Автор Ксения Пушкарева




Королева подземелья



Я сидел в метро, нервно перелистывая страницы конспекта. Поезда все не было. Они редко ходят в это время. Утренний час пик уже отшумел, дневной еще не начался. Я торопился. Но в то же время нет-нет, да и проскакивала шальная мысль: хоть бы он вообще не приехал, этот поезд, тогда бы я не пошел на экзамен. По уважительной причине. Но, так нельзя. Не сегодня, так в другой раз, сдавать все равно придется.

Две минуты его уже нет. Я снова уткнулся в конспект. Проклятая 'Механика'! Ну, ничего в голову не лезет! Как говорится: пару глав запомнил - и вся память занята. Да, это было бы смешно, если бы не было так грустно. Хоть плач.

- Привет, - тоненький детский голосок послышался вдруг справа от меня, словно за чуб вытаскивая мое озадаченное сознание из трясины предкзаменационного мандража.

Я оглянулся и увидел девочку. Маленькую, позорно-рыжую девчонку лет семи. Она сидела возле меня, опустив вниз кудрявую головку, и перебирала ручонками краешек платья. Рядом не было никого, с кем еще она могла бы поздороваться, поэтому закралось предположение, что поздоровалась она со мной.

- Ты мне? - уточнил я на всякий случай.

- Тебе, - покачнулась в ответ рыжая головка, даже не подняв на меня своего личика.

- Ну, привет, если мне.

Я отвернулся и снова уставился в ненавистный конспект, тщетно пытаясь еще хоть что-нибудь полезное ухватить перед предстоящим испытанием. Вот только мысль, перебитая девчонкой, была безвозвратно потеряна. Попробуй теперь вспомни, про что читал.

- Давай поиграем, пока поезд не пришел.

Еще лучше. Ненормальная что ли? Как это можно незнакомому человеку вдруг сказать: давай поиграем. Я снова оторвался от конспекта и глянул на нее. Она сидела все так же, опустив рыжую головку и теребя руками краешек платья.

- Ты с кем здесь? Где твоя мама?

- У меня нет мамы. Я живу с бабушкой. Она старенькая.

- Ну, так иди к своей бабушке, - я думал, что на этом отвяжусь от нее. Но не все иногда бывает так просто, как может показаться на первый взгляд.

- Моя бабушка дома. А я гуляю, - девочка явно не собиралась от меня отставать.

- Одна? - переспросил я.

- Да. А что? Я уже большая.

- Тоже мне, большая нашлась! И кто тебя только в метро пустил одну?

- Почему одну? Люди же кругом. Я всегда так делаю, просто иду рядом с кем-нибудь, и все. Никто даже и не думает, что я одна. Здорово, правда? Это я сама догадалась, что можно так делать!

- И сколько же тебе лет?

- Уже скоро восемь.

- А ты знаешь, что разговаривать в метро с незнакомыми дядями опасно для такой маленькой девочки? Тебе об этом в школе разве не говорили?

- А меня в школу не берут.

- Почему? Тебе ведь уже пора.

- Потому что я не такая, как другие дети.

Сам не понимаю, чем она меня так увлекла, но мое внимание тогда почему-то полностью переключилось с экзамена на эту маленькую болтушку. Я вообще не люблю с детьми разговаривать. Разве что с племянником Женькой, да и то не всегда. А с чужими - так и подавно. Но она действительно была какая-то необычная. Если не сказать больше, неестественная какая-то. Душевно больной ее вряд ли можно было назвать. Просто не похожая на других детей. Слишком взрослая, что ли?

- Это какая же ты не такая? Больная что ли? - снова уточнил я.

- Ну, люди говорят, что так. А бабушка говорит, что я не хуже других детей. И даже лучше. Но это она меня успокаивает так. Я же все понимаю. Просто я такая родилась, что теперь поделаешь. И я не знаю, как это можно, быть другой. Я так привыкла, мне так хорошо.

Я искоса посматривал на ее рыжую шевелюру, плавно переходящую к низу в растрепанную косичку. Наверное, помучалась ее бабушка, пока сплетала эту копну. А девочка тихо продолжала бормотать себе под нос, не обращая внимания на мое любопытное поглядывание в ее сторону:

- Хочешь, я угадаю, кто ты?

- Ну, кто я?

- Ты - студент.

Я чуть не расхохотался, искренне восхитившись ее находчивостью и чувством юмора. Худого бледного очкарика с конспектом в одной руке и полным пакетом учебников - в другой, наверное, было бы очень трудно принять за кого-то другого. Даже не просто трудно, а, практически невозможно.

- Молодец, правильно, - искренне похвалил я ее, ощущая, как вся моя прежняя скованность и волнение улетучились куда-то, не оставив и следа. И сразу хорошо как-то стало, легко. Может не такая уж и страшная штука этот экзамен?

