Софи резко вздрогнула во сне, и Эмиль ласково провела ладонью по ее темным волосам, стремясь успокоить девочку, не потревожив в недолгом забытьи. Дочка блаженно вытянулась на сидении кареты, обняв колени матери словно пуховую подушку.
Городок Мельхт, очередная бусина на нити их пути, был грязен, сер и переполнен беженцами. Солдаты армии пытались поддержать в нем хоть какое-то подобие порядка, но разбой, спекуляция, попрошайничество махровыми кустами цвели на каждом шагу. Эмиль своими глазами видела, как трое мужчин уволокли молодую женщину за угол дома и никто не пытался им помешать, несмотря на отчаянные мольбы жертвы. Если бы не устрашающий вид Дерека, Эмиль вообще бы предпочла объехать Мельхт стороной.
Запасы продуктов подошли к концу и мешок с конским фуражом совсем истоньшился. Тогда Эмиль вручила Карле колечко с изумрудом и отправила закупить все необходимое. Но служанка почему-то задерживалась, и Эмиль начинала неприятно нервничать. В преданности карейнийки она была уверена, однако никто не мог поручиться, что с девушкой не произошло ничего плохого.
К тому же Эмиль раздражала бродяжка. Бледное пугало с растрепанными волосами, безумными голубоватыми глазами они испепеляла взглядом Софи, мирно посапывающую на коленях матери. Эмиль сдержанно отвернулась, но все же попыталась скрыть дочку под еще одной наброшенной сверху шалью.
Сухая шершавая рука с неожиданной силой схватила Эмиль за кисть. Женщина с трудом смогла вырвать ее.
- Моя Мари, - голос бродяжки дрожал и скрипел, - это моя малютка… Я знала, она не могла погибнуть… Моя доченька…
Бродяжка потянулась к спящей Софии, но Эмиль с силой стукнула ее по руке. Женщина испуганно отскочила, потирая ушибленные пальцы.
- Моя Мари, - бормотала она, - дочурка…
- Пошла вон, старая ведьма! – заорала, сорвавшись, Эмиль. – Дерек, живо гони ее отсюда!
Кучер привстал с козел и стегнул нищенку кнутом. Завывая, сумасшедшая бросилась бегом по улице, расталкивая людей.
- Госпожа, - Карла со страхом вглядывалась в потемневшие глаза Эмиль, - госпожа, я вернулась…
- Где ты шлялась, бездельница? – накинулась на нее Эмиль, едва переводя дух от облегчения. – Тебе же велели все выполнить быстро! Ладно, что ты принесла? – сбавила женщина тон, заметив, что дочка начинает просыпаться от крика.
- Хлеб, сыр, немного мяса, - грустно перечисляла Карла, устроившись напротив в карете, медленно пробирающейся сквозь густую толпу, - фураж, кусок мыла… Госпожа, я знаю, ваш перстень был ужасно дорогим, но на большее его никто не хотел выменять!
- Не переживай, Карла, - вздохнула Эмиль, - я рассчитывала на это. Люди никогда не брезгают возможностью поживиться за счет других.
Через несколько дней пути в холоде позднего августа они выехали к безвестной деревеньке на берегу Чалы и решили заночевать в местном трактирчике. До этого Эмиль не позволяла им приближаться к прочим беженцам, боясь, что те отнимут лошадь. Но неожиданно Софии начала кашлять, чем страшно переполошила мать, опасавшуюся простуды или чего похуже.
Трактирщик принял их нелюбезно, но согласился предоставить теплый денник в конюшне. Эмиль тут же согласилась – страх оставить лошадь без присмотра перерос у нее в паранойю. В замусоленных карманах фартука исчезло еще одно изящное серебряное колечко.
Трактирщик согласился позвать древнюю бабку-знахарку, и та почти час шепелявила над Софии заклинания, отпаивала ее настойками из болотных трав, пока девочка не почувствовала себя лучше. Странно, но старуха отказалась принять плату и ушла, ковыляя, прочь в ночную тьму.
Эмиль стояла в дверях и долгим взглядом провожала ее. Вдруг она заметила ту самую бродяжку из Мельхта, поспешно скрывшуюся в переулке домов. Эмиль, не совсем понимая, как ей удалось догнать их, велела Карле не спать ночью.
Утром они поспешно выехали из деревеньки, и было это больше похоже на бегство.
Лес по обе стороны дороги шумел мрачными вековыми деревьями. Эмиль, крепко затянувшись в теплую шаль, размышляла о том, что поток драгоценностей из бархатного мешочка почти иссяк, а они не одолели и половины пути к тихой, безопасной, нейтральной Вальгертане. Она не могла себе представить, как другие люди ухитряются достичь этих краев без средств, без запасов. Она видела, как они медленно, словно големы брели вперед, с потухшими глазами и изодранными руками, в одежде, сквозь дыры которой просвечивало истощенное грязное тело. Эмиль крепче прижала к себе Софии, мысленно повторяя, что с ними это не должно произойти.
Карета резко остановилась. Эмиль выглянула из-за занавески и заметила бревно, брошенное поперек дороги.
- Дерек, что случилось? – испуганно спросила она. – Разбойники?
- Нет, госпожа, - ответил кучер. – Это солдаты.
Люди в темных синих камзолах неторопливо окружили ее экипаж. Офицер с усами щеткою подошел к окошку Эмиль и зачитал:
- Согласно Постановлению о добровольческой поддержке, подписанном Его достославным королевским Величеством Филибертом II Крозаном, от последнего числа прошлого месяца, любые упряжные животные конфискуются по первому требованию старшего офицера отряда на нужды армии.
- Что? – завопила Эмиль, вскакивая с сидения. – Кто вам позволил? Я Эмилия Рагенская, герцогиня де Монбазон! Слышали, должно быть? Немедленно позовите сюда старшего по званию!
- Это я и есть, сударыня, - ответил усач, - старший капитан Карим Бренгин, к вашим услугам. Лошадь придется конфисковать, иначе нельзя. Вражеские войска в двадцати лигах отсюда, каждая конская голова на счету.
- Но господин капитан, - взмолилась Эмиль, - как же я? Моя маленькая дочка? Что нам делать?
- Мне жаль, сударыня, - коротко ответил солдат. – Пробуйте добраться до Красоны. Возможно, там смогут помочь такой благородной дворянке как вы.
- Возьмете драгоценности? – жарко зашептала Эмиль. – Кольца, серьги, они очень дорого стоят.
- Госпожа, - усмехнулся Брентиг, - ни один капитан в мире не может посадить своего солдата верхом на перстенек и отправить в бой.
Эмиль глубоко и судорожно вздохнула.
Когда доброго, любимого рысака уводили вдоль по проселочной дороге, Эмиль заметила, что Софии размазывает слезы по щечкам.
- Что, милая? – наклонилась она к дочке.
- Жалко Шердина, - ответила Софии.
- Солдаты о нем позаботятся и скоро вернут, - попыталась Эмиль обнадежить девочку.
- Нет, - тихо покачала головой Софии, и Эмиль поняла, что ее дочь знает о войне гораздо больше, чем положено маленькому ребенку.
«Кликуша! – зло подумала она. – Поганые мои мысли. Мой страх. Накаркала!»
Эмиль выпрямилась в полный рост, откинула со лба выбившуюся прядь.
- Дерек, забери из кареты только необходимые вещи, остальное можешь свалить на землю. Карла, ты понесешь Софи. Идемте же, впереди еще долгий путь.
Небо над их головами затягивало дымовой пеленой сотен пожарищ.