовы? – спросил он.
- Да, - ответил Финраэль. – Вещи уже уложены, можно отправиться в путь.
На улице дул холодный, пронизывающий ветер. Рина стояла перед черной каретой Финраэля, пока кучер и двое охранников суетились вокруг, укладывая оставшиеся вещи, крепко перетягивая сундуки веревками. Она с болью и тревогой смотрела на замок, чернеющий на фоне темно-синего неба, похожий на гигантский зуб, воткнутый в холм. Она покидала этот гостеприимный кров, чтобы отправится в неизвестность... Радовало лишь одно – что на этом пути у нее были друзья, которые могли помочь ей в трудную минуту.
Когда карета выехала на длинную подъездную аллею, усаженную с обеих сторон высокими липами, Рина последний раз оглянулась на замок. Что-то подсказывало ей, что она больше его не увидит. Финраэль тоже как-то тяжело вздохнул. Рина вспомнила, как он ненавидит Нармисант. И ведь он возвращается туда ради нее! И ничего не говорит ей в упрек.
- Тебе понравился мой замок? – спросил Финраэль, глядя на Рину. Девушка улыбнулась.
- Да. У тебя очень красивый и уютный дом. Наверное, ты счастлив в нем?
Финраэль не ответил. Рина хотела что-то еще спросить у него, но вдруг она почувствовала... Это было похоже на мысленный контакт, только Рина читала не мысли Финраэля, а чувствовала то, что он переживал в данный момент. Она увидела маленького мальчика, бегущего по крутой лестнице наверх башни. Мальчик запыхался и выбился из сил, поднимаясь по винтовой лестнице, но упорно продолжал взбираться наверх. Рина видела, что он весь в слезах и едва сдерживает рыдания. Наконец мальчик поднялся на башню и встал перед окном, за которым Рина увидела знакомые холмы и леса. Это была одна из башен замка Эрноран, замка Финраэля. А маленький мальчик... Наверное, это был сам Финраэль, коль уж его воспоминания видела Рина.
Маленький Финраэль смотрел на освещенные солнцем земли, а по его щекам беззвучно катились слезы. И в какой-то момент (Рина так и не поняла, как это случилось), Финраэль, сидящий на каменном подоконнике, полетел вниз. Девушку охватил приступ жуткого страха. Она вскрикнула... И увидела перед собой лица Финраэля и Салазара, освещенные фонарем, закрепленным в карете.
- Что случилось, Рина? – юноша явно был обеспокоен ее состоянием.
- Ничего... Просто видение... Или сон...
- Какое видение? – вдруг насторожился Финраэль.
Рина и сама не знала, почему ответила ему на этот вопрос. Может, потому, что ее видение касалось его самого?
- Я видела маленького мальчика... Тебя... Ты шел по лестнице... и плакал... А потом ты сорвался с верха башни и упал.
Финраэль удивленно посмотрел на нее.
- Откуда ты узнала? – спросил он. – Я никому не говорил об этом... никому.
- И мне тоже! – воскликнула Лея. – Даже собственной сестре не рассказал! А что там было?
- Это было в тот день, когда ты родилась, - Финраэль вздохнул. – Извини, что не говорил тебе. Тогда мне было восемь лет... И я узнал, что мама умерла в родах. Я был очень сильно расстроен, мне было плохо и поднялся на башню. Я сидел на окне и вдруг упал... Я не знаю, как это случилось. Но мне тогда повезло: я упал прямо на стог сена. Да и падать было не высоко, я только испугался, да посадил пару синяков. – Финраэль взглянул на Рину. - Но вот чего не понимаю, как ты догадалась об этом? Я как раз вспомнил этот случай, когда мы проезжали ворота, и вдруг ты вскрикнула, как будто испугалась чего-то. Я подумал, что ты увидела что-то, ведь именно здесь мы сбили тебя...
- Нет. Просто я как будто видела твое воспоминание. Вообще-то я мысли читаю... – Рина виновато посмотрела на юношу. – Я не понимаю, как это произошло. Просто вчера я услышала чьи-то мысли... И поняла, что умела это раньше, до того, как потеряла память.
