Обернувшись, Грозная Дама увидела, что к ним приближается Хроня. Видимо, он решил отблагодарить за халявное пиво и намять всем бока для разминки. А помощь была весьма ко времени.

Жучок и Пелхер были хороши, но противник, казалось, творил невозможное. Он с легкостью и изяществом кошки уворачивался практически от всех ударов, которые наносили Смотрители, сам при этом, атакуя, раздавал весьма болезненные ранения. Пелхер уже тяжело дышал и припадал на одну ногу, штанина которой пропиталась кровью. Жучок выглядел посвежее, однако и на его лице уже нельзя было заметить и следа прежнего радостного упоения боем.

Хроня неторопливо приблизился и с жалостью глянул на главаря. Затем, высоко подпрыгнув, скопировав удар с разворота у Брюса Ли, он ударил своим мощным хвостом. Одновременно Жучок и Пелхер нанесли мощные удары по ногам. Кинжальщик с глухим стоном упал на землю. Чудовище с надеждой и предвкушением посмотрело по сторонам.

Трое из «Озорников» еще могли бы оказать сопротивление, но, увидев, что произошло, они довольно быстро подобрали раненых и отступили. Им никто не мешал. Все устали, вымотались, многие были ранены, а некоторые пьяны. Все опять собрались у Стеллы и в изнеможении растянулись на земле.

Жучок поднял свой плащ, встряхнул его и неторопливо стал отстегивать с него звезду. Девушки наблюдали за ним с недоумением. Генеральша не выдержала первая:

- Эй, ты что творишь? Смотрители тебя за это по головке не погладят.

- С сегодняшнего дня я не Смотритель.

Девушки переглянулись. Генеральша нахмурившись, спросила:

- Расскажешь? Все-таки когда-то мы были очень близки. Ты мне до сих пор небезразличен.

- Хм, - насмешливо улыбнулся Жучок, - ну пойдем, поговорим.

При этих словах Ночнушка беспокойно завозился у Стеллы. Кроме воблы дома его ждала еще и Глашка – весьма страстная девица. А он, мало того что лишился халявного пива, сидит здесь вместо того чтобы…На его лице возникла похотливейшая улыбка…Он подумал о вобле.

И тут, словно отвечая на его мысли, на площади появился предмет его грез – Глашка. Девица смотрелась довольно эффектно. Высоко поднятая корсетом грудь была смело открыта практически полностью для всеобщего любования. Юбка была, как положено, длинная, до самой земли. Но ведь никто не запрещал делать в ней разрезы до самого бедра? У Хрони потекли слюнки. Сверкая озорными глазками, шмыгая курносым носом и беспрерывно жуя табак, Глашка, покачивая бедрами, подошла к Ночнушке.

- Хде тебя черти носят?- весьма неожиданным для девушки такой внешности басом, поинтересовалась она.

- Иду, милая, уже иду, - засуетился Ночнушка.

Подгоняемый в спину взглядом любимой, он быстро засеменил домой. Сзади шла Глашка, придумывая по дороге планы предстоящих пыток.

Тем временем, Жучок и Генеральша, отойдя на приличное расстояние, продолжили разговор.

- В общем - это длинная история…почему я ушел…, но тебе расскажу…в двух словах…,-начал свой рассказ Жучок.



А тем временем в таверне…

Жаркое желтое пламя камина освещало просторную комнату таверны, оставляю в тени лишь самые дальние ее углы. На полу лежал пушистый ковер с восточным узором, сотканный, безусловно, настоящим мастером. На стенах висело различное холодное оружие во всей своей опасной красоте, отражая огонь, который играл на блестящих поверхностях клинков, невольно притягивая взгляд. У стены стояла кровать под балдахином, стол и несколько стульев с высокой спинкой. Это помещение, находившееся на втором этаже, крайне редко принимало посетителей из-за непомерной цены, запрашиваемой за ночлег. Но сейчас постоялец нашелся.

