Примерно через три часа поезд остановился в Сайлент-Вудс. Сигизмунд всё ещё был уверен, что совершает безумство. Его ноги были каменными, когда он ступил на потрескавшуюся платформу небольшого городка. Жёлтые листья поздней осени окутали городок в свой саван и двухэтажные дома с плоскими крышами казались мирно спящими. Было уже светло и довольно морозно. Блестящие бока вагонов на мгновение показались Сигизмунду резкими зеркалами на фоне этого нежно-матового пейзажа. Устина очень хорошо в него вписывалась, её красный саквояж был единственным ярким пятном. Здание вокзала из коричневого кирпича и металлических узоров на пандусах осталось позади и Сигизмунд и Устина ступили на улицу города. Было очень тихо. Только у каменного дома с башенкой работал паровой робот, убиравший листья с увядающей лужайки. Редкие фонари ещё светились холодным электрическим светом. На лужайках попадались детские велосипеды и заводные игрушки. По городу были протянуты трубки для пневматической почты, у одного дома стоял даже паровой автомобиль. Через пять минут ходьбы показалась церковь с очень высоким шпилем.
- Сигизмунд, правда, красиво?
- Что-о? А, церковь. Не очень, слишком уж она величественна.
- Слишком?
- Окру… Боже мой… Гляди.
Сигизмунд указал рукой на перекрёсток рядом с порталом церкви. Там лежал человек. Обезглавленный человек. И даже с той точки, где стояли Устина и Сигизмунд, было заметно, что его тело более чем обрюзгло. Устина прошептала молитву, а Сигизмунд сглотнул. Мисс Клайвен сделала шаг в сторону тела, но Сигизмунд схватил её за рукав.
- Не следует-т. На местах таких происшествий не нужно показываться.
Устина согласно кивнула. Они обошли труп, и вышли на улицу, в конце которой, по словам Устины, должен был находиться пансион мисс Кеннеди. Настроение заметно упало у обоих.
- Тебя не смущает, что здесь…
- Нет, Устина. Мне просто не по себе-е, м-мне даже страшно. Я трус.
Послышался шум уходящего поезда. Сигизмунд сильно побледнел. Устина предложила сесть.
- Сигизмунд не переставал себя ругать, на что Устина только улыбалась, но боязливо бегала глазами, разыскивая людей.
- Устина-на… С-смотри…
Устина обернулась и увидела этот же самый труп! И это после прохождения двух кварталов! От места его первоначального обнаружения. Устина упала в обморок. Сигизмунд на удивление остался в сознании и прижал спутницу к себе, борясь с животным страхом, которые обуревал каждую клетку его тела и пылал невидимым пламенем в голове и в сердце. Так казалось. Труп лежал в той же позе в абсолютно такой же луже крови. Это и заметили едва открытые глаза Сигизмунда. Он осторожно опустил Устину на скамью, а сам с бешеным биением сердца подошёл к телу. Оно было омерзительно. Не хватало только червей для окончательного отбивания аппетита.
«Он не пахнет, никак! Значит, не настоящий!» разумно решил Сигизмунд. «Это сон? Я ещё сплю в поезде и Устина только плод моей фантазии и всё это…» Сигизмунд попытался пронуться… Тщетно. Стало ещё более страшно. Очнулась Устина. Подошла к трупу тоже пересилила себя каким-то чудом, перед этим напугав Сигизмунда. Они молча разглядывали тело, и Сигизмунд носком сапога провёл по луже крови. Кровь осталась в такой же форме, как и была.
- Устина-а, это галлюцинация, не иначе!
- Да, но… Мы точно видим одно и тоже?
- Труп человека, охровый сюртук, отсечённая голова, лужа неестественно бурой крови?
- Тогда не галлюцинация! Мы бы не видели одно и тоже!
- Разве?
- Конечно!
- Всё же мне-е не легче от-т этого. Где люди?
- Похоже, что мы здесь одни.
Сигизмунд с ужасом ещё раз оглядел улицу. Устина прижалась к нему и снова начала молиться.
Так они простояли несколько минут. В городе так ничего и не изменилось. Только стало немного теплее, так как приближался день. Сигизмунд думал о многом: о своей жизни, разочарованиях, неудачах. И что-то тихим голосом сообщило ему, что пора действовать. «Пора доказать себе, что я не зря жил!» решил Сигизмунд и попросил Устину продолжить путь к пансиону.
- Главное не п-паниковать, Устина. Давай заберём твою с-сестру и исчезнем отсюда.
После этого слова Устина сжалась ещё больше. Сигизмунд понял, что слово «исчезнем» не слишком ободряюще звучит в их случае. Тем не менее, они углублялись в город, стараясь не смотреть по сторонам. Сайлент-Вудс не выглядел запущенным – создавалось впечатление, что жители покинули его несколько часов назад. Трупов больше не было видно, как и других признаков насилия. Дома попадались всё более роскошные, технически оснащённые и ухоженные. Аккуратные чугунные заборчики всё же кое-где были повреждены, так казалось Сигизмунду. Пансион мисс Кеннеди стоял у круглого неработающего фонтана в конце улицы. Это было трёхэтажное здание с решётками на окнах и мраморной колонной перед входом.
- Это пансион-н? Напоминает полицейский изолятор.
- Он всегда был таким.
- Ты лично отдавала сюда сестру?
- Да. Какой-то год назад. Там на колонне надпись была – «Война закончена только тогда, когда похоронен последний солдат». Любопытно, как эта цитата связана с пансионом для девочек?
- У-устина. После блуждающих о-останков я вряд ли смогу удивляться чему-либо…
- Да я и не желала тебя удивлять.
