Глава 1.



Обычно людная таверна "Фиолетовое Яблоко" сегодня пуста. На это есть весомая причина – вон та восьмилетняя девочка. Белые хвостики, маленькая ведьминская шапка, красивое платье... бутылка рома? Отборная ругань, услышав которую заслушаются даже пьяные портовые грузчики? Прокуренный голос?
Такая ли это девочка? Нет, конечно! Это ста восьмидесятилетняя ведьма Эсфирь, когда-то откушавшая молодильных яблочек, после чего ее характер сделался совсем невыносимым. Лишь хозяин таверны не боится за свою жизнь (он за таверну боится). Да и тот уже жалеет, что попался на глаза пьяной ведьме.
Но вот дверь таверны приоткрывается и в помещение заглядывает паренек лет семнадцати. Разведав обстановку, он медленно проходит в зал таверны, аккуратно прикрывая дверь. Маневр не удался: деревянный засов, покоящийся на двух огромных железных скобах, выскальзывает и падает, с глухим стуком ударяясь об пол. Ведьма быстро оборачивается.
- Что, - усмехается она, - очередной рыцарь?
Парень судорожно кивает.
- Ну а ко мне чего приперся? – спрашивает Эсфирь, поднося порядком опустевшую бутылку ко рту. – попариться? Крематорий только по выходным и по блату! Кого попало не пускаю!
Рыцарь мотает головой.
- За принцессой что ли пришел? – девочка закидывает ноги на стойку. – Извини, рыцаренок, сейчас только лягушки остались. Ты, конечно, можешь одну поцеловать, но за результат не ручаюсь, так как пойманы они на ближайшем болоте.
И тут паренек, наконец, решает подать голос:
- Я это… того… подвиг совершить хочу!
Ведьма начинает медленно трезветь.
- Это типа: "Прекрасная Брунгильда! Я совершил ради тебя невозможное, будь же моей женой!" Да? Ты, рыцаренок, никак совсем больной? Кто в пятницу тринадцатого к Книге Судеб приходит? Только дурак! Она ж на тебя такую миссию воздожит, три года заикаться будешь, если жить останешься! Вот не понимаю я вас, рыцари, неужели вам обязательно надо влипнуть так, чтобы из неприятностей только волосы макушка торчала? Ведь специально сегодня пришел? – Ведьма достает из сумки огромную книгу и с грохотом опускает ее на стойку. – Сам виноват, рыцаренок! Чур, меня потом не обвинять!
Эсфирь благоговейно касается переплета, и книга раскрывается на середине. С пожелтевших страниц раздается голос:
- Ну и шо тебе понадобилось, карга ты старая!
Ведьма смотрит на рыцаря.
- Судьбу посмотреть.
- Шо? Ты совсем сдурела шо ли?
- Не мою. Есть тут один. Напророчь ему что-нибудь!
- Пусть руку на страницы положит!
Парень на подгибающихся ногах подходит к стойке и, вытянув трясущуюся руку, кладет ее на книгу.
- Руку вытри! – орет голос. – Думаешь, приятно твою потную ладошку ощущать? Ладно, так напророчу!..