Сколько еще времени нужно ему? День? Два? Третьи сутки бестолковой слежки, но сколько еще впереди? Приказ был четким: «Не высовываться, если что не так принять меры». И вообще, за кого Их принимают? За жалкое подобие уровня кси вкупе со способностями дзета?
Вопросы, вопросы…
Существо с ног до головы закутавшееся в серый маскировочный плащ с явным неудовольствием зашипело, отодвигаясь дальше от границы света и тени. Солнце раздражало Их. Вот когда наступит полдень, уже никуда не спрячешься…
- Здесь ужасно воняет людьми. – Пробормотал женский голос. – Почему он не выбрал место получше?
- Придется привыкать. – Ответил мужской. – Я чувствую, он все еще здесь.
- Как будто я этого не знаю! Среди всего этого сброда только он один имеет настолько неповторимый аромат…
Тихий смешок.
- Ты часом не влюбилась в него?
- Ну, он ничего… такой симпатичный, еще и умный к тому же. А что, уже ревнуешь?!
- С чего бы? Мне тебя и так никуда сбагрить не удастся.
- Надеюсь, это не был один из приступов братской любви.
- Нет… Подожди! Чувствуешь?
Некто в плаще приподнял голову, с шумом втягивая носом воздух.
- Неужели это второй? – заинтересованно спросил женский голос. – Они так похожи. Никогда бы не догадалась…
- Это понятно. Повелитель говорил, что они зеркальное отражение друг друга.
- Значит, он нашел цель. Сколько еще ждать?
- Дадим ему пару суток. А дальше – посмотрим.
Существо поднялось, оправило плащ и медленно отступило назад, попутно «вливаясь» в стену.
Впереди еще сорок восемь часов, не имеющих никакого смысла.

Создавалось чувство, что здание было построено на манер лабиринта. На каждом этаже ожидало одно и то же: длиннющий коридор с бесчисленным количеством дверей, ведущих неизвестно куда. Но здесь все было по-другому. Двадцатый этаж сам по себе оставался огромным залом, заполненным кучами всякого добра, начиная от компьютеров и заканчивая лабораторными принадлежностями.
- Фокстрот!!! – Со всей силы заорала она, питая слабую надежду, что ее услышат.
- Я здесь! – эхом отозвались откуда-то справа из-за книжного завала. – Сейчас приду.
Спустя несколько минут искомая персона все же появилась. Да еще и эффектно так – понемногу просочившись сквозь книги.
- Хватит, Фокс. У меня к тебе дело.
- Ксо, ты здорова? – С беспокойством поинтересовался тот.
- Придурок, я серьезно!
- Ну вот теперь, все в норме!
Она развернулась и зашагала обратно к лифту.
- Ксодэн, ну стой! Я пошутил! – он чуть ли не бегом бросился за ней.
Девушка не ответила, нажав кнопку вызова. Слегка смущенный Фокстрот мялся рядом.
С тихим рокотом приехал лифт, услужливо открыв двустворчатую дверь.
- Шутки твои…
Ксо шагнула вперед и, уже выбрав нужный этаж, неожиданно протянула руку и за шкирку втащила рыжика в лифт. Створки за его спиной закрылись.
- О чем шеф с тобой разговаривал утром?
- Что? – опешил Фокстрот. – Да ни о чем таком, он наорал на меня из-за тебя, Сэта и вообще просто так наорал, чтоб душу отвести. А что?
- Ты спрашивал его насчет сегодняшней ночи?
- Ну да. Он тогда быстро перестал кричать. Сказал, что чуть было не попался, но Чарли его спас. Вот собственно и все.
Девушка скривилась, с размаху ткнув кулаком в кнопку «стоп». Лифт резко остановился, пошатнувшись из стороны в сторону и заставив своих пассажиров сделать то же самое.
- Все?! Фокс, ты заметил, как мало он посвящает нас в свои планы? Он лазит по каким-то лабораториям, рискуя собственной шкурой, и ни о чем не хочет говорить нам. Меня это всегда выкашивало!
