Случись эта история с кем-нибудь другим, я наврядле бы стал делить ей с кем-нибудь. Но то, что рассказал мне мой приятель еще в студенческие годы нашей с ним жизни, заставило меня возвращаться к этому не одни раз много лет.
Случилось это в Англии. Я с моим соседом Джо снимал небольшую коморку почти на самой окраине не большего городка. Еле перебиваясь с цента на цент мы старались содержать комнату и питаться более или менее по-человечески. Хибарка у нас была самая скромная, а точнее - скверная: старый одноэтажный трухлявый дом давно покосился на бок, и будь какой-нибудь серьезный шторм, он бы не выдержал и повалился к чертовой матери. Голубая краска, почти слезшая с измученных временем деревянных досок ,еще где-то виднелась в виде скрюченных ссохшихся стружек. Комнаты в домишке было две: одна принадлежала хозяйке развалины, семидесятилетней полусвихнувшейся и напрочь больной старухе, а вторая, соответственно, мне и Джо.
В осенний дождливый вечер я с соседом как обычно сидел в комнатушке. Мы молчали, впрочем, как всегда. Наше молчание подавлял лишь стук разбивающихся о крышу дождливых капель. Я читал. Джо просто лежал на своей койке и уныло смотрел на вялый, еле пробивающийся огонёк свечи. Молчание развеял глухой, приятный голос моего соседа.
- Что ты будешь делать после окончания колледжа?
Мой взгляд пристально вцепился в лицо Джо. Только сейчас я понял, что за всё время, что проживаю с ним, мне ничего о нём неизвестно. Для меня он всегда был просто Джо. Такой же как и я, обычный студент, вечно голодный и уныло дремлющий на лекциях. Я даже никогда не вглядывался в его прожженное судьбой лицо. Две глубокие морщины на лбу, говорящие о постоянных раздумьях и серьезности. Ярке, словно утреннее безоблачное небо, глаза. Ровный нос и тонкие губы, на которых лишь в редких случаях я проявлялась улыбка.
- Я…устроюсь на работу, сниму дом получше, а там посмотрим. А ты? – наконец ответил я.
- А я умру, - спокойно произнёс мой сосед и, кажется, слегка улыбнулся.
Окаменевший я молча смотрел на Джо. Неужели это правда? Но почему он тогда до сих пор не в больнице, почему ведёт себя, как, ни в чём не бывало?! А может он просто преувеличивает или…врёт…НЕТ!
Мысли одна за одной, словно пираньи пожирали мой мозг. Я не верил его словам, но они каждый раз глухим эхо проносились у меня в голове и будоражили моё сознание.
Кое-как, собравшись с мыслями, я выдавил:
-Ты болен?
Он не сводил свой равнодушный взгляд с огонька свечи.
- Уже давно…
И он рассказал мне. Рассказал то, что наверное еще никому не говорил. Пусть его слова и звучали безразлично, я знал - он выливает мне душу.
***
Джо родился в неблагополучной семье с двенадцатью детьми. Отец работал на хлебопекарне, но основной доход приносили детские пособия. В свободное от работы время глава семьи пил, говоря, что это единственное, что отвлекает его от этой адской жизни. Мать, вечно побитая из-за несчастного мужа, не выдержала нищеты и застрелилась на глазах у самой младшей сестры, которая в последствие стала продажной женщиной и обиженная изменой богатого любовника, также застрелилась. Отец тоже прожил недолго и уснув однажды в сугробе, после очередной посиделки в пабе, замерз насмерть. Несовершеннолетних детей отдали в приют, в их числе оказался и Джо. Остальные же закончили свои дни в голодных скитаниях, нищете среди преступников и позора.
По достижению совершеннолетия Джо покинул ненавистное пристанище и, попытавшись забыть о своем прошлом, жил как обычный человек. Сначала он работал в рыбной лавке грузчиком, после, его повысили до помощника продавца. Затем у него был тайный роман с дочкой хозяина рыбной лавки. И жизнь в это время казалась для Джо настоящей, бьющей ключом.
Но судьба почему-то, как всегда, отвернулась от него. Возлюбленная забеременела и не выдержав роды умерла, унеся с собой младенца. Жизнь для Джо остановилась. Его уволили с работы, он запил. Скитаясь по городам он искал смерть. Будучи глубоко верующим человеком он не мог позволить себе самоубийство боясь, что не сможет встретиться в Раю с любимой.
Прошло время и Джо, собравшись с силами решил, что стоит попробовать начать жизнь с чистого листа. Однажды, узнав от случайных приятелей в пабе, что один колледж набирает студентов, он решил испытать себя. Пусть он и не особо владел науками, зато был не глуп. И вот Джо стал студентом. Тогда я уже знал его, прилежного ученика, посещающего все лекции.
Но даже в это время жизнь умудрилась отвернуться от него. На третьем курсе у Джо начали проявляться невыносимые головные боли, о которых знал только он. Обратившись к доктору Джо узнал, что болезнь его неизлечима и носит название рак. И вот он доживал свои последние дни в этой богом забытой хижине, смирно дожидаясь своей смерти.
***
Не отрываясь я внимательно слушал задушевный рассказ соседа. Я представлял себе его жизнь, поганую, как гриб, съеденный червями, сорванный и выброшенный иссякать на палящем солнце.
С тех самых пор я старался уделять больше внимания Джо, часто разговаривал с ним о своём детстве и вообще обо всем. Но ни разу больше я не упомянул о его болезни, будто он мне ничего и не говорил. Я часто замечал, как мой сосед счастливо смотрит в небо и улыбается, но не знал, радоваться ли мне. Я видел, он хотел уйти. Дни проходили незаметно быстро.
Когда смерть уже держала моего соседа за руку, готовясь выводить, я набрался смелости и взглянул на него. Он заметно постарел, его кожа приобрела сероватый оттенок, а морщины на лбу стали еще глубже. В нём изменилось всё, кроме его, таких же пронзительных и ярких, таящих надежду, глаз. Его не стало в субботу. Он не дожил даже до тридцати.
В понедельник я съехал и, как и сказал когда-то Джо, снял новую квартиру, более комфортную и устроился работать в больницу. После я женился и завёл семью. Но память всё так же возвращала меня в тот самый дряхлый домишка, в ту комнату, в тот вечер, когда мой сосед изливал мне душу. Я долго размышлял, почему он рассказал мне всё это, но потом всё таки понял, что он просто хотел чтобы и в этом алчном несправедливом мире- его помнили.