- Ничего себе... – удивленно протянула Лея. – А мои можешь прочитать?
- Да, но я не буду. Не думайте, я не стану делать это с вами или с кем-то другим. Мысленное общение не для того, чтобы лезть в чужие головы и узнавать то, что не следует. – Рина сказала это так уверенно и категорично, что ни у Финраэля, ни у его сестры, ни у Салазара не было сомнений – девушка никогда не станет использовать свой дар, чтобы узнать то, о чем они думают. – Я сама не знаю, откуда у меня этот дар. Как и другие вещи, которые я, видимо, хорошо знала раньше. Например, травы и лекарства или то, что я умею разбираться в людях...
- Скоро ты и сама ответишь нам на этот вопрос, когда мы наконец сможем вернуть тебе память, - сказал Финраэль. – Я уверен, что в Нармисанте мы обязательно найдем те книги, о которых говорил Салазар.
- Вам придется поискать хорошего волшебника, - ответил целитель. – Я не гожусь на роль благородного спасителя. Да и сил-то у меня нет... Я разве что в травах хорошо разбираюсь да лечить умею. А вот всякая боевая да Высшая магия – не по моей части.
- А ты говорил, что учился магии два года! – возразил Финраэль. – И не где-нибудь, а в Инвире! Там, насколько мне известно, учились все выдающиеся волшебники Алмарры, по крайней мере, пока в Хардии не построили свою Академию Магии.
- Магам, чтобы мастерство свое получить, целая жизнь требуется! Я всего лишь целитель...
- Салазар! У меня нет в столице никаких знакомых волшебников!
- Это при твоих-то связях?!..
- Ну хватит! – прервала их спор Лея. – Вы начали делить шкуру неубитого медведя! Нам еще до столицы нужно добраться, а потом и получить разрешение у короля воспользоваться Архивом. Я знаю, что туда просто так никогда не пустят. И поэтому... – Девушка достала из кармана плаща большой конверт, запечатанный государственной печатью, - ...я прихватила с собой приглашение на королевский бал! У меня такое же. И каждое на два лица.
- На два лица? – обреченно спросил Финраэль. – Но... мне не с кем... Подожди, а с кем же ты?..
- С Салазаром, - невозмутимо ответила девушка. – Совет волшебника никогда не помешает, а? – Она подмигнула брату.
- Как всегда, все решили за меня, - проворчал целитель.
- А как же я? – возмутился Финраэль. – Где я найду спутницу за два дня, да еще и в дороге?
- А она рядом с тобой сидит, - усмехнулась Лея. Финраэль растерянно взглянул на Рину. Девушка неожиданно улыбнулась.
- Я думаю, что хорошо танцую, - сказала она.
Конечно, Финраэль был не в восторге от идеи сестры отправиться на бал во дворец короля, но похоже, другого случая получить доступ к Архиву им не представится. И на этот раз на балу будет, по крайней мере, будет не так ужасно – ведь с ним рядом будет Рина. Неожиданно Финраэль вспомнил, что Рина сейчас может спокойно прочесть то, что он думает. Хотя она и сказала, что не станет этого делать, но все равно ему было как-то не по себе оттого, что он для девушки – как открытая книга.
Все-таки он исподтишка поглядывал на Рину – та сидела, отвернувшись к окну. Она машинально поигрывала своим необычным кулоном на длинной цепочке. Она думала о чем-то, но Финраэль не знал, о чем, он-то читать мысли не умел. Хотя догадаться было нетрудно: девушка думала о том, что ждет ее в столице. Все они сейчас думали об этом – каждый по-своему, но все – об одном и том же.