- Это его дело, Ксо. Не наше!
- Зачем вообще ему нужна эта возня с противостоянием? Кому мы «противостоим», с чем боремся?
Парень горько улыбнулся.
- Если хочешь знать, то… скажи, зачем ты здесь? Почему ты пытаешься идти против установленного порядка, политики, Прокуратора собственной персоной, в конце концов?
- При чем тут это?
- Связь самая прямая, Ксо. Посмотри на меня. – Он снял темные очки, сунув их в карман джинсов. – Мои родители принадлежали к знатному роду. Мой дед в свое время был альфой. Я больше всего хотел быть похожим на него, мечтал, что когда-нибудь тоже возглавлю гвардию. Я бы мог достичь невероятных высот! Но… Как оказалось, я был уникумом. Меня сразу определили в подразделение дзета. Именно тогда моя мечта начала распадаться как карточный домик. Специальное звание навсегда перекрыло мне доступ к верхушке. Однажды меня отправили на задание, найти одного из членов оппозиции. Я, следуя приказу, указал им на нужное место. И только потом я понял, что это мой собственный дом, и человек из оппозиции – моя сестра. Но спасти ее я так и не сумел. Тогда с предателями разговор был коротким…
Он замолчал, невидяще глядя перед собой, словно прогоняя перед глазами картины прошлого.
Ксо почувствовала, как руки начинают мелко дрожать. Она действительно плохо знала его. Точнее его обратную сторону. Все это время он просто прятался за маской шута, чтобы приглушить что-то, терзающее изнутри...
- Ксо?
Подняв глаза, девушка обнаружила, что Фокстрот удивленно смотрит на нее. Никогда бы не подумала, что всего миг назад, он с непривычной холодностью рассказывал о себе.
- Ну, вот! Зря я тебе тут хандру навеваю! Ну-ка, улыбнись!
Девушка действительно попыталась изобразить улыбку.
- Итак, в чем же тут мораль? А она, дорогая моя, в том, что каждый из нас преследует в противостоянии цель, по-своему важную. И это нас объединяет. Ох, что я вообще тут несу?
Ксо бездумно убрала руку, отпустив кнопку. Лифт поскрипел, трогаясь с места, и буквально через мгновение открыл двери на нужном этаже. Девушка чисто машинально вышла из лифта и тут же застыла на месте.
- Ну, если что обращайся. – Ободряюще усмехнулся Фокс.
Створки вновь закрылись, лифт с дребезжанием отбыл наверх.

Рано или поздно это должно было случиться. Он обессилено привалился к стенке лифта. До этого он никому не рассказывал о своем прошлом. Хотя и сейчас о многом умолчал. Хотя до сих пор по ночам ему грезится, что он вновь и вновь бредет среди горящих руин, в надежде отыскать кого-то. Кого-то, кто никогда не вернется. Мечты слишком часто имеют обратную сторону.
…А кроме того, вскоре выяснилось, что все дзета из-за своих способностей рано или поздно сходят с ума. То же самое вскоре ждало и его. Это как будто в твоей голове разом говорят тысячи чужих голосов. И чем больше людей ты цепляешь на свой «крючок», чтобы суметь в дальнейшем найти их, тем больше голосов. Так среди них постепенно теряется и голос собственного разума. Идешь, рвешься, кричишь, в надежде найти верный путь, но…
…Никогда не дойдешь, как не сможешь плыть против теченья, а крик эхом отразится от невидимых стен. И сам рассудок исказится, как изображение в кривом зеркале. Начнет казаться, что это ты крив, а зеркало показывает тебя совершенно точно; что мир – это все обман, чья-то шутка, навеянная иллюзия. Тебе же остается лишь ползти наверх по отвесной скале, цепляясь за каждый удобный выступ, точно так, как и тысячи других до тебя. Они уже прошли этот путь, хотя кто-то, не выдержав, сорвался вниз, или так и застыл на месте, обратившись в один из уступов. То были люди до тебя. А теперь твой черед выбирать: превратится в выбеленные временем кости, отдать себя в жертву ради тех, кто будет после, либо продолжать путь, веря, что рано или поздно цель будет достигнута. Изодрав руки и колени в кровь, ты выходишь навстречу свету, умирая и рождаясь заново…
Так и он карабкался вверх, пядь за пядью преодолевая путь сквозь обман. И, в конце концов, навсегда распрощался с безумием.