На одном из стульев, придвинутых почти вплотную к камину, сидел Холод. Голова его была забинтована, но явно не физическая боль сейчас беспокоила этого человека. Огонь рельефно и как бы любя обрисовывал прямой нос с тонкими, хищными ноздрями, высокий открытый лоб, чувственные упрямо сжатые губы и серые холодные глаза…Холодные, несмотря на бешенство, которое в них бушевало…

Он пытался разобраться в себе. Вся его жизнь была чередой легких побед….побед во всем. В битвах он был первым, его меч сеял панику среди противников. Кровь, крики боли, стоны, мольбы о пощаде – все это он слышал много раз, и душа его огрубела, перестала чувствовать и понимать. Женщины всегда были легкой добычей, даже стараться особо не надо было. Сколько их было? Несколько сотен…он давно сбился со счета…Он всегда был реалистом и брал, что хотел. Если не с помощью обаяния, то силой или кошельком.

Что же произошло сейчас? В чем была его ошибка? Он трижды пытался схватить какую-то неопытную девчонку и трижды потерпел неудачу. Конечно, фортуна была на ее стороне…Она сразу познакомилась с этими фуриями…Но как объяснить провал «Озорников»?! Он заплатил даже по его меркам немалую сумму, а они лепетали что-то о Хроне, который ранил их главаря. Полный бред.

Холод треснул сжатыми кулаками по подлокотникам, вскочил со стула и заметался по комнате. Он ведь прагматик. Так чего ради он тратит столько физических, духовных и материальных средств ради этой девки? Одной из тысячи? Конечно уязвленное самолюбие…Всегда получал, что хотел, а тут…А ведь она была так близко…Эти желто-зеленые кошачьи глаза, тонувшие в его глазах…Этот завиток волос около шеи…Эта нежная белая кожа под его губами…Эта бьющаяся жилка…Ее учащенное дыхание и вес обмякшего тела в его руках…

Холод зарычал, одним мощным ударом отшвырнул стол и без сил рухнул на кровать. Она за все заплатит. За все, что он сейчас переживает. За каждую минуту его мучений она будет страдать тысячекратно. Уж он что-нибудь придумает. Не будь он Холодом, черт возьми…

А вся компания, не ведая о надвигавшейся угрозе, блаженно отдыхала на площади.

Львиный Коготь вовсю строил глазки Грозной Даме, шепча ей что-то на ушко, от чего та отчаянно розовела.

Пелхер с мученическим видом терпел обработку раны на ноге от Хатской Лампы и Мохнатого Дьяволенка. Одна остатками спиртного ее заливала, другая абсолютно спокойно при помощи толстой иглы и не менее толстой нитки сшивала края. Смотритель, сжав зубы, стонал, но пока не матерился – должность обязывала. Девушки посматривали на него с уважением, а Лампа, вылив все что могла на рану, подсела поближе и, положив его голову себе на колени, стала утешать как могла. Вскоре стоны Пелхера затихли, несмотря на то, что Дьяволенок продолжала свою потртняжную раболту с мастерством сапожника. Она довольно часто отвлекалась, чтобы проследить ревнивым взором за подругой и, похоже, уже сшивала не то и не там, но парочке было уже все равно.

А в это время Генеральша и Жучок продолжали вести неспешный разговор.

- Подожди, - прошептала девушка, - мы так давно не виделись…Расскажи обо всем, что с тобой произошло за это время. Ты как-то изменился…стал более суров что ли…Как ты жил все эти годы…без меня?

Жучок, склонив голову, молчал. Генеральша смотрела на него и глаза ее наполнялись слезами, которых она не помнила вот уже несколько лет.

- Почему ты тогда ушел…Просто ушел, захлопнув дверь. Я ведь тогда неделю просидела дома…прислушиваясь к малейшему хороху, вскакивая при любом звуке…А потом поняла – ты не придешь. Я это поняла, и что-то умерло во мне. Какая-то часть моей души просто исчезла, растворилась в невыносимой агонии. Нежная веселая озорная девушка осталась в прошлом…Теперь я Генеральша…Надеюсь, ты доволен…Это первые мои слезы за несколько лет…Может я все же достойна того, чтобы ты мне все объяснил…

Жучок поднял голову. В его взгляде была плескалась боль пополам с растерянностью.