- Не волнуйся. Все хорошо сегодня будет. Ты все сдашь.

- Что сдам?

- Ну, экзамен свой. Ты же на экзамен едешь?

Да, похоже, я слишком уж явно волновался, листая конспект, если даже бестолковая девчонка догадалась о цели моей поездки.

- Хорошо, конечно, было бы...

- Не читай больше, отвлекись, давай лучше поиграем, пока ты не уехал. Я люблю играть. Особенно в 'угадайку'. Это моя любимая игра. Я ее сама придумала. Мы с бабушкой часто играем.

- А как в нее играть?

- Значит, ты согласен! Ура! Знаешь, это очень полезная игра. Она развивает мои способности. Так бабушка говорит. Короче, слушай: ты спрашиваешь о том, что происходит вокруг нас, а я отвечаю. Все просто.

- Ну, разве это игра? Так любой сможет.

- Я не буду вертеться. Я буду сидеть на одном месте.

- Хорошо. Кто стоит сзади тебя?

- Мужчина, - с радостью затараторила она, - Старый. Он тяжело дышит. У него, может, астма. Это болезнь такая, ты знаешь? Или он простыл. А, может у него просто одышка, он устал, потому что уже старый. Он на нас не смотрит. Ждет поезд. И в руке у него костыль. В правой. Нет, в левой.

Я все время смотрел на нее. Она, действительно не вертелась. Сидела, все так же опустив голову. Я оглянулся. Мужчина действительно там стоял. Недалеко от нас. Тяжело дышал и опирался левой рукой на трость. Наверное, она видела, как он заходил, а теперь хочет меня удивить. Смешная. Думает, я поведусь на такие детские приколы. Ну, уж нет. Меня даже азарт непонятный охватил. Разве я могу позволить какому-то ребенку меня разыгрывать? Я сейчас ее подловлю.

- Хорошо. А кто к нему сейчас подходит?

- С какой стороны?

Я оглянулся, не переставая, тем не менее, тайком контролировать, не вертит ли она головой. К старику с обеих сторон приближались по женщине. Справа молодая, слева - постарше.

- Ну, допустим, справа.

- Справа - девушка. У нее в руках цветок. Наверное, она в гости едет и кому-то его подарит, потому что если бы это ей подарили, то она была бы не одна. И так бы не спешила. Это роза! Точно, роза! Я цветы определяю без ошибок. Я даже цвет могу определить. Сейчас, подожди... вроде бы красная. Да, пахнет, как красная. Правильно?

- Да.

- У девушки длинные волосы, распущенные, потому что запах волос очень насыщенный, их много и они развеваются от сквозняка. Она уже прошла мимо старика. Да?

- Да. А с какой стороны она его обошла?

- Со стороны рельсов, конечно.

Я не мог отвести от нее глаз. Ага! Я, кажется, догадался, в чем тут прикол! Сидит, смотрит куда-то вниз все время. Прикидывается, что по запаху цвет определяет. Да у нее, наверное, зеркальце к сандалику привязано! Мы так тоже делали в детстве. Но только не для того, чтобы старших разводить, а для того, чтобы, (стыдно признаться) девчонкам под юбки заглядывать. Привязываешь зеркальце маленькое к ботинку, подходишь поближе и... в общем, весело было. Но на ее сандаликах ничего не оказалось. Ладно, значит не на сандалике. Может где-то на станции есть зеркало неподалеку, на которое я внимания не обращал раньше? Их вешают обычно для машинистов, чтобы следить за посадкой. Я огляделся. Такое зеркало на станции действительно имелось. Но оно было слишком далеко от нас и повернуто в сторону рельсов. Так что увидеть в него что-нибудь с того места, где мы сидели, было практически невозможно. Я озадаченно замолчал. Девчонка довольно захихикала.

- Удивился? Все удивляются. Я так люблю, когда все удивляются! Давай еще что-нибудь спроси!

- Хороший фокус. Как ты это делаешь?

- Ай! Спроси лучше еще.

- Ну, хорошо. Кто сейчас спускается на эскалаторе?

- Много кто. Высокий мужчина в шерстяном костюме. Не новом. За ним две девчонки. Одна конфету разворачивает. Мятная. Я тоже мятные люблю. У них портфели. Школьницы, значит. Потом за ними еще один мужчина в новых ботинках...

Я присмотрелся к мужчине в ботинках, но за спинами жующих конфеты школьниц не видно было даже его брюк. А уж ботинок- то и подавно.

- И с чего ты взяла, что его ботинки новые?

- Они поскрипывают, когда он ходит. И пахнут новой кожей. Старые по-другому пахнут.