В первый день, когда он пришел в себя, рядом, за занавесью, разговаривали двое. «Это опасно», – твердил один. – «У него очень глубокие психические нарушения. Если вам до сих пор не понятно, то может слово шизофрения вам скажет гораздо больше». «Я ручаюсь за него», – ответил другой, как позже выяснилось, глава противостояния.
Наверное, они бы еще долго спорили, если бы не его оклик. А потом округлившиеся глаза врача, куча разных тестов и проверок, охи-вздохи. И наконец, констатация нерушимого факта: «Он совершенно здоров. Просто феномен какой-то. Если бы не записи, никогда бы не поверил, что парень был тяжело больным»…
Он усмехнулся. Что бы сказала Ксо, если бы знала эту не слишком приятную подробность из его прошлого? Хотя неприятных подробностей там гораздо больше, чем в его рассказе.
А что бы сказала Ксо?.. Сказала бы, что он придурок, раз боится рассказывать о чем-то друзьям…

Дождь действительно пошел вечером. За день безоблачное утро превратилось в сплошную стену из черных туч, из-за чего стемнело на редкость рано. Кроме того, эффект усугубляли своды, на которых размещался Верхний город. Жителям Нижнего даже в каком-то смысле везло, ведь эти самые своды частично закрывали их дома от дождя. Частично – значит, лишь некоторые кварталы. Недостроенное здание Администрации находилось как раз под открытым небом.
За окном стоял зеленоватый полумрак, четко отделенный от света и тепла помещения густой пеленой дождя. Капли частой дробью отбивали хаотичный ритм по жестяному карнизу. Иногда внизу с плеском и гулом проносились машины или люди спешили по домам, укрывшись от дождя зонтом. На здании, которое стояло через дорогу, ярко горела неоновая надпись «ОТЕЛЬ». Буква «О» периодически гасла, но неизменно загоралась вновь. Нижний город, что еще надо сказать? Немного диковатый, но тоже не обделенный достопримечательностями. Например, полицейскими, заглядывающими в «обитель» противостояния на чашку чая.
Чашка одиноко стояла на столе – к ней гость так и не притронулся.
- Ты в не слишком хорошем настроении сегодня, Алек.
- Какое настроение… Ваш недавний фокус с Магистратом ввел всех в предынфарктное состояние.
- Да уж, Фокс зажег по полной. Твой напарник, небось, сразу же попытался под ближайшую машину спрятаться. – Хохотнул кто-то.
- Машин там, увы, не было. – Лениво отозвался полицейский.
- Спорим, следующий раз он под каким-нибудь предлогом опять не пойдет на облаву! – Заорал белобрысый парень, размахивая полусотенной бумажкой.
Все зашумели, обсуждая предмет спора. На столе выросла горка денег.
Алек только поморщился, откидываясь на спинку дивана. Дневные «бдения» вперемешку с ночными прогулками сильно изматывали. Еще и периодические визиты сюда, служившие более для увеселения местного «населения», чем для толковых бесед. Одно слово – сонное царство…
- Что вы тут устроили? – до дрожи знакомый голос привел всю компанию в легкое замешательство. Уверенный начальственный тон нагонял желание вытянуться по стойке «смирно». – Кто будет за вас всю работу делать?!
- Шеф, да в такую погоду хороший хозяин собаку на двор не выгонит! И какой дурак вообще в такую погоду к нам сунется?..