- Послушай, - сдавленно пробормота он, - тогда так было нужно…Ты знаешь, что такое для меня работа Смотрителя. Мне дали особое задание…теперь я уже могу сказать…срок давности вышел…внедриться в каждую из склонностей и прочувствовать все их слабые и сильные стороны на своей шкуре…Для этого я ушел из Смотрителей, прикрываясь легендой о том, что ухожу в блок и хочу напоследок все попробовать. Как ты думаешь, что бы было с тобой, узнай ты о том, что меня больше не будет? Я ведь не должен был тогда тебе это рассказывать…Но чувствовал, что не смогу сдержаться и поставлю под удар и тебя и себя…Вот тогда я и решил, что нужно просто уйти…

- Просто уйти…, - эхом повторила Генеральша… Значит работа была всегда важнее…Эта чертова работа Смотрителя была тебе дороже меня….Всего того, что было между нами…А сейчас ты со спокойным видом открепляешь звезду со своего плаща…

- Здесь все сложнее…Да, для меня моя работа очень важна…Я врос в нее…Она – частица меня. Я могу сказать одно…Смотрители – самая закрытая гильда из всех. И то, что происходит внутри нее лучше не знать никому. Я глубоко уважаю труд этих людей. Но как в любом сообществе и в ней есть особи…малоприятные, с которыми у меня (да и не только у меня) произошел определенный конфликт. Я предпочел уйти…сам…Но знаешь что? Куда бы меня не забросила судьба – в другую гильдию или клан – я уверен, что снова стану Смотрителем. Через неделю, месяц, год…в другом городе…неважно…Эта работа въелась в меня так, что я не представляю себя вне ее. Я просто не смогу жить иначе…

В глазах Генеральши были уже не слезы, а бешенство.

- А без меня, значит, смог…И прекрасно жил все это время…

Жучок, преодолевая некоторое сопротивление, приобнял девушку.

- Ммм, - произнес он, ухмыляясь. - А как ты думаешь, почему я до сих пор не женат?

Генеральша резко перестала отбиваться и затихла на его груди…

В комнате на втором этаже было тихо. Огонь в камине почти догорел, и только веселые оранжевые переливающиеся уголья напоминали о том, что когда-то они были языками жаркого пламени, освещавшими лицо человека, который сейчас задумчиво наблюдал за их медленной смертью.

Тогда ночью он понял, что если не утолит свою жажду крови и ненависти, то просто перегорит, разум не выдержит такого напряжения. С трудом придав лицу спокойное выражение, словно натянув резиновую маску, не подходящую ему по размеру, он спустился вниз.

Помещение таверны уже было приведено в порядок, за столами сидели люди, жизнь шла своим чередом. Холод неторопливо, сдерживаясь из последних сил, обвел взглядом зал. Вот она…Эту хорошенькую девушку, разносившую напитки и подшучивающую с клиентами он заметил давно…Но пока оставлял на черный день, помня об осторожности. Похоже, такой день настал…

Девушка как раз несла поднос с несколькими бокалами холодного пенистого прозрачного пива к столу. Вампир чуть слышно кашлянул. Она подняла на него широко распахнутые голубые глаза…Они встретились с его серыми, в которых уже не просто прыгали красные искорки, а бушевало настоящее пламя, разгораясь все сильнее и сильнее… Она просто взглянула…и перестала существовать как личность…Чуть хрипловатым тихим голосом он произнес:

- Поставь поднос на стол и иди за мной.

В переполненной таверне никто и не заметил исчезновения одной девушки.

Сейчас он со спокойной улыбкой вспоминал, как он, почти рыча, приказал ей раздеться, как ласкал это молодое стройное тело, пытаясь пробудить в себе хоть часть того непонятного смешения чувств, что вызвала в нем та рыжеволосая тварь…иначе не скажешь…того огня, той непонятной бережной нежности, чувственности, желания доставить пьянящую боль. А ведь все это он испытал тогда…просто прикоснувшись губами к ее шее, обняв ее, вдохнув в себя запах ее волос…Сейчас же он просто гасил в себе бешенство.

После вспышки ярости, выплеснув свою злость, он стал спокоен как никогда, и четкой отточенности его мысли сейчас бы позавидовал любой. Он перевел взгляд на бледную девушку на постели. Что ж … она ему неплохо послужила. На белой шее виднелись две красные точки, сама девица была без сознания. Чуть позже он ее вынесет и положит перед таверной, вложив в руку бутылку из-под рома. Перепила девица…бывает. А ранки к утру затянутся.