Глупости какие-то. Поскрипывают, пахнут. Да с такого расстояния даже разговор невозможно услышать. Выдумывает, подробности, которые мне не видно. Специально, чтобы я не мог проверить.

Мужчина быстрым шагом приближался к нам, а я, сворачивая шею, косился на его ботинки, как последний глупец, которого так легко подколола маленькая девочка. Но ботинки, как ни странно, действительно были похожи на новые. Блестели...

- Ну, чего ты замолчал? Давай скорее играть, а то поезд уже едет. Ему уже три остановки до нас осталось.

Я зажал кулак за ее спиной. Его-то она уж точно не могла никак увидеть. Вот сейчас-то наверняка обломается со своими зеркалами. Надо же, какой я сообразительный! Аж самому приятно!

- Какую фигуру я сделал рукой у тебя за спиной?

- Кулак сжал.

Я медленно перевернул пальцы, скрутив из них совершенно другую фигуру, и уже хотел сообщить ей о том, что в этот раз она ошиблась. Но она меня опередила, заклокотав неподражаемым торжествующим смехом:

- Ого! А теперь фигу! Ты такой смешной! С тобой интересно играть, не то, что с бабушкой!

- Как ты это делаешь? - не сдержался я. Мне очень хотелось узнать поскорее секрет фокуса. Я уже с восторгом предвкушал, как буду точно так же разводить ребят в группе. Тоже буду им говорить, что по запаху цвет определяю. И звуки слышу на расстоянии десятков метров.

- Я вижу.

- Как ты видишь? Ну, скажи мне, а то я умру от любопытства. Ты же не хочешь, чтобы дяденька прямо здесь сейчас упал и умер, правда?

- Ну, как я могу тебе объяснить? Вот, как ТЫ видишь? Я не понимаю. Объясни мне. Ну вот, не можешь объяснить. И я не могу. Просто вижу - и все. Бабушка говорила, что обычные люди видят только впереди себя, ну и немножко по бокам, если очень постараться. А я все вижу. Все вокруг, со всех сторон. И спереди и сзади и по бокам. И даже иногда вижу то, что на улице, если дома окно открыто, и если тихо. Я же говорила, я ненормальная.

- Ну, так, а в чем же секрет? Ведь есть же какой-то секрет?

- Наверное, есть. Но я не знаю - какой... слушай, давай еще как-нибудь потом поиграем. Мне скучно всегда одной гулять. Я каждый день сюда прихожу. И ты тоже тут часто бываешь, ездишь учиться. Я тебя давно заметила.

- А почему ты сюда приходишь? Тебе что негде больше играть?

- Со мной дети не дружат.

- Конечно. Ты же фокусы показываешь, а секрет не выдаешь. Как партизанка. Так не интересно.

- Да. Не дружат со мной. Мне поэтому там не хочется гулять. А здесь я как Королева Подземелья. Мне здесь больше нравится. Ну, вот и все. Поезд уже едет. Иди в свой институт.

Я снова вспомнил про экзамен, и мне стало нехорошо. Открытый конспект все еще лежал у меня на коленях. Я дрогнувшей рукой закрыл его и положил в пакет. Через какое-то время действительно послышался шум приближающегося поезда. Я поднялся, взял пакет в руки и подошел поближе к краю платформы. Девочка осталась сидеть на лавке.

Переминаясь с ноги на ногу, я смотрел, как светлеет черная пасть туннеля, как в ее проеме появляются светящиеся глаза состава, как он стальной темно-синей гусеницей выползает из своей норы. Я чувствовал, как обжигающая волна страха перед экзаменом снова начинает предательски разливаться внутри меня.

Не знаю, почему перед посадкой в вагон я обернулся, чтобы снова посмотреть на нее. Она сидела на том же месте и все так же теребила руками краешек платья. Но голова ее уже не была опущена вниз, как раньше. Сейчас она подняла круглое белое личико и смотрела в мою сторону. Странно как-то смотрела. Смотрела в мою сторону, но при этом не на меня, как показалось вначале. На что именно она смотрела, было не совсем понятно. Какие-то доли секунды я не мог сообразить, что же не так в этом взгляде.

Потом она мне улыбнулась. Мне? Или не мне?

- Пока! - ручонка оставила платье в покое, поднялась и кокетливо мне помахала. А симпатичный розовый ротик растянулся еще шире, обнажая ряд новых, больших зубов.

И только глаза не сдвинулись с места.

В этот миг внезапная догадка на долю секунды сковала мои движения.

У нее были огромные, безумно красивые блестящие глаза, ярко-василькового необычного цвета. Но, только вся их польза, похоже, лишь этой красотой, и ограничивалась.

Она была абсолютно слепая, эта маленькая девочка...