- ДА?! НУКА БЫСТРО ВСЕ НА ПОСТЫ!!!
Эффект от бомбы, взорвавшейся посреди комнаты, не возымел бы такого действия. Народ сдуло с места, словно никого и не было. Алек обреченно огляделся, но ни одного человека в качестве моральной поддержки не осталось. В двух маячивших позади шефа фигурах явно угадывался Фокстрот. Второй, парень с кривовато остриженными черными волосами, явно не из противостояния, иначе он бы его знал. Хотя был еще кто-то, то и дело заглядывая в зал из-за приоткрытой двери.
- Какие люди! – босс, похоже, быстро сменил гнев на милость и даже уселся рядом. – Что там, на поприще «закона и правосудия» ?
Полицейский вздохнул. Расслабляться было некогда.
- Здание Магистрата.
Босс скептически хмыкнул, мимоходом кидая взгляд на тут же скисшего Фокстрота. Черноволосый с явным интересом посмотрел сначала на шефа, потом на рыжика.
- А вы чего стали, как не родные? Идите-ка сюда!
Да-а, вот это скорость в смене настроений. Алек поймал себя на непроизвольном продвижении по дивану подальше от шефа. Фокстрот, видимо, принял это за приглашение присесть и тут же плюхнулся на свободное место между ними. Парень с кривой стрижкой скромно придвинулся ближе, но все же сохранил дистанцию, с любопытством осматривая полицейского.
И тут произошло кое-что новенькое. Датчик, висевший на поясе Алека, противно запищал, привлекая общее внимание. Полицейский раздраженно сдернул его с ремня, мысленно проклиная на все лады тупую технику. И тут же сам в отупении уставился на дисплей.
- Что случилось? – первым не выдержал босс.
Алек медленно перевел взгляд с датчика на черноволосого незнакомца.
- Сэт Сурэйз, если не ошибаюсь? Первый уровень опасности .
- Он самый. – Улыбнулся парень, прекрасно понявший происходящее. – Точнее бывший.
Алек уважительно присвистнул, отковыривая крышку датчика и вытаскивая батарейки. Проклятый прибор, считывающий чужую ауру, периодически давал сбой в самые неподходящие моменты. Но поскольку должность обязывала, то приходилось всюду таскать его с собой.
- Эх, если бы я вас всех здесь сдал начальству, то мог бы почивать на лаврах до конца своей жизни и еще пару веков после. – Мечтательно протянул он. – В принципе, для этого хватило бы парочки преступников первого уровня.
Фокс рассмеялся, шутливо ткнув полицейского локтем в бок.
- А про меня забыл?
- Ты не в моей компетенции, пусть с тобой магическая братия разбирается. Мы и так с ними не в ладах.
И в еще каких «неладах». На последнем совете глава ДОНов Йотт (или как там его еще) вообще отказался сотрудничать с полицией в виду событий, произошедших в магистрате. Мол, не уберегли, хотя это и было вашей первоочередной обязанностью.
- Вы тоже в «черном списке»? – полюбопытствовал Сурэйз у босса.
- А где ж мне еще быть? Я как-никак возглавляю «антиполитическую группировку» – отозвался тот. – Но я удивлен, насколько быстро ты там оказался.
- Я вообще удивлюсь, с чего бы мне там быть. Противообщественной деятельностью вроде никогда не занимался.
- Да ты у нас на особенном счету. – Заметил Алек, теперь уже с таким же интересом разглядывая «преступника», какого удостоился от него немного ранее. – Обычно первый уровень «захватывается любой ценой», хоть в виде трупа. Но тут, видите ли, чтоб ни царапины.
Реакция на сказанное получилась самая разномастная. Шеф покачал головой – похоже, что новость его не удивила. Рыжик откровенно усмехнулся; наверное, подумал, что все «царапины» как всегда достанутся полиции. Ну а главный герой этой «комедии» промолчал, продолжая стоять с отрешенным видом.
- Разговоры разговорами, но мне нужно сообщить вам кое-что важное.