План мести был готов. Конечно, он опять потребует немалых средств, но на этот раз Холод в успехе не сомневался. Пожалуй, когда она будет в его руках, он даже не будет пользоваться гипнозом…Он приручит эту маленькую бестию…она будет есть с его руки…ну а потом…

Вампир, самодовольно ухмыльнувшись, откинулся на спинку стула. Того самого многострадального стула у камина…раздался треск – подломилась одна из ножек, и мужчина, не сумев сохранить равновесие, полетел с него кубарем, не успев стереть с лица плотоядную улыбку. Поднявшись, он злобно стал тереть ушибленный бок. Вот так всегда…только подумаешь об этой девке – что-нибудь случается. Он сплюнул с досады…Ничего…Смеется тот, кто смеется последним…


Тем временем на центральной площади назревала настоящая трагедия. Мохнатый Дьяволенок и Хатская Лампа, похоже, одинаково сильно желали добиться расположения господина Пелхера. Между лучшими подругами явно пробежала черная кошка. Обе, как они считали незаметно друг для друга, строили глазки Смотрителю, и каждая была уверена, что именно она будет той самой единственной и неповторимой, которую он выберет.

Пелхер же был в основном занят осмотром странного вида шва, над которым так трудилась Мохнатый Дьяволенок. Шов и впрямь был кривым, толстым и продолжался даже после того, как заканчивалась рана. Было заметно, что девушка несколько увлеклась при хирургических работах явно каким-то очень захватывающим зрелищем. Смотритель в недоумении покачал головой, но ничего не успел сказать, так как Мохнатый Дьяволенок в это время страстно прижалась к нему с далеко идущими планами, делая вид, что шов ее также заинтересовал. Но этот коварный выпад немедленно раскусила Хатская Лампа.

- Эй, Мохнатка! Ты чего к нему липнешь? Вцепилась как клещ. Ему и так стоять трудно, а ты виснешь…

Реплика сопровождалась убийственным взглядом, которому позавидовал бы бык на корриде. Заскрежетав от злости зубами, Дьяволенок сказала в ответ:

- Пока ты там неизвестно чем занималась, я ему, можно сказать, жизнь спасала… Только моя огромная медицинская практика вытащила его с такой раной с конца света…Правда практиковалась я на трупах, но, как видишь,и с Пелхером получилось…

При этих словах до сих пор невозмутимый Смотритель почему-то побледнел и еще раз глянул на шов с опаской. Но его сосредоточенность прервал вопль возмущенной Лампы:

- Это я неизвестно чем занималась? Да если бы не я…

- Да ты вообще нмчем не помогла! Подумаешь, поцеловала пару раз! Велика помощь!

- Если бы не мое самопожертвование ты бы не смогла сшить ему рану!

- Я бы не смогла?! Ах ты, грязная развратница!

С этими словами Дьяволенок стала искать глазами близлежащую стенку, но не найдя, вполне удовлетворилась Стеллой, возле которой они сидели. Лампа отставать не стала. Какое-то время слышался только мерный стук голов о камень и сдавленное истерическое хихиканье Пелхера.

А в это время Генеральша и Жучок, вполне по-семейному обнявшись, подошли к компании и с интересом и ехидным интересом наблюдали за разворачивающимися событиями. Они явно не хотели прерывать девушек и ждали, что последует за столь энергичной работой головой. При этом Жучок, как бы невзначай, стал опускать руку с талии Генеральши все ниже и ниже. Девущка делала вид, что она ничего не замечает и всецело увлечена ритмичными телодвижениями Хатской Лампы и Мохнатого Дьяволенка.

Львиный Коготь между делом, видимо пытаясь подражать Жучку, попытался приобнять Грозную Даму, но та торопливо высвободилась, чуть порозовев.

- О, моя госпожа! Как Вы жестоки! Я думал, что своим подвигом заслужил Ваше расположение! – произнес он с должным надрывом.

- Я понимаю, - пробормотала Грозная Дама, - что мы многим Вам обязаны, но боюсь мое сердце уже занято.