Обошли колонну. Виднелись следы того, что табличку грубо сорвали. Устина постучала в тяжёлую дубовую дверь не менее массивным кольцом, заключённым в пасть бронзовой химеры. Сигизмунд скрывал волнение, делая вид, что стирает пятнышко с брючины. Из-за его «усилий» цилиндр упал на порог, когда дверь открылась со скрипом, и тёплый воздух помещения волной ударил по Устине и Сигизмунду. Они увидели девочку-подростка в клеточном платье в темно-коричневой гамме и с почти такими же ровными волосами.
- Сигизмунд подобрал цилиндр и несказанно был рад увидеть нового живого человека. Но даже додумать эту мысль он не успел, так как эта довольно рослая девица дёрнула их обоих внутрь, спешно закрыв дверь. Устина выглядела шокировано. Девица повернулась к ним и приложила тонкий палец к губам, жестом приказав следовать за ней. Сигизмунд оглядел интерьер холла. В глаза бросились гобелены со сценами массовых шествий, танцев и подобного рода действами. Дверные проёмы окружали трубы, а главный вход венчал коллектор, из которого струился дым, завиваясь в крошечные кольца. На маленьком железном столике лежали визитные карточки пансиона мисс Кеннеди в Сайлент-Вудс с указанием точного адреса, условий приёма девочек и кода для пневматической почты и телеграфа. Девушка вела Устину и Сигизмунда мимо учебных классов. Кабинет музыки был открыт, в Сигизмунд мельком заметил скрипки, пианино и псевдо золотые пюпитры. Девушка, наконец, привела их в кабинет без окон. Здесь тоже был учебный класс, только пустой, за исключением неудобных парт и стульев из тёмного дерева. Она закрыла дверь и… кинулась Сигизмунду и Устине на шею. В очередной раз Устина удивилась, а Сигизмунд уже был на это не способен. С усилием они высвободились из объятий и взглянули в пылающие глаза девушки.
- Дева Мария! Как же я счастлива! – по щекам девочки покатились слёзы.
- Милая леди… - начал было Сигизмунд.
- Подождите, дайте мне собраться, я сейчас всё поясню вам. – всхлипнула – Вы же хотите получить ответы.
- Мы не торопимся, успокойся, как твоё имя? – учтиво поинтересовалась Устина.
- Зои. Зои Фланнаган.
- Приятно встретить здесь живого человека, Зои.
- Я сейчас. Дайте ещё минуту.
Однако прошло не менее десяти прежде чем Зои взяла себя в руки, неизвестно откуда достала довольно калорийные бутерброды и флягу с водой. Положив всё это перед Сигизмундом и Устиной, она подвинула один из стульев и села к их столу. Вздохнув и опустив глаза, она хотела, было начать рассказ, но Устина задала вопрос насчёт сестры и потребовала показать ей её.
- Как зовут вашу сестру?
- Берта Клайвен.
- Ей пятнадцать?
- Да! Исполнилось в январе!
- Эм… Давайте я всё же расскажу, что здесь случилось. Вы готовы?
Сигизмунд кивнул и поклялся впредь слушать свой внутренний голос более внимательно.
Устина женским сердцем почувствовала неладное, но тоже приготовилась слушать. Зои несколько «литературно» вздохнула и начала повествование.
- Примерно три месяца назад в городе закрылась психиатрическая клиника. Никого это не волновало, по большей части, но через неделю нашли тело одной служанки – оно было зверски изувечено и над ним надругались ещё при жизни жертвы, как писали в Сайлент-Вудс Пост. Общественность сразу же обвинила во всём оставшихся без попечения властей неуравновешенных больных, которых теперь просто держали на одном из складов под надзором одного полисмена. Тогда появился некий профессор Ляпунов, русский эмигрант с амбициями достойными членства в Итальянской Академии Наук, обещавший забрать психов в свой дом на окраине и позаботься о них и горожанах, а заодно изучить шизофрению и прочие хвори этого рода. Все одобрили это предложение и Ляпунов забрал убогих к себе. Через неделю в его доме произошёл взрыв и отчего-то почти весь город впал в безумство – люди ходили по улицам почти нагие и невнятно что-то кричали. Все те, кто не потерял рассудок, укрылись в этом пансионе от безумной толпы, а сумасшедшие позже куда-то пропали. Некоторые из нас, спасшихся, хотя вряд ли можно назвать это спасением, выходили из пансиона, но всех пугали страшные существа – распятые девушки, растерзанные собаки и безголовые трупы. Все они передвигались невидимо для глаза и всегда находились в одном и том же положении. Вы видели это?
- Устина и Сигизмунд одновременно кивнули.
- Так вот… Мы делали вылазку на вокзал, но поезда не приходили. А через леса на «большую землю» не пройти. Нас сожрут волки. Как вы сюда попали?
- На поезде. – тихо ответила Устина.
- И мы слышали, как он отходил от станции. – добавил Сигизмунд.
У Зои загорелись глаза. В них блеснул луч надежды.
- Значит, есть шанс выбраться?
- Ш-шанс есть всегда, юная леди. Почему вы просто не пошли по путям? – спросил Сигизмунд.
Зои потупилась. Устина взяла её руку, чтобы та немного успокоилась, так как та заметно разнервничалась по ходу повествования.
- Сигизмунд! Это напуганные дети! Не суди строго!
Сигизмунд негодуя, изумился.
- Я и не думал даже! – ответил он несколько обиженно.
Вдруг из-за двери в коридор показалась ещё одна девочка. За ней ещё две, постарше и в очках. Они робко глядели на пришельцев.
- Так где же Берта?
- Мне жаль, но её не было в пансионе в тот час.
Сигизмунд почувствовал, что Устина обмякла и словно куда-то пропала. Зои сочувственно обняла её.