- Насколько важное? – сразу же посерьезнел шеф, похоже, присутствие посторонних его не смущало, отсюда вывод – им он доверял.
- Настолько, что если узнают, то мне грозят «уютные» тюремные камеры до конца моей жизни. Ввиду последнего события главный архив перенесли. Точнее не весь, а лишь особо засекреченную его часть. В общем-то, мне удалось скопировать ее небольшой кусок. Насколько я видел, там есть кое-что очень любопытное…
Алек отцепил от куртки полицейский значок и, немного поборовшись с искривленной застежкой, выудил из-под нее серебристый прямоугольник. Фокстрот с жадностью уставился на невзрачную «геометрическую фигуру».
- Не так быстро. – Алек, от греха подальше, зажал «диск» в кулаке. – Информация-то записана, но избавиться от всевозможных охранных кодов мне не удалось.
- Ты и так много сделал. – Рассудил босс. – Остальное наши проблемы.
«Диск» перекочевал в руки нетерпеливо ожидавшего Фокса.
- Это не все. – Невозмутимо заметил полицейский, цепляя значок на прежнее место. – Но – прошу извинить – не при свидетелях.
Фокстрот нахмурился, но спорить, вопреки обычаю, не стал. Сурэйз только пожал плечами.
- Пойду, займусь вашими «всевозможными охранными». – Проворчал рыжик, с проворностью столетнего старика подымаясь с дивана.
Алек отвернулся и закусил губу, стараясь не засмеяться. И кто бы подумал, что этот вечно придуривающийся странноватый парень может быть очень сосредоточенным и серьезным в нужный момент.
- Так что ты мне хотел сообщить? – спросил шеф, как только дверь за Фоксом и его «товарищем» закрылась.
Если бы босс только знал, как полицейскому не хотелось заводить этот разговор. Алек вздохнул, еще колеблясь, но все же решился и заговорил:
- Это произошло три дня назад. Как раз у меня выходной был. А знаете, что странно – буквально на следующий день дело закрыли, как и не было ничего. И теперь сам думаю, не приснилось ли…

Минутная стрелка на часах лениво продвинулась вперед, на очередные шестьдесят секунд застыв где-то между двенадцатью и единицей. Часовая же вообще затерялась где-то в районе двойки.
- Что-то он опаздывает. Договаривались же ровно в два…
- Подождем еще немного. И не слишком дергайся! Видишь патрульную машину?
- Чтоб их… Как они умудряются всюду пролезть?!
- Тише, они услышат. Откуда у тебя привычка так орать? Может, пойдешь еще полицейскому на ухо покричишь, чтоб уж наверняка?
В этом, увы, не было надобности. Поскольку полицейский стоял с газетой в руках всего в нескольких шагах от двух подозрительных прохожих, сначала усиленно изображавших прогулку туда-сюда, а теперь плюнувших на конспирацию и «тайно» беседующих. Может быть, служитель порядка тут же обратился к коллегам, остановившимся в целях «рекламы» на другой стороне улицы. Но выходной день – это в первую очередь никакой работы, формы и полицейских значков (кстати, с последним он так и не смог расстаться, приколов его к подкладке обычной куртки). К тому же этот день неумолимо приближался к концу. Поэтому он просто стоял у стены магазина, закрывшись газетой и изображая отчужденность от внешнего мира путем чтения сегодняшних новостей.
Третий субъект появился буквально через пару минут. В отличие от двух ожидавших его персонажей – хмурого громилы, явно уголовного происхождения, и мужчины с совершенно невзрачной внешностью среднестатистического рабочего – этого с трудом можно было принять за жителя Нижнего города. Высокий и худой парень, с коротко стриженными белыми волосами и явно выкрашенным в красный цвет длинным «хвостом» на затылке. Просторный черный балахон, умело коверкающий фигуру, выглядел, по меньшей мере, неказисто. Обычный поклонник какого-нибудь молодежного движения или фанатичный сектант – вот что можно было бы подумать про него, случайно столкнувшись на улице. Но что-то в нем было неправильно, что-то, что заставляло пристальней изучить загадочного героя…
Алек, все это время искоса наблюдавший за приближающимся, внезапно понял, что было не так. То, как он двигался. Отточенные, из шага в шаг повторяющиеся движения, плавные и мягкие, как в танце. Обычная мужская походка, твердая и размашистая, слегка скованная, ничем не походила на это «скольжение». «Потому что так обычно ходят женщины», - гулко пронеслось в голове полицейского, изучавшего пару девушек спешивших домой. Да и лицо у этого юноши хранило в себе едва уловимые женские черты. Вот уж точно не понять кто перед тобой женщина или мужчина. Конечно, о свободе современных нравов можно долго размышлять…
- Ты опоздал. – Вместо приветствия ляпнул громила, скрещивая руки на груди. – Наше терпение не безгранично.
- Простого извинения будет более чем достаточно. – Действительно «мужским» голосом ответил пришедший и ослепительно улыбнулся, зеркально повторяя жест угрожающе возвысившегося над ним собеседника.
- Хватит! – третий тип пресек нарастающую ссору, опасливо косясь в сторону патрульной машины. – Не самое удачное место вы предложили, мистер…
- Это не важно. – Безразлично ответил парень. – Нам не обязательно знакомится в первую же нашу встречу.
- Как пожелаете. – «Рабочий» явно лебезил перед ним, словно тот занимал чин не ниже альфы из ДОНовской гвардии. – Итак, цель нашей встречи вам хорошо известна…
- Прокуратор высоко ценит вас. – Безмятежно улыбаясь, отозвался юноша, в этот момент больше всего напоминавший святого, сошедшего с древних церковных образов. – И - вы оба хорошо это знаете – каждый получит награду по своим заслугам. Вот так.
Он рассмеялся. Алек едва сдержался от удивленного вздоха – смех у молодого человека был самый, что ни на есть, девчачий.
- Что там? – мигом посерьезнел странный парень. – Вы выполнили мою… просьбу?
Мужчины замялись. Громила упрямо молчал, поэтому отвечать пришлось его товарищу.
- Это было довольно таки сложно… оппозиция, знаете ли, у них с этим серьезно…
- Оппозиция, любезный, интересует меня меньше всего.
- Ну, так э-э-э…
Мужчина, оглянувшись вокруг, что-то быстро и тихо заговорил, склонившись к юноше. Полицейский мысленно выругался. Не смотря на небольшое расстояние между ним и этими тремя, ни одного слова он не мог разобрать. Он еще раз обреченно подумал о том, что у него сегодня выходной, и эти странные люди вовсе не должны волновать его прямо сейчас. Покосился на «коллег», лениво изображавших статуи на другой стороне дороги, потом на заголовок в газете: «И СНОВА ПРОТИВОСТОЯНИЕ?». Может и на первой работе у него и выходной, то «вторую» никто не отменял…
Тем временем троица решила сменить положение, наконец, сообразив, что вести тайные переговоры посреди не слишком людной улицы – все же подозрительно. Алек ждал своей очереди, совершенно не думая о том, что следует делать дальше. Даже элементарного ножа с собой не захватил. Ведь ни кто не говорил ему о надобности обвешиваться опасным железом, чтобы сходить в магазин. Если его поймают, то вряд ли все может кончиться хорошо даже для опытного полицейского.
И тут же, следуя самым плохим ожиданиям, троица свернула в узкий переулок между магазином и ближайшим домом. Алек занервничал, но торопиться не стал, медленно сворачивая газету и пряча ее в пакет с прикупленными продуктами, так же неспешно двинулся в сторону переулка. Мимо с грохотом и дребезжанием проехала мусорная машина, заглушив все остальные звуки. Полицейский даже поморщился, преодолевая желание прикрыть уши. Поравнявшись с темным проходом, он остановился. Насколько позволял видеть рассеянный свет, в переулке было пусто.
Не веря своим глазам, Алек шагнул в полумрак. Ну не могли же они просто так исчезнуть! Никаких пожарных выходов сюда не выходило. Да и даже если бы они бежали, то полностью преодолеть его за такое короткое время не смогли – он лично это проверял.
Под ногами неприятно хлюпала грязь вперемешку с мусором. Впереди темнел черный массив каких-то ящиков. Алек замешкался, решая идти ли дальше. Но тут откуда-то из-за ящиков раздался тихий стон вперемешку со странным бульканьем. Полицейский вздрогнул, и, стараясь ступать как можно тише, обогнул ящики.
Пакет с продуктами полетел прямо в грязь.
Зрелище было еще то. Алек с трудом подавил накативший приступ тошноты. Даже в тусклом свете – результате работы единственной покачивающейся на проводе лампочки – от крови, размазанной по стене, рябело в глазах. Вот и нашлись. Точнее нашелся. У стены, скорчившись в неестественной позе, лежал давешний громила. Пальцы судорожно сжимались на перерезанном горле, в надежде удержать утекающую с кровью жизнь. Заметив полицейского, умирающий дернулся и попытался что-то сказать, но вышел лишь булькающий хрип.
Алек отшатнулся, пытаясь сосредоточиться на внятных мыслях. В более-менее сознательное состояние его привел звон разбивающегося стекла и вскрик откуда-то сверху. Он поднял голову, пытаясь лучше рассмотреть источник звука. Так вот куда делись остальные – наверх вела пожарная лестница, начинавшаяся на уровне второго этажа. Еще раз бросив взгляд на умирающего и окончательно убедившись, что тому не помочь, Алек пинком ноги пододвинул один из ящиков – это хорошо, что тот пустым оказался – под лестницу, залез на него и, приподнявшись на носках, ухватился за нижнюю перекладину.
Подтянуться и взобраться по проржавевшей шатающейся лестнице стало делом одной минуты. На этот раз подготовленный предыдущим зрелищем полицейский только поморщился. Звук разбивающегося стекла принадлежал огромному окну в надстройке, служившей складом. Вскрик же – распластавшемуся лицом вниз среди осколков и лужи собственной крови «рабочему». Парня в черном балахоне нигде не было.
Через несколько минут Алек уже стоял у патрульной машины, поочередно подсовывая под нос коллегам – которые, казалось, вот-вот готовы были покрутить пальцем у виска – свой полицейский значок. Наконец, один из них таки связался с начальством, а второй отправился осматривать место происшествия. Алек нервно отобрал у полицейского рацию, только услышав голос шефа. Тот, выслушав сбивчивые объяснения, не заставил себя долго ждать. Буквально спустя четверть часа отрезок улицы с магазином заполнили полицейские машины.
Освободится от бесконечного повтора одной и той же истории удалось только когда начало смеркаться. Шеф полиции махнул рукой, отдал пару приказов, еще раз выругал патрульных за невнимательность – и все так же быстро разъехались, как и появились.
Алек даже не помнил, как добрался домой и, не включая свет, обессилено уселся в кресло. Он почти и не заметил, как стемнело. Он просто смотрел на картину, висевшую на противоположной стене, стараясь ни о чем не думать. Это всегда помогало. Мягкий летний пейзаж, девочка, играющая с собакой… Тихо и спокойно, далеко от городской суеты, убийств и прочей грязи… Но почему-то перед глазами все время стояла ангельская улыбка беловолосого парня.
Бледный диск луны, запутавшийся в густых облаках, заглядывал в открытое настежь окно.


Продолжение следует...


Некоторые разъяснения

Закон и Правосудие» - девиз полиции, обычно дополняет полицейский «герб» – серебряный щит и пересекающая его по вертикали шпага – в виде гравировки на ленте, обвивающей щит.

Уровни опасности – градация преступников. Первый уровень, соответственно самый высокий.