- Но кем? – удивленно спросил Львиный Коготь, - ведь Вы только приехали в этот город…

- Верно, - по кошачьи прищурив желто-зеленые глаза , чуть слышно произнесла девушка, - я влюбилась в первом же своем бою. В своего противника…Глупо?

- Не знаю, - пробормотал Львиный Коготь. – Впрочем, я кажется, слышал ник этого новичка.

- Правда? – встрепенулась девушка. – Скажите мне его!

- Ммм…что-то простое, если я не ошибаюсь…погодите…кажется, Горожанин…Да точно! Ник был именно такой.

Грозная Дама вспомнила их бой, ее победный удар и, невольно покраснев, задумалась…Стоит ли ей после такого удара разыскивать этого юношу?


Грозная Дама была в растерянности. С одной стороны она чувствовала себя виноватой, вспоминая закатившиеся глаза и побледневшее лицо того юноши, но с другой стороны – бой есть бой, и ей досталось не меньше. Тревожило состояние места, по которому пришелся удар, но говорят, морионские врачи и не такие травмы лечат. К тому же он должен быть ей благодарен за ничью, с которой и начались все ее неприятности.

Она решительно встала. Она найдет его. Предлог – ей хочется узнать о его самочувствии. В крайнем случае, если он будет настроен враждебно, она просто уйдет и забудет его. Конечно, придется действовать в одиночку…Если Горожанин решит ей высказать все что о ней думает и станет насмехаться, то это лучше перенести без свидетелей. Может принести ему ту самую настойку из зубов чудовищ? В знак примирения и от чистого сердца… Хотя…это, пожалуй, будет излишне в настоящее время.

Приняв решение, оглянувшись на друзей, она незаметно юркнула в какой-то переулок. Так…Задача номер один – узнать, где он может быть. Она улыбнулась. Все новости в городе лучше всех знают городские нищие.

В это время, как по заказу, за спиной раздалась сакраментальная фраза про дилижанс. Девушка быстро обернулась и увидела того самого нахального мальчугана. Ветер развивал его рыжие вихры, он постоянно шмыгал носом, переминался с ноги на ногу и затравленно осматривал окрестности, готовый сигануть при малейшей опасности. Грозная Дама приветливо сказала:

- Я дам тебе флорин за кое-какую информацию…

Глаза мальчугана ярко засверкали и он, подпрыгивая от нетерпения, сказал:

- Любая информация за деньги. Говорите, я все знаю…

- Мне нужно найти человека, ник которого Горожанин. Недавно в бою он получил травму, вот хочу его проведать. Где он может быть?

- Я видел его сегодня в больнице. Просто как человека попросил дать денег, а он запустил в меня тарелкой с овсянкой. Гадкий он…

Девушка, усмехнувшись, дала мальчугану флорин. Он, явно не привыкший к такой щедрости, быстро схватил его и был таков. Девушка, напевая что-то себе под нос, торопливо пошла в сторону больницы. Она была увлечена своими мыслями и не заметила, что мальчишка, остановившись, весело рассмеялся своим мыслям и, изменив направление, понесся как ветер к таверне. Тот господин на втором этаже обещал ему за эту проделку 3 флорина. Интересно, откуда он мог знать, что она будет разыскивать этого парня? Какой умный…И какая замечательная штука – жизнь! Сегодня явно счастливый день! А вот и нужное здание …

Грозная Дама вошла в палату, где лежали бойцы с летальными травмами. Со всех сторон посыпались шуточки, смех и непристойные предложения. К счастью, все мужчины лежали на койках без движения, и девушка могла свысока на них смотреть, чуть презрительно поджимая губы при слишком откровенных высказываниях. Обведя взглядом помещение, она убедилась, что того, кого она искала, здесь не было.

Опустив голову, она направилась к выходу, задумавшись. Однако, подойдя к больничной двери и чуть приоткрыв ее, она увидела группу людей, которые явно кого-то ждали. С бешено забившимся сердцем, она бстро прикрыла дверь и отступила в помещение. Какая дура! Пошла одна, хотя могла бы предвидеть последствия. Идиотская гордость…Ну сказал бы он при всех, что не желает ее видеть…не рассыпалась бы от шуточек друзей…а теперь…Девушка села прямо на пол и, обхватив колени руками, задумалась.