Не знаю что случилось, ведь это было давно. Я уже родился таким, какой я есть. Я – измененный. Каких-то пятьдесят лет тому назад ничего страшного не происходило. Жизнь на Земле текла как есть, живые существа были живыми, и могли позволить себе эту роскошь. Почему я так говорю? Да потому что двадцать лет назад все было в порядке, до этой катастрофы.
Взрыв был мощный, но абсолютно чистый. Быстрый поток нейтронов разлетелся по всей Земле в считанные минуты, убив каждого, кто встретился на пути. Часть всего живого, конечно, выжила, но заплатила для этого слишком много. Леса стали просто непроходимыми, пищи почти не осталось, и на всей планете осталось от силы несколько тысяч человек. Вдобавок ко всем этим проблемам добавилась одна невероятная – все животные и человек приобрели, практически, бессмертие взамен их ткани стали съедать себя для поддержания жизни, если не будет найдена другая еда.
Мы живем в резервации «КНРД-39». У нас есть свой источник питьевой воды и несколько чистых животных для прокормления: двадцать коров и около сотни свиней. В резервации есть электростанция, госпиталь, ферма, охранный пункт, склад и дома жителей. Это все что необходимо, другие постройки нам без надобности. Резервация огорожена несколькими рядами колючей проволоки. Вокруг ходят разные твари, дикие измененные, изгнанные из резерваций и, наверное, гули. Мне мама в детстве рассказывала страшные истории про измененных, которые не нашли себе еды. Их стала изъедать болезнь, и они стали поедать друг друга. Некоторые говорят, гули совсем безумные, но перевязывают свои раны бинтами, чтобы те сильно не гнили и не источали запахов, что помогает охотиться. В нашей резервации бывает голодно, и болезнь часто касается людей своей гнилой рукой. Я тоже голодал, и теперь не снимаю повязок с рук. У меня отгнил мизинец на левой руке, и подернулась язвами и струпьями вся кожа.
Я прожил в резервации достаточно, у меня не осталось родных, и теперь по неписаным правилам я должен уйти, и найти свой дом в других местах, или стать кормом для этого опасного мира, если окажусь слаб. В дорогу меня собрали богато: запас воды и еды на два дня, спирт и керосин, спички и оружие – непонятный сплав автомата Калашникова и охотничьего дробовика. Одежду можно будет найти получше чем есть, но эта пока самое то – пятнистые штаны и куртка, ботинки из хромовой кожи, не замерзну ночью.
Другая резервация находится недалеко, в нескольких километрах северо-западней, через реку в другом конце бывшего большого города, туда я и направляюсь. Днем по бывшему городу ходить не опасно, в некоторых домах живут настоящие головорезы – изгнанные, готовые на все ради права поесть и не сгнить заживо. Где живут гули, никто не знает, откуда они приходят и где они берут такую силу тоже не известно. Поговаривают, что в городе есть их обитель – старый парк, заросший двухметровой травой, крючковатыми соснами и гигантскими березами. В городе было несколько мостов соединяющих два берега реки, ни один не сохранился. Все мосты были взорваны во время междоусобных воин за территорию и ресурсы. Теперь во многих бывших странах ютятся несколько кучек людишек страдающих одной болезнью – такой жизнью.
Мы живем в эпоху технологического средневековья. До наших дней конечно сохранились в рабочем состоянии некоторые важные постройки: несколько атомных электростанций, где-то добывают нефть и золото, но все ресурсы обмениваются на самое дорогое – еду. Сейчас не действуют разные придуманные законы, есть только некоторые не писаные правила. Так любой человек имеет право заниматься тем, чем хочет, на него никто не окажет влияния кроме условий этого нового мира. Все богатства желательно поменять на еду, никто не хочет сгнить заживо. Еда стоит очень дорого. За еду можно много выменять. Самое главное правило – если ты претендент на еду, ты самый сильный. Только сильный прав, значит, он ест. Второе важное правило для любого измененного – не есть мяса другого измененного. Болезнь больше никогда не позволит, есть что-то другое, взамен она даст невероятную силу, чтобы добыть что нужно – мясо другого человека.