Так они и ехали – по извилистым дорогам королевства, среди прекрасных и удивительных мест – через светлые леса Орианны, только начинающие желтеть, и зеленые долины Гэллана, наполненные шумом водопадов, по мосту через сверкающую на солнце полноводную Лорну, мимо маленьких деревенек, в которых останавливались для того, чтобы подкрепиться и поспать. И Рина все шире и необъятней чувствовала этот новый для нее мир, она стала его частицей, его продолжением. Она не вспоминала его – но ощущала необъяснимое родство с этой величественной и гордой северной природой, с высоким жемчужно-серым небом, с влажными горными лесами, где уже начали желтеть листья, а по утрам туман стоял плотной стеной. Она родилась в такой стране и жила там... Пока обстоятельства не вынудили ее покинуть те края. И пока она не потеряла память.



Наконец впереди показалась столица – нагромождение домов под кирпично-красными крышами, белые минареты храмов, башни, ажурные арки мостов. Столица располагалась на берегах Лорны и всегда была укутана в туман – особенно осенью и зимой.
Рине она показалась суетливым и некрасивым городом. Узкие улицы, серые стены домов, вечная толпа, окрики стражников, визгливые собаки и какие-то нахохлившиеся прохожие - все это приводило девушку в уныние. Непонятно откуда взялась уверенность в том, что город, где она жила, - намного больше и красивей этого. Впрочем, Рина этому не удивлялась – такого мрачного города она еще не видела. Неудивительно, что Финраэль ненавидел Нармисант всей душой, и Рина была с ним солидарна – столица производила какое-то угнетающее впечатление.
Поселились они в одном из многочисленных гостевых домиков при дворце – король лично оказал такую любезность одному из известнейших потомков древнего и знаменитого рода. Домик стоял почти у самой крепостной стены, окружающей весь дворец вместе со всеми пристройками, башенками, беседками и павильонами, огромным разросшимся садом, бараками для слуг и охраны и хозяйственными постройками. Непонятно, почему, дом назывался «Жемчужиной». Он был одноэтажный, но обширный и не такой ветхий, как большинство местных зданий. Рине он нравился – такой простой, не притворяющийся ничем – обыкновенный дом с красными резными перилами возле крыльца, большими гулкими комнатами и каменными каминами, с гладкими деревянными полами и цветными стеклышками в окнах. Вечерами можно было слышать, как где-то в доме скрипят ставни и что-то иногда шуршит по гладким доскам пола.
Здесь, в Нармисанте, все было другим – и дома, и люди. Столько разнообразных, совершенно незнакомых и странных чувств вызывал этот город в душе Рины! От отвращения и какой-то свирепой ненависти до восхищения и удивления. Больше всего Рину поражало то, что город устроен удивительно правильно и разумно – четкая планировка, фонари на улицах, таблички с номерами домов и названиями улиц, перекинувшиеся через Лорну аркады акведуков... При всей своей мрачной холодности Нармисант, похоже, был довольно удобен для жизни и резко отличался от других городов, виденных Риной во время пути.

Финраэль постоянно где-то пропадал – то уходил, то приходил, так ничего и не объяснив.
- От своих девушек бегает, - пошутила как-то Лея.
- А у него их много? – спросила Рина. Они вместе с Леей сидели в летней беседке, а вокруг шептался с листвой прохладный дождик. За эти дни девушки очень подружились и всюду ходили вместе. В замке брата Лее не хватало женского общества, а Рина вообще не помнила никого из своих прежних подруг.
- На самом деле – ни одной, - шепнула Лея. – Только он это скрывает. Вот дурак! Я же и так все вижу. Он не из тех, кто может любить множество женщин. Он однолюб. Только вот свою судьбу не нашел еще, - девушка лукаво улыбнулась. Но Рина или не поняла ее намека, или сделала вид, что не поняла.
Но слова Леи глубоко запали в ее душу. Девушка недвусмысленно давала понять, что ее брат неравнодушен к Рине. Но сама Рина не могла понять, что же она чувствует к Финраэлю. Да, она бесконечно благодарна ему. Да и как она не могла быть ему благодарна, если она спас ее, если вселил в нее надежду?.. Но, похоже, сама она вселила в него надежду еще более светлую и сильную...