Найти в таком большом портовом городе достаточно отчаянную команду труда бы не составило. Сложнее было найти корабль, который понравился бы Греттиру. В каждом судне он находил черты, крайне невыгодно отличающие его от сигландских драккаров. Причем Офейг открыто с ним соглашался, а Лейф делал тоже самое молча, так что довольно быстро Алайя, выведенная из себя, потребовала найти подходящую посудину за пять минут или она их... Что она хотела с ними сделать, осталось загадкой, так как именно в этот момент мужчины хором заявили, что «смогли таки отыскать лаванду среди терней». Это был корабль старой постройки, смахивающий на сигландский драккар, но более широкий и грузоёмкий.
Палуба была пуста и безлюдна, но едва спутники стали приближаться к кораблю – откуда-то из трюма выглянула седеющая голова, обладатель которой вскорости показался целиком. Это был чуть сутулящийся мужчина сорока - сорока пяти лет. Свёрнутый на правую сторону нос и нехватка двух пальцев на левой руке, молча, но очень весомо, свидетельствовали о бурной молодости.
-С чем пожаловали? – Осведомился он, не слишком, впрочем, стараясь быть вежливым. – Опять долги требовать пришли? Да заплачу я вам, вымогатели, заплачу! Вона хоть ладью продам, а всё равно заплачу!
-Вы нас с кем-то перепутали, капитан. – Отвечал Греттир. – Мы вовсе наоборот хотим предложить Вам денежное мероприятие.
Мореход мигом оживился и повеселел.
-Тогда прощенья просим, господа хорошие. Куда плыть желаете?
-Сперва до Морахи, а дальше как рыба пойдёт.
-Хм... Ни разу про такую сторону иль порт не слыхивал. – Капитан нахмурился. – Ничем помочь не могу. Разве что у вас и карта имеется...
-Конечно имеется. – Греттир продемонстрировал цилиндрический футлярчик.
-Ага, ну, тады дойдём до вашей Морахи! Не имейте сомневаться!
-Это, бесспорно хорошо, но как быть с Вашим долгом? Если он достаточно большой, то по закону судно не выпустят из порта, пока не расплатитесь. – Вмешался Офейг.
-Это то оно конечно да... Семьдесят арханов мой долг.
Греттир покачал головой: честная компания владела суммой в восемьдесят золотых арханов, десяток серебряных теллуров и горсть мелочи. Моряк правильно это истолковал и вновь загрустил.
-Но Вы, разумеется, хотите остаться в прибытке? – Усердно напрягая лоб, поинтересовался Скальд.
-Конечно!
-Хм... Тогда предлагаю сделать так: мы гасим Ваш долг, проявив изрядное доверие Вашему честному слову, а Вы верите моему слову и получаете ещё... сорок арханов от моего брата, к которому мы непременно доберёмся.
-Пятьдесят. – Капитан словно почуял, что странные гости непременно хотят нанять именно его корабль, и запросто накинут ещё.
-Сорок два. – Греттиру не хотелось раньше срока разорять Торгрима.
-Сорок девять.
-Сорок пять, и прекращаем торг.
-Идёт!

Деньги были отсчитаны, капитан, – кстати, его звали Кьярваль – узнав, что груза при них немного и помощь с погрузкой не требуется, едва не бегом кинулся к ростовщику.
Из порта вышли на следующий же день.

Плаванье шло спокойно и без каких-либо происшествий. Греттир, Алайя, Офейг и Лейф, на правах «почтеннейших пассажиров», целыми днями сидели под натянутым для них шатром – спали под ним же, в отличие от членов команды, что ночевали под открытым небом на голой палубе. Развлекались пением. Гребцы – как, впрочем, и все остальные - по достоинству оценили ритмичные военные марши Офейга. На корабле не нашлось никого, кто не пустил бы скупой слезы после философских баллад некоего Рауда Бортника (пел Греттир). Песни «полные фейских шуточек», что исполняла дриада, заставили хохотать ни одного хмурого кормчего (а всего на судне их имелось трое) и вогнали в краску пару молодых парней.
Так незаметно прошло две недели. На пятнадцатый день ладья достигла Красного Архипелага. На мелких, близко расположенных островках почва действительно была какого-то странного красноватого цвета. Ладья остановилась, чтобы пополнить запас питьевой воды на одном из них. Возможности скоро сделать это вновь до достижения пункта назначения выглядели довольно призрачными.
-Если эта карта верна, то до этой вашей Морахи, допрём мы ещё эдак через месяц при попутном ветре. – Уже неизвестно который раз повторял Кьярваль, низко склонившись над пергаментом.
-А куда Вы, капитан, денетесь в открытом море? – Усмехнулся Скальд. - Обязательно допрём...

Но все приятные планы имеют неприятную особенность – они редко осуществляются. Три дня спустя на море тенью огромной птицы лёг враг парусов - штиль.

-Да ладно тебе, Кьярваль, подумаешь, штиль...
-Подумаешь? То есть, ты считаешь, мы туда на вёслах дойдём?
-А почему бы и нет!?
-А потому бы и нет! Мы там будем через месяц при попутном ветре, а если будем идти на одних вёслах – к Концу Света можем не поспеть! Это тебе не галера, чтоб на одних гребцах выезжать – ветер нужен! Дернул меня Ваклах с вами связаться...
Судно и впрямь не был обеспечено настолько большим количеством вёсел и людей, чтобы спокойно сохранять скорость при безветрии. Кстати, кто такой Ваклах Кьярваль рассказать так и не согласился.

Прошло четыре дня, ветер словно умер. Все приметы, что читал Кьярваль в небе и воде, указывали на то, что штиль продлится ещё очень долго... Атмосфера накалилась в прямом и переносном смысле. Команда стала недружелюбно поглядывать на Алайю. Кое-кто уже успел придумать гениальнейшую мысль, мол, все несчастья на корабле из-за женщины, а посему надо кинуть дриаду за борт и спокойно плыть дальше. Спутники об этом не знали, но догадаться труда не составляло. Солнце нещаднейше жарило, словно чувствуя, что скоро утратит свою былую летнюю власть. Команда старалась не вылезать из прохладного трюма. Скрепя сердце, Греттир решил попробовать крайнее средство – магию.
Магия друидов повелевать морским ветром была не в силах, но...

-Кьярваль, прикажи, пусть ставят парус. Сейчас будет ветер.
Ни возражать, ни спрашивать капитан не стал, просто отдал команду. А Греттир тем временем выудил один из Асбьёрновских подарков. Это была даже не руна, а целое руносочетание. «Хозяин», «западный ветер» и «земля» в отрицании. Скальд «оживил» руну, влив в неё немножко Силы, зажал её в кулаке и встал на корму.
Настроение было ниже ватерлинии. Руны такого порядка, в отличие от большинства, требуют постоянного потока Силы, который в данном случае преобразуется в ветер. А как раз насчет своих запасов Силы Скальд серьёзно сомневался. Но кроме сомнения что-то ещё тихонько грызло душу. По болевым ощущениям похоже на совесть. Наверное, это вот и называют плохим предчувствием... Но особо выбирать было не из чего. Греттир набрал в грудь воздуха и стал дуть в сторону паруса.
Вообще-то это действие было абсолютно необязательным. Магия не нуждается в словах, жестах... Любые действия, не оперирующие непосредственно Силой, являются не более чем детскими ходунками. То есть, используются они только потому, что с ними легче научиться. Маги с полностью оформившимися способностями в словах и жестах не нуждаются и используют их по старой привычке – обычно, до этого волшебники практикуются лет двадцать. Те же, у кого привычка ещё не сформировалась, ещё слишком смутно представляют себе колдовство как таковое. Старые не хотят, молодые не умеют – не слишком редкая ситуация...
Хотя, здесь есть исключение. И составляют это исключение ведьмы, те самые, существование которых официально не признаётся Митхольгардской Школой Магии. Но их это не особо расстраивает. Так вот, ведьмы частенько практикуют заговоры (их существование Школа тоже не признаёт). И во время этих самых заговоров, Сила появляется абсолютно из ниоткуда, «плетётся из воздуха пополам с дымом» под воздействием правильного сочетания звуков, исполненных в правильном ритме и правильным голосом. Внешне это всё выглядит как невнятное старушечье бормотание – недурная маскировка. Ну, что-то мы отвлеклись, возвращаемся к Греттиру, который сейчас, раздувая щеки, изо всех сил дует на парус.
Безвольно висевшее полотнище распрямилось, затем надулось мешком. Скальд изо всех сил радовался, что его усилия не напрасны. А потом... потом что-то пошло не так.
Это было невозможно, потому что это было невозможно. Потому что чародей, Силы которого хватит разве что, для того чтобы разжечь костёр, не может устроить ураган. И, тем не менее, это произошло.

Половину команды с палубы снесло сразу же. Ветер носил тяжёлую ладью, как пустую скорлупку. Причем не по воде, а над водой! Хвала всем Богам, что хотя бы не в перевёрнутом виде... Скальд, Офейг и Алайя проявили чудеса скорости и успели вцепиться в тяжелое кольцо, что торчало из палубы. К нему привязывалась одна из тех верёвок, что поддерживают мачту. Лейфу повезло меньше – бедному волку пришлось вцепиться зубами в фальшборт, чтобы лететь по крайней мере вместе с кораблём, а не отдельно.
Но собственно лететь пришлось недолго – до первого клочка суши. Вызванный магией морской шторм тем и отличается от обычного, что не распространяется на сушу. Путешественники даже успели заметить очертания острова – почти правильный треугольник, полностью укрытый деревьями. И Греттир догадался... Нет, не успел догадаться.

Посадка, к счастью, вышла мягкой (низко летели), но очень сильно растянутой по площади – Греттир и Лейф приземлились в одном месте, Офейг в другом, а Алайю и моряков вовсе было не видно на горизонте. Само судно, цепляя верхушки деревьев, по инерции перелетело остров и теперь опять носилось над неспокойным морем. Правда, недолго – минут через десять всё кругом опять накрыл бессмертный штиль.

***

-Всё, штиль сыграл свою роль. Ты доволен, Локи? – Один как всегда хитро улыбался.
-Доволен. – Буркнул дух. Вообще-то в данный момент сложнее всего как раз было найти более недовольного судьбой, чем Локи. Эти слова имели чисто традиционный характер. В Асгарде строго блюли традиции Большой Игры.
-Ну, раз ты доволен, то и я могу немножко походить...
-А как же предсказание? Это ли не Ход!? – Возразил Локи.
-Правила Игры разрешают Участникам беседовать с Героем менее десяти минут, сохраняя это... как там его нынче называют?.. – Один сделал вид, что забыл нужное слово.
-Инкогнито... – Буркнул дух.
-Вот-вот. Оно самое. Итак... Приступим...
Бог развернул в воздухе карту острова. Пожалуй, даже не карту, а уменьшенную модель, разбитую на множество квадратов. На некоторых стояли фигурки, символично обозначающие людей. И не только... Недолго думая, Один передвинул резного медведя чуть поближе к берегу и развернул в противоположную сторону белого ворона, что находился точно в центре острова.
-Друиды... Каждый второй коллектив как зверинец... – Бормотал Локи, уходя.

***

Лейф открыл глаза и увидел небо, ибо лежал на спине; Офейг открыл глаза и увидел лес, ибо лежал на боку; Греттир открыл глаза и... ничего не увидел, ибо лежал лицом вниз. Быстро исправив такую несправедливость, Скальд перекатился на бок, аккуратно встал. Из явственных повреждений было только несколько синяков – невероятно высокая и густая трава, вполне способная укрыть с головой взрослого человека, значительно смягчила падение ему и Лейфу. А вот Офейг свалился на самый край небольшой поляны и потому частично всё же ударился о голую землю. Но даже и оружейник быстро опомнился и встал, слегка, правда, прихрамывая на правую ногу.
-С удачной высадкой Вас, судари. – Отписал картинный поклон Греттир волку и полугному.
-И ты туда же иди. – Невпопад отвечал хмурый Офейг. Лейф промолчал, но если б умел говорить...
-В полной мере осознал. Каюсь. Исправлюсь. – Клятвенно заверил Скальд, сделав при этом лицо человека, клятве которого доверять следует не больше, чем синему льду. – С ногой ничего серьёзного?
-Кажется, нет. Как-нибудь дохромаю.
-Вот и хорошо. Кстати, где может быть наша дриада?
-Нашел тоже, что спросить у старого покалеченного...
-Так я и не у тебя спрашиваю. – Греттир опустился на корточки, сравнявшись с Лейфом глазами. – Что скажешь, дружище?
Лейф неопределённо мотнул головой, что-то прикинул своей звериной интуицией и двинулся в сторону